Глава 10 (1/2)

Ароматный кофе, свежая выпечка и беззаботное утро. Эшлин проснулась раньше всех, хоть и была уверена, что проспит до обеда. Хорошее настроение девушки могло озарить весь мир своим светом. Она заварила себе кофе, упиваясь этим ароматом, пробуждающим чувства окрылённости. Хотелось танцевать.

Девушка набросила на обнажённое тело полупрозрачный сарафан, давая себе отчёт в том, что ближайшее время к ней никто не присоединиться.

На теле у нее было много маленьких темных родинок — эта особенность была прелестна, однако Эшлин нисколько не радовала эта мысль.

Оттого, что девушка ходила по дому в мягкой обуви, создавался еле уловимый шорох тапочек, который придавал дому жизни, вдыхал её, вместе с Эшлин.

Из окна слепило теплым серебром: тяжёлый воздух, зыбкий солнечный свет и курчавая белизна облаков, мягко сиявших в небе. Девушка подставила лицо навстречу солнечному лучу и на несколько секунд закрыла глаза, ощущая тепло.

Подцепив пальцем кружку кофе, Эшлин вышла в сад и тут же пожалела, что не взяла с собой что-то теплое. Утренняя свежесть ещё не отступила, и девушка поджала пальцы на ногах в попытках согреться.

Тишина, нарушаемая лишь звуками снующих туда-сюда насекомых, умиротворяла. Ничего не было лучше, чем эти минуты наедине с самим собой и мыслями, что спустя ночь встали по своим местам. Эшлин много думала, она не могла прожить и дня без множества размышлений о том же бесчисленном количестве вещей.

Она быстрыми глотками допила кофе и мигом поспешила внутрь дома, чтобы успеть собраться. Через голову сняла платье, оставшись лишь в одних трусиках, которые еле-еле прикрывали упругие ягодицы. Эшлин пристально осмотрела своё тело в отражении зеркала, подмечая каждую деталь, которую, по её мнению, нужно было исправить: припухлый живот от стряпни мисс Грин, большой шрам на левой ноге и рассыпь коричневых пятнышек по всему телу. Салливан ненавидела эти отметины большего всего на свете, но не могла найти достойной причины для своей ненависти. Она видела тела других девушек, и все они были идеально чистыми, будто холст, её же полотно замарали ещё до того, как им можно было воспользоваться.

Девушка и не догадывалась о том, что именно эти ненавистные ей отметины приходили во снах к Джеймсу, который жаждал дотронуться до каждой родинки, не упуская ни единой, соединяя их в замысловатые линии.

В его глазах она была прекрасна.

Притом, она не манипулировала своей красотой, а слегка подчеркивала распущенными волосами и сияющими глазами. Она была естественно непринужденна и умна. И, куда бы Джеймс не шёл, эта красота следовала за ним, затмевая разум.

Поэтому, не было ничего удивительного в том, что он влюбился именно в нее. В девушку, что была уверена в своей неотразимости и остроумии, что не ставила под сомнение собственные силы и возможности. Джеймс полюбил сильную девушку. Она была слишком доброй, или слишком жестокой. Она была слишком яркой, или слишком отстраненной, она была слишком чувственной, или слишком холодной. Она любила до потери пульса, но ещё сильнее ненавидела. Никаких полутонов, либо всё, либо ничего.

Эшлин была разной, но от этого её нельзя было любить больше или меньше. Это по-прежнему была она — его железная леди в обличии нежного цветка.

Эшлин предстояла одна из последних репетиций перед свадьбой, чему она была несказанно рада. Девушке нравились эти часы, проведённые в студии, но ноющая боль во всём теле никак не хотела отпускать, и Салливан боялась, как бы ни свалиться с ног в день свадьбы. Это было бы вполне ожидаемо и ничуть не удивительно.

— Мисс Салливан, у ворот автомобиль, — оповестил Магнус по домофону, и девушка засуетилась, проверяя все необходимые ей вещи на дне сумки.

Накинув на плечи легкое пончо, она сбежала босыми ногами по каменным ступеням, прямиком к подъездной площадке. Машина была всё та же, Магнус всё тот же, что и раньше. Эшлин вдохнула свежий воздух, какой может быть лишь утром, и помахала водителю рукой.

— Доброе утро, мисс, — повысил мужчина голос, чтобы девушка смогла его услышать.

— Доброе, Магнус! — Эшлин нравилось, что Хьюз по-прежнему работал на Джеймса, в чём, несомненно, была и её заслуга. Несмотря на то, что именно девушка стала причиной увольнения мужчины, обиде и неловкости между ними было не место. — Принести тебе кофе?

Мужчина прекрасно выучил, что спорить с этой девушкой так же бессмысленно, как и самим мистером Кейном. В этом они совершенно не отличались друг от друга. После ситуации с увольнением он начал по-новому смотреть на начальника и Эшлин.

Было в Эшлин что-то сказочно простое, отчего все люди тянулись к девушке, будто зачарованные. Это было необъяснимое чувство, но не менее приятное от осознания, что этот порыв никак не хотелось пресекать.

B её глазах отражалась вечность.

Когда она входила в оживленную комнату, в ней воцарялась тишина. Эта девушка одним своим присутствием обнажала все человеческие пороки и слабости, срывала с людей все маски. Её присутствие обволакивало, отнимая время у суетных мыслей.

Казалось, что из её сердца исходит свет, проливающийся мягким потоком в жизнь каждого, на ком она останавливала пронзительный взгляд. Каждый человек, глядя на неё, заглядывал в глубины собственной души, пытаясь найти в ней ответы на извечные вопросы, которые посеял силуэт незнакомки, но ответом служила лишь оглушительная тишина.

Наверное, эта суперспособность девушки досталась ей по наследству от отца, который проделывал нечто подобное со своими подчинёнными. Мистеру Салливану невозможно было солгать или отказать в просьбе. Моррис был слишком доверчивым для того, чтобы уличить в чём-то постыдном сотрудников, но чрезмерно строгим, отчего никто даже и в мыслях не смел совершить хоть что-то неприемлемое.

— Будет неплохо, мисс. Я ещё не завтракал.

Эшлин быстро вбежала в дом и, на скорую руку приготовила сэндвичи с кофе, но на выходе столкнулась с Джеймсом, который только что проснулся: весь растрёпанный, без футболки, что открывало мускулистую грудь и крепкие руки. Эшлин нравилось смотреть на него, такого сильного и одновременно беззащитного рядом с ней. Девушка знала о том, что за этой оболочкой скрывается самая нежная душа, которую необходимо беречь.

— Куда это ты собралась? — он зевнул, протирая глаза. — Такая рань.

На часах было немного за семь часов утра, но для выходного дня это время значило глубокую ночь. Хотя, даже слово «выходной» было мало знакомо мужчине.

— Сэм ждёт меня на генеральной репетиции, а это для Магнуса, — Джеймс приоткрыл дверь, убеждаясь, что это правда. Завидев начальника, Магнус тут же помахал ему рукой, но в ответ заметил лишь закрытые двери. Как грубо.

— Подожди, — бросил Кейн, забирая еду из рук девушки и оставляя её на столешнице. — Я оденусь, и поедем вместе. Разбуди Илайн.

— Не нужно, Джеймс, — но он уже ничего не хотел слышать. Девушка спустилась к Магнусу. — Мы поедем вместе с Джеймсом и Илайн.

Девушка хотела уйти, но затем улыбнулась и выпалила:

— Магнус, привыкайте к новому жизненному ритму, — она догадывалась о том, что с недавних пор множество вещей в доме изменились, но Эшлин даже не могла представить, что все были только рады разворошить это залежавшееся сено и отыскать всё-таки эту иголку.

— Мне не привыкать, — усмехнулся мужчина, наблюдая за хозяйкой. — Знаете, все с нетерпением ждут дня вашей свадьбы. Мистер Кейн рядом с вами такой обходительный, даже не верится. Видно, что он сильно вас любит, правда же?

Больше всех радовалась помолвке именно Дженнифер, хотя и очень расстроилась, ведь с самого детства была влюблена в старшего сына мистера Харви, у которого работала мать мисс Грин до своей смерти. Девушка вскоре заменила мать, но не из-за близкого нахождения с объектом своего влечения, а потому, что семья Харви — её семья, что бы ни случилось.

— Скорее всего, — пожала плечами Эшлин. — Мы только начинаем узнавать друг друга, поэтому не могу сказать, что именно изменилось с тех пор, как мы познакомились. Но, я очень боюсь, что он вновь станет тем Джеймсом, который однажды очень сильно обидел меня. Очень боюсь.

