Часть 8 (2/2)

— Понял, про это и это я заподозрил, Спасибо. Я пошёл?

— Давай. Стой. Это Беня. Пишет заканчивать быстрее, он возвращается.

— Ребят, — появилась Надя, — держите финальный штрих.

— Только Кость, жёстче, — улыбнулся Корф, — И не телись, скоро злое начальство приедет. Вот вам и танк, а убили ее из-за денег и квартиры.

***

Александр Христофорович зашёл в свой кабинет и устало упал на диван. Он сутки не ел и с трудом стоял на ногах от усталости, почти две бессонных ночи и нервный день в запертой палате со стойким запахом лекарств передали привет, голова была в глубоком тумане, мысли путались, сознание периодически отключалось. Больше всего хотелось забрать любимую женщину домой, рухнуть с ней в кровать, не выпускать из своих объятий и проснувшись ощутить ее нежное дыхание на плече. Дверь бесшумно открылась, тихо зашла Надежда Николаевна, поставила на журнальный столик тарелки с бутербродами и печеньем, салат в пластиковой ёмкости и большую чашку с крепким сладким чаем. Села на подлокотник и нежно провела пальчиками по лицу грозного уставшего любимого начальника. Лицо Бенкендорфа было бледным и каким-то сероватым с мешками под глазами.

— Наденька, … — прошептал одними губами.

— Я, — усмехнулась. — Поешь и я уйду, а ты поспишь.

Полковник выровнялся и открыл глаза.

— Не пущу. — притянул к себе жену. — Я соскучился. — поцеловал. — Так, полчаса перерыва и вперёд, времени нет.

— Какое «вперёд»? Ты явно сутки не спал.

— Родная, не надо, у нас пятки сейчас гореть начнут. Надо успеть обернуться. — Начал молниеносно поглощать бутерброды.

— Ешь, а для улучшения аппетита покажу фотографии внука. — сморгнув слёзы улыбнулась Надежда Николаевна.

— Надюш, прости меня, я был категорически неправ, я не имею право вмешиваться в твои отношения с Вовкой, я же прекрасно знаю, ЧТО он для тебя значит, я понимаю, что я уже это сказал и сделал больно, теперь не отмотать… Прости…

— Прекрати, ты прав, абсолютно прав. Володя сказал, что всё равно будет меня обнимать и никто ему не запретит, — улыбнулась. —Так что не ругайся.

— Не буду. Приду в себя — поговорим. Потом. Наденька, родная, позови ребят, пожалуйста, дело действительно экстренное, там генерал скоро дуба даст, он меня за сменой отправил.

— Конечно, хорошо, сейчас. Всех? И девочек?

— Да, всех, пригодятся.

— Жахажише, — с набитым ртом проговорил Бенкендорф, так и не пересев за стол, сделал глоток чая. — Извините, ребят, мне не до политесов, — выпил весь чай, Надежда Николаевна незаметно и быстро принесла ему новую полную чашку, — так, ввожу в курс дела и уезжаю спать. Репнин заговорил. Говорить согласен только с генералом, со мной и Корфом. Мы с генералом иссякли. Володь, твоя очередь. Запасись кассетами для диктофона, сам диктофон возьми, телефон тоже, на сколько памяти хватит. Костя, расшифровывай мои кассеты и у меня в телефоне «выньте» запись, только по самому телефону не шарьте. Саша, Сергей, слушаете расшифровку и действуете по ситуации. Эксперты пока спать, как только ребята что-то привезут, вас вызовут. Всё. Да, Володь, Репнин доходяга, на долго его не хватит, поэтому слушаешь этот поток сознания молча, главное, запиши все, уточняющие вопросы в крайнем случае. Если начнётся бред — под капельницу, он приходит в себя и слушай дальше. Сейчас он как раз капается, так что минут сорок у тебя есть. Возьми побольше кассет, пиши всё, потом почистим и тормозок, иначе там подохнуть можно. Я буду долго в себя приходить. Работать потом придётся быстро, поэтому ночами спим, желательно крепко. Остальное потом. У нас будет очень мало времени, там очень крутой замес. Оклемаюсь, возьму с вас подписку о неразглашении. Ты спал?

— Спал. Понял, я забрал все кассеты и поехал. А ты давай домой, тебе уже не спички в глаза надо, а швабру.

— Да, сейчас. Так, Саша, ориентируйтесь на местности. Корф, выпей успокоительного, там информация — трэш. Наташа, Анна, пока домой, то есть к генералу, водитель и машина у входа. Когда будете ехать обратно в офис, запаситесь едой. Может быть не до магазинов.

— Нет, пока Наташа мне нужна. Дайте Ваш телефон, пожалуйста, — Костя протянул руку. Репнина помогла парню вытянуть информацию, вернули гаджет начальнику.

