Глава 10 (1/2)
Предупреждение от автора: в главе много романтики и секса. Пристегните, пожалуйста, ремни ;)
Возвращаться домой навеселе было чем-то новеньким. Возвращаться навеселе к Геллерту, а не от него - тем более.
В отличие от Азимуса, решившего не рисковать и воспользоваться сетью летучего пороха, Альбус все-таки трансгрессировал, но, конечно, не без помощи русалочьей метки. Прыгнул он в кромешную тьму - света в квартире не было, только тихо потрескивал граммофон.
- Люмос! - крадясь впотьмах, шепнул Альбус одними губами, ожидая найти Геллерта мирно посапывающим в постели. Крошечный огонек вспыхнул на кончике его палочки, отразившись в недовольно сузившихся голубом и синем глазах.
- Я уж и не думал увидеть тебя в этом году, - съехидничал Гриндевальд. Он и правда лежал на кровати, заложив руку за голову и, судя по всему, до прихода Альбуса уставившись в потолок, но теперь придирчиво оглядывал его с ног до головы.
- Прости, Геллерт, - Альбус виновато затоптался на месте, не решаясь подойти. - Совсем не заметил, как пролетело время. Мы с Дереком...
- Отлично его провели, - хмыкнул тот, приподнимаясь на локте и подозрительно принюхавшись. - Сколько ты выпил?
- Ох, если честно, то… не помню, - устыдился Альбус, хотя, казалось бы, уж кто-кто, а точно не Гриндевальд мог претендовать на роль морального ориентира. К тому же неужели по нему так сильно заметно, что он выпил? Ему вдруг пришлось подавить приступ ничем не объяснимого смеха. Ну, может и заметно немного…
- Ясно, - процедил Геллерт и, махнув рукой, зажег яркий свет, сощурившись сам и заставив Альбуса ойкнуть. Когда же красные пятна перед глазами поблекли, он обнаружил, что Гриндевальд переоделся в свежую рубашку и даже соизволил облечься в удлиненный, приталенный жилет, который так нравился Альбусу. Наверняка готовился, воображая, как они вдвоем встретят новый год. А потом прождал в темноте несколько часов... Вот теперь Альбусу стало по-настоящему совестно.
- Ну прости, - подойдя к юноше, он виновато ткнулся носом ему в спину между лопаток, вдохнув восхитительную смесь парфюма, запаха свежего белья и самого Гриндевальда. - Пожалуйста. Знаю, ты просил не задерживаться, но зато я узнал, что русские покинули Англию и занялись Грегоровичем. Это же замечательно, - он обвил руками его талию, водрузив подбородок на плечо. Алкоголь делал его чересчур эмоциональным, хотелось то смеяться, то плакать, а сейчас он и вовсе чувствовал себя провинившимся псом. - Ну ты чего, а? До полуночи же еще есть время. Отпразднуем, как ты хочешь? Пойдем на улицу к остальным?
- Никуда мы не пойдем, - громко фыркнув, Геллерт обернулся, глянув на него свысока.
- Но почему? - расстроился Альбус. - Я ведь тоже очень хочу встретить Новый год с тобой. Правда, Геллерт!
Алые губы прорезала кривая, но по-доброму снисходительная усмешка.
- Потому что мы полетим.
- ???
- Я ведь сказал, что кое-что приготовил, - взмахнув палочкой, Геллерт привел в порядок его растрепавшиеся волосы и поправил шейный платок. Затем еще раз окинул придирчивым взглядом и покровительственно закинул руку ему на плечо. - Ну, ты готов?
Обрадовавшийся Альбус согласился, позабыв даже спросить, насколько это рискованно в черте крупного города. Но Гриндевальд, следовало отдать ему должное, действительно подготовился заранее. Окружив их обоих сначала согревающими, а затем дезиллюминационными чарами, он вновь продемонстрировал свое профессиональное владение заклинанием антигравитации, и вскоре они, оторвавшись ботинками от пола, вылетели в окно. Легко и просто, будто делали это каждый день.