Несмотря ни на что, Салливан очень переживала, что спокойные дни могут закончиться так же стремительно, как и начались. Это пугало, и настроиться на положительный лад было практически невозможно. Эшлин каждый раз сжималась в страхе при виде Джеймса. Она боялась, что он может забыть принять лекарства, и вскоре история повторится, но вот, неизвестно, сможет ли он выбраться и на этот раз. Эшлин плохо спала, несколько раз проверяла, спит ли Джеймс и каждый раз, убеждаясь в этом, корила себя за подобные мысли.

— Он, на самом деле, неплохой человек. Просто очень одинокий и от этого несчастный. К сожалению, я ещё не работал на него, когда была жива мисс Аллин, — мужчина запнулся. — Думаю, с вами он станет ещё счастливее и всё встанет на свои места.

Девушка знала об этом мужчине слишком мало, но и то, что было известно, разбивало сердце на миллион кусочков. Пережить столько травмирующих событий и стараться жить дальше, пронося свою невыносимую боль через всю жизнь. Эшлин хотелось, чтобы Джеймс и правда был счастлив с кем-нибудь, чтобы он отпустил своё прошлое, которое не желает покидать его разум. Он застуживает счастья больше всех других.

— Что же, ты прав, — она взглянула на небо, сегодня оно было на удивление прекрасным, будто этот день давал ещё одну маленькую надежду всем проснувшимся.

Заметив, что до сих пор стоит совершенно босая, Эшлин поспешила вернуться в дом, где нашла свои ботинки в одном из ящиков. Девушка мигом натянула их, прислушиваясь к звукам стекающей в раковину воды. Джеймс был слишком педантичным в отношении всех сфер своей жизни. Эшлин заметила это сразу, как только ненароком вошла в его комнату: никаких лишних предметов, всё расставлено аккуратно и девушка не заметила даже пылинки. Она могла поклясться, что всё, к чему прикасалась рука Джеймса, перед этим протирали со всевозможными химикатами, чтобы добиться кристального блеска. Эшлин не была столько внимательна к мелочам, вроде пыли на полках в своей квартире, которые она могла не протереть на протяжении нескольких месяцев, или посуда, которую забывала мыть вовремя, а затем попросту выбрасывала ту в мусоропровод, ведь отмыть плесень было невозможно. Салливан бы хотела жить в мире, где чисто, всегда светло и приятно пахнет, но лучше потратить время на что-то более значимое, чем уборка, тем более, если её никто не увидит, а на следующий день придётся повторить всё заново.

Эшлин не была идеальной и это всегда спешила подметить Мадлен, как только выдавалась такая возможность. Девушки множество раз спорили, однако, как только Моро поняла, что ни на какие уговоры Эшлин не поддаётся, бросила всякую надежду на то, что бардак в квартире подруги превратиться в роскошные хоромы, коими их держала женщина до того, как девушка устроилась в кафе.

— Доброе утро, — тихо проговорила девушка, заглядывая в комнату Илайн.

Как странно, что до этого Эшлин ни разу не была здесь. Вся комната была чуть меньше, чем две другие, но более обставленной. Бледные розовые стены, пушистый зеленый ковер и двухъярусная кровать, чем-то напоминающая девушке дерево. Вся комната представляла из себя непролазные джунгли. Лишь одна стена, прямо напротив кровати, была пуста. И только маленький столик был её украшением. Как истинный дизайнер, девушка недолго анализировала, что же могло здесь находиться. Мозг даже не успел сообразить, что эта идея вряд ли воплотиться в жизнь.

— Эшлин, — пробухтел девочка, открывая глаза. — Доброе утро.

— Как спалось? — девочка привстала и тут же указала на тумбу у своей кровати, которую Эшлин не сразу заметила. Там лежали ровно пятнадцать идеально склеенных бутонов хризантем. Малышка не могла уснуть, пока не вышло именно так, как она и задумывала.

— Очень красиво, — на выдохе ответила Салливан, прокручивая один из бутонов в руке. — Маме точно должно понравиться.

Эшлин восхитилась проделанной работой. Каждый лепесток был склеен с такой осторожностью, на которую девушка была неспособна. Она бы никогда не смогла сотворить подобное.

— Я так долго их клеила, что почти не спала. Можно, я ещё немного полежу? — малышка быстро накрылась одеялом с головой.

— Если хочешь пропустить наш с папой танец, можешь лежать дальше, — как и полагалось, девочка мигом заинтересовалась. — Мы скоро уедем, так что…

Илайн подхватилась, и чуть не упала, поскользнувшись на ковре.

