Глава 6. Конец арки. (1/2)

Мэн Цин действительно не ожидал, что Чжан Син является полевой мышью.

Более того, увидев собаку, его Учитель отказался вернуться.

Так что юному практикующему оставалось только осторожно держать эту большую толстую полевую мышь и шептать ему:

— Учитель, мне очень нравится Ши Цин. Он нежный и добрый. Хотя его слова всегда действительно жестоки, он делает только добрые дела.

Глаза большой полевой мыши метнулись к Ши Цину, который дразнил Ван Цая.

Он неторопливо прислонился к дереву, скрестив длинные ноги. На его красивом лице была легкая ухмылка, а глаза сузились от веселья.

Как ни крути, он явно излучал злую ауру.

Чжан Син: «…»

Его слепой ученик все еще говорил.

— Хотя он демон, но Учитель, разве вы не научили меня, что мы должны смотреть дальше внешнего вида любого существа, если у него доброе сердце?

Толстая мышь сердито запищала.

— Я сказал это, потому что я дух! Это должно было быть мерой предосторожности на случай, если ты узнаешь мою личность!

Кто знал, что его усилия просто проложат путь этому демону!

Мэн Цин с облегчением вздохнул, услышав такой страстный ответ Учителя. Он осторожно помог ему встать на ноги, чтобы его Учитель мог прямо смотреть в лицо Ши Цину.

— Смотри, Учитель, какой Ши Цин хороший демон. Я действительно счастлив, когда я с ним.

Чжан Син, который мог видеть перед собой лишь скопление кромешной тьмы: «…»

Мэн Цин продолжал:

— Он демон, поэтому ему не нужны заслуги, но он помог доктору, который умер от перенапряжения, и обменялся с ним заслугами. Учитель, он действительно хороший человек. Я понял это, только когда увидел его стоящим на реке Стикс в Подземном мире в окружении моря звезд.

Маленькие глазки-бусинки большой полевой мыши расширились.

— Писк, писк, писк! Писк!

— Что с тобой не так?! Почему ты пошел к реке Стикс?!

— Чему я всегда тебя учил?! Разве я не говорил тебе, что живым никогда не следует ступать туда?!

И все же на губах его ученика была легкая улыбка, когда он продолжал смотреть на демона, который играл с собакой. В его глазах не было места ни для чего другого.

Чжан Син был встревожен, он подпрыгивал на руке своего ученика, отчаянно пища, пытаясь отвести взгляд Мэн Цина от короля демонов.

Однако-

— Учитель, ты тоже так думаешь, не так ли? — глаза Мэн Цина были мягкими, когда он смотрел на демона, — все практикующие делают добрые дела с благими намерениями. Ши Цин — демон, но он родился таким. Никто не выбирает, кем родиться, так почему мы должны обвинять его в этом?

Большая полевая мышь изо всех сил шевелила своим толстым телом из стороны в сторону.

— Писк!!!

— Ученик! Ты слепой?! Ты забыл все, что он делал раньше?! Ты когда-то страстно его ненавидел!

Молодой практикующий сказал:

— Учитель, я понимаю. Вы пытаетесь сказать мне, что практикующий не должен испытывать такие сильные эмоции. Спасибо, Учитель. Без вашей поддержки на протяжении всей моей жизни я бы не стал тем человеком, которым являюсь сегодня.

Большая полевая мышь: «???»

— Учитель, я знаю, что вы не сможете принять это прямо сейчас, но все в порядке. Я приду к вам в гости с Ши Цин в будущем. Вы поймете, что, несмотря на то, что он демон со злой внешностью, на самом деле у него самое мягкое сердце из всех, кого я знаю.

Чжан Син: «…»

Если он правильно помнил, разве у демонов буквально нет сердца?!

Он больше не мог выносить такого рода разговор, поэтому он стиснул зубы и выпрыгнул из руки ученика.

Тот, что стоял на земле, был уже не большой жирной полевой мышью, а праведным практикующим с длинной бородой.

— Мэн Цин, Учитель должен сказать тебе…

— Учитель, — Ши Цин шагнул вперед и небрежно продолжил, — учитель, ты превратился обратно?

Чжан Син:

— … Как ты меня только что назвал?

— Учитель, конечно.

Король демонов улыбнулся, опираясь на Мэн Цина.

Молодой практикующий протянул руку и плавно заключил его в объятия. Даже их быстрый обмен взглядами показывал сильную любовь.

Чжан Син: «…»

Его мышиные глаза вот-вот ослепнут.

Король демонов сказал:

— Поскольку мы с Мэн Цином вместе, я также должен называть тебя учитель. Учитель, ты не должен быть таким противником нашей идеи. Хотя я демон, Мэн Цин тоже не человек. Мы пара, предначертанная Небом, с идеальной совместимостью.

Мэн Цин смутился:

— Я не человек? — затем он посмотрел на столь же ошеломленного Чжан Сина и внезапно понял, — я тоже мышь?

Чжан Син взорвался:

— Чушь! Этот учитель лично нашел тебя у подножия горы! Если бы ты не был человеком, как ты мог быть брошен туда вскоре после рождения?! Не слушай чушь этого демона!

— Я говорю правду, — Ши Цин поднял брови, — в мире светлая и темная энергия. Темная энергия создала меня, а светлая энергия создала Мэн Цина. Чжан Син, учитель, разве ты не заметил ауру вокруг Мэн Цина? Она даже чище, чем у новорожденного, несмотря на его возраст! Разве ты не подумал, что это может значить?

Чжан Син: «…»

Поскольку он впервые принял такого юного ученика, он действительно подумал, что это произошло из-за его прекрасного таланта воспитывать детей.

Он даже этим очень гордился.

Он посмотрел на своего сбитого с толку ученика, а затем на короля демонов, на лице которого было выражение: «Я говорю правду, и у тебя нет лазеек, которыми ты мог бы воспользоваться».

Затем он снова внимательно посмотрел на своего ученика.

Конечно, воздух вокруг него был почти перенасыщен чистой белой энергией.

Чжан Син: «…»

Значит, ни один из трех присутствующих сейчас людей не был человеком?

Ши Цин:

— Я сделан из темной энергии, а он сделан из светлой энергии. Мы были рождены, чтобы быть парой, учитель Чжан Син, у тебя все еще есть причина не разрешать наши отношения?

Чжан Син:

— …Дай мне секунду подумать. Не следуй за мной. Я хочу немного покоя и тишины.

Ши Цин улыбнулся:

— Без проблем.

Глядя на спину учителя Чжан Син, он развязал поводок вокруг шеи Ван Цая и погладил его голову.

— Хороший мальчик. Иди, поиграй с ним.

Ван Цай высунул язык и радостно вилял хвостом, побежал в сторону Чжан Синя.

Через некоторое время снова послышались испуганные крики Чжан Синя.

— Собака!!!

— Мама!

— Аааааааааааааааааааааааа!

— Учитель! — когда Мэн Цин услышал крики своего Учителя, он бессознательно шагнул вперед. Однако король демонов лениво поднял руку, чтобы остановить его, и вновь прижался всем телом к Мэн Цину.

Глубокий приятный голос, в котором всегда было искушение, зазвучал у его уха:

— Не волнуйся, твой Учитель совершенствовался уже 700 лет. Ван Цай не сможет причинить ему вред, даже если захочет.

— Но Учитель, он…

— Ты знаешь, почему твой учитель пришел в этот храм и стал практиковаться?

Ши Цин потянул за угол одежды Мэн Цина, чтобы заставить его сесть. Он удобно устроился на коленях другого.

— Он был полевой мышью, прежде чем стал духом. Он жил за счет кражи зерна у фермерской семьи. В той же семье вырастили большую собаку, и его он тогда больше всего боялся. Он все еще боялся, став духом. Причина, по которой он так долго совершенствовался, и почему он пришел в храм, заключалась в том, чтобы избавиться от своего страха. Так почему бы не позволить ему и Ван Цаю разобраться самим?

Сказав это, король демонов медленно встал и обнял молодого культиватора со спины. Он прошептал в медленно краснеющее ухо:

— Я помог твоему Учителю преодолеть страх, так что ты дашь мне взамен?

Мэн Цин покраснел и нежно взял его за руку.

— Я вырос в горах, и у меня нет ничего ценного, поэтому я могу предложить тебе только себя.

Ши Цин засмеялся и наклонился к лицу молодого практикующего. Он заметил нервное напряжение в его глазах.

— Ты мой.

Видя, как глаза Мэн Цина наполняются радостью, когда он смотрел на него, Ши Цин снова наклонился к уху Мэн Цин и тихо спросил.

— Как твое тело? Я помню, что ты занимался боевыми искусствами с детства.

Мэн Цин не понимал, почему тема внезапно изменилась, но все же серьезно ответил:

— Да, я занимался боевыми искусствами с детства, и мое тело всегда было сильным.

Ши Цин:

— Тогда ты должен уметь драться.

Мэн Цин:

— За исключением нескольких раз, когда я спускался с горы, чтобы избавиться от демонов, причинявших людям вред, я никогда ни с кем не дрался.

Затем он спросил:

— Ши Цин, почему ты вдруг спрашиваешь об этом?

Ши Цин ответил:

— Ты знаешь Чжао Цзилуна? В битве в долине Чанбан он входил и выходил семь раз. Он тот, кем я восхищаюсь.

Мэн Цин кивнул:

— Хотя я никогда не был в школе, мой Учитель хорошо знает древний и современный мир. Еще он любит читать романы, поэтому я немного знаю об этом человеке.

Король демонов медленно, медленно сжал свою руку в руке Мэн Цин.

Мэн Цину показалось, что в глазах его спутника сияет звездный свет. На его лице было нетерпеливое выражение.

Король демонов всегда играл в свою пользу.

Он поднес руку молодого практикующего к своей светлой щеке. Тонкие пальцы с мозолями из-за тренировок с детства могли почувствовать нежную гладкость лица короля демонов.

Ши Цин нежно моргнул, каждое движение несло в себе бесконечное искушение.

— Мне нравится Чжао Цзилун, так что ты попытаешься быть для меня таким, как он?

Мэн Цин выпрямился и ответил с совершенно серьезным лицом:

— Я буду!

Потом они вдвоем спустились с горы.

В отель.

И он увидел кровать с разбросанными по ней лепестками роз.

На следующее утро король демонов удобно отдыхал в его объятиях и хвалил его.

Только тогда Мэн Цин понял, о каком качестве Чжао Цзилуна они говорили.

***</p>

Даже с Ван Цаем Чжан Син все еще отказывался принимать их отношения.

Но его ученик уже не был ребенком.

Несмотря на его возражения, они двое все же покинули гору. Полевая мышь в храме был так разгневан, что в одиночестве съел целый горшок с рисом, пока его живот не заболел.

Ван Цая оставили в храме. Хотя колени Чжан Синя стали мягкими, и он все еще хотел принимать свою первоначальную форму всякий раз, когда видел его, он не мог отослать Ван Цая после того, как эти двое ушли.

Он просто изо всех сил старался жить с собакой и своими желеобразными ногами.

Мэн Цин приходил к нему каждый год.

Чжан Син не мог сказать ничего резкого, наблюдая, как его ученик продолжает накапливать заслуги.

Бесполезно было даже пытаться, поскольку Ши Цин был намного красноречивее его.

Он не мог победить его ни в споре, ни в драке.

Какая трагедия.

На пятом году Чжан Син с трудом мог сохранять человеческую форму перед Ван Цаем.

Но Ван Цай почти подошел к концу своей жизни.

Он уже был старым псом, и дожить до этого возраста было его пределом.

Ши Цин и Мэн Цин случайно посетили храм в эту ночь, но они узнали, что учитель провел в уединении всю ночь.