Крепко вцепившись в руку Геллерта, Альбус с замирающим сердцем смотрел, как проносятся мимо, пока они стремительно набирают высоту, одинаковые серые Ист-Эндские дома, окна которых мигают газовыми лампами. До полуночи оставался час, но никто не собирался спать в эту ночь.
- Куда мы полетим? - улыбаясь, закричал он, перекрывая шум встречных потоков воздуха. Благодаря стараниям Гриндевальда он не ощущал холода, но свежий ветер все равно буквально на глазах сдувал с него опьянение. По странному стечению обстоятельств уже второй в его жизни полет проходил под знаменем хмельного веселья.
- Увидишь, - был краткий ответ, и Геллерт вдруг, будто оттолкнувшись от невидимой опоры, резко взмыл вертикально вверх, утягивая подавившегося собственным желудком Альбуса за собой. Они взмыли высоко в темное, затянутое низкими бледными облаками небо, туда, где в просветах влажной пелены видны были звезды и тоненький серп молодого месяца. А под ногами громадой кварталов развернулся Лондон, наискось перечеркнутый руслом мерцающей огнями Темзы. Впечатление город, конечно, производил неизгладимое, не чета деревушке на юге Англии.
- Ух ты! - восторженно ахнул Альбус, искренне недоумевая, почему они не сделали этого раньше. О сонме рышущих авроров и мракоборцев он как-то забыл.
- Главное не столкнуться с каким-нибудь умником на метле, - хмыкнул Геллерт, зорко поглядывая по сторонам. - С нами-то ничего не случится, но все же не хотелось бы начинать год с убийства.
- Да, это было бы весьма огорчительно, - хихикнул Альбус. Полет выветрил из него весь хмель, но рядом с Гриндевальдом опьянение иногда находило на него само собой.
Они парили над Лондоном, угадывая в лоскутах города те или иные места, наблюдая, как по улицам как по артериям растекаются потоки крошечных точек-людей, как эти потоки замедляются, завихряются на площадях и в скверах. Никто не желал вступать в будущее в одиночестве. Вглядываясь в переплетение улиц, Альбус искал глазами знакомую линию Косого переулка, не сразу догадавшись, что с высоты птичьего полета его не видно даже волшебникам - очень уж мощные там чары сокрытия.
Совершив несколько кругов над Лондонским Сити, они начали постепенное снижение. Вернее, снижался, следуя заранее продуманному маршруту, Геллерт, в то время как Альбус, полностью на него положившись, продолжал вертеть головой по сторонам, так что приземление на башню Саутваркской церкви стало для него сущей неожиданностью. Крестообразной формы готическая церковь возвышалась над Ист-Эндом, и с ее единственной башни, украшенной четырьмя остроконечными пинаклями, открывался вид на самые отдаленные части Лондона. Но в первую очередь на Темзу и на противоположный берег, где чуть левее виднелся огромный купол собора святого Павла, а правее и дальше на реке вырисовывался монументальный, но грациозный силуэт новенького Тауэрского моста, к которому не успел еще привыкнуть взгляд лондонских старожилов.
Неприятное ощущение вернувшейся тяжести собственного тела с лихвой компенсировал потрясающий вид с высоты в полсотни метров, и, осторожно подойдя к парапету и схватившись за один из зубцов, Альбус не без легкой дрожи глянул вниз на ни о чем не подозревающих прохожих, а затем, собрав разметанные ветром волосы, обвел взглядом море острых треугольных крыш с гребнями дымовых труб.
- Здесь так красиво! - счастливо вздохнул он, благодарно оглядываясь на Геллерта. - Никогда бы не подумал, что...
Его глаза широко распахнулись. Вместо пустой площадки он увидел растеленное шерстяное покрывало, а на нем - поднос с апельсинами, шампанским и сладким пирогом с шапкой взбитых сливок и засахаренным марципаном. Поведя рукой, Геллерт зажег расставленные по периметру площадки свечи, а затем взмахнул палочкой:
- Каве инимикум.
И воздух над башней зарябил.
- Вот теперь готово, - ухмыльнулся Гриндевальд, ужасно гордый собой.
