01. Я оставлю твой цветок рядом с тобой (1/2)

Длинные ветви деревьев практически касались свежих травинок, тянувшихся ввысь после продолжительного дождя. Погода будто знала, что скоро придет время чьей-то смерти. Будто оплакивала заранее, чтобы в сам день обряда погребения никому не мешал ливень, не заливал погребальную ванну, обрывая лепестки принесенных цветов, чтобы дал душе взлететь в небо и раствориться.

Солнце слепило глаза, а плечи невозможно жгло — настолько было жарко сегодня. Длинные шелковистые белые волосы юноши развевались на ветру, капельки блестящего пота стекали по некоторым волосинкам и слетали с самых кончиков. Чимин должен был выглядеть безупречно, как единственный сын своей матери, которая совсем скоро расстанется со своей сферой. Как бы грустно это ни звучало, но Чимин отнесся к этому легко, немного холодно и совсем спокойно, будто так и должно было произойти. А это и должно было случиться, учитывая, сколько прожила его мама, сколько наставлений она дала и сколько книг он прочитал, узнав, что дух его родителя всегда будет следовать за ним, охраняя от невзгод.

Его накидка слегка помялась, пока он добирался в свой родной городок из столицы высших эльфов, которая находилась практически на другом конце волшебного горного леса. Юноша потратил слишком много сил, чтобы преодолеть такое огромное расстояние за три дня. Суматоха из-за его родных очень вымотала. Совсем неудобно, когда твой кровный отец живет в Хантере и призывает тебя на «семейную» встречу, задерживая на долгие месяцы в обществе высших эльфов, а мама, ранее покинувшая его и после отказа от титула опустившаяся до обычного лесного духа, живёт в Квелине. Где и родился Чимин. Но даже при таких обстоятельствах юношу призвали не отказываться от кровного титула.

Изящные плетенки бились кулонами-колокольчиками об ножны, закинутые на спину, пока альв, спрыгнув с коня около ворот, ведущих в город, бежал к Светлому Пруду, рядом с которыми росли эйвы, переливающиеся ночью в ярком свете своих листьев и цветущих сборников. По пути он встретил своего клятвенного брата — Хосока, который слегка помог ему, взяв крепко за руку и мягко пробежавшись по воздуху, взмахивая своими белыми, как первый снег, крыльями, едва касаясь кончиками пальцев ног изящных ветвей деревьев, растущих на горах, в которых они обитают.

— А-мин! Хосок наконец нашел тебя! — их заметила молодая девушка, чьи волосы были усеяны мелкими цветками белой сирени.

Она протянула руку юноше, и когда тот ступил на землю и коснулся ее, потянула парня прямо сквозь собравшихся людей их небольшой семьи к погребальной ванне, в которой лежала его мама, укутанная мягкими и приятно пахнущими цветами. Ее руки покоились на груди, и она смотрела ввысь, сохраняя последний вздох для своего сына, который тут же упал перед ней на колени, не жалея свои белые одежды.

Её взгляд, полный нежности и некоторой печали, переместился на лицо эльфа, чьи волосы были гораздо белее лилий, что росли рядом с их небольшим домом. Эти бархатные на ощупь цветы Чимин опустил над головой матушки. Уголки ее губ слегка приподнялись, и она озарила его широкой ласковой улыбкой. Чимин смотрел на нее глазами, в которых плескалось волнение, и почтительно ждал, пока та соберется и скажет ему последнее наставление перед тем, как открыть свою сферу и позволить ей лопнуть и раствориться.

— Милый А-мин, я так благодарна тебе, что сейчас ты не плачешь. Хоть я и не могу знать, что таится у тебя на душе, но ты точно не должен оплакивать меня. Ты мой единственный сын, который обязательно сохранит всю историю нашей семьи и обязательно найдет свою родную душу. Верь своему сердцу. Будь благородным альвом и не пятнай наш род, род тех, с кем мы жили все это время. Знай, что у тебя есть семья и клятвенный старший брат, который всегда поможет тебе найти верный путь. И еще, — она вздохнула, повернув голову, — обязательно помоги нашей семье найти все ценности, что забрали у нас люди во время далекой войны.

Мама Чимина прикрыла глаза и счастливо улыбнулась еще раз, приподнимая руки над грудью, чтобы скопить на кончиках пальцев все свои силы и вызволить сферу из своей груди. Этот хрупкий прозрачный шар, излучающий яркий золотистый свет и хранивший внутри себя аккуратный и такой же хрупкий цветок орхидеи, сейчас находился в ее руках.

Чимин выдохнул и опустил голову, некоторые пряди выбились из собранных волос и спустились по плечам, облаченным в белую блузу и иссиня-черный плащ. — Мама… Что мне сделать с твоим цветком?

— Как ты посчитаешь нужным. Ты можешь унести его в алтарь и поместить к другим цветкам, или же… оставить его рядом со мной, — она понимала, что ей уже было совсем не до разговоров. — Чимин. Я люблю тебя.

— И я тебя, мама, — кивнул Чимин, слегка улыбнувшись, и женщина подтолкнула сферу ввысь. Как только сфера коснулась листика на ветвях ивы, она тут же лопнула, и ее духовные силы пыльцой развеялись по воздуху. Цветок опустился прямо в раскрытые ладони Чимина, и тот, не долго думая, положил его матери на грудь. Она в последний раз улыбнулась своему сыну и закрыла глаза, погрузившись в вечный сладкий сон.

Он осмотрел ее лицо еще раз, заметив, как разглаживаются ее морщинки, как теряют пунцовый оттенок кончики слегка вытянутых ушей, как опускается грудь и больше не поднимается. Чимин склонил голову, прикрывая глаза и замирая, читая про себя молитву, ощущая, как вокруг них начинают скапливаться волшебные светлячки и бабочки.

Скоро к нему подошла девушка и вновь протянула руку, помогая парню подняться на ноги. Повернувшись в сторону, он увидел темную макушку Хосока, который улыбался ему, и ни единый мускул на его лице не навевал скорбь или печаль.

По пути к своему клятвенному брату Чимин получил пару амулетов и букет свежих цветов, покрытых росой. Вскоре, оказавшись рядом, они обменялись взглядами.

— Давай я помогу тебе добраться до дома?

— Давай побудем здесь еще немного, я очень долго провозился с приездом и еле успел. До этого ведь они уже провели обряд?

— Да, они провели обряд, пока ждали твоего прибытия. Мне так жаль, что ты всего лишь высший эльф, обреченный только на владение мечом и луком, — он приподнял уголок губ, бережно поправляя выбившуюся прядь его волнистых волос.

— Опять ты со своим… Вся моя семья — это лесные эльфы, так что перестань выделять меня, я рос так же, как и они все, — Чимин оглянулся, осмотрев всех присутствующих. — В наших горах редко можно найти кого-нибудь другого, но ты — особенное исключение. Как тебе вообще разрешили отречься от клана авариэлей?

Чимин действительно жил в семье лесных духов. Но их городок был пристанищем для беженцев и для тех, кто отрекся от своего клана. Так что здесь, естественно, был мелкий процент сумеречных эльфов, морских, и пятерка «высшей знати» — Чимин и еще три высших альва, да и Хосок, единственный крылатый мужчина.

— Ты ведь знаешь, что я стоял на коленях перед своей семьей день и ночь, чтобы потом своевольно улететь, — Хосок усмехнулся, встряхнув своими крыльями. — Что ты будешь делать с этими дарами?

— Помоги мне надеть их на себя, — Чимин раскрыл ладонь, в которой покоились переливающиеся камни-талисманы. Хосок принял просьбу Чимина повесить все цепочки на его лебединую шею и скоро застегнул их, поправив длинные волосы и засунув между прядями один из цветков, которые вручили ему букетом.

Они провели здесь около получаса, прежде чем Чимин захотел вернуться домой. Но не успел Хосок обратиться к парню, как его утащила одна из женщин, которые недавно беспокоились о чем-то, а сейчас уже нуждались в помощи.

— Чимин, пожалуйста, ты ведь можешь сам добраться до дома? — Хосок улыбнулся, а потом удалился к другим эльфам.

Чимин почувствовал некоторую скуку, отчего осмотрел всех, кто пришёл на церемонию. Сейчас взрослые проводили еще один обряд, после которого они сядут за стол и проведут так ужин, а вечером отправятся на очередное прощальное собрание. Чимин, как сын своей матери, которая, хоть и прожила всю свою жизнь как лесной дух, но родилась в семье высших эльфов, тоже относился кровью к верховным существам. Из-за всех заложенных в свою душу качеств — ответственности, благородности, сострадания, толерантности и чести, Чимин должен оставаться здесь до самой ночи, но так как парень был куда мягче по своей натуре, его долго не задерживали и отправили к себе домой собирать травы и создавать лечебные смеси. Он оглянулся ещё раз, а потом заметил знакомое лицо — Хенри, лидера главной группировки, созданной для охоты и патрулирования их горных лесов. Хоть он был все ещё молодым, но уже сильно отличился и занял почётную должность. Чимин стеснялся его больше всего, поэтому тут же дернулся и на миг отвернулся, чтобы собраться с мыслями.

— Хенри, пошли со мной? — Чимин махнул тому рукой и смущённо улыбнулся, опуская голову и закрывая порозовевшие скулы белыми волосами.

Тот посмотрел на него, оценив его внешний вид, в ответ улыбнулся и скоро подбежал, — Не будешь сидеть со старшими? Как некрасиво по отношению к своей матери, в которой текла кровь высших созданий! — он усмехнулся, сложив руки на груди.

— Вот что я тебе скажу: если ты не знаешь ровным счётом ничего, то не лезь в дела моих родителей. Чья кровь течет по нашим жилам, и чей титул мы носим — все это тебя не касается. Да, общие дела — пожалуйста, устраивайте дискуссии, но личных дел касаться не стоит, — тот посмотрел на парня недовольно, прежде чем поправить свою мантию. — И вообще, я просто попросил проводить меня хотя бы до моста.

— В тебе так и хлещет справедливость! А еще ты жутко придираешься ко мне! — они уже двинулись с места, а Чимин все еще держал голову опущенной. — Ты так презираешь высших Альвов?