Часть 6. Я, после тебя (1/2)

— Джемаль сказал, что так далеки как теперь, мы никогда не были. — Хазым стучал пальцами по подлокотнику.

Гекхан, который развалился на диване, подле матери, и активно обсуждал гостей, кто что сказал или как отозвался о вечере, молча выслушивал замечания отца о Ягызе.

Ягыз устроился в кресле напротив. Подперев большим пальцем подбородок, указательным он задумчиво водил по губам.

Отец настоял, чтобы все они вернулись в особняк для обсуждения вечера. Домочадцы сидели в просторной гостиной первого этажа, обставленной антикварной мебелью имитирующей, а местами являющей собой, эпоху Ренессанса. Ниже находился цокольный этаж, где жила прислуга. Над первым был еще этаж и мансарда.

— Ягыз… — позвал его отец. Ты меня слышишь?

— Мм. А? — сын взглянул на отца.

Старший Эгемен поджал губы.

— Джемаль очень расстроен, говорю.

Ягыз равнодушно смотрел на него. Джемаль, отец Мелиссы, интересовал его в последнюю очередь.

— Это был саботаж, Ягыз, совершенно не похожий на тебя, недостойный тебя. — спокойным, ровным тоном вставила Севинч.

Ягыз внимательно посмотрел на мать.

Тут он подался вперёд.

— Мама, папа, мне очень жаль, что сегодня получилось столько шуму…

— О, я представляю сколько шуму будет завтра! Весь Стамбул и вся пресса будут гудеть. — перебил его отец.

— Это точно. Если бы в центре скандала был Синан, может мало бы кто обратил внимания. — добавила Севинч.

— Синану можно мне нельзя что ли? — улыбнулся Ягыз.

— Нет. Просто все уже привыкли к приключениям Синана. — пояснила мать.

— Не думаю, что подобная выходка на таком торжественном, важном мероприятии сошла бы с рук даже Синану. — не согласился Хазым.

Ягыз сложил губы в полоску. Он не хотел спорить и еще больше огорчать родителей.

— Мне действительно очень жаль. И я не знаю, что расстроило дядю Джемаля. Но меня расстраивает, что мое будущее пытаются устроить без меня.

— О чем ты, сын?

— Ты понял, папа. Если бы не история с этой девушкой, все мы знаем чем бы закончился вечер.

— Ты о Мелиссе?

— Я о моем будущем, о браке.

— Вы два года встречались. Для меня это было совершенно логичным продолжением ваших отношений.

— Настолько логичным, что ты не посчитал нужным обсудить это со мной?

Старший Эгемен виновато закивал, признавая, что сам лукавит сейчас. Мужчина побаивался заговорить с сыном на эту тему. Он чувствовал нерешительность Ягыза и мог предвидеть его недовольство. Однако отец полагал, что это действительно всего то нерешительность.

— Что ж. Собственной ошибкой ты предотвратил мою. Пусть всем нам будет уроком, что важные темы замалчивать нельзя.

— Прошлые уроки должного эффекта не возымели… — с каким-то надрывом произнес Ягыз.

Хазым тяжело вздохнул.

— Кто эта девушка? — перевел тему отец. Я уже спрашивал, ты мне так и не ответил.

— Абсолютно никто. — Ягыз так же быстро переключился, пряча проскользнувшую горечь за привычную маску равнодушия.

«Хазан. Девушка с парома. Незнакомка, с которой я больше не встречусь». — продолжил он про себя. Родителям говорить о ней он не собирался.

Супруги переглянулись. Севинч едва заметно развела руками.

— Сынок. Разумеется, это твоя жизнь и ты волен решать, кто станет в ней твоей спутницей. — осторожно начала она. — Пусть мне очень симпатична Мелисса и я буду только счастлива, если она войдёт в нашу семью. Но это твой выбор. Хотя я уверена, что она составит тебе, сынок, достойную пару. Тем не менее, последнее слово, как всегда, за тобой.

У меня лишь одна просьба во всем этом.

Ягыз вопросительно уставился на мать.

Севинч наклонилась к нему и положила ладонь поверх руки сына.

— Держись подальше сам и береги семью от общества дешёвых женщин. — мать чуть сжала его руку и посмотрела прямо в глаза.