Челюсть Альбуса так и отпала. Не то чтобы волшебнику, в целом, так уж трудно организовать пикник на крыше, но просто он не ожидал, что Геллерт так расстарается ради него. Ведь праздничный ужин юноша должен был приготовить заранее, да и к тому же… апельсины? В декабре?
- Когда ты все это успел? - потрясенно ахнул он, опускаясь на покрывало, и, поднеся к лицу упругий ярко-оранжевый фрукт, с удовольствием вдохнул насыщенный цитрусовый аромат. - Неужели пока меня не было дома?
- Не-а, еще до того, - хитро улыбаясь, Геллерт присел рядом, хвастливо добавив: Вообще-то сперва я приметил Вестминстерский дворец, но там, пожалуй, слишком людно, да и вид недостаточно хорош.
Ох, Гриндевальд, какой же ты все-таки выпендрежник.
- Ты замечательно все устроил! - восторженно похвалил Альбус. - Красота неописуемая!
- Я просто подумал, что ведь так и не поблагодарил тебя за то, что ты вернул мне глаз, - пожав плечами, как будто все это ничего ему не стоило, Геллерт приманил апельсин и, подбросив его, заклинанием счистил кожуру одной длинной лентой серпантина. - К тому же, это еще что. Недалеко от моего родного городка в Альпах есть магический мост, Himmelbrücke, вот откуда открывается самый сказочный в этом мире вид. Когда-нибудь я обязательно покажу его тебе, - он протянул несколько долек Альбусу, подумавшему, что лично для него нет места волшебнее Хогвартса и его окрестностей, и закинул одну себе в рот, тут же разочарованно скривившись. - Scheiße! Кислятина!
- Все равно, спасибо, - разжевав дольку, от которой и правда сводило скулы, Альбус потянулся и нежно клюнул его в щеку. Да так и остался у него на плече. - Мне очень-очень приятно.
Лицо Геллерта радостно просветлело.
Некоторое время они сидели молча, любуясь мерцающей тканью - облака наверняка разогнали работники Министерства - ночного неба, слушая доносящийся снизу праздничный гомон и лакомясь пирогом и марципаном. В конце концов, много ли нужно двоим для счастья? Да и апельсины вперемешку с поцелуями не такие уж и кислые.
Тут снизу раздались особенно громкие возбужденные крики, и приобнявший Альбуса одной рукой Геллерт выудил из кармана его жилета часы.
- Пять минут! - встрепенулся он, схватив шампанское. Альбус поспешно наколдовал два высоких с золотым ободком бокала. Тихо хлопнула пробка, и, наполнив их, Гриндевальд утянул Альбуса к парапету - некоторые особенно нетерпеливые гуляки уже начали запускать фейерверки и взрывать хлопушки. Легко вскочив на него, юноша торжественно обвел бокалом развернувшуюся под ногами панораму объятого огнями города. - Взгляни, Ал! Весь мир замер в ожидании будущего. Только представь, сколько надежд, сколько судеб! И все они, затаив дыхание, ждут изменений. И дождутся! - он перевел на него горящие глаза. - Клянусь, тебе, Альбус! В новом столетии мир станет лучше. Все наши мечты сбудутся, все наши самые лучшие идеи обретут жизнь!
- Да, - присев на один из зубцов парапета, согласно кивал тот, очарованный не ревущим тысячами глоток городом, не пламенной речью, но стройной, балансирующей на самом краю без малейшего страха фигурой юноши со рвущимися на ветру как пламя факела золотистыми волосами и - как паруса - белоснежными рукавами рубашки. Геллерт словно сам был воплощение нового века - страстный, юный, полный светлых надежд.
- Но самое главное, Альбус, - продолжал тот, подняв бокал и глянув на него сверху вниз особенно проникновенно. - Я бесконечно рад встретить новый век именно с тобой.
Ничего романтичнее Альбус в жизни не слышал.
- А я счастлив, что встретил тебя, Геллерт, - растроганно признался он, легко ударяя бокалом о его бокал.
Камень под ними мелко завибрировал, и воздух сотряс гулкий колокольный звон. Часы били полночь.
- 1900-й! Ура!!! - радостно завопил Геллерт, выпивая шампанское залпом и швыряя бокал так, что тот разбился вдребезги, тут же растаявшие в воздухе. Альбус незамедлительно последовал его примеру, а затем, расхохотавшись во весь голос, рывком стянул Гриндевальда вниз и крепко прижался к его губам, зарывшись пальцами в растрепанные локоны. Они не отрывались друг от друга все время, пока звенел колокол, пока внизу бушевала толпа и грохотали, расчерчивая небо золотом, фейерверки. Пока весь мир сходил с ума от осознания, что началась новая глава в истории.
Плевать на историю, плевать на весь мир! Любовь переполняла Альбуса, размывая границы его Я, рассеивая его по вселенной, будто он мог слиться с далекими звездами, и в голове даже мелькнула мысль, что если и есть миг, когда он мог бы перестать существовать без сожалений, абсолютно и всецело счастливый - то вот он, этот миг.
Следуя наитию, Альбус легонько оттолкнул юношу от себя и вскинул волшебную палочку.
- Экспекто патронум! - широко улыбаясь, шепнул он, и серебристое облако, вырвавшееся из кончика его палочки, обернулось мерцающим полупрозрачным фениксом. Бесшумно взмахнув крыльями, Патронус взвился в воздух, натолкнулся на магический щит и, не особенно опечалившись, весело закружил над головой Геллерта, выделывая замысловатые восьмерки и немного рисуясь.
- Это же…, - задрав голову, потрясенно застыл тот.
- Прости, но я должен был это сделать, - хихикнул Альбус, и феникс, ласково скользнув хвостом по щеке юноши, перелетел к нему, невесомо опустившись на плечо и встрепенув призрачные перья. От него исходили волны тепла и света. Подняв руку, Альбус любовно провел пальцами над хохолком на голове феникса, и, благодарно ткнувшись в его ладонь, тот растворился в воздухе серебристой дымкой. - Не помню уже, когда мне в последний раз удалось вызвать телесного Патронуса, - задумчиво добавил он, счастливо оглядываясь на неестественно притихшего Геллерта. И замер.
Голубой и синий глаза глядели на него так… Альбус навсегда запомнил тот взгляд. Всепоглощающий, исступленный. Пронизывающий как тьма бездонной пропасти. Остро сфокусированный на Альбусе, будто скальпелем вырезающий его из ткани мироздания.
Все это происходило какую-то долю мгновения - он не успел даже испугаться - а затем Гриндевальд сорвался с места и резко притянул его за талию. Прыжок - и вот он уже падает на кровать, а нетерпеливые руки срывают с него одежду.
Не было смысла спрашивать, у Геллерта, что на него нашло. Альбус прекрасно понял все без слов.
Я тоже безумно люблю тебя, Геллерт.
Оглушенный устремившейся в голову кровью, он помог юноше стащить с себя брюки и ловко расправился в темноте с бесконечной чередой маленьких пуговиц на его жилете, чтобы тот не оторвал их напрочь. Стянув жилет и отшвырнув его куда-то в темноту, Геллерт сорвал с себя рубашку, но на остальную одежду терпения уже не хватило, и он навалился на Альбуса, накрыв жаркими губами его рот и скользнув обнаженной грудью по его груди. Плотная шерсть его теплых брюк при этом терлась о пах Альбуса, без того охваченный гудящим напряжением, и тот закинул ногу на поясницу Гриндевальда и вцепился в его напрягшиеся плечи, прижимая к себе еще крепче. Геллерт никогда не отличался недостатком пылкости, Альбус всегда моментально разгорался в его присутствии как ворох бумаги от спички, но сейчас каждое даже самое легкое его прикосновение отзывалось нестерпимой дрожью в теле, расходилось покалывающими электрическими зарядами по коже, и хватило одного лишь поцелуя, чтобы Альбус задохнулся от желания.
