Глава 6. Часть 1 (1/2)

*пять часов назад*

Эриел, застряв в пробке по дороге в отель, проклинала всё, что приходило в голову, а в особенности своего бывшего. Девушка стабильно звонила ему по несколько раз в день, но ответа так и не дождалась. Сообщения давно затерялись под наплывом спама. Олдридж молилась всем богам, лишь бы встретиться с ним сегодня.

— Нельзя быстрее? — закричала девушка, наблюдая колонну из автомобилей, которая совершенно не двигалась. — Я, как бы, опаздываю!

— Мисс, разворачивайтесь, — к жутко разрисованной машине тут же подбежал пожилой мужчина в ярко-оранжевом жилете. — Дальше произошла авария, проехать невозможно.

— И что вы мне предлагаете? — цокнула Эриел и взглянула на часы в мобильном. Она уже опоздала.

— Можно выехать на соседнюю дорогу, правда, это выйдет дольше где-то на сорок минут. Другого выхода нет, мисс.

Девушка кивнула и включила поворотник, выезжая на соседнюю линию.

— Будь ты проклята, Салливан, — шипела она, выжимая педаль газа.

Не найдя место, где припарковаться, девушка бросила машину прямо у входа в отель, ожидая, что парковщик самостоятельно разберётся с транспортным средством. Эриел подкрасила губы, которые облизывала всё время, пока ехала сюда и, удостоверившись в своей неотразимости, подошла к секьюрити на входе.

— Мисс, вы есть в списке? — от подобной наглости, девушка чуть было не свалилась с ног. Как можно было не узнать её.

— Эриел Олдридж, — бросила она, надувая губы в томительном ожидании.

— Всё верно, мисс, — мужчина пропустил Эриел вперед и встал на своё место. — Приятного вечера.

Она огляделась вокруг, но знакомых лиц не заметила. Остановив официанта, быстро выхватила с подноса бокал шампанского. Девушка отпила немного, прокатывая вкус напитка по рту, будто полоскала зубы, а затем опрокинула весь бокал в себя. Горечь во рту мгновенно сменилась сладким послевкусием, чем-то напоминающим вишню.

— Какими судьбами, — протянул Томас, подходя ближе. — Эшлин знает, что ты здесь? — выражение лица девушки мгновенно сменилось на отвращение. Эриел призирала Харви за многие вещи, но, пожалуй, самой значительной была и останется лишь одна — Ясмин Каррингтон — сестра Эриел.

— Конечно, — небрежный тон девушки напоминал Тому старые времена, когда этим голосом она стонала его имя, просила не останавливаться. — Я же должна поддержать подругу.

— Вы до сих пор подруги? — театрально удивился парень, закрывая рот ладонью. — Я-то думал, что после таких откровений она и имя твоё забудет. Или, Эшлин до сих пор не знает твою маленькую тайну?

— Что ты хочешь, Харви? — пустой бокал в руках Эриел сжимался всё сильнее, готовясь разлететься на кусочки в любую секунду. Девушка держала лицо, не переставая наблюдать за малейшими изменениями в бывшем молодом человеке.

— Ясмин может расстроиться, если узнает, что ты здесь.

— Сестрёнка, — хмыкнула девушка, возвращая бокал официанту. — Вот за что ты так переживаешь. Боишься, что спустя столько лет я могу что-то с вами сделать? — сумасшедший смех, сорвавшийся с тонких губ, спугнул парня. — Харви, мне нет дела до тебя и твоей жёнушки, поверь. Единственная причина, почему я здесь — Эшлин. Если тебе так противно видеть меня, я уйду, но только после того, как поговорю с подругой, ладно? А сейчас, будь добр, уйди с дороги, — Эриел слегка толкнула Тома в грудь, но он не сдвинулся с места.

— Ты плохо слышишь, Харви? — из-за спины Томаса донёсся знакомый голос. Фигура Алекса, возвышавшаяся над ними, была чернее тучи. — Она же сказала тебе, — Том отошёл в сторону, пропуская девушку, но не сводил взгляд с её ярко-красного платья, еле закрывавшего пышные бедра.

— Хорошего вечера, — крикнул он напоследок.