— Всё, пока. До вечера меня не кантовать. Я спать. Всем предельная внимательность и осторожность. Мы поднимаем очень большой пласт грязи, мягко сказано. Всё, спать. И помните про подписку!

Ребята разошлись, Бенкендорф доел, закрыл кабинет и забрал жену с собой, несмотря на ее слабые протесты. Наде пришлось сесть за руль, что она не любила, но жить ей хотелось долго и счастливо вместе с мужем.

Александр Христофорович принял душ и рухнул в кровать, понял, что глаза закрываются, а заснуть не получается.

— Саш, поешь, пожалуйста.

— С удовольствием… Господи, родная, ты чудо. Как ты меня терпишь? Накорми-напои, характер ужасный, дома не бывает, из семьи сваливает при первой проблеме, с родственниками общаться запрещает, ругается, ревнует, старый…

— Поешь, поспишь, потом поговорим на эту тему, если захочешь. Спать, иначе снотворное вколю…

— А есть?

— Есть. Перегруз?

— Да.

— Спускай штаны, — усмехнулась жена. — Больно не будет.

— Ты со мной?

— Спать да, а снотворное нет. Я и так засну.

Бенкендорф прижал к себе любимую и быстро вырубился, впрочем, как и Надежда.

***

Братья Романовы слушали и расшифровывали записи полковника.

— Так, перерыв, у меня мозг выедает. — встал Саша. —Никогда не думал, что это такое дерьмо. А ведь должны преступников ловить, а они ими становятся сами…

— Кажется, моё идеалистическое восприятие нашей работы начинает рассыпаться, — заметил Костя. — И ведь с крутыми погонами, ребята, зарплата, почёт, уважение… Чего им не хватает?!

— С нашим отцом, как ты сюда вообще пошёл?

— По твоему примеру, Да и Володька. Ладно, пошли дальше, шеф сказал, что надо максимально быстро.

Спустя час Саша и Сергей выехали за первым подозреваемым.

— Да вы знаете, с КЕМ говорите?!

— Пройдёмте, товарищ майор, — устало заметил Сергей.

— Вы передо мной ещё извиняться будете!

— Извинимся, — хмыкнул Романов, — мы не гордые. На выход.

— Ну что, будем и дальше морозиться или всё-таки облегчим душу перед одиночкой? — поинтересовался Седой.

— Облегчим, — вздохнул допрашиваемый.

Через три часа взяли полковника. Через ещё два — майора. Вызвали Наташу и Анну. Первая делала экспертизы и проверяла камеры, вторая ловила на лжи особо изворотливых. К вечеру вернулся чёрный Корф.

— Володя? — Анна бросилась к любимому. Он попробовал улыбнуться, вышел оскал, прижал к себе. Девушка успокаивающе гладила его.

— У нас что-то пожевать есть? Я тут купил, но нет сил.

— Идём, есть. Всё есть.

Зашли в комнату отдыха, парень сел на диван и наблюдал за Анной, не соображая ничего, в голове вертелась информация от Михаила.

— Анют, иди сюда. — протянул ей руку, она послушно нырнула к нему на колени и обняла за шею. — Анечка, Репнин умер…

Девушка молчала, уткнулась в его висок своим лбом.

— Ань?

— Тому Михаилу, который был твоим другом — царствие небесное, тому Михаилу, который был моим мужем, сыном убийцы твоих родителей и сам — убийца… Я ничего говорить не буду.

— Что скажем сыну?

— Ничего, Володя-маленький его… ненавидит. Постарайся с ним не затрагивать тему Миши…

— Бил? — голос Корфа был металлическим.

— Нет, Боже упаси. Ни ребёнка, ни меня. Просто… Сын очень чувствует, когда его любят, а когда нет, его нужно любить, тогда он существует. Он живёт в любви…

— Как и его мама, — поцеловал любимый висок.

— Как и папа. Папа сам очень любит и также очень нуждается в том, чтобы его любили. И Надя, и Володя-маленький, и я очень тебя любим. И ты очень -очень нам нужен.

— А вы мне.

Звякнула микроволновка.

— Еда, — улыбнулась Аня. — Сразу добавку?

— Умгу, — промычал Владимир, глотая пельмени.

— Ей, ты хоть прожёвывай, иначе заворот кишок получишь, ты что!

— Я голоден, как стадо бизонов.

— Сейчас отобью тебе аппетит, — хмыкнул Седой, заходя в комнату. — Дам материальчик послушать, закачаешься.

— Сам поделиться могу, — откликнулся Корф.

***

Надежда Николаевна проснулась от звука смс, муж не шелохнулся, спал крепко, с открытым ртом, поцеловала и попробовала осторожно выбраться из кольца его рук, но не пустил, только сжал крепче.