- Геллерт, - срывающимся шепотом позвал он, пытаясь в темноте нашарить волшебную палочку, чтобы скорее подготовить себя, но хищно терзающие его шею губы спустились ниже, на грудь, а затем на живот и впились поцелуем в нежную кожу на сгибе бедра. - Ге…
Стоило горячему языку Геллерта влажно скользнуть вдоль его затвердевшего члена, у Альбуса вырвался краткий вздох, и затем он вовсе потерял способность к внятной речи.
В сексе они никогда ни к чему не принуждали друг друга, но при этом и не говорили о своих желаниях. Так что отдающийся всецело и без остатка, самозабвенно ласкающий, ублажающий партнера всеми доступными способами Альбус временами чувствовал на фоне прогремевшего оргазма удручающую, сосущую пустоту. Нельзя сказать, что Гриндевальд не старался для него или думал исключительно о своем удовольствии, но все же никогда не выходил за рамки уже сложившихся традиций, допуская вариативность в позах, но и только. А Альбус не смел о чем-либо просить его, все еще ужасно смущаясь заговаривать о сексе вне постели и уж тем более не находя на это время в ходе самого процесса. Он лишь утешал себя, что, когда Геллерт будет готов, все произойдет само собой.
И теперь, все еще не веря в происходящее, Альбус приподнялся на локтях - как раз чтобы увидеть, как Гриндевальд медленно вбирает его, не сводя горящего, пристального взгляда с его лица.
Черт!
Откинувшись обратно на подушки, он закусил губу, чтобы не застонать в полный голос. Его бедра мелко задрожали. Геллерт тем временем неспешно посасывал его член, как обычно экспериментируя, наблюдая за малейшей его реакцией, но конкретно сейчас Альбусу уже было все равно, что и как именно тот делает. Он готов был взорваться от одного только осознания, что Геллерт Гриндевальд ублажает его ртом, от одного только вида алых губ, плотно сомкнувшихся вокруг его плоти. Как давно он мечтал об этом? Если быть предельно честным, кажется, со дня первой встречи...
Оторвавшись от него с запредельно развратным звуком, Геллерт взмахнул палочкой, и в центре комнаты возникло шерстяное покрывало с бутылкой шампанского, начатым пирогом и апельсиновыми шкурками, разбросанными по покрывалу в точности так, как было на башне. Даже в такой момент частью сознания Альбус не смог не восхититься уровнем проделанного колдовства. Геллерт перенес даже зажженные свечи!
- Геллерт, что..? - нетерпеливо простонал он, провожая плавящимся от возбуждения взглядом слезшего с него юношу.
- Никуда не уходи, - весело ухмыльнулся тот и, подхватив с покрывала бутылку, сделал несколько больших глотков прямо из горлышка. Затем вернулся на кровать и, с интересом склонив голову, дразняще провел ладонью по часто вздымающемуся животу и талии Альбуса, погладил внутреннюю поверхность бедра, а затем хитро сощурился и сделал еще один глоток шампанского. В первый момент Альбус поежился от холода и недовольно вскрикнул, но шампанское быстро согрелось во рту Геллерта, и вот тогда он сполна ощутил каждый его пузырек.
Гриндевальд все делал по-своему.
- Ммм… Геллерт! - вырвалось у Альбуса, когда терпеть эту сладкую муку не осталось больше сил, и тот поднялся к нему, чтобы успеть сорвать с его губ полный наслаждения стон. И те несколько мгновений, что обмякший после яркой разрядки Альбус приходил в себя, с жадным обожанием ласкал его тело и продолжал сосредоточено целовать, проникая сладким от шампанского языком глубоко в его рот, словно задумал подобно изголодавшемуся дементору высосать из него весь дух. И прежде, чем вернувшийся в реальность Альбус успел скользнуть ладонями по его плоскому животу к ширинке натянутых брюк, задыхаясь, спросил:
- Может... ты хочешь...?
Альбус сразу понял, что он имеет в виду.
Альбус хотел.
Очень.
***</p>
- Геллерт, ты… постарайся расслабиться.
- Это не так легко, когда тебе в задницу запихивают… Scheiße! - язвительно скривившись, сквозь стиснутые зубы зашипел Гриндевальд, упершись ладонями ему в плечи. - Как ты вообще это терпишь?!