20. Считай, моя душа в твоих руках (2/2)

— На самом деле, меня отправили сюда не просто так, и я не сам сюда пришел, не ради интереса и совсем не для того, чтобы, к примеру, найти тебя. Я совсем не рассчитывал на это, и наша встреча совсем выбила меня из колеи, уж прости. Я не злюсь на тебя, и ты видишь по моим глазам, как ты мне небезразличен. Но все же я здесь только для того, чтобы найти хоть что-то, что принадлежит истинно эльфам, а не людям, — Чимин глубоко вздохнул, опустив взгляд на шею Юнги, которая казалась ему шире из-за напряжения и давления.

— Так, хорошо, и у тебя получается? — Юнги слегка отодвинулся назад и уложил свою голову на грудь того, облокотившись на Чимина так, чтобы эльфу не было бы тяжело. Его сердце стучало, будто собиралось выскочить из груди или же сломать пару рёбер.

— Не совсем. Мне пришлось потрудиться, чтобы купить какую-то вещь, я уже не помню. И я уезжал в другой город, чтобы найти Нормана и некоторые вещи.

— Кто такой Норман?

— Высший эльф. Его заживо закопали в земле в лесу несколько лет назад. Мне пришлось перехоронить его, чтобы тот успокоился. И забрать его найденные вещи. Я их совсем не разбирал и не чистил. Потому что полностью отдался нашим с тобой отношениям.

Юнги с ужасом вздохнул, услышав, насколько отвратительные вещи происходили с теми, кто просто хотел вернуть личные вещи. Насколько в людях должно быть ненависти, чтобы ненавидеть тех, кто совсем не имел плохих намерений. Тех, кто родился спустя несколько веков после ужасающей войны.

— И сколько тебе нужно найти этих вещей? — Юнги выдохнул снова, поцеловав того через ткань рубашки, что задралась и оголила живот.

— Не знаю, пока я не стану баллотироваться на пост самого подозрительного человека, — тот усмехнулся, прикрыв глаза. — Или хотя бы половину того, что мне стоило бы найти для тех, кто дал мне свои талисманы.

— То есть, ты не сам ищешь их?

— Если это что-то из родословной моей семьи, то я сам это могу почувствовать, но так мне приходится пользоваться амулетами, которые начинают теплеть, когда я нахожусь очень близко. Возможно, тебе покажется, что это странно, что мы сейчас так проникаем к вам в мир, чтобы просто вернуть отнятое у нас когда-то очень давно, но многие эльфы мучаются от того, что не могут спокойно умереть из-за незаполненности души. Вещи ведь все равно забирают какую-то часть энергии из сфер, и они не могут расколоться перед смертью из-за того, что им не хватает этой энергии. Все взаимосвязано, и это очень ужасно.

— О, — Юнги приподнял голову и посмотрел на Чимина, который внезапно начал дрожать. Его тело билось в легких судорогах, и это заставляло Юнги беспокоиться еще больше. Он поднялся на колени и снова оказался над лицом альва, — что с тобой? Тебе страшно?

— Очень, — тот быстро закивал головой и, найдя в себе хоть какие-то силы, обнял Юнги так крепко, что тот уже не мог держать равновесие и просто опустился на того, обнимая в ответ. — Знаешь, есть еще одна вещь, из-за которой я очень сильно переживаю.

— И что же это?.. — Мин оставил на шее Пака теплый поцелуй, что заставил того крепко задрожать и вздохнуть, вжимая короткие ноготки в кожу на спине Юнги.

— Наши с тобой отношения. И мы не можем их так назвать. Они совсем не официальные, и это очень неправильно.

— В каком смысле наши отношения… — тот нахмурился, совсем ничего не понимая. Чимин оттолкнул того от себя и внимательно посмотрел на Юнги. Его взгляд был несколько тяжелым и таким печальным, будто бы он снова сейчас расплачется.

— Мы, можно сказать, просто находимся в свободных отношениях. Я приравниваюсь сейчас к, упаси бог меня от этих грязных слов, шлюхе, которая приходит и уходит. Понимаешь? Я очень сильно люблю тебя, и какими бы сильными не были мои чувства, пока мы не соединим наши жизни так, как подразумевает помолвка у эльфов, то мы просто не можем остаться в этих отношениях.

— Почему как у эльфов? Разве у вас не такие же отношения, как и в нашем мире? — это был слишком серьезный вопрос. Юнги на мгновение испугался того, что сейчас сказал ему Чимин.

— Практически. Эльфы вступают в отношения и связывают себя обычными узами любви, брака, и ничто друг другу не должны, потому что у каждого есть своя сфера, и им нужно просто оберегать друг друга и хранить их жизни. А ты человек, и у тебя нет сферы. И я думаю, ты меня должен понимать. Мы идем на огромный риск.

Юнги продолжал смотреть на того неверяще. Его глаза начало внезапно щипать, будто это предвещало его истерику, полное недопонимание и фрустрацию.

— Как бы я не хотел любить тебя столь сильно, делить с тобой ложе и просто находиться рядом, это фактически невозможно. Я не человек, и как бы я близко не находился к этому статусу, если мы соединим наши жизни, то мне так или иначе нужно отдать тебе свои духовные силы, свою душу, как дар возлюбленному.

— Ты не доверяешь мне? — Юнги забеспокоился, и на его глазах выступили совсем незаметные, блестящие и такие жалкие слезы. Он хотел сказать ему, чтобы Чимин остановился и больше не травмировал его этими словами, из-за которых его сердце было таким беспокойным. Ему было больно.

— Никто не может знать, что случится с тобой в людском мире. Оставаться в моём мире ты не можешь, как и я у вас. Мне все равно придется уйти отсюда, ведь вечно просуществовать я не могу — я всегда под риском, и мне не выдержать чужой энергетики и нехватки своего родного дома, воздуха, системы восстановления духовных сил… Любое повреждение моей души — и я могу умереть.