Ягыз дернулся и кашлянул.

— Не волнуйтесь, мама. Я такого не допущу.

Полагая, что тема исчерпана, Ягыз вытянул руку из-под мягкого, но властного захвата матери и поднялся.

Едва он успел испросить позволения, чтобы откланяться и пожелать всем доброй ночи, как послышался шум входной двери.

Вошедший быстро преодолел несколько ступенек и вот перед ними возник Синан. А ведь еще даже не утро — привычное время его возвращений.

— О, собрание избранных! Простите за вторжение! — весело протараторил он. — Ягыз, и ты здесь! — парень быстро догадался о причине, по которой Ягыз мог оказаться в особняке. Смех его разобрал окончательно и он прыснул, разглядывая лица присутствовавших. В целом он был более весел и даже более трезв нежели на торжестве этим вечером. Ягыз это сразу заметил. И чем беспечнее становился младший брат, тем напряжённее глядел старший. От его пытливого взгляда не утаились и перемены во внешности Синана. Вид парня был холеный, щеки румяными. От тщательно уложенных кудрей не осталось и следа. Лохматая копна, явно наспех высушенная феном, небрежно топорщилась и падала на лоб. Брат увез Хазан. Где и как он провел остаток вечера? Щемащая боль за грудиной, нахлынувшая волна мрачных догадок накрыла его слишком быстро, чтобы растягивать церемонию прощания. Наскоро простившись, Ягыз поспешил прочь из особняка.

Мчась на скорости, он спустил боковое стекло. Мужчина так сильно давил на руль, что тот перестал подчиняться. А может собственные руки его плохо слушались. Протяженная набережная Sarıyer приглашающе чернела со стороны Босфора. Отъехав от особняка не дальше, чем на два километра, Ягыз остановил машину и вышел на воздух. Неосознанно ударяя кулаком по ладони, он не заметил как далеко ушёл от машины.

И чего он с ней напридумал? Почему его так задела ветренность незнакомки?

Пересеклись ради общей выгоды. Ей деньги, ему разрыв… Разрыв?

Мужчина резко развернулся и зашагал в обратную сторону. Он вспомнил взгляд Мелиссы. Слишком грубо он с ней обошёлся. Еще этот поцелуй так некстати. Воспоминание о Хазан и их поцелуе напрашивалось вновь, отчаянно пытаясь завладеть его сознанием. Ягыз гнал прочь почти осязаемые впечатления от прикосновения к губам брюнетки.

Мелисса.

Он должен завтра же встретиться с Мелиссой, должен извиниться и… должен предложить расставание. Сейчас ему казалось, что такое решение — единственно правильное. С предельной ясностью Ягыз принял его и оно принесло ему огромное облегчение. Разговор его ожидает нелёгкий, но сомнений никаких не оставалось.

Подумать только! Одна маленькая ошибка — странный скандал с девушкой с парома — позволила ему разглядеть другую, более масштабную, более важную ошибку, которая в конечном счёте обошлась бы слишком дорого — помолвка с Мелиссой.

Разворачиваясь снова, Ягыз быстро забыл думать о Мелиссе. Хазан окончательно завладела его мыслями. Злость… на нее и на себя, разочарование, которым он не мог найти объяснений, мучили его. Мужчина позволил наконец им истязать его душу. Он вспомнил ее воспалённые, заплаканные глаза, вопрошавшие о странной несправедливости, а затем выражение безумной ярости, которое возникло сразу же, как только он протянул ей деньги. Ягыз внезапно испытал такой стыд за себя и свой поступок, что сам того не желая зажмурился. Кем бы она ни была, это был недостойный поступок и ему нет прощения… Нет прощения и никогда не будет, потому что он не станет просить о нем. Эта унизительная для обоих страница перевернута и возвращаться к теме Хазан он не намерен.

— Брат? — неожиданно окликнул его голос Синана. А вскоре показался и сам Синан, растерянный неожиданной встречей.

Парень бежал от припаркованной машины, которую оставил возле мерседеса Ягыза.

— Ты чего тут ходишь среди ночи? Увидел машину, не поверил. Решил, что обознался.

— А ты куда снова на ночь глядя? Не нагулялся? — взыскательно спросил старший брат.