Часть 29 (2/2)

Санджив молчал.

— От печати, — повторил Динеш. — От прежнего господина. И от меня.

Санджив молчал, не решаясь его переубеждать. Когда Эверил заговорил о печати, он и сам задумался о многом. Долгие годы тот факт, что его жизнь принадлежит другим, казался ему единственно возможной реальностью. Теперь же в нём всколыхнулась странная, несвоевременная надежда.

— Куда же я пойду, если избавлюсь от вас? — с грустью произнёс он.

И на сей раз Динеш промолчал.

— Так или иначе, — подытожил он. — Я думаю, мы оба хотим получить ответы на интересующие нас вопросы. А эти люди предлагают помощь и не самый глупый способ добиться нашей цели.

В течение следующих суток Санджив несколько раз с сомнением повторил:

— Не понимаю, зачем пробираться внутрь настолько замысловатым путём? Каждую секунду рискуя, что обман вскроется. Тем более, что придётся прятать оружие или вовсе идти без него. Не больше ли у нас шансов перебраться через стену?

Слыша это раз за разом, Динеш улыбался — сам не зная чему. Возможно тому, что наконец-то появился человек, который был погружён в его планы так же, как он сам, который переживал за их исход.

— Ты же говорил, что владеешь искусством безоружного боя, — пожимал плечами он. — Кому стоит опасаться, так это мне.

— Я и опасаюсь за вас.

Динеш снова пожимал плечами.

— Как только ты убьёшь кого-нибудь, я отберу у него оружие и тоже смогу принять участие в драке. К тому же, там наверняка полно драгоценных ваз и других тяжёлых предметов.

Несмотря на опасность нависшей над ними ситуации, он чувствовал себя необыкновенно хорошо и, поразмыслив, пришёл к выводу, что дело в том, что он вырвался из паутины дворцовых отношений, где стоит тронуть какую-бы то ни было нить, как приходила в движение вся система противовесов, и смертельное оружие летело тебе в горло с самой неожиданной стороны.

После третьего подобного разговора он пообещал Сандживу действительно сходить к храму и осмотреть оборонительные сооружения, чтобы понять, можно ли пробраться туда иным путём — про себя решив, что это знание также может пригодиться, чтобы оттуда выбраться.

Однако, на полпути к комплексу свернул на рынок и, вместо этого, долго бродил между рядов.

— Я вот думаю, — признался он, — не могла моя невеста пожелать себе заколку или ожерелье? Пусть и с Острова Богомола. И достать было бы проще, и подарок более подходит царевне.

Санджив при упоминании Нилы надолго замолчал и очнулся, только когда увидел перед собой длинную каплевидную серьгу, украшенную необычным редким рубином.

— Что это? — растеряно спросил он, наблюдая как украшение маятником покачивается у него перед глазами.

— Если моя невеста не ценит украшения, возможно, ты увидишь больше смысла в таком подарке? — загадочно произнёс Динеш.

Санджив всё ещё не понимал и потому просто молча смотрел на него.

Улыбка Динеша стала ещё шире, так что пленник заподозрил, что хозяин попросту пытается его смутить.

— Я ведь тебе уже говорил, — мрачно откликнулся он. — Я не раб для удовольствий и не вижу ценности в таких вещах. Хотя, если ты прикажешь, конечно стану её носить.

— Рассчитываю, что станешь, — Динеш продолжал улыбаться. — Знаешь почему?

Санджив только качнул головой. Динеш же наклонился к нему и, не глядя вложив серёжку в руку, прошептал в самое ухо:

— Потому что она от меня.

Он отстранился, помолчал, и посмотрел на Санджива уже более серьёзно, но как-то мягко и задумчиво:

— Если хочешь чего-то более практичного — только скажи. Кинжал или доспех — всё, что хочешь, у меня сейчас хватит золота купить здесь любой.

Санджив, всё ещё удивлённый недавней выходкой, только покачал головой.

Через некоторое время они всё-таки добрались до возвышенности, с которой можно было рассмотреть стоящий чуть ниже храм. Здесь горы ступенями уходили к морю так, что с одной стороны храм почти вплотную прижимался к отвесному утёсу. Санджив тут же подумал о том, что по этому утёсу вполне можно было бы забраться внутрь, и сразу же сказал об этом Динешу. Однако тот указал на стрелковые башни и патрульных, а так же на второй ряд стен, опоясывающий храм несколько глубже.

С точки зрения Санджива это не было непреодолимой преградой, и он внёс ещё несколько предложений, но Динеш в ответ на все качал головой. В конце концов, Санджив смирился и пришёл к выводу, что хозяин упорствует просто потому, что хочет ещё раз поговорить с загадочным Искателем.

Они вернулись в гостевой дом в сумерках, переночевали и на утро стали готовиться к вылазке.

В целом, оба рассчитывали, что ночевать будут здесь же, но считали необходимым подстраховаться.

Как оказалось — не зря, но и бестолку.

Уже по дороге на собрание прихожан в одном из городских переулков их остановила девушка, в которой Динеш не без труда узнал вчерашнюю знакомую, передала карту и, не вдаваясь в объяснения, почти сразу исчезла.

Динеш лишь пожал плечами, отыскал стену без окон и принялся изучать расположение внутренних залов. Санджив последовал его примеру. Через какое-то время Динеш посмотрел на небо, кивнул собственным мыслям и, спрятав карту за пазуху, решительно зашагал к храмовой роще.

Проповедь была длинной, но главным событием этого вечера, которое надолго запомнилось обоим, стало причастие.

Его разносили по рядам трижды. С длинного кристального стержня каждому прихожанину капали в рот прозрачную жидкость.

Первая же капля показалась Сандживу знакомой на вкус, но он никак не мог вспомнить, где её пробовал. Жидкость не была ядом, скорее каким-то слабым наркотиком, очевидно призванным расслабить сознание слушателей и вызвать у них большую веру в проповедь.

Когда священник понёс причастие по рядам второй раз, Санджив шёпотом предостерёг Динеша и тот попытался было отказаться от причастия.

— Слёзы Ашатру — наш путь к просветлению, — сурово заметил жрец и сдавшись, Динеш проглотил вторую порцию.

Через пару минут после того как зал обнесли в третий раз, прихожане начали падать на пол. Санджив дёрнулся, схватил было Динеша, намереваясь увести его из рощи, но тот плавно обмяк в его объятьях, и Сандживу не оставалось ничего иного, кроме как последовать его примеру.