Глава 6. (2/2)

Обычные вещи, с которыми он имел дело, были бы невообразимым оскорблением для Ши Цина, но для него это было нормальным.

Он растет, и ему нужно было больше еды, чем отводилось ему каждый день. Если бы другие принцы были голодны, они могли бы просто попросить императорскую кухню доставить что-нибудь в любое время и в любом месте.

Однако Ю Ченняна не одобряли, поэтому он определенно не мог этого сделать. У него почти не осталось денег, потому что разные люди брали свою долю. Ему не хватало на дополнительные обеды.

В прошлом Ю Ченнян мог только вынести это. Днем было легче, но ночью живот ворчал и болел от голода.

Но с тех пор, как Ши Цин поссорился с первым принцем и утвердился во дворце, его маленький хвостик поднимался все выше и выше. Он начал отдавать еду, которую не любил есть, Ю Ченняну безо всяких причин.

Ежедневно получая почти полторы порции еды, Ю Ченнян больше никогда не просыпался посреди ночи от голода.

Только после того, как он закончил свои собственные блюда, молодой человек начал есть те, которые дал ему Ши Цин.

Хотя молодой мастер был очень разборчивым, все его блюда готовили главные повара императорской кухни.

В конце концов, если он не будет доволен своей едой, он обязательно пойдет к императору. И императорская кухня обязательно будет наказана.

На самом деле, все блюда, которые не любил Ши Цин, были роскошными. Даже ингредиенты были тщательно отобраны. После того, как Ю Ченнян закончил есть, он наконец выпил суп.

Суп с женьшенем, казалось, послал приятное тепло, разливающееся по всему его телу.

[Динь! Значение враждебности Ю Ченняна: 75/100]

Ши Цин не был удивлен.

Независимо от того, что он делал в эти дни, значение враждебности Ю Ченняня автоматически падало.

Если бы не ограничение в один месяц, было бы неплохо немного расслабиться и подождать, пока оно само не опустится до 50.

Когда Ю Ченнян закончил есть, Ши Цин не успел съесть даже половину. Он все еще медленно ел.

Когда он увидел, что молодой человек положил палочки для еды, его лицо было немного недовольным. Он не мог не нарушить свое правило о разговоре во время еды:

— Почему ты всегда ешь так быстро? У тебя явно больше тарелок, чем у меня.

Ю Ченнян знал, что дурная привычка молодого мастера провоцировать людей, чем бы он ни занимался, снова поднимала свою голову.

Ши Цин был избалован и горд. Он любил контролировать других.

Ю Ченнян уставился на рассерженного маленького мальчика. Он сказал тихим голосом:

— В следующий раз я не буду есть так быстро.

— Ты думаешь, мне нужно снисхождение от тебя? — Ши Цин не был благодарен за уступку. Он отложил палочки для еды и отвернулся, чтобы лечь на кровать. Он скинул ботинки и нырнул под одеяла.

— Они думают, что я буду есть, если в такой холодный день в комнате есть только один таз с углем? Я с трудом держу палочки для еды, — он высунул голову из одеяла и продолжил говорить, — я больше не буду есть!

Ю Ченнян взглянул на его нетронутую еду.

Хотя аппетит Ши Цина был слабым, он ел явно недостаточно.

Молодой человек встал и сделал предложение:

— Почему бы тебе не поесть в постели?

— Как я могу есть в постели, закутавшись в одеяло?

Молодой мастер превратился в маленького тутового шелкопряда.

Маленький тутовый шелкопряд несчастно возился в кровати. Наконец, его маленькая голова выглянула. Его глаза, казалось, заблестели, когда он внезапно о чем-то подумал.

— Корми меня, — сказал он избалованным тоном.

Может быть, потому что боялся, что Ю Ченнян не согласится, поэтому, не дожидаясь его ответа, Ши Цин спросил:

— Что ты делаешь в оцепенении? Ты хочешь, чтобы я замерз насмерть? Поторопись!

Ю Ченнян посмотрел на молодого мастера, который плотно закутался в одеяло на кровати, и его глаза потемнели. Он послушно взял коробку с едой и сел у кровати.

Поскольку в его ящике оставались только те блюда, которые нравились Ши Цину, молодой мастер поленился выбрать что-то конкретное, словами подсказав, что ему хочется.

Он лег на спину, полностью укрытый толстым теплым одеялом, и выглянула только его голова. Он был похож на цыпленка, ожидающего кормления, открывающего рот в ожидании еды.

Ю Ченнян редко имел возможность делать выбор от имени других.

Сначала он взял пропаренный рис, высококачественного сорта из Уцзяна. Каждое зерно было кристально чистым, пухлым и круглым. Вкус должен быть мягким и нежным, как у Ши Цина, который прижимался к нему во время его послеобеденного сна.

Когда ложка достигла рта юноши, он доверчиво открыл рот и начал жевать. Он был удовлетворен тем, что ему не приходилось держать палочки для еды в руках в холодный день.

Ю Ченнян поднял фрикадельку.

Ши Цин по-прежнему послушно съел.

Он ел все, что ему давали, как милый и рассудительный малыш. Сердце Ю Ченняня постепенно наполнялось необычными чувствами.

Этот нежный Ши Цин, который позволил Ю Ченняну кормить его, вызвал сладкий привкус во рту. Это было похоже на вкусный мед.

И все же для Ши Цина он был всего лишь кем-то, кому можно было приказать.

Это было похоже на вкус хурмы, на дерево которой Ю Ченнян залез, когда в детстве был очень голоден. Вкус был вяжущим, но все же облегчил боль в животе. Это было очень сложное чувство.

Пытаясь разобрать свои тяжелые эмоции, молодой человек продолжал медленно кормить юношу, открывающего рот, пока Ши Цин не наелся.

Ши Цин зевнул. Его детские глаза, всегда круглые от высокомерия, начали медленно, но верно опускаться.

Он был сонным.

Сонный мальчик не сразу лег спать. Он устроился в одеяле, пока не оказался на внутренней стороне кровати. Затем он похлопал по поверхности и сказал:

— Я хочу спать. Поднимайся скорее.

Ю Ченнян все еще молчал, когда залез в кровать отработанным движением.

Как только он вошел, сонный мальчик повернулся к нему и умело распахнул руки, чтобы прижаться к его груди.

Пока мальчик прижимался к нему, Ши Цин высунул голову и ткнул его рукой:

— Почему я чувствую, что ты стал крепче?

Тело Ю Ченняна непроизвольно напряглось, когда он почувствовал, как нежные руки юноши неоднократно касались его тела. В горле пересохло, но голос был нормальным:

— Есть такое.

В последнее время он хорошо ел и спал, а иногда даже выпивал тонизирующий суп. Это был тот возраст, когда скачки роста были обычным явлением. Менее чем за полмесяца он стал заметно выше и мускулистее.

— Ты так быстро растешь, — тон Ши Цина казался немного завистливым, когда он рассеянно трогал Ю Ченняня, — я ел много хороших вещей с детства, но я все еще очень слаб. Было бы хорошо, если я только мог родиться таким же сильным, как ты.

Ю Ченнян считал, что маленький мастер уже идеален.

Каждая часть его тела была удивительно мягкой и нежной. Он выглядел худым, но было достаточно нежного мяса, чтобы сжать.

Его талия была достаточно тонкой, чтобы обхватить её одной рукой.

Возможно, это было потому, что с детства его всегда контролировали другие, но Ю Ченняну нравилось ощущение полного контроля.

Очевидно, Ши Цин соответствовал его предпочтениям.

Молодой мастер все еще говорил:

— Хорошо, что я молод и еще могу расти. Когда я буду в твоем возрасте, я должен быть сильнее, чем сейчас.

Его слова постепенно нарисовали в сознании молодого человека картину 17-18-летнего молодого мастера.

Он определенно станет выше, и его лицо станет выглядеть взрослее. Поскольку его черты лица уже были красивыми, они не сильно изменились бы, когда он вырастет.

Его тонкие кости невозможно изменить, но будет ли Ши Цин в будущем послушно лежать у него на коленях и нежно касаться его белыми, нежными и мягкими кончиками пальцев?

Ши Цин говорил недолго. После этого он удобно лег ему на грудь и заснул.

Только Ю Ченнян не спал. Необъяснимым образом будущее, которое показало его воображение, толкнуло его в огонь и вызвало сильную жажду.

Он не двигался, чтобы не беспокоить Ши Цина, но больше не был сонным.

Он мог только смотреть на балку крыши и оставаться неподвижным с открытыми глазами.