Глава 6. Всего один поцелуй (1/2)

Берк

Я стоял в полном оцепенении, глядя на уходящую Айбике. Со стороны может показаться, что ничего такого не произошло - простой поцелуй в щеку в знак благодарности. Почти неощутимый поцелуй - ее губы едва коснулись меня. И мое, как правило лидирующее, рациональное начало так и полагало.

Но внутри бушевал ураган. Какая-то невидимая волна захлестывала все мое тело. Откуда-то появилась энергия, хотелось что-то сделать. Хотелось пойти за ней вслед. Неважно, что стояло бы на пути - крепость, армия или сам дьявол. Этой энергии хватило бы на любые препятствия.

Ватными ногами я дошел до стены и прислонился к ней спиной. Блять. Что за херню творит эта девчонка? Что она со мной делает? Это какая-то игра, которую я не знаю? Как одно невинное прикосновение может настолько вскружить голову?

Хорошо, не одно. Когда она взяла меня за руку, а затем водила по ней своими пальчиками, еле задевая кожу, у меня чуть не сорвало крышу. Уже тогда я понял, что не смогу сопротивляться, что не откажу в любой ее просьбе. Почти любой. Кроме той, что она озвучила - отпустить ее.

Айбике подумала, что я отказался это сделать, потому что тогда потеряю свой козырь в борьбе с Джиханом. Свое главное оружие. Пусть. Пускай она так думает. Потому что если она узнает, что имелось в виду совсем другое, я могу потерять Айбике насовсем. И тогда уже не будет ни острых шуток, ни крышесносных прикосновений, ни объятий. Черт, я бы никогда не подумал, что обниматься с кем-то, просто стоять и прижимать к себе чужое тело, может быть настолько приятно.

Я не хочу думать о том, что мне теперь со всем этим делать. Я не хочу думать о том, что завтра придется снова надеть нейтральную маску и пытаться не приблизиться к этой девушке. Этой ночью все, чего я хочу, - видеть сон о моем задиристом, но чертовски привлекательном гноме.

***</p>

Утром я проснулся относительно поздно, и когда спускался вниз, почувствовал знакомый запах ванили и чего-то жареного. Но мое внимание привлекло другое - спящая на диване Айбике. Она лежала на боку, положив голову на подлокотник и поджав ноги к себе. Осторожно, чтобы не разбудить ее, я дошел до кухни и увидел на столе тарелку со стопкой тех самых оладьев. Еще теплые, значит Айбике уснула недавно.

Я взял сразу два и откусил. Клянусь, это были самые вкусные оладьи в моей жизни. Только из-за них я бы запер Айбике у себя дома навечно. Продолжая жевать, я вернулся в гостиную и смотрел на то, как она спит. Она по-прежнему лежала, свернувшись калачиком.

Мы так и не согласовали ее нахождение в гостиной, но мне было плевать. Пусть ходит, лежит, делает что хочет. По крайней мере, гостиную я готов ей уступить, как и телевизор, предусмотрительно отключив его от интернета.

Через десять минут мне нужно было уходить, но перед этим я должен был обсудить с Айбике ее разговор с братом. Который я тоже, по сути, ей уступил, солгав, что это часть плана. Просто мне захотелось что-то сделать для нее, чтобы она почувствовала себя лучше. Мое предложение было абсолютно спонтанным.

Еще минуту я позволил себе любоваться тем, как спокойно спит Айбике, но затем был вынужден ее разбудить. Стоило мне положить ладонь на ее руку, она тут же открыла глаза. Блин, я был бы не прочь задержать прикосновение еще хотя бы на пару секунд.

— Я что, уснула? - сонным голосом произнесла Айбике, потирая глаза.

— Ага. Что ты здесь делаешь? - спросил я, проглотив последний кусочек.

— Жду тебя. Я тут оладьи приготовила, - сказала она, смущенно улыбаясь. - Кажется, ты заметил.

— Надеюсь, яд ты добавила?

— Основной ингредиент. Поэтому они такие вкусные, - засмеялась она.

— Я так и понял, - я улыбнулся, глядя на ее слегка покрасневшее лицо.

Так хотелось провести с ней еще немного времени, но меня ждали дела. И одно из них не терпело отлагательств.

— Я сейчас ухожу, но перед этим должен обговорить с тобой то, как будет проходить звонок с твоим братом.

Айбике понимающе кивнула и внимательно меня слушала.

— Мы уже связались с ним, он согласился на наши условия. Вы созвонитесь вечером. Я отвезу тебя в квартиру, в которой ты провела первую ночь. Ты притворишься, что это место, где тебя содержат. Никаких намеков на то, где ты находишься на самом деле или как тебя найти. Ни слова о наших взаимоотношениях. Ты не можешь рассказывать о том, как мы проводим с тобой время. Если начнется самодеятельность, мне придется прибегнуть к не самым приятным мерам, - я постарался звучать не слишком жестко, чтобы не напугать девушку.

И все же, у меня есть обязанности, и я не могу позволить самовольству Айбике испортить мои планы. Как минимум у меня долг перед моими людьми, и мои личные отношения не должны мешать исполнять его.

— Я поняла. Если что, я читаю книги, ем и сижу в комнате какой-то непонятной квартиры. За мной постоянное наблюдение. Тебя я вообще не видела. Понятия не имею, что происходит, кроме того, что ты хочешь, чтобы Джихан убрался из Стамбула, и хотел его шантажировать сестрой, но похитили меня. Чтобы меня освободили, Джихан со своими людьми должен уехать. Это все.

— Умная девочка, - не удержался от комплимента я.

***</p>

Айбике

Впервые за последние несколько дней я проснулась в приподнятом настроении. У меня относительно хорошие отношения с Берком, я смогу поговорить с братом и, возможно, после этого разговора Огулджан сможет убедить Джихана отступить. Тогда я наконец-то вернусь домой, и часть ужасов прекратится.

Правда, я не знаю, что со мной будет дальше. Вернуться в Измир нам будет сложно - папа проходит здесь реабилитацию, и нарушение установленного порядка может плохо сказаться на его выздоровлении. Шансы и так не очень большие - не хотелось бы терять то, что есть. В то же время расставаться с Селин мне будет нелегко - она моя самая близкая подруга, мы с детства вместе. Она, я и Джихан.

Джихан. Здесь все так сложно и непонятно. Мое мнение о нем изменилось, но трудно перечеркнуть прошлое. Мы многое пережили вместе, и пусть он натворил ошибок, я бы хотела суметь его простить и жить дальше. Однако считаю ли я его своим другом? Не знаю.

Но в такой день не хотелось думать о плохом. Я постаралась переключиться на что-то более приятное. Например, вчерашняя ночь с Берком. Она и вправду подарила мне немного душевного спокойствия. Я впервые почувствовала себя настолько уютно наедине с ним. Хотелось чем-нибудь отплатить, поблагодарить за это. И за то, что позволяет мне связаться с Огулджаном.

Единственное, что я могла сказать о Берке наверняка - ему понравились мои оладьи. Поэтому вполне логичным было их приготовить. Однако я встала слишком рано, и когда порция была готова, Берк еще не спустился. Я хотела его подождать, но не заметила, как уснула.

Когда он коснулся меня, я тут же проснулась и столкнулась взглядом с его глазами, в которых была…нежность? Возможно мне показалось. Или мои оладьи немного растопили его сердце. А когда Берк назвал меня умной девочкой, меня охватило непонятное теплое чувство. Приятное чувство.

День прошел нервно. Я не могла спокойно сидеть в ожидании вечера. Не знаю, чего я ждала больше - разговора с Огулджаном, которого не видела больше трех дней, или встречи с Берком, который вызывал во мне непонятные ощущения. Пытаясь побороть волнение, я приготовила запеченное мясо, дважды прибралась в комнате и на кухне и трижды поменяла свое мнение о наряде для первого выхода на улицу за все время. Наконец, переодевшись в легкий сарафан, я все-таки взяла в руки “Отверженные”, чтобы дочитать главу. После вчерашнего разговора с Берком мотивация прочесть весь роман увеличилась.

Наконец дверь дома распахнулась, и Берк появился на пороге собственной персоной.

— Готова? - произнес он не отходя от порога.

Мне показалось, что его взгляд буквально остекленел.

— Да. Все в порядке?

Берк все еще пристально смотрел на меня и через мгновение ответил, откашлявшись:

— Ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, - я не смогла сдержать улыбки.

Он еще несколько секунд не отрывал от меня глаз. Но потом все же показал рукой на выход.

— Прошу, - он пропустил меня вперед себя.

Слишком джентельменский жест для неджентельмена.

В этот раз дорога показалась мне ужасно длинной. Я не переставала теребить подол сарафана и кусать губы от волнения. Было впечатление, будто я еду на какое-нибудь важное мероприятие, а не пятиминутный звонок с братом.

Берк как назло молчал всю дорогу. Я бы могла подумать, что он был сосредоточен на управлении машиной, но он слишком сильно сжимал руль машины. и это выдавало его напряжение. Ни разу за все время Берк даже не посмотрел на меня. Я убедила себя в том, что были очередные сложные дела, и ему нужно было время переварить.

Когда мы зашли в квартиру, я почувствовала себя некомфортно. Все-таки с этим местом меня связывали не самые приятные воспоминания. К тому же здесь находились солдаты Берка и тот самый Фырат, которого я обдурила, чтобы сбежать. Отбросив ненужные мысли куда подальше, я зашла в комнату, где должна была проходить беседа. Все уже было подготовлено - ноутбук с настроенной программой, стол и два кресла, стоящие за столом напротив друг друга. Больше не было ничего.

— Последнее условие. Я буду присутствовать при разговоре, - резкий голос Берка прервал мои размышления. - Я буду сидеть за компьютером, так что меня не будет видно. Поэтому ты не должна подавать вид, что вас слышит кто-то еще.

Мне не понравилось, что Берк упомянул об этом условии в последнюю очередь. Я боялась, что буду на него отвлекаться, или что он узнает что-то слишком личное. В любом случае, выбора у меня не было. Приходилось мириться и с этим.

Я уселась в кресло и включила нужную программу.

— Можешь звонить, - разрешил Берк.

Я наконец нажала кнопку вызова. Его приняли почти сразу. При виде Огулджана на экране у меня невольно навернулись слезы.

— Айбике?! - он тоже не верил, что видит меня.

— Я… Да, Огулджан, я тебя слышу, - мой голос срывался.

Я попыталась взять в себя в руки, чтобы не потратить шанс понапрасну.

— Как ты? С тобой все хорошо? Пожалуйста, скажи правду, - обеспокоенно начал он.

— Все в порядке. Правда. Я цела и здорова, - на долю секунды я позволила себе поднять глаза и посмотреть на Берка. Он пристально глядел на меня с неким интересом.

— С тобой ничего не сделали? Не заставляли… - я понимала, что имеет в виду Огулджан.

— Нет, со мной обращаются нормально. Еду дают вовремя, я в основном читаю или сплю, - в целом, я была близка к правде.

Огулджан опустил голову и начал ерошить руками волосы.

— Я такой дурак, систер. Я последний дурак, клянусь. Это моя вина, - сокрушался он.

Я прикрыла глаза, пытаясь успокоить накатившие эмоции. Блин, я не думала, что меня так прорвет от вида родного брата.

— Нет, это случайность. Пожалуйста, не думай так, - я пыталась переубедить его, но было сложно.

— Я заставил тебя пойти вместо мамы убираться, хотя у тебя была смена в лаборатории. Я отправил тебе сообщение, чтобы ты точно пошла на вечеринку. Убедил себя, что пойду туда, чтобы отгонять всяких придурков от тебя, хотя просто хотел повеселиться. Нет, это моя вина.

Я никогда не видела своего брата таким. Огулджан всегда был жизнерадостным и дружелюбным парнем, который не знает, что такое плохое настроение. Роковая случайность превратила его в нечто похожее на затравленного зверька. Только травил он себя сам, внушая чувство вины.

— Произошла случайность. Ты не мог предугадать, как все сложится, - мне захотелось перейти к другой теме. - Это сейчас неважно. Лучше скажи, как там мама с папой? Они…держатся?

Глаза Огулджана забегали. Видно, что он пытался подобрать более нейтральные слова.

— Относительно. Папе мы не сказали, потому что врач запретил давать ему повод для стресса. Для него ты на конференции по работе.

Он замолчал. Он не говорил о маме. Меня это насторожило.