1 глава. Ташка. (1/2)
Не нужно было вчера так переусердствовать с алкоголем, но прошлое не переиграешь. И, имея возможность запустить будильником в стену, ты не будешь этого делать лишь по одной причине — будильник, встроенный в смартфон не может быть убит. Так и телефонов не напасёшься!
А, почему, собственно, будильник? Рингтон же совсем другой…
Ташка чертыхнулась и прилипла ухом к мембране.
— Кому я понадобилась с утра-пораньше? — ей самой не понравился хриплый, ускользающий голос, но другого пока не было в наличии.
— Здравствуйте, Наталья Кирилловна… День на дворе… Надеюсь, я вас не разбудил? Прошу прощения…
Ага. Просит он прощения. Как бы не так. Но такого же не скажешь своему издателю. Техника такта: немного ласковости в голосе и лёгкая интрижка…
— И вам здравствовать, Роберт Робертович. Уважаю ваше терпение. Вы вполне могли позвонить и в пять утра. Тогда бы у вас было больше шансов на диалог.
На том конце вздохнули. Помолчали. Правильно. Соберись с мыслями, идиот, прежде чем всех лемуров спускать! Не на базаре, ведь…
— Не буду слишком назойливым, Наталья Кирилловна, но хотелось бы узнать, когда вы закончите роман? Вы уже год кормите нас обещаниями… А воз и ныне там.
— А чего вы хотели, Роберт Робертович, — Ташка выползла из постели и уставилась в окно. Начинался ещё один унылый день. Несмотря на солнце, — Торопливость только при ловле бегемотов хороша. Куда спешить-то?
— Не затрудняйтесь морочить мне голову своими эпичными сравнениями, уважаемая, — в голосе издателя послышалось раздражение, — Все сроки давно вышли и мне нужно, чтобы вы сегодня принесли незаконченную рукопись, дабы я мог убедиться, продолжать ли мне выплачивать вам аванс… Это ещё не крайняя мера, но близко. Вы же понимаете… Таких авторов у меня много.
Да чтоб тебя! Обязательно надо портить настроение с утра-пораньше? Других дней для этого нет?
— Роман почти закончен, Роберт Робертович, — пришлось использовать всё своё речитативное обаяние. И это было чертовски сложно. Говорят, ирония помогает не только выжить, но и заработать на булочку с маслом, — Не хочу показаться невежливой, но совсем недавно вы считали, что я одна у вас такая талантливая. Или это уже просрочено временем?
— Давно уже, — усмехнