Глава 3 (1/2)

Подготовка к свадьбе не заняла много времени. Ни Аберфорт, ни Бетти не хотели пышную церемонию, да и сонма родственников и друзей для большого торжества у обоих не нашлось. Только заказали цветы и договорились о времени в хогсмидской церквушке, да Бетти сшила себе скромное платье. От Аберфорта и вовсе поступило одно единственное пожелание - чтобы церемония состоялась уже после его дня рождения.

Таким образом, первого декабря, в день свадьбы, Альбус с самого утра занимался тем, что вместе с сыновьями Бетти перевозил праздничные блюда из замка в Кабанью голову. Дабы невеста и жених не утомились на кухне перед важным днем, он попросил о помощи хогвартских эльфов, и те, разумеется, не отказали, а директор Диппет по такому случаю даже распорядился выдать школьное серебро. Так что нагруженные блюдами с фаршированной индейкой, ростбифом, капустным салатом, а также целой башней разнообразных пудингов они с мальчишками Браун курсировали туда-обратно, пока неспособный еще помочь чарами Андре складывал салфетки под пристальным вниманием Ингрид, взирающей на него и остальную суету с высоты посудного шкафа.

Гости ожидались к полудню, ко времени церемонии, однако, появившись в Кабаньей голове с последней поставкой съестного, Альбус и мальчики наткнулись на Николя в излюбленных остроносых туфлях, парадном колпаке на редеющих волосах и замшевой мантии цвета индиго. Что-то неразборчиво напевая на французском, плавным движением палочки он сдвигал столы в ровную “Т”, застилая их мгновенно разглаживающимися скатертями, в то время как по непривычно светлому, очищенному от свечной копоти потолку словно змеи ползли гирлянды из лент и живых цветов.

- Николя! Вы раньше, чем мы вас ждали! - обрадовался Альбус, водрузив огромный свадебный торт, украшенный цветами из крема и марципана, на ближайший стол и сердечно пожимая Фламелю руку. Левую, ибо частично потерявшая подвижность правая гудела меткой, не переставая.

- О, мы просто решили, что вам точно понадобится помощь! - вместо мужа, как это часто бывало, ответила мадам Фламель, царственно спускаясь по лестнице со второго этажа. На ней было гармонирующее с нарядом Николя серебристо-серое платье, изумрудное ожерелье и черные кружевные перчатки по локоть. - И не ошиблись, - тут она театрально повела рукой за спину на спускающегося вслед за ней Аберфорта.

Признаться, Альбус в жизни не видел брата таким ухоженным. Рыжие волнистые волосы его были гладко расчесаны и чуть убраны назад, открывая лицо, вместо того чтобы по обыкновению максимально его скрывать. Оттого Берт выглядел как-то добрее и мягче, несмотря на то, что продолжал хмуриться, явно чувствуя себя непривычно оголенным. Над его бородой Рене тоже неплохр поработала, пропитав специальным воском для блеска и заплетя красивую косу посередине. Вместо извечного мешковатого жилета и темной рубахи с оторванной первой пуговицей на Аберфорте красовались брюки из коричневой шерсти и белоснежная рубашка с широкими рукавами и вышивкой на вороте. К кармашку жилета, коричневого под стать брюкам, была приколота бутоньерка из чертополоха и веточки можжевельника.

Не найдя подходящих слов, Альбус лишь восхищенно покачал головой.

- Что?! Как петух наряженный? - нервно запустив пятерню в волосы, попытался растрепать прическу Аберфорт. - Так и знал!

Перенелла звонко шлепнула его по руке:

- И думать не смей! Я не для того битый час старалась. Альбус, дорогой, - спустившись, она обняла его и трижды расцеловала, - ты тоже чудесно выглядишь.

- Благодарю, - улыбнулся тот, весело наблюдая за тем, как Аберфорт за ее спиной недовольно шевелит губами, якобы чересчур сильно стянутыми заплетенной бородой. - А всех прекраснее, разумеется, Вы, мадам.

- Нет-нет, только не сегодня, - игриво поведя плечом, усмехнулась Рене, придирчиво оглядывая декорированный Фламелем потолок. - Сегодня все будут смотреть только на невесту, - она хлопнула в ладоши, и ленты в цветочных гирляндах сменили цвет с ярко-зеленого на чуть более приглушенный, хвойный. - К ней я, кстати, и собираюсь, так что увидимся теперь уже в церкви, - удовлетворенно кивнув самой себе, Рене вдруг сурово ткнула пальцем в Аберфорта. - Ты! Не смей ничего снимать! А вы - сурово зыркнула на остальных она, - глаз с него не спускайте!

И удалилась, мягко прошелестев шелком платья.

- Она всегда такая…? - тихо спросил Фред, опасливо покосившись на захлопнувшуюся дверь.

- Всегда, - хором ответили Альбус и Николя, и все понятливо хмыкнули. Затем первый положил руку Аберфорту на плечо, прерывая жестокое потрошение бороды. - Прости, Берт, но я действительно не дам тебе испортить труд мадам Фламель и уж тем более лишить Бетти возможности увидеть своего прекрасного принца во всем великолепии.

- Очень смешно, - кисло скривился тот, сбросив его руку, но послушно прекратив попытки что-либо поправить. И все же его руки заметно потряхивало. - Который час?

- Без четверти одиннадцать, - выудив карманные часы, ответил Альбус. - У нас еще прорва времени.

- Дьявол! - на выдохе выругался Берт, и тут до Альбуса дошло, что нервничает тот не из-за самой церемонии, как ему думалось, а из-за долгого ее ожидания. Услышав брань, все трое мальчиков украдкой прыснули. Для них грядущее мероприятие тоже было значимым. Андре радовался шансу быть вовлеченным в суматоху семейного празднества, по которой тосковал, ибо Мартѝн с ним так и не помирилась. Фред, младший сын Бетти, в целом обожал шум и гам, особенно если за него не наказывали, да и Аберфортом, кажется, восхищался. Уильям же, насколько знал Альбус, до сих пор еще присматривался к новому избраннику матери, но был рад, по крайней мере, что та не останется одна, когда он уедет, закончив школу.

- Что ж, раз мы здесь закончили, - с этими словами Николя отправил торт и прочие десерты в полет до холодной кладовки, - можно и передохнуть. У меня есть отличное успокоительное средство.

Велением его палочки шесть серебряных кубков, уменьшившись вдвое, стайкой слетели с барной стойки на ближайший стол. Запустив руку в один из многочисленных внутренних карманов мантии, Фламель вытащил оттуда плоскую флягу.

- Всегда ношу с собой, - пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Альбуса и разлил ароматную темно-янтарную жидкость по трем кубкам, капнув в оставшиеся три буквально по чайной ложке. Важно тряхнул опустевшей флягой. - Выдержанный Frapin 1847 года из моих личных запасов, еще до филлоксеры. Подлинный французский коньяк!

- Отлично, - схватив кубок, Аберфорт хотел было заглотить содержимое в один присест, но Николя тактично придержал его за локоть:

- Погоди-погоди, - оторвавшись от стола, кубки подпрыгнули в руки Альбуса и мальчиков. Даже не верящих в свою удачу Фреду и Андре. - Вот так. Я хочу поднять тост за Аберфорта и чудесное решение, которое он принял.

- Ура! - отсалютовал кубком Альбус, пригубив коньяк. Тот был мягким и насыщенным, пожалуй даже слишком, будто густые духи. - Какой… интересный вкус.

- Frapin выдерживают в бочках из лимузенского дуба, - охотно пояснил Николя, сделав глоток и аж причмокнув от удовольствия, - а почвы в Grande Champagne насыщены мелом, что придает напитку легкий минеральный привкус…

- Кха-кха! Гадость какая! - закашлявшись и не слыша их, Фред тем временем выплюнул коньяк обратно. Стоящий рядом Андре глянул на вытянувшееся лицо Фламеля и сдержался, но весь надулся и покраснел как от бодроперцовой настойки.

- Просто ты маленький еще, чтобы понимать, - высокомерно фыркнул Уильям, потягивая свою ложку коньяка с важным видом взрослого. У него, правда, у самого слезились глаза.

- Простите, Николя, но если кто здесь и сможет по достоинству оценить крепкое спиртное, то только Аберфорт, - Альбус весело кивнул на брата. - Так ведь, Берт? В виски ты точно разбираешься.

Тот не ответил. Отставив пустой кубок, он осел на стул, на самый край, напряженно упершись ладонями в колени и вперив взгляд в пол. В отличие от остальных на его лице не было ни кровинки.

- Берт? - обеспокоенно склонился к нему Альбус. - Все в порядке?

- Она же…, - могильным голосом прошептал тот, - Бетти… она же точно придет?

- С чего бы ей не приходить? - не понял Альбус.

- Ах, обычные волнения перед свадьбой, - махнул рукой Николя, придвигая стул и присаживаясь рядом с Аберфортом, по-отечески похлопав того по плечу. - Я в свое время, например, был абсолютно убежден, что Перенелла сбежит на ковре-самолете.

Альбус навострил уши:

- Вы никогда не рассказывали, как поженились!

- Разве? - удивился тот. - Что ж, ничего особенного и не было. Лишь маленький обряд на побережье Марокко на закате. Фоукс нас обвенчал.

Альбусу аж захотелось присвистнуть, но его опередил Фред. Свистел тот профессионально.

И это - ничего особенного?

- Значит, Вы знаете Фоукса так давно? - сипло спросил отвлекшийся-таки от тревожных дум Аберфорт. Ни Андре, ни мальчики Брауны, разумеется, даже не представляли, о насколько огромной сумме лет идет речь. Им сказали, что Рене и Николя - дальние родственники Дамблдоров.

- Мы познакомились незадолго до, в Египте, - кивнул Фламель, усаживаясь поудобнее, жестом наколдовывая своему стулу подушку и пухлые подлокотники. - А потому были очень удивлены увидеть Фоукса на церемонии. Но фениксы имеют свойство неожиданно появляться там, где они нужны. Если, конечно, им самим этого хочется.

- Ого-о-о, - с интересом протянули младшие мальчики, рассевшись вокруг Фламеля как дети перед сказочником. Альбус же запоздало подумал о том, что было бы весьма кстати попросить Фоукса поучаствовать в свадьбе. Но свободолюбивый феникс отсутствовал уже больше недели, улетев по своим бессмертным делам, из-за чего Альбус лишился также возможности тайно посещать Геллерта. Хоть, впрочем, из-за подготовки к свадьбе и надвигающихся рождественских каникул у него и так почти не было свободного времени. Оставалось только надеяться, что с Гриндевальдом все более менее в порядке, благо метка жгла не сильнее обычного.

Жгло другое.

С того самого дня осознание, как легко он забыл об осторожности, о прошлом, о реальном положении вещей, ползло по Альбусу как тлеющий край по брошенному в камин пергаменту. Он давно уже не был семнадцатилетним мальчишкой и прекрасно отдавал себе отчет в том, что и почему чувствует. А отношения с Федерико и подавно научили его ценить себя, свое время и нервы, так что Альбус не сомневался, что полностью контролирует себя и свои эмоции. Но как и в семнадцать все мыслимые законы, логика и здравый смысл переставали действовать, стоило Гриндевальду появиться рядом.

Даже удивительно, насколько я необучаем. Ведь все кончено и уже давно, а Геллерт и вовсе нездоров. Возможно, неизлечим. Так почему же я опять…

- Альбус?!..

- А?

Неизвестно, на как долго он провалился в омут внутренних тревог, но рассказ Николя успел причудливым образом вылиться в обучение мальчиков погодным чарам. Стоя посреди Кабаньей головы, Андре и Фред остервенело выкрикивали заклинание, но у первого ожидаемо не выходило наколдовать и дождинку, второй же безуспешно пытался отогнать настырное облако, прилипшее к его макушке, постреливая тонкими щупальцами-молниями. Увенчанный короной растаявших снежинок Уильям самодовольно их подзуживал, сложив руки с волшебной палочкой на груди, в то время как Николя в своем фирменном стиле “Только так и можно научиться”, не вмешиваясь, объяснял несчастному Фреду, как справиться с вышедшими из-под контроля чарами самостоятельно.

- Если не будешь допивать, - повторил, покосившись на кубок Альбуса, обзаведшийся здоровым румянцем Аберфорт, - давай мне.

***</p>Хогсмидская церковь была скромной и совсем небольшой, но к каждой церемонии, будь то свадьба, крещение или похороны, отец Диггори, а по совместительству еще и местный кузнец, относился крайне ответственно. К тому же они с Бетти знали друг друга со школьной парты, так что для нее он особенно постарался.

Церковь буквально утопала в цветах. Здесь были красные розы как символ любви, синие васильки, символизирующие преданность и верность, нежно-розовые гортензии в честь домашнего уюта, белоснежные пионы во имя процветания, маргаритки для искренности, а также листья вьющегося плюща - самый главный символ крепких брачных уз. И это только те растения, названия которых Альбус знал! Да, Аберфорт не пожалел денег ради “простой деревенской свадьбы”.

Впрочем, по его обескураженному лицу сразу становилось понятно, что он здесь не при чем.

- Ну, как? - сверкая глазами, поинтересовалась вездесущая мадам Фламель, встречая их в церкви, хоть иные комплименты помимо их раскрытых ртов были излишни.

- Так это все Ваши? - догадался Альбус, пока Фред за его спиной громогласно восхищался, что попал в рай.

- Разумеется. Я как-никак весьма преуспела в садоводстве, - горделиво усмехнулась Рене, шепотом добавив: - За шестьсот-то лет! И вообще почти обиделась, когда ты, Аберфорт, не попросил меня о помощи.

- Спасибо, - смущенно пробурчал тот.

- Это ты еще не видел главного великолепия! - азартно всплеснула руками ведьма, но ее со словами “Не порти ему впечатление. Пойдем лучше займем места” увел, галантно взяв под руку, Николя.

- Эй, Альбус! - откуда-то из-за пышной цветочной композиции вылез с фотокамерой наперевес Томас Акерли. Восстановив связь с ним во время судебного процесса над Гриндевальдом, Альбус не стал даже сомневаться, кого приглашать в качестве свадебного фотографа. Ну а начавший лысеть и немного располневший, но все такой же деятельный и энергичный Томас не только согласился, но и решительно отказался брать плату за свою работу. - Кадры будут просто чудесные! - широко улыбаясь, он протянул руку Аберфорту. - И я, наконец, сфотографирую второго Дамблдора.

Намекал он, конечно, на фотосессию тринадцатилетней давности, которую Аберфорт нарочито проигнорировал, но тому сейчас явно было не до смеха. До церемонии оставалось меньше четверти часа, а от выпитого коньяка - почти ничего, и он снова начинал нервничать. Альбус уже хотел было попросить отца Диггори еще раз прогнать с ним клятву, но к счастью к церкви подкатили хогвартские кареты с остальными гостями. В том числе теми, кто прибыл в Хогсмид на Хогвартс-экспрессе.

- Мальчики! - молодецки слетая со ступеней, взвизгнула Батильда. - Мои дорогие!

С тех пор как Аберфорт и Альбус продали дом в Годриковой впадине, они виделись с ней не чаще раза в год, только когда навещали могилы Кендры и Арианы. Тем не менее все прошедшие годы Альбус не переставал изредка писать ей, поздравлял с праздниками и даже был одним из рецензентов последнего издания Истории магии. Она тоже писала, а последнее письмо и вовсе было полно клякс от слез и благодарности за спасение Геллерта от смертной казни. Ни на одном судебном заседании по делу Гриндевальда Батильда не появилась, вероятно, оберегая свою репутацию. Едва ли кто-либо кроме Дамблдоров знал, что тот приходится ей внучатым племянником.

Невзирая на большую разницу в росте, она обняла обоих братьев, поочередно пощекотав их носы длинным павлиньим пером шляпки.

- Ах, Берти, даже не верится, что ты женишься! - улыбаясь, всхлипнула она, тут же на манер фокусника вытягивая из рукава кружевной платок. - Ох, ну вот!

- Рановато начали, Батильда, - весело ухмыльнулась профессор Вилкост, проходя мимо под руку с директором Диппетом (они снова вместе?). За ними, с любопытством оглядываясь, шла Фелисия Пруэтт, подруга Бетти, а также ее вечно недовольный кузен Итан.

“Итан”, - многозначительно скривился Аберфорт, но тут из кареты, эффектно выделяясь татуировкой мантикоры и мантией цветов своей команды по квиддичу, показался Джастин Азимус:

- Бертуччо, старый ты козел!

- Заткнись, Плюгавый, - парировал Аберфорт, и они крепко обнялись. Летний побег Андре неведомым образом воскресил их школьную дружбу.

На этом, не считая невесты, кажется, были все.

- Присаживайтесь, не толпитесь! - подзывал отец Диггори, то и дело поправляя тесный воротник нарядной белой рясы. - Скоро уже начнется!

Время и правда, почти подошло. Вместе с Джастином Альбус уволок одеревеневшего Аберфорта к алтарю.

- Все будет хорошо, Берт.

- Ну не знаю, Альбус, хорошее дело браком не назовут, - довольно гоготнул Джастин, получив за это под ребро от Аберфорта. - Ай! Вот не проси свести тебя с одной из моих поклонниц, когда устанешь от семейных тягот!

- Да какие у тебя поклонницы! Только матушка твоя.

Альбус никогда не понимал подобных отношений. Но, едва заиграла музыка, Джастин без лишних слов юркнул на ближайшее свободное место подле Батильды, а Аберфорт всем естеством обратился в противоположную от алтаря сторону. Воспользовавшись моментом, Альбус заботливо поправил его съехавшую бутоньерку.

Все затаили дыхание.

Раздался цокот копыт, и первой в церковь вбежала Дорис. Ее вычесанная шерстка светилась белизной, а с отполированных рогов свисали ленты, одну из которых она флегматично жевала. Увидев хозяина, Дорис побежала к алтарю, и из мешочка на ее спине, разлетаясь в стороны, посыпались лепестки роз.

На мгновение церковь утонула в потрясенной, несмотря на звучавшую мелодию, тишине. Затем послышался недоуменный возглас кузена Итана “Это что, коза?”, и по скамьям прокатился веселый смех.

“Ну Аберфорт, ну и выдумщик”, - качая головой, хохотала Батильда, пока тот скармливал Дорис заслуженное лакомство, а Альбус думал, что для представителей прессы, будь они здесь, это был бы настоящий подарок.

Аберфорт, разумеется, глубоко плевал на чужое мнение. Погладив козу по выпуклому лбу, он велел той возвращаться домой к явному облегчению отца Диггори, не слишком довольного подобными вольностями на грани с неуважением. Но тут музыка стала особенно торжественной, и про козу сразу же забыли.

Рене как всегда оказалась права. Преображение Аберфорта, цветочный рай, разбрасывающая лепестки Дорис - ничто не могло сравниться с Бетти в тот день. Вечно занятая на кухне, на ферме, воспитанием сыновей она вся была в этом - в своих трудах, в тесемках передника, запахе выпечки, облачках муки, веселом пении - и, кажется, за всем этим Альбус так ни разу и не увидел саму Бетти.

И только теперь, когда она вплыла в церковь в простом белом платье, украшенном лишь поясом и белыми пуховыми перьями на лифе, с россыпью кудрявых светлых волос, увитых белыми лентами и голубыми незабудками, свежая как первый снежный день, нежная как теплый летний вечер, Альбус неожиданно понял, какой ее всегда видел Аберфорт.

Только тот и не был удивлен. Ступая под руку со своим худощавым, похожим на тростину дядюшкой, прижимая к груди букет пышных голубых гортензий, Бетти смущенно улыбалась Аберфорту, будто просила прощение за то, что позволила увидеть себя настоящую еще кому-то помимо него. Берт же смотрел на нее в ответ, надутый от гордости как воркующий голубь. И когда Бетти встала подле него, и он взял ее руку в свою, Альбусу вдруг подумалось, что их союз ничуть не менее органичен, чем эталонный в его понимании союз Фламелей.

Да, Аберфорт совершенно точно знал, чего хочет. Стоило Бетти появиться на пороге церкви, все его тревоги и волнение испарились, будто и не было. Теперь, с ней рядом он будто стал еще выше и выглядел столь же могущественным волшебником, что и Николя Фламель.

- Мы собрались здесь сегодня, чтобы засвидетельствовать союз двух сердец, - возвышенно начал отец Диггори.

На глаза Альбуса навернулись слезы.

Его младший брат женится! Упрямый, ершистый, нелюдимый Аберфорт женится! О, если бы только родители и Ариана это видели!