— От тебя одни проблемы, Эриел, — Алекс так крепко держал ладонь девушки, что та от неожиданной и такой необходимой ей ласки, улыбнулась, совершенно не замечая, куда направляется мужчина. — Если бы не я, твоя тачка была бы уже на пути в переработку. Бедный парнишка так перепугался из-за неё, что чуть в обморок не упал. Пришлось разбираться.

Алекс остановился у противоположного, более спокойного угла зала, но ещё долго не отпускал руку Эриел.

— Не думала, что ты будешь здесь, — она сжала ладонь сильнее, боясь, что этот момент может закончиться в любой момент.

— Я нужен Эшлин, — Эриел понимала, насколько сильными были эти слова и сколько они значили для него. В жизни Алекса не было более значимого человека, чем младшая сестра, которая стала изгоем в собственной семье. — Слушай, тебе не кажется, что идея с этой свадьбой какая-то странная? Это сделка.

— Даже, если так, какое нам дело? — Эриел допускала эту мысль. Чем богаче становишься, тем более искусственной становится твоя жизнь. Идеальная картинка снаружи и чудовищные преступления внутри, подальше ото всех. — Эшлин умная девушка, найдёт, как выкрутиться.

— Ты так говоришь, будто она тебе не подруга, — Алекс округлил глаза, шокированный этими словами. — Не ожидал от тебя подобного.

— В последнее время у меня слишком много своих проблем, чтобы решать ещё и проблемы Эшлин. Если это и правда сделка, то она знала, на что шла. Мы уже ничего не сможем сделать.

Олдридж была слишком занята съёмками, показами и решением собственных проблем, одной из которых был Александер, обвиняющий её в бесчувственности без суда и следствия.

— Я хотел поговорить с ней сегодня, но Эшлин не видно уже минут тридцать, как я приехал. Хочу, чтобы она лично сказала мне в лицо о том, что родители продали её этому гаду, — крылышки носа мужчины расширялись с каждой секундой, а подбородок поднимался вверх. — Если потребуется, я убью его и украду сестру из их мрачного замка, — ладонь, сжатая в кулак, начала нервно подрагивать, однако, это заметила только Эриел.

Она рассмеялась, когда представила семью Харви древними вампирами, сосущими кровь бедной Эшлин ночами. Их громадный белый дом заливается мраком с наступлением сумерек, а дуб шелестит листвой в просьбе отведать тела девственниц. Представить такую картину было весело.

— Какой же ты у меня выдумщик, Алекс, — девушка дотронулась до гладко выбритого лица мужчины и не спешила отпрянуть. — От тебя пахнет колой, — усмехнулась она, убирая руку, но Алекс подошёл ближе, не дав этому случиться. Мужчина поддержал девушку за талию и прижал к одному из углов стены. — Что ты делаешь? — находясь в непосредственной близости к телу Алекса, она могла ощутить аромат выпитого алкоголя на своём языке. Кола смешалась с несколькими бокалами мохито и виски, из-за чего щипало в носу.

— Смотрю на тебя, — шепнул он, облизывая губы со вкусом мяты.

— Я же не статуя в музее, нечего на меня смотреть. Отпусти! — Эриел играла, и Алекс знал это, принимая правила этой игры, дразня и указывая. — Ещё заметит кто-нибудь, будем во всех газетах, — шикнула она, легонько отталкивая Салливана со своего пути.

— Вот и хорошо, — он наклонился к её уху и опалил кожу своим дыханием. Эриел зажмурилась, ощущая, как мурашки пробегают по телу, и каждый волосок напрягается в возбуждении. — Хочу, чтобы наше фото красовалось везде, чтобы Кэссиди знала, кому ты принадлежишь.

— Да ты больной, Салливан, — усмехнулась девушка, ожидая такой ответ.

— Я не собирают отпускать тебя, Эриел, — глаза Алекса блестели в полутьме помещения. — Пусть эта чёрная сучка знает, кто здесь главный.

— Не думала, что скажу это, но, — девушка перекинула руки за шею Алекса и похотливая улыбка тут же выдала её. — Я хочу тебя, и только тебя одного.

Алекс, улыбнувшись, приблизился к накрашенным губам девушки и страстно поцеловал её, размазывая помаду по лицу. После долгой разлуки поцелуй казался излишне нежным и неуклюжим, но Эриел радовала мысль, что любимый человек смог простить её.

— Я скучал, — прошептал он ей в губы, прижимаясь лбом к её лбу.