— Осторожнее! — воскликнула Эшлин, но девочку было уже не остановить. — Не спеши ты так, — девушка улыбнулась и тихо вышла из комнаты, закрывая двери. Как странно было видеть подобное возбуждение от маленького и уставшего ребёнка.

— Я готов! Можем ехать?

Как только девушка повернулась на голос, то увидела идеально выбритое лицо, такое мягкое на вид. Девушка так же обратила внимание на то, что Джеймс уложил волосы, что, вероятно, было его обычным делом каждое утро. Она и не задумывалась, что такой занятой человек, как Джеймс Кейн может тратить на уход за собой такое большое время. Эти труды можно было видеть воочию.

— Илайн, — запнулась девушка, рассматривая красное поло в сочетании с синими брюками. Джеймс выглядел слишком сексуально, поправляя воротник и рассматривая себя в зеркало. Эшлин закусила губу, ощущая аромат лосьона после бритья вперемежку с запахом воска для волос. Эти ароматы смешались между собой, обдавая окружающих прохладой. — Она одевается.

— Значит, у нас есть время выпить кофе, — широкая улыбка мужчины на мгновение застала девушку врасплох, Эшлин стояла неподвижно, даже не отпустив ручку двери.

— Тебе нельзя кофе, — мягко ответила она, убирая руку с горячего металла. — Врач запретила, пока ты на таблетках.

— Хорошо, — он за долю секунды провёл по прикрытому плечу девушки рукой, и Эшлин не успела среагировать. — Моя жизнь сейчас полностью в твоих руках.

Девушка незаметно для мужчины вздрогнула. Он стоял слишком близко и ей дико хотелось поцеловать его, ощутить эти губы на своих вновь, но она держалась. Воспоминания о том вечере кружили голову, и девушка ненадолго зависла, смотря в одну точку. Целовать. Она облизывала губы, представляя, что это он облизывает их перед долгим и мокрым поцелуем.

— Как ты себя чувствуешь? — сглотнула девушка, отворачиваясь в сторону, чтобы не видеть его лицо, которое манило к себе.

— Могло быть и лучше, — пропел он, явно ощущая себя намного лучше из-за сильнейших лекарств. — Меня отстранили от работы на неопределенное время. Теперь всем занимается Том, — Джеймс слегка улыбнулся. — Раньше он был таким бестолковым, что даже сейчас ему не хотят доверять ответственную работу. Представляю его лицо, когда отец сказал, что теперь он здесь главный. Как думаешь, справится?

— Думаю, не хуже тебя, так точно, — глубоко дыша, Эшлин начинала постепенно успокаиваться и приходить в себя. Это мало помогало. — Том очень изменился с тех пор, как женился на Ясмин. Вряд-ли он всё такой же, как в семнадцать.

— Как вы познакомились с ним?

Эшлин поняла, что никому не говорила об этом. Они были братьями, но даже Томас посчитал эту информацию чересчур личной и затрагивающей лишь их обоих.

— Эриел познакомила нас, — пробурчала девушка, в недоумении поворачивая на мужчину, который уже успел сделать несколько глотков кофе из кружки девушки. Это вышло инстинктивно и, как только он это заметил, то поставил её на место, одним взглядом прося прощения. — Тогда они ещё не встречались, поэтому какое-то время он увивался за мной.

Эти воспоминания позабавили её из-за того, что пятнадцатилетний Томас совершенно не умел ухаживать за девушками, и каждое его слово отдавало неуверенностью. Совершенно ничего общего с тем Томом, который был сейчас.

— Правда? — удивился мужчина, оценивая девушку с ног до головы. — Вот он…

Стройные ноги девушки из-под юбки были ещё тоньше, вот-вот переломаются от сильного порыва ветра. За такой девушкой грех не приударить, даже такой смиренный человек, как Джеймс понимал это.

— Но он быстро понял, что я отношусь к нему не больше, чем как хорошему знакомому, — поспешила добавить она, забирая свой кофе со стола, подальше от наглого воришки. — Мы подружились, чему я очень рада. Кажется, Том был с Эриел на вашей свадьбе.

— Да, точно. Я как-то и позабыл об этом, — Джеймс опустил взгляд, пытаясь припомнить тот день, но помнил так мало из-за лекарств, что спустя время жалел о том, что в тот день принял так много успокоительного. — Она очень изменилась за это время, в хорошую сторону, должно быть. Ясмин и Эриел ведь сестры, насколько я знаю?

— Забавно, не так ли? — усмехнулась Эшлин. — Они такие разные, но постоянно заботятся друг о друге, несмотря ни на что. Эриел призналась, что ходила на каждый показ Ясмин, а та в свою очередь не пропускала премьеры фильмов и обложки журналов сестры. Хоть они и поссорились, но в душе понимали, что это не может длиться вечно. Я, можно сказать, послужила спусковым крючком в их примирении.

— У тебя настоящий талант в том, чтобы переворачивать жизни людей с ног на голову. Будто, единственное, что всем нам не хватало — ты.

Девушка тут же залилась краской, смущаясь от подобного заявления. Эшлин слышала биение своего сердца в ушах, оно не давало покоя. Голос Джеймса был так обыден, что от этого становилось ещё более неловко. Будто в этом не было ничего такого, просто слова. Эшлин понимала, что это были не просто слова, она хотела верить в то, что он действительно так считал.

Эшлин бы никогда не простила себе то, что хотя бы не попыталась наладить их крепкую дружбу. Несмотря на то, что она так нелепо прервалась, они по-прежнему были единым целым, настоящими сестрами, частичками одной души, которым судьбой велено быть рядом во что бы то ни стало. И они исполняли свой долг до сих пор. Они любили друг друга и верили, что эта любовь справится со всем на свете.

— Я готова! — прервала их Илайн, крепко хватаясь за спущенную ладонь девушки.

— Значит, мы выходим, — Джеймс потрепал дочку по голове, выбивая несколько волосинок из идеально гладкой прически, которую Илайн самостоятельно соорудила. — Дамы, вперёд!

Закусив губу, Эшлин подхватила девочку на руки и сделала шаг в сторону входной двери. Легко и беспечно. Девушку пугали собственные мысли, разрастающиеся в голове. Она не могла думать ни о чём другом, как о Джеймсе. Он нуждался в помощи, но не эти мысли захватили её голову. Салливан никак не могла избавиться от мысли, что отталкивает мужчину во имя себя самой, чтобы не было больно, в безумном страхе привязаться к человеку, который заслуживает совершенно другой девушки, совершенно иную судьбу. Джеймс должен быть с человеком, который поможет ему, окружит любовью и теплотой, а Эшлин не знала об этих чувствах совершенно ничего.

Единственная дорога — бежать от всего, что потенциально может перерасти во что-то большее.

Джеймс плёлся где-то сзади, наблюдая за Эшлин со спины. Ровная осанка, ни грамма неуверенности и совершенно чёткая линия от талии к бедрам. Девушка обладала неплохими формами, даже при условии, что по-прежнему выглядела немного худощаво и хрупко. Эшлин напоминала фарфоровую куклу, которых собирала бабушка Джеймса ещё с юности. Мужчина бы мог отыскать точную копию своей спутницы в этом многообразии за считанные минуты. Такую куклу будет отыскать проще простого.

Кейн опустил взгляд чуть ниже, чем следовало, замечая бледно-розовый шрам на внутренней стороне бедра девушки. На секунду он опешил, пытаясь вспомнить, видел ли он его раньше, но в голову, как назло, ничего не приходило.

— Мисс, присаживайтесь, — завидев небольшую компанию, Магнус поспешил открыть дверь для дам, чем перебил намерения Джеймса сделать это самостоятельно.

— Куда мы, Эшлин? — усевшись на своём месте, Илайн стала ёрзать на сидении в нетерпеливом ожидании новых приключений. До этого дня девочка так редко покидала дом, что очередная поездка пришлась кстати.

— Репетировать танец к свадьбе, — девушка слегка наклонилась, пристёгивая малышку так крепко, насколько это было возможно. — Ты же посмотришь на нас? Без тебя я не справлюсь.

— Нет, она не может присутствовать на свадьбе, — несмотря на то, что Эшлин говорила тихо, Джеймс, услышав это, возразил.

— Почему это? — воскликнула девушка, и размеренная улыбка с лица Магнуса исчезла. Он слишком боялся гнева мистера Кейна, чтобы позволить себе нечто подобное. Но, Эшлин совершенно не обращала внимания на то, что мужчина начинал кипеть, и продолжала дерзить.

— Не задавай мне подобные вопросы, — зашипел Кейн, поглядывая то на Эшлин, то на Илайн, которая нисколько не боялась, рассматривая салон машины. Девочка совсем не реагировала на происходящее.