— Спи, спи. — встала, прочла сообщение: Репнина просила приехать, начинался аврал. Собралась, поела, приготовила еду мужу, оставила записку, вызвала такси.

В машине пыталась понять, что происходит с Александром. Он никогда не отличался ни романтизмом, ни самобичеванием. Познакомились, когда ей было 14, а ему 16 — огромная разница в возрасте и интересах, но им было хорошо вдвоём. Единственную романтику она от него видела в тот день, когда он сделал ей предложение. Главным было его отношение к ней, любовь, забота. А слова… ведь это просто слова… Он казнит себя за то, что ушёл от неё тогда… глупенький, она же сама предложила и попросила его поставить всё на паузу, иначе их отношения бы рухнули. Как он переживал, что у неё кто-то мог быть… А разве ей нужен кто-то кроме него? Только Володя, Аня и внук. Саша-Саша, романтик ты или нет, ведь не это важно, что ты со мной.

— Наташ, что тут? — Надя на ходу переоделась и подошла к пакетам с вещдоками.

— Полный аут, — вздохнула эксперт. — Мальчики чёрные, расшифровывают, периодически ложатся спать. Троих уже взяли, два полковника и майор. В первую очередь то, что возле ультрафиолета я поставила.

— Нат… о, Надюша, ты уже тут, отлично. — Корф был всклокоченный, глаза воспалённый, бледный. — Сначала надо Трюкова проверить, Наташ, где…

— Я уже всё рассказала. Вов, …

— Не надо, сейчас тут мне только генерала не хватает.

— Не волнуйся, я всё сейчас сделаю, — криминалист была невозмутима. — Поспи, у тебя есть час. Полковник спит, не раньше восьми проснётся.

— Час? Отлично, тогда я в кабинете у Ани, а то кофемашина громкая слишком. — быстро поцеловал тётку в щеку и вышел.

— Наташ, — тихо начала Надя, — а Миша?

— Умер, — спокойно ответила девушка. — Не переживайте, мне безразлично, действительно. Я своё отпереживала в 16 лет. Романов матери сообщил. Главное, мне с ней не пересечься. Так, ладно, дальше.

Через два часа братья Романовы привели ещё двух полицейских чинов.

— Всем привет, — полковник выглядел чуть лучше, чем накануне, хоть не серый. —Так, неразглашение и Наташа с Анной по кабинетам, Надежда Николаевна остаётесь, как зав лабораторией. — Бровь криминалиста насмешливо дрогнула. — Что тут? Кроме моего красного от звонков из министерства телефона, который почему-то на беззвучном оказался? — усмехнулся начальник.

— Взяли взяточников, нариков, крышующих порно, компьютерных мухлёвщиков из отдела обработки информации, — вздохнул Романов. — А вообще, информация, конечно, да-а-а…

— Понравилось? — тяжело проговорил Бенкендорф. — Что осталось?

— Десерт и вишенка на торт, — Владимир протянул список.

— Ох, ё… — отреагировал начальник.

— Полное, — кивнул Корф, — у меня другой вопрос, который напрашивается сам собой: арест этих, отмеченных, кому-то выгоден. Кому? Нас, похоже, используют в своих целях.

Бенкендорф встал, прошёлся по кабинету, подошёл к окну.

— Это выгодно двум людям, тех кого могу просчитать я. Это генерал Романов, который укрепляет свои позиции и замминистра Оболенский.

— А ему зачем? — не понял Костя.

— Оболенскому? Он становится первым замминистра. И кандидатом номер один в министры.

— А мы тут зачем? — спросила Надежда Николаевна, — я не понимаю, хоть убейте. Мы тут каким боком?

— Убивать тебя никому не дадим, — усмехнулся Владимир. — Ну, угольки своими чистыми ручками выгребать не хочется. Надо найти дураков. Как нам Репин заявил? «Такие идеально-правильные системе нужны, надо же из кого-то козлов отпущения делать»? Вот этот же случай.

— Всем привет, — на пороге появился генерал Романов. — Что, не успели упомянуть, я тут как тут? Расслабьтесь, я к вам на разговор. Я в курсе, кого вы уже взяли. Получается, выгода очевидна. Открою секрет — мне не выгодно. Это выгодно нашим «коллегам». Им очень выгоден Оболенский.

— Это плохо? — уточнил Седой. — Можно, пожалуйста, без загадок, мозги отключаются.

— Если взять их всех, мы полностью мешаем карточную колоду. Так понятнее? Поэтому, вы не имеете права на ошибку. Экспертов это касается в первую очередь.

— Тогда я всё проверять? — встала Надя.

— Да. Остальные спать.