— Я тоже, малыш, — тихий голос Олдридж застревал в барабанных перепонках мужчины, убаюкивая своей мелодичностью. Алекса радовало то, что однажды он научил её петь. — Не представляешь, какими тяжёлыми для меня были эти три недели, — Алекс прошёлся носом по голой шее девушки. — Поехали ко мне. Мы всё равно пропустили всё самое интересное, да и Эшлин не видно. Скорее всего, она не выйдет.

— Уверена, что мы не должны подождать? — встревожился мужчина, теребя ладонь любимой.

— Уверена, Рио.

***</p>

Эшлин лежала несколько часов без сна, чувствуя ужасную усталость, но сон ускользал от неё вновь и вновь. Полное отсутствие света и каких-либо звуков в пустом номере отеля давило на мозг. Девушка медленно моргала, наблюдая за телефоном, который разрывался от навязчивых звонков. На пятнадцатый раз Эшлин отключила звук и перевернула устройство экраном вниз, чтобы не видеть раздражающего света.

Девушка уснула от бессилия ближе к рассвету, но даже во сне её преследовали навязчивые мысли о том, что она натворила нечто ужасное и вот-вот поплатится за это.

Резкие звуки стука в дверь пробудили Эшлин и она медленно, сдерживаясь от того, чтобы не свалиться в постель на ещё несколько часов, открыла её. На пороге, при полном параде стояла её мать в сопровождении Тодда Харви.

— Потаскуха! — тут же сорвалось с губ Ракель, и она, как могла, ударила дочь по лицу, а затем прошла вместе с Тоддом внутрь, закрывая двери. Эшлин закусила губу и приложила ладонь к щеке, в страхе оглядываясь на незваных гостей. — Взгляни, что ты наделала, — женщина бросила в дочь несколько фотоснимков, где запечатлелась жаркая встреча двух любовников. — Что это? Как ты могла?

Внутренности девушки начинали кипеть, однако внешне это никак не отразилось. Мандраж, который бы она испытала ещё несколько часов назад, пугающе отсутствовал.

— Хорошо, что эти фотографии попали к моему агенту, а не в прессу, — спокойная размеренность голоса Тодда сбивала Эшлин с толку и она немного расслабилась. — Неизвестно, что бы могло произойти.

Эшлин не хотела плакать, не могла. Все слёзы уже были выплаканы вчера, не осталось ни одной слезинки. Вместо этого лицо девушки выражало полное отсутствие эмоций. Не было сил улыбаться, гримасничать, плакать. Сил не было даже на то, чтобы просто удержать своё тело в вертикальном положении и при этом не качаться из стороны в сторону, ища равновесия.

— Если хочешь опозорить семью, можешь сразу отправляться в публичный дом, — причитала Ракель, но Эшлин ничего не слышала. В ушах звенело так громко, что любой звук исчезал в недрах ушных каналов.

— Как давно вы знакомы с Артуром? — мужчине пришлось повторить этот вопрос несколько раз для того, чтобы девушка смогла вычленить из потока слов истинную суть сказанного. — Тебе же известно, что он мой племянник?

— Мы познакомились в Париже полгода назад, — лишь ответила Эшлин, не обращая внимания на злую физиономию матери.

— Значит, вместо того, чтобы учиться, ты трахалась с первым встречным? — не сдержалась женщина и снова ударила дочь, однако, уже по плечу. — Значит, так я тебя растила? — Ракель дёрнула Эшлин за распущенные волосы и девушка согнулась, чтобы ослабить натяжение. Тодд выглядел так, будто всех издевательств, происходящих перед ним, не существует.

— Вам не стоит больше видеться, не при каких условиях, ты понимаешь? — тон мужчины походил на тот, которым взрослые объясняют что-либо маленькому и неразумному ребёнку. Эшлин чувствовала себя глупо от этого натужного дружелюбия. — Я устрою вашу свадьбу как можно быстрее, чтобы избежать скандала, — констатировал он. — Если потребуется, я сделаю так, что до этого момента ты не покинешь моего дома. Не стоит недооценивать меня и мою власть в этом городе, — девушка сжала зубы, понимая, что ничего уже не сможет изменить. — Слушайся меня, если не хочешь самолично отдать компанию своего отца мне в руки. Если контракт аннулируется по твоей вине, будь уверена, так и произойдет.