— А я буду, — ответила Эшлин, скрестив руки на груди и подходя вплотную к Джеймсу. — Считай, это расплата, что увязался, хотя тебя никто и не просил. Илайн будет на свадьбе и точка. В противном случае, можешь искать себе другую невесту.

На секунду Магнус принял такое напряжённое выражение лица, что запросто мог провалиться под землю от страха, что за этим может последовать. На девушку ничего не могло повлиять: ни строгие взгляды, ни злость. Эшлин предпочла видеть именно это рассерженное лицо Джеймса, чем таять под его внимательным взглядом, будто лёд под палящими лучами.

— Мисс! — не удержался Магнус.

— Я всё сказала, Джеймс, — бросила девушка и, дождавшись, пока мужчина побеждено отвернётся, улыбнулась. Он сдался слишком рано, хотя Эшлин очень в этом сомневалась. Разговор продолжиться, как только выдастся время остаться наедине.

Остановившись у студии, Эшлин вышла первой, не дав Джеймсу открыть для неё дверь, и тут же подхватила Илайн на руки.

— Там будет Сэм, ты же знакома с его другом Омаром? — щебетала девушка, совершенно игнорируя мужчину рядом.

Несмотря на недавние события, Эшлин решила, раз Джеймсу хватает сил спорить, то он вполне здоров, а это значит, что нет смысла терпеть его поведение. Девушка была рада, что больше не было смысла притворяться и жалеть чувства мужчины из-за плохого состояния.

— Омар любит целовать Сэма вот сюда, — девочка показала на свой лоб, а затем и на губы. Эшлин ненадолго удивилась, поворачивая к Джеймсу, но затем отвернулась, продолжая тихо радоваться этому спокойствию.

Джеймс был раздражен поведением Эшлин, но ничего не мог поделать с тем, что отчасти был согласен с её мнением. Илайн самое место на этой свадьбе, среди своей семьи, рядом с ним и Эшлин, которую они оба уже успели полюбить.

— Где тебя носит? — начал Сэм, но затем остановился, замечая Илайн на руках девушки. — Кто это у нас здесь? Малышка Илайн? — мужчина вмиг поменялся в лице и интонации голоса. — И «Мистер Серьезность» тут как тут, — вдруг лицо Остина приняло выражение усталого разочарования, когда он заметил фигуру друга на лестнице, позади Эшлин. — Вы, видимо, с некоторых пор идёте в комплекте друг с другом. Иначе, я не могу объяснить эти изменения.

Девушка громко выдохнула, закатывая глаза, и Сэм понял этот взгляд. Он не выражал ничего хорошего.

— Он увязался за мной, я не виновата.

— Так даже лучше, — отчеканил Остин. — Танцевать же вам друг с другом, поймёте, где стоит подтянуть технику. А мы пока с Илайн займёмся более полезным делом. Присмотри за ними, хорошо?

Омар, стоящий неподалёку, тут же кивнул мужчине, указывая на небольшую дверь, ведущую к кабинету Бирсена. Там было вполне много места для того, чтобы малышка могла вдоволь разгуляться, при этом ничего не испортив.

— Ты не будешь переодеваться? — бросила Эшлин, когда сделала несколько шагов в сторону раздевалки, но не увидела аналогичных действий со стороны мужчины.

— Нет, — лишь ответил он, сомневаясь в собственном ответе. Джеймс только сейчас осознал, что спустя полчаса вся его уверенность испарится, как только первая капля пота пропитает поло.

Эшлин переоделась в облегающие джинсы и натянула спортивный топ. Девушку мало волновал её внешний вид во время тренировки. Нагрузка была такой колоссальной, что даже самый лучший макияж и причёска терялись уже спустя полчаса.

Девушка рассмеялась при виде идеального Джеймса рядом с такой простой собой. Это выглядело чересчур комично.

— Начнём? — Эшлин подошла вплотную к Джеймсу, обхватывая его руками.

Он едва успел открыть рот, чтобы напомнить о последствиях ее прикосновений, но ошарашенный, так и не смог выпалить ни слова. Крепко сжав запястье Кейна, девушка вывела его в центр зала. Она касалась, но не обжигала. Джеймс чувствовал ее кожу, теплую и мягкую. Её хрупкая ладонь в его, казалась совсем крошечной.

— Станьте ближе друг к другу, — приказал Омар, остановившись у парочки. — Джеймс, подхвати её сзади крепче, — он переложил ладонь на поясницу и Джеймс явно мог ощутить, как девушка вздрогнула всем телом. — Расслабьтесь! — негодовал мужчина, больно ощупывая руки обоих.

Лицо Эшлин не выражало ничего, кроме немого спокойствия. Джеймс успел мельком обнаружить, что тело девушки покрывали несколько синяков и царапин, происхождение которых он не знал. Можно было лишь догадываться, откуда на таком нежном теле возникли желтые пятнышки, которые, к тому же, невыносимо болели.

Джеймс хотел сосредоточиться на танце, но выходило плохо, он вновь и вновь наступал Эшлин на ногу, забыв, в какую сторону следует вести. Все его мысли витали где-то далеко отсюда, что совершенно не способствовало изучению танца, о котором он совершенно забыл.

Джеймс лишь смотрел на Эшлин, на то, как она двигается рядом с ним, как податливо было её тело. Это отвлекало от истинных намерений.

— Стоп! — вскрикнул Омар, останавливая музыку в очередной раз. — Что происходит?

— Прости, я что-то задумался, — Джеймс отступил на несколько шагов, поправляя причёску, которая давно испортилась и перестала украшать мужчину. — Давай попробуем ещё раз?

— Будь внимательнее, два шага, затем три и снова два, — шепнула Эшлин, вновь остановившись в нескольких сантиметрах от него. Девушка положила его руку себе чуть ниже талии, пристально смотря прямо в глаза, отчего внутри у Джеймса сжался тугой узел.

Мысли о предстоящей свадьбе тут же отошли на второй план. Всё, что сейчас охватило голову — она, Эшлин.

— Прости, я сегодня не в форме, — прохрипел Кейн, поднимая голову вверх, чтобы не смотреть на впадинку между грудей.

— Не стоило тебе идти со мной, если плохо себя чувствуешь, — Эшлин протянула руку вперед, хватая Джеймса за шею и возвращая его взгляд в поле своего влияния. Он должен смотреть на неё. — Отлежался бы ещё несколько дней, до свадьбы.

Девушка чувствовала это напряжение между ними. Оно витало вокруг и чем-то напоминало легкий аромат цветов, который девушка могла ощутить лишь рядом с Джеймсом. Он не мог взяться больше ни откуда, кроме как явиться результатом взаимодействия двух людей, которые отчаянно пытаются построить свою жизнь рядом друг с другом.

— Не хочу лежать дома, скучно, — они вновь начали танец с самого начала, на этот раз разговор помог Джеймсу справиться с поставленной задачей. Мужчина полностью расслабился, шагая в точности, как сказала девушка. — А ты единственный человек, с которым я могу бездельничать без вреда своему психическому здоровью. На самом деле, хочу побыстрее вернуться в строй. Невыносимо лежать без дела.

— Насчёт дела, — перебила его Эшлин. — Как ты знаешь, я получила диплом дизайнера, так вот. Почему бы тебе не нанять меня к себе? — Джеймс на секунду задумался. Это была бы прекрасная возможность видеть её ежедневно, упиваться своими чувствами. — Устроиться в сторонние фирмы мне не дадут, а быть под присмотром — всегда, пожалуйста, — усмехнулась она.

— Это невозможно, — отрезал Джеймс так стремительно, что улыбка тут же исчезла с лица Эшлин.

— Почему?

Потому, что я не хочу, чтобы на тебя смотрели. Потому, что влюбился в тебя. Потому, что слишком эгоистичен и не могу позволить даже себе любить тебя.

— У нас нет вакансий, — соврал он, пристально наблюдая за их танцующими фигурами в отражении зеркала. Он впервые увидел, как они смотрятся вместе. Эшлин в его объятиях была такой маленькой и, кажется, даже самый высокий каблук не сможет спасти её от этой участи.

Эшлин будто вся сжалась от этой новости и больше ничего не сказала, полностью погрузившись в танец.

Прошло пару часов, на протяжении которых Омар доводил связку с поддержкой до идеала. Эшлин, привыкшая к подобным тренировкам, не чувствовала такой же усталости, как Джеймс, который, кажется, не смог бы удержать даже младенца. Настолько мужчина был утомлён продолжительной репетицией.

— Ну что, голубки? Как успехи? — Остин открыл дверь кабинета как раз вовремя.