Глава 9 (2/2)

— Потом объясню. — Ральф протягивает прихваченную из квартиры Рекса упаковку из-под таблеток, и Паук качает головой:

— Каждый раз одно и то же, никакой фантазии… Ну не действует же, так попробуй что-нибудь другое!

Ральф настороженно смотрит на приятеля.

— Это ты так шутишь?

— Конечно, я же заебись шутник, ты давно мог заметить! Сколько он сожрал?

— Без понятия. Я насчитал двенадцать оставшихся, но сколько их было до этого… — Ральф беспомощно разводит руками, ощущая во рту неизвестно откуда взявшийся горький привкус.

— Ладно, разберемся, не привыкать. — Янус распахивает попавшуюся по дороге дверь. — Побудь пока здесь, не стоит торчать в коридоре. — Он почти заталкивает Ральфа в пустую палату и поспешно уходит, оставляя в одиночестве.

Ральф глядит на тихо захлопнувшуюся дверь, кажется, чувство, грозящееся затопить его, называется отчаяние. Он не привык иметь с ним дело, так что не может утверждать с уверенностью, но скорее всего не ошибается с определением. Небольшое помещение, как коробка, из которой не выбраться. Или клетка.

Свет он не включает.

Время начинает тянуться, как резиновое, Ральф не знает, сколько проходит, прежде чем до него наконец начинают долетать сигналы внешнего мира — голоса вдалеке, запах лекарств и антисептика, проникающий в палату из коридора свет. Вид из окна на больничный двор, подсвеченный фонарями — во дворе ни души, неудивительно в такой час, и это зрелище отлично гармонирует с его внутренним ощущением пустоты.

Теперь Ральф точно знает, что будет, если он выполнит этот заказ. Пустота и царапающие где-то в груди холодные острые ледяные крошки, не то ощущение, с которым он жаждет существовать; раньше подобных проблем не возникало, совесть в доле, а чувства Ральф давно научился в нужных случаях отключать. На этот раз что-то в работе отлаженного механизма дало сбой, шестеренки замерли, запнувшись о застрявший камешек, внезапно оказавшийся слишком весомым, чтобы после его устранения все работало, как прежде. Вопрос, есть ли у него выбор или другой выход, но сейчас Ральф отметает эти мысли и просто ждет.

Хочется хотя бы ненадолго отключиться, но это невыполнимая роскошь, из доступного — только вытянуться на кушетке, закрыв глаза и заставив себя не двигаться. Напряжение, импульсами пробегающее по мышцам, заключает его в подобие кокона — вариант электрического стула, пролонгированная версия, пришедшие поглазеть на казнь поедают попкорн, устроившись в первых рядах зрительного зала. Слышно, как тикают часы.

Часов поблизости нет.

Минут через сорок Ральф решает, что с него достаточно, оставляет пыточное ложе и выходит из палаты; щурится, стараясь приспособиться к яркому освещению в коридоре. Здесь он ничем помочь не может, и ему просто необходимо выйти на воздух.

Созвучно его мыслям рядом возникает Янус.

— Пошли проветримся. — На лице Паука усталость, но тревоги не заметно, и Ральфа немного отпускает; он знает выражения лица своего приятеля очень хорошо. Они выходят на крыльцо, закуривая, Ральф с вялым удивлением отмечает, что у него подрагивают руки.

— Так откуда ты его знаешь?

Янус пожимает плечами, Ральф не смотрит на него, просто угадывает движение.

— Я же раньше в интернате работал, помнишь. Там и познакомились, и знакомство все не заканчивается. Он наш постоянный клиент.

— В каком смысле?

— В прямом. Это уже далеко не первая его попытка распрощаться с этим светом. Началось с того, что его близнец скончался от передоза. Видел бы ты, что он тут устроил! Еле скрутили, накачали транквилизаторами, потом препроводили в дурку. А меньше чем через год он наелся таблеток уже без нашей помощи. Откачали, снова отправили к психам. Во второй раз было по той же схеме, на третий в психушку не стали отправлять, потому что бессмысленно. И вот опять. Это уже как вид спорта.

— Для вас или для него?

— Окружение у него специфическое, — продолжает Янус, игнорируя вопрос. — Довольно мутные ребята, пытаются выглядеть безобидно, но…

— Окружение?

— Да, не сам же он себя привозит в коматозном состоянии. Эти его приятели и приглядывают за его заскоками по мере возможности, успевают если не остановить, то доставить сюда. Но тебя увидеть в его компании я, конечно, не ожидал. Где ты его откопал?

Ральф глубоко затягивается. Перед глазами всплывает бледное лицо с заострившимися чертами и рассыпавшиеся по простыне «колеса». В информации, переданной Крысой, Ральф видел пометку об интернате, без уточнений, каком; о «виде спорта» не было ни слова. Можно было просто оставить все как есть, бездействие — иногда тоже способ убийства. Вполне вписывается в размытые пожелания заказчика, плюс никакого экстрима, только результат. У Ральфа не получается убедить себя, что он сейчас бросился спасать Рекса только чтобы потом собственноручно перерезать ему глотку.

— Мне его заказали.

Сигаретный дым образует в воздухе причудливые фигуры, Янус иронично хмыкает.

— Ты отлично справляешься.

Паук, узнав в свое время о его деятельности, просто сказал: «Ты нарвешься». Неизвестно, помнит ли он сам об этом, но помнит Ральф.

Что ж, в плане «нарвешься» справляется он на уровне.