Глаза Эшлин округлились. Девушка впервые за всё это время поняла, что отец был прав, и они сожрут её без остатка, уничтожат всю её семью лишь потому, что у Харви есть такая возможность. По спине девушки пробежались мурашки и она сглотнула.

Ракель, сдерживая эмоции, зыркнула на дочь. Она не простит такой ошибки.

— Но, не стоит переживать, — усмехнулся Тодд, подходя к ближе к Эшлин. Он расправил длинные волосы невестки, а Эшлин не могла даже пошевелиться от страха. — Ты же умная девушка, и всё понимаешь. Будем считать, что это лишь маленькое недоразумение, которое мы быстро уладим.

Тодд провёл своей грубой ладонью по нежной коже лица Эшлин и, улыбнувшись, направился к выходу. Харви был слишком занят, чтобы уделять таким пустякам слишком много времени.

— Мелкая потаскуха, да как ты посмела так меня опозорить? — не сдерживаемая присутствием постороннего человека, Ракель резко развернулась и удар, прилетевший девушке по щеке, мгновенно рассёк ей губу, из которой струйкой потекла кровь. Не удержавшись на ногах, Эшлин свалилась на пол, где расцарапала себе лоб о прикроватную тумбу. — Ты вообще понимаешь, что могло случиться? — не унималась Ракель. — Лучше бы ты умерла в тот день, — женщина склонилась над дочерью и неустанно колотила ту кулаками. — Паршивая скотина!

Эшлин, свернувшись калачиком, не ощущала ровным счётом ничего, кроме обиды за слова, сказанные в порыве злости. Девушка попыталась закрыться, не думать о происходящем, чтобы не было так больно.

Она не сразу поняла, что удары по телу стихли и мать отстранилась. Открыв глаза, девушка заметила неподалёку черные лаковые туфли. Подняв голову вверх, она увидела возвышающегося над ней Джеймса, который поспешил присесть на корточки, чтобы помочь девушке встать.

— Как ты? — шепнул он, удерживая Эшлин за плечи. Девушка молчала, боясь нарваться на ещё большую агрессию. — Идти можешь? — Ракель хотела что-то возразить, но мужчина прервал этот порыв. — Останьтесь здесь! Я отведу Эшлин к себе, а после мы поговорим.

Девушка, в забытье, держала ладонь Джеймса так крепко, что запросто могла оставить синяк на его коже. Мужчина шёл медленно, подражая темпу девушки, и придерживал её за спину.

Положив её в собственную постель, Джеймс сделал несколько звонков и поспешно вышел. Голова мужчины гудела с тех пор, как он встретился с отцом, который держал фотографии, на которых был Артур, целующий Эшлин. Вчерашние эмоции вновь разгорелись, накрывая глаза и разум пеленой.

— Что ты хотел сказать? — деловито протянула Ракель, сидя в кресле. Как только Джеймс подошёл ближе, она встала, скрестив руки на груди. В этом простом жесте он узнал Эшлин, которая в тот момент была точной копией своей матери. Как бы они обе не отрицали этого, но в жестах и манере говорить они были неотличимы друг от друга.

— Зачем вы так поступили, миссис Салливан? — процедил Джеймс, сжимая руки в кулаки. — Я думал, мы одна семья.

— Ты не видел, — протянула Ракель, понимая, к чему идёт разговор и протянула руку с фотографиями. — Взгляни! Она позорит нас, она позорит твою семью, Джеймс. Такое нельзя спускать с рук, нет. Возможно, я перестаралась, но, надеюсь, она усвоит этот урок.

— Не смейте трогать Эшлин, — мужчина одним резким движением разорвал фотоснимки и разбросал их по полу. — Если я узнаю, что вы приближались к ней, пеняйте на себя. Я не побоюсь воспользоваться своими связями, чтобы разрушить вашу жизнь. Я сожгу все мосты между нашими семьями.

— Что ты несёшь? — затараторила женщина, удивляясь подобной наглости со стороны Джеймса, которого она считала своим союзником. — Как ты смеешь угрожать мне, щенок? — шипящий голос Салливан нисколько не испугал Кейна. Он был зол настолько, что запросто мог сорвать все планы и не испытывать угрызения совести.

— Ваша судьба полностью зависит от меня и мне ничего не стоит лишить вас всего, — глаза Ракель округлились, она открывала и закрывала рот, будто рыба, выброшенная на сушу. — И не думайте, что мой отец как-то вам поможет.

Ракель с остервенением ударила Джеймса по лицу, отчего щека мужчины покрылась красным пятном. Не сдержавшись, он больно схватил женщину за запястье и заглянул той в глаза.

— Вам следует держать свои наклонности при себе, — процедил Кейн, краснея от ярости. — Надеюсь, вы прекратите свои нападки на Эшлин и додумаетесь попросить у неё прощение за все те годы, что терроризируете её.

С этими словами Джеймс отпустил руку женщины и, развернувшись, покинул номер отеля. Кейн не хотел возвращаться к себе, видеть Эшлин в таком состоянии, но всё равно открыл дверь, заметив, как девушка мирно уснула, завернувшись в одеяло. Он не будил её, а просто сел напротив, за ноутбук, и начал работать.

Через пару часов в дверь номера легко постучались. На пороге стояла взволнованная Ясмин. Джеймс сразу же понял, что она догадывается о произошедшем.

— Эшлин нет в номере, — девушка теребила в руках небольшой кусочек ткани. — Она с тобой?

— Проходи, только тихо, — шепнул Джеймс, пропуская девушку. — Она уснула.

Мужчина за доли секунд выдумывал на ходу историю избиения девушки. Рассказать правду было невозможно, да и не стоит Ясмин знать об этом.

— Джеймс, — протянула она, закрывая рот ладонью. Эшлин лежала почти неподвижно, укрытая до головы одеялом. Лицо её выглядело устрашающе с множеством синяков и порезов, которые ещё не успели подсохнуть. Кровь размазалась по лицу и подушке, отчего было ощущение большой кровопотери. — Что случилось? Почему она так выглядит? — Джеймс молчал, обдумывая ответ. Он знал, что нужно найти вескую причину, которая сможет объяснить всё и сразу.

— Вчера вечером она ушла за пределы отеля, — начал он. — Когда мне сообщили об этом, я мигом пошёл следом, но было уже поздно. Какие-то ублюдки, заметив на ней множество украшений, просто выкрали их, а чтобы Эшлин не мешалась, избили её. Не думаю, что они хотели убивать её.

— Нужно заявить о нападении, — взвизгнула Ясмин, хватая мужчину за локоть. — Звони в полицию.

— Сомневаюсь, что их найдут, — как можно спокойнее произнёс Джеймс, убирая руку девушки. — Поблизости не было камер, да и людей на улице в такое время тоже. Они выбрали место преступления очень тщательно.

— Что же нам делать? — Ясмин была готова расплакаться от бессилия. — Мы вот так просто оставим всё, как есть? Аллах, помоги моей подруге, — прошептала она, садясь на кровать. Кожа Эшлин была холодной, болезненно ледяной. — Я буду присматривать за ней, Джеймс. Мы с Томом останемся ещё немного, хотя бы до вашей свадьбы.

— Спасибо тебе, Ясмин, — Джеймс положил ладонь на плечо девушки.

— Я попрошу у кого-нибудь медицинские инструменты, чтобы обработать раны, хорошо? — она вытерла проступившие слёзы и вышла.

Джеймс, долго не решаясь, всё же дотронулся до волос девушки. Эшлин выглядела расслабленно, размеренно дыша. Из уголка рта вытекла капелька слюны, и мужчина скривил лицо в отвращении. Он убрал прядь волос с её лица и провёл по нему кончиками пальцев. Эшлин напоминала ему Илайн, такое же умиротворенное выражение лица, такие же пухлые детские щёки, длинные пучки ресниц.

Девушка приоткрыла глаза и подняла взгляд на лицо Джеймса. Зеленые глаза Кейна неотрывно наблюдали за сонным личиком девушки.

— Прости, я уснула, — прохрипела она, пытаясь подняться на локтях, но обессиленное тело мигом рухнуло назад в постель.

— Как ты? — подхватился мужчина, помогая девушке сесть. Подложив под спину несколько подушек, Джеймс отошёл в сторону, чтобы видеть всю Эшлин. — Где болит?

— Да, в целом, всё в порядке, — она не была в порядке, никогда. Но в принципах Эшлин было заложено не жаловаться, даже если очень больно, не просить помощи, а решать свои проблемы самостоятельно. Так учила её мать, так делал отец, так должна поступать и она сама. — Не переживай, я справлюсь.

Уголки губ девушки слегка поднялись. Несмотря на жуткую боль в теле она старалась делать вид, что всё хорошо, что это ничего не значащая ситуация, о которой стоит забыть. Но Джеймс не собирался наблюдать за безмолвным игнорированием избиения. Несмотря на кажущуюся нормальность, глаза выдавали истинное состояние. В них не было привычного блеска, лишь пустота, в которую Эшлин загоняла себя самостоятельно.

— Эшлин, — собственный голос, произнесенный из уст, застрял где-то внутри ушных раковин Джеймса. — Перестань делать вид, что всё хорошо. Перестань решать проблемы в одиночку. Перестань мне врать.

Кейн держался. Он знал, что всё сказанное будет ложью, ни капли правды он из неё не вытянет. Эшлин прятала глаза, прятала своё безобразное лицо.

— Всё хорошо, — твёрдо повторила она. — Я буду в порядке, — она и сама не верила в свои слова, но упорно повторяла их, чтобы не сойти с ума, концентрируясь на звуках собственного голоса.

— Ясмин обработает твои раны, а потом мы уедем домой, — он развернулся к ней спиной, чтобы не думать о том, какую боль сейчас испытывает Эшлин, зная, что мать будет поступать так постоянно, лишь бы преподать ей урок.

— Сказала же, что не нуждаюсь в помощи, — крикнула Эшлин, испепеляя его взглядом, — что не понятно?

Чем больше она говорила, тем яснее понимала, что не может сдержать слёзы. Они подступали к глазам, но Эшлин не моргала, надеясь, что соленые капли испарятся.

Джеймс промолчал, обходя постель и вернулся в кресло, где продолжил работу, однако, мысли путались и мужчина решил оставить своё бесполезное занятие до лучших времен. Голова шла кругом, а глаза то и дело поглядывали на безжизненную фигуру в постели. Эшлин скрутилась калачиком и отвернулась от Джеймса, чтобы вдоволь насладиться своим видимым одиночеством.

Тем временем Ясмин спустилась на первый этаж, где изо всех сил пыталась найти администратора. Проходя по холлу вновь и вновь, она уже отчаялась отыскать помощь.

— Ты нашла Эшлин? — девушка кивнула, но не могла произнести и слово. — Почему ты так взволнованна? С ней что-то случилось?

— На неё напали, Том, — голос девушки дрогнул, пока карие глаза бегали в разные стороны, ища объект для фокусировки. — Нужно найти аптечку, чтобы обработать раны.

— Господи, — протянул он, обнимая жену. — Успокойся! Сейчас я всё найду, не нервничай, — разорвав объятия, он попытался собраться и мыслить рационально.

— Том, нам нужно остаться, — пропищала Ясмин, вцепившись в рукав мужа. Лицо девушки было раскрасневшимся от слёз, застилающих глаза.

— Да, конечно, — взяв лицо жены в свои ладони, Харви кивнул. — Не переживай, мы останемся столько, сколько это потребуется.

Томас развернулся и, поцеловав жену в лоб, поспешил на поиски нужных вещей.

***</p>

Когда машина Джеймса остановилась у белого особняка, внутри никого не было, кроме Дженнифер, которая переговаривалась с Магнусом в кухне. Лилиан покинула дом несколько часов назад, заступив на смену в больнице. Вечером мужчины не вернулись. Всю следующую неделю Томас, Джеймс и Тодд провели в офисе, заполняя многочисленные документы.

— Профессор Кейн, поздравляю, — тараторили молодые студентки на посту медсестёр. — Мы видели в новостях Джеймса и его невесту.

— Платье было не очень, — темноволосая девушка не поддержала общую истерию по этому поводу, и Лилиан могла только догадываться, что послужило причиной этому.

— Зато, как они вдвоём танцевали, Аника, — яркая улыбка блондинки осветила весь коридор. — Ещё раз поздравляем, профессор.

— Вот же маленькие подлизы, — потрепала женщина их по голове, проверяя документы на посту. — Сегодня можете быть свободны, проказницы.

— Правда? — до этого отстранённая Аника подскочила со стула, чуть не свалившись с него, и подошла к Лилиан вплотную. — Спасибо, профессор.