Глава 10 (2/2)

Он отрывисто кивает и позволяет ей вести себя, словно заблудшую овцу, в сторону от суматохи и любопытных взглядов их коллег. Высокая живая изгородь предоставляет им некоторое уединение, хотя она и не настолько высокая, чтобы полностью скрыть фигуру Люцифера. Солнечные лучи освещают резкие черты его лица и придают ему неземное сияние.

Его светодиод становится невидимым на свету, сливаясь с кожей.

В этот момент она по-настоящему его видит – не андроида, а просто Люцифера.

Люцифера с его безукоризненно уложенными, никогда не выбивающимися из прически, темными волосами, короткой щетиной на щеках и подбородке, и этими темными и слишком эмоциональными глазами, в которых, как ей иногда кажется, она может утонуть. Люцифера с его мелкими странностями, с тем, как его пальцы нервно подергиваются, и тем, как он склоняет голову набок, когда чего-то недопонимает.

Он совершенен, и все же у него есть недостатки – как и у нее. Как у всех.

Важно не то, что он такое, а только кто, и прямо сейчас он ее напарник. Ее друг.

− Ты в порядке? – спрашивает она, решив не ходить вокруг да около.

Люцифер нахмуривается, отчего кожа собирается складками у него на лбу, и приоткрывает рот, но поначалу ничего не говорит.

− Почему бы мне не быть в порядке? – очевидно избегая прямого ответа, заявляет он в конце концов.

Хлоя неловко пожимает плечами, чувствуя, как слегка вспыхивают щеки. Может, она зря себя накручивала. Может, он в порядке, и это она ведет себя странно.

− Не знаю, − признает она, нервным жестом убирая упавшую на глаза прядь волос. – Ты просто кажешься немного… не в себе сегодня, вот и все.

Он стискивает челюсти, явно не намереваясь ничего на это отвечать.

− Я просто… − снова начинает Хлоя, чувствуя, что у нее сводит горло от переполняющих ее эмоций, – хочу, чтобы ты знал, что можешь поговорить со мной. Не только о работе – обо всем.

Ей нужно дать ему знать, что он может ей доверять так же, как она доверяет ему.

− Если тебе что-то понадобится, то просто попроси.

Он поджимает губы и отрывисто кивает. Его пальцы снова нервно подергиваются, большой палец водит по указательному круговыми движениями. Если бы Хлоя видела его светодиод, то он наверняка вовсю бы мигал.

− Думаю, мне надо… − начинает он, высекая огонь из искры надежды в ее душе, − кое-что сделать.

Огонь потухает.

Кое-что сделать.

Что именно?

− О, ладно, − отвечает Хлоя почти невольно, также отрывисто кивая и складывая руки на груди. Она чувствует себя глупо уже от того, что вообще затеяла этот разговор.

Он же устремляется прочь до того, как она успевает добавить хоть слово.

− Полагаю, увидимся позже, − говорит она самой себе, потому что Люцифер уже ушел.

***

Странно возвращаться домой без него.

Все те месяцы, что они были напарниками, он всегда был рядом – как дома, так и на работе. Ему негде быть, кроме как рядом с ней. Или, по крайней мере, она так думала.

После его неопределенного замечания о том, что ему надо «кое-что сделать», он исчез, и с тех пор она его не видела.

Самое забавное, что Хлоя только сейчас поняла, что не знает, как с ним связаться, потому что ей никогда прежде не приходилось этого делать. У него нет телефона – он ему просто не нужен, потому что его компьютерный мозг быстрее любого гаджета, который можно купить в магазине.

Незнание того, где он или когда он вернется, заставляет ее нервничать. Он взрослый мужчина… андроид… личность и может о себе позаботиться, но он никогда прежде не был один, насколько ей известно.

Что если что-то случится? Что если что-то не так? Как он обойдется без нее? У него нет денег. Андроидам разрешено ездить на общественном транспорте бесплатно, когда они выполняют поручения своих хозяев, но почему-то она не может представить, чтобы он воспользовался автобусом. Просто это на него не похоже.

В ее голове теснится миллион вопросов и тревог, пока она нервно расхаживает по прихожей своей квартиры.

Ослепительный золотистый свет заходящего солнца проникает внутрь через кухонное окно, отбрасывая на пол длинные тени. Уже понемногу темнеет. Что если он не вернется?

Хлоя проводит пятерней по уже взъерошенным волосам и бросает взгляд на Трикси, которая почти что пребывает в коме от просмотра мультиков, смотря немигающим взглядом в телевизор в гостиной. Пока что она не заметила, что что-то не так. Дочь спросила, где Люцифер – она тоже привыкла к андроиду, вошедшему в их жизни – но поверила в не особо убедительное объяснение Хлои без вопросов.

Может, ей стоит позвонить в участок и спросить, не видел ли его кто. Или написать Элле. Он мог упомянуть, что собирается делать или куда направляется, когда они с ней разговаривали днем.

Хлоя быстро подходит к кухонному столу и подбирает с него телефон, намереваясь так и поступить, когда входная дверь открывается. Она переводит на нее взгляд и видит входящего в квартиру напарника.

− Люцифер! – восклицает она, слыша нотки облегчения в собственном голосе. – Ты дома!

Он замирает у двери, не заходя внутрь.

− Да, − отвечает он, как будто несколько озадаченный тем, что стал объектом внимания.

Быстро осмотрев его, Хлоя приходит к выводу, что он в полном порядке – вообще никаких отличий от того, как он выглядел, когда она видела его последний раз. Ей хочется спросить, где он был, но она не знает, как это сделать и не вести себя при этом, словно мать, отчитывающая его за позднее возвращение домой. Она определенно не его мать.

− Как ты добрался домой? – вместо этого спрашивает она, надеясь, что ответ подскажет ей, где он был.

− Офицер Какузза любезно согласилась подвести меня, − отвечает Люцифер, по-прежнему неловко вжимаясь в дверь. Он словно бы не решается войти, но Хлоя и понятия не имеет, с чего бы это.

− О-о, − протягивает она. Так он теперь и с Какуззой сдружился? Может, у него более широкий круг общения, чем она полагала. Черт, да он на дружеской ноге с большим количеством людей, чем она.

Хлоя не знает, что еще сказать, поэтому молча обходит кухонный стол и берет банку с сухой пастой и две миски, собираясь приступить к приготовлению ужина. Выбрав кастрюлю, она высыпает в нее примерно две порции макарон. Она чувствует на себе взгляд Люцифера, пока занимается делом, и когда поднимает глаза, то видит, что он встал рядом с барной стойкой с противоположной от нее стороны. Он смотрит на нее так, словно порывается что-то сказать, но не знает, как начать.

Или, может, он просто чувствует возникшее между ними напряжение.

− Слушай, − начинает Хлоя, отставляя блюдо с пастой, − я не против, чтобы ты ходил куда-нибудь по своим делам, но в следующий раз сообщи мне, пожалуйста, когда вернешься домой. Это не мое дело, чем ты занимаешься в свободное время, но… − упираясь ладонями в прохладную мраморную столешницу, она переводит на него взгляд и вздыхает, − … я за тебя волновалась.

Он несколько раз быстро моргает.

− Волновались?

− Конечно, − кивает она. Как он мог подумать, что ей все равно?

− Приношу свои извинения, детектив. – Он держит руки за спиной, так что она не видит, подергивает ли он пальцами в своей нервной привычке, но подозревает, что да. – Я этого не хотел.

− Все нормально. – Она улыбается ему и продолжает готовить ужин, сначала отмывая руки в раковине, а потом приседая, чтобы достать соус из посудного шкафа. Когда она снова встает, пытаясь открыть крышку банки, но не преуспевая из-за слегка влажных пальцев, то замечает, что Люцифер стоит на том же самом месте и пялится на нее.

Обычно он предложил бы помочь с ужином или другими делами по дому, за что она ему обычно благодарна. Иногда ей кажется, что она использует его для выполнения всех скучных, рутинных дел, которые навевают на нее сон, но он не жалуется. Вообще-то, он как будто бы рад помочь. Не то чтобы ему есть еще чем заняться.

− Эм… − Хлоя нахмуривается. – Ты точно в порядке?

− Кое-какие слова нашего убийцы заставили меня задуматься. – Люцифер ступает вперед, по-прежнему держа руки за спиной. – Сегодня я пытался быть для вас лучшим напарником, но добился прямо противоположного.

Разве?

− Я понял, что секреты негативно сказываются на любом партнерстве. – Он делает паузу, и Хлоя замечает нечто сродни сожалению в выражении его лица. – Поэтому я счел целесообразным дать это вам сейчас.

Ее охватывает вихрь противоречивых эмоций, сердце начинает биться быстрее с каждым произнесенным им словом. Секреты? Это связано с «Киберлайф» или тем письмом? Или еще что похуже?

Кровь гудит у нее в ушах по мере нарастания беспокойства, заглушая веселые звуки мультиков, которые смотрит Трикси, на заднем плане, и заставляя ее особенно остро фокусироваться на каждом его движении.

Вот оно? Она сейчас узнает, что он получил задание от «Киберлайф» шпионить за ней, и их партнерство – их дружба – просто притворство?

Ее дыхание становится прерывистым, когда он медленно и размеренно достает руки из-за спины.

Хлоя понятия не имеет, чего ожидать – ей приходит на ум мысль о папке с документами или даже об оружии – но реальность оказывается совсем иной. По крайней мере, ни один из ее сценариев как будто не подтверждается.

Это… упаковка.

Он кладет длинную плоскую коробку на столешницу. Она завернута в коричневую бумагу, похожую на ту, что Хлоя часто видела в лаборатории Эллы, когда та изредка проводила физический анализ какой-нибудь улики, а не просто 3D-сканирование. По всей бумаге фломастером нарисованы… звезды. Некоторые из них довольно сложного дизайна, тогда как другие представляют собой просто перекрещенные линии.

Она совершенно сбита с толку, мягко говоря.

− Что это? – спрашивает она, переводя взгляд на Люцифера, и, протянув руку, касается упаковки в том месте, где клейкая лента, удерживающая аккуратные складки на месте, начинает отслаиваться. Коробка отнюдь не выглядит зловеще, но что он так отчаянно хочет ей передать?

− Что ж… − начинает он, склоняя голову набок и чуть заметно улыбаясь, − мисс Лопез проинформировала меня о том, что завтра довольно… важная для вас дата, и как ваш напарник я не мог не отметить ее.

− Мой день рождения? – невольно бросает Хлоя, не зная, что на это ответить, но потом ее мозг быстро складывает два и два, и она выпаливает: − Ты мне подарок принес?

Он согласно хмыкает, и, несмотря на радость, которую должен приносить подобный жест, на его лице читается легкая грусть.

− Мисс Лопез полагает, что хороший напарник должен сделать этот день особенным… − он вытягивает руку, указывая на нее с натянутой улыбкой и блеском в глазах, − … потому что вы, детектив, особенная.

Его слова столь непреднамеренно милые, что ее сердце вновь начинает бешено колотиться. Хлоя тянет за слишком длинный рукав мешковатой рубашки – нервная привычка, удерживающая ее от скрещивания рук на груди.

− Но, − продолжает он со смиренной покорностью в голосе, − мне кажется, я не преуспел.

− Что? – Хлоя моргает, чувствуя, как начинает щипать в глазах. – Почему? – непонимающе уточняет она.

− Мои изыскания указывают на то, что, согласно обычаю, подарки нужно хранить в секрете до конкретного дня. – Он слегка хмурится. – Хотя я до сих пор не до конца понимаю, почему люди чувствуют потребность праздновать день своего рождения, а не зачатия…

Не в силах больше сдерживаться, Хлоя обходит стол и встает прямо перед ним.

− Люцифер, − говорит она, прерывая его бормотания о том, как значение зачатия с точки зрения биологии важнее рождения, когда касается его руки. Он тут же переводит на нее взгляд, слегка распахивая глаза при ее прикосновении. – Ты преуспел.

− Но… я не сохранил подарок в секрете. – Он бросает взгляд на по-прежнему неразвернутый подарок на столешнице. – И вы даже не знаете, что там. Что если подарок вам не понравится?

− Это неважно.

− Неважно?

− Нет. – Она сжимает его руку, чувствуя, как его синтетические, но все равно столь реалистичные мышцы напрягаются под тканью пиджака. – Важно то, что ты потратил на него время и усилие. Важен не сам подарок, а жест.

− О-о… − Его светодиод быстро мигает. Люцифер приоткрывает рот, но отвечает не сразу. – В этом нет смысла, − в итоге заявляет он.

Хлоя невольно смеется при виде его недоумения, хотя знает, что ей не стоит этого делать. Должно быть, трудно понять эмоциональные нюансы тому, кто хорошо знаком лишь с фактами и логикой.

− Мы, люди, часто совершаем лишенные смысла поступки, − отвечает она, пожимая плечами и широко улыбаясь.

− Это становится все более очевидным для меня, − говорит он с нежной улыбкой, похожей на ее собственную.

− Итак… − она потирает руки, вновь переключая внимание на подарок и чувствуя себя гораздо лучше, чем всего несколько минут назад, − … можно мне его открыть?

Хлоя берет коробку в руки и осматривает упаковку. Она сама по себе уже свидетельствует о его внимании к деталям, учитывая, что он попытался сделать ее максимально яркой и цветастой. Какой бы бесполезной она ни была, упаковочная бумага не вышла из моды. Компании пытались придумать ей замену, создавая продукцию с голографической упаковкой, но это было совсем не то же самое. По крайней мере, вся упаковочная бумага 100% перерабатываемая, а это значит, что ни грамма бумаги не окажется на свалке, как это было десятилетия назад.

− Обычай велит дождаться вашего дня рождения, детектив, − решительно заявляет он.

Хлоя надувает губы. Она больше не получает подарков ко дню рождения− ну, не совсем. Дэн перестал их дарить, когда они разошлись, а ее мать посылает ей безликий цифровой купон на что-нибудь ей ненужное, вроде дня в дорогом спа-центре, которым она никогда не воспользуется. Единственный, кто позволяет ей почувствовать себя особенной – это ее маленькая обезьянка. Обычно она дарит рисунок с изображением их обеих. В прошлом году это был анимированный мультфильм, названный «Мама-детектив».

− Нооо, − протягивает она, придвигая коробку ближе к себе, − технически я родилась чуть за полночь, так что осталось всего несколько часов.

Люцифер хмыкает.

− Полагаю, я могу это позволить, если желаете.

Да! Она чувствует себя немного взволнованной, когда без колебаний принимается разрывать оберточную бумагу, горя от нетерпения удовлетворить переполняющее ее любопытство. Что там? Что Люцифер может ей подарить?

Что-то ярко-красное пробивается через разрывы в бумаге, и она безжалостно тянет за нее, сдирая остатки упаковки и доставая сам подарок.

Хлоя на миг замирает, смотря на коробку, но потом резко переводит взгляд на Люцифера.

− Ты украл это с места преступления?

Он колеблется перед ответом.

− Что ж, не думаю…

− Нет, не отвечай. – Она взмахивает рукой, не желая думать об этом прямо сейчас. – Не хочу знать. – А потом вновь переводит взгляд на коробку, совершенно пораженная значением этого подарка.

Края слегка потерлись, и буквы выглядят выцветшими, но сама вещь в хорошем состоянии, учитывая, сколько ей, должно быть, лет. Она наверняка стоит целое состояние, но Хлоя просто не в силах злиться на него, потому что он запомнил.

Монополия.

Она сказала ему не так давно, что когда-то играла в нее с отцом, и всегда хотела приобрести настоящую копию, но они слишком редкие, а потому неподъемно дорогие для нее.

− Ты запомнил, − говорит Хлоя чуть слышно. Непрошеная слезинка скатывается по ее щеке, когда она моргает, и падает ей на руку. Она кладет коробку на столешницу, пытаясь быть осторожной, несмотря на дрожь в руках.

− Я… − голос Люцифера срывается, что странно, учитывая, что обычно его слова кажутся такими обдуманными. – Приношу свои извинения. Я не хотел вас расстроить, детектив. – Он тянется за коробкой. – Я могу ее вернуть.

− Нет. – Она трясет головой, всхлипывая, когда все больше слез начинает стекать по щекам. – Ты меня не расстроил. Я просто… − слова застревают у нее в горле.

− Но вы плачете, − возражает он, и в его голосе, и на лице отчетливо проявляется недоумение. – Почему вы…

Она прерывает его, бросившись ему на шею и уткнувшись лицом ему в грудь. Он напрягается и не обнимает ее в ответ – просто застывает, совершенно ошарашенный.

− Я… я не понимаю.

«Люди, − думает она, – и вправду совершают лишенные смысла поступки».

− Люцифер, − говорит Хлоя, немного отодвигаясь, чтобы заглянуть ему в глаза, но не выпуская из объятия, − это одна из самых приятных вещей, которые кто-либо для меня делал. Я просто… − она снова всхлипывает и стирает влажные ручейки слез с лица рукой. – Спасибо.

А потом она снова его обнимает, и на этот раз он обнимает ее в ответ, нерешительно положив ладони ей на спину и опустив подбородок на макушку. Она чувствует, как он выписывает круги большим пальцем по ее спине. Напряжение оставляет его тело, и он словно бы тает в кольце ее рук.

Плотно зажмурившись, Хлоя сильнее прижимает его к себе.

Она и понятия не имеет, как он может быть таким милым, добрым и вдумчивым. Когда-нибудь прежде она бы решила, что дело в его программе, что его поведение призвано завоевать ее доверие, но сейчас знает, что это не так. Это все он – он особенный.

Он ее друг и напарник, и она чувствует себя в безопасности рядом с ним.

И это все, что имеет значение.

− Эй, Трикси-малышка, − зовет она дочь, когда в конце концов отодвигается, вытирая слезы рукавом и надеясь, что не выглядит слишком расстроенной. – Посмотри-ка на это.

Трикси быстро срывается с места; телевизор автоматически выключается, когда она уходит от него на достаточное расстояние, подходя к ним. Она морщит личико и склоняет голову набок, разглядывая картонную коробку.

− Что это такое?

Хлоя тихонько посмеивается. Ох уж эти современные дети.

− Ну, когда я была маленькой, до того, как у нас появились все эти мониторы и гаджеты, мы играли в такие настольные игры.

− Монополия, − произносит Трикси, еще сильнее нахмуриваясь. – Но она у нас уже есть.

Технически она права: у них есть Монополия на голографической доске, купленная Хлоей на день рождения Трикси пару лет назад. Она была дорогой, но не настолько, как настоящая настолка с бумажными деньгами и разными мелкими фигурками. Голографическая доска − это просто очередной планшет, только больше и предназначенный исключительно для настольных игр. Слоган рекламной компании гласит, что они воссоздают веселье классических игр прошлого, но для Хлои это, в лучшем случае, жалкая имитация.

− Эта лучше, − говорит она, поднимая крышку и заглядывая внутрь. Доска сложена пополам и покрыта игровыми деньгами, карточками и маленькими фигурками.

− Сыграем? – с воодушевлением восклицает Трикси, вставая на цыпочки, чтобы заглянуть в коробку.

Хлоя улыбается и гладит дочь по голове.

− Конечно, обезьянка.

Девочка подпрыгивает на месте и тянется за коробкой, чтобы отнести ее в гостиную. Хлоя смеется при виде такого энтузиазма и следует за дочерью. Они раскладывают игру на журнальном столике и устраиваются вокруг него, подогнув под себя ноги.

Трикси вовсю выгребает содержимое коробки на стол, разбрасывая повсюду зеленые и красные домики, когда Хлоя оглядывается на Люцифера. Он по-прежнему стоит у барной стойки… потому что, конечно, как же еще. Почему она ожидала чего-то иного?

Встречаясь с ним взглядом, она жестом просит его подойти ближе, что он и делает, нерешительно делая несколько шагов в их сторону и замирая у края дивана.

− Хочешь поиграть с нами, Люцифер? – спрашивает Хлоя, давая ему шанс отказаться, если он не хочет, потому что знает, что он сделает все, что она ему скажет. Это его предназначение, или, по крайней мере, он в это свято верит.

− Я… − начинает он, но запинается, явно испытывая трудности с тем, чтобы озвучить мысли, что отражаются в этих глазах потерянного щенка. – Я не знаю, как играть, − в конце концов признает он едва слышным голосом.

Хлоя на миг задумывается о том, а не кроется ли в этом заявлении нечто большее, чем незнание правил. Она уверена, что он может с легкостью их узнать. Вообще-то, он мог бы выучить их, пока они разговаривают.

А потом он нерешительно добавляет:

− Я могу загрузить инструкцию, если хотите.

− Не надо, − отвечает Хлоя, нежно улыбаясь ему, и отодвигается, похлопывая по месту рядом с собой. – Это просто, я покажу.

Он кивает и осторожно устраивается на предложенное место, аккуратно скрещивая ноги и усаживаясь идеально прямо, сложив руки на коленях.

Трикси закончила собирать детали, разложила доску и поместила карточки в правильных местах. Нахмурившись, она поднимает бумажную инструкцию.

− Вот, − говорит Хлоя, взяв маленькую металлическую фигурку и протягивая ее Люциферу. – Выбери одну. – Трикси уже взяла цилиндр, так что ему остается на выбор собака, наперсток, ботинок, гоночная машина и утюг.

Он внимательно разглядывает фигурки, наклонившись вперед.

− Для чего?

− Это твой игрок, представляющий твое место на доске, − поясняет Хлоя, которую немного забавляет то, что приходится объяснять что-то столь простое столь сложной машине.

Люцифер нахмуривается.

− Я не похож ни на что из этого, − заявляет он с нотками беспокойства в голосе.

Хлоя смеется в ответ на его наивность.

− Просто выбери то, что тебе нравится.

Хмыкнув, он берет каждую фигурку и внимательно ее осматривает, после чего ставит обратно.

− Полагаю, что ботинок лучше всего меня олицетворяет.

− Вот как? Почему ты так решил?

Люцифер кивает и двигает обутой в ботинок ногой, которую он подобрал под себя.

− Он похож на мой, вам не кажется? – отвечает он и выглядит при этом странно довольным собой.

− Наверное, − смеется Хлоя.

Сама она выбирает собаку, и Люцифер заявляет, что она совсем на нее не похожа. Хлоя решает воспринять это, как комплимент. Затем она раздает бумажные деньги. Ей не нужно читать инструкцию, чтобы вспомнить нужное количество. Даже столько времени спустя это число хранится у нее в мозгу вместе с драгоценными воспоминаниями об отце.

− Ладно, тогда начнем. Все бросают кости, и потом…

Ее на полуслове обрывает вибрация телефона. Хлоя испытывает сильнейший порыв проигнорировать звонок, но, будучи скучно ответственной, она решает, что он может оказаться важным. Склонившись набок, она достает телефон из кармана и смотрит на экран.

Звонит лейтенант, что довольно странно. Что ей нужно в столь поздний час?

− Я скоро вернусь, − говорит она в ответ на любопытные взгляды ее партнеров по игре и, поднявшись, быстро выходит из гостиной.

− Деккер. – Как всегда, строгий голос лейтенанта Монро доносится из динамика громче, чем Хлоя ожидала. – Появилось новое дело. Тебе нужно как можно быстрее прибыть на место.

Хлоя колеблется. Быстро опустив телефон, она смотрит на время: 20:24. Ее смена давно закончилась, и она даже не на дежурстве. Монро, наверное, что-то напутала с графиком.

− Я не на смене.

− Уже на смене, − быстро отвечает Монро, и настойчивые нотки в ее голосе вызывают у Хлои смутное беспокойство. – Это крайне важное дело. Я собираю всех.

За все время работы в полиции Хлоя никогда не получала подобного звонка и никогда не слышала, чтобы Монро говорила подобным образом.

Что бы там ни произошло, ничего хорошего это точно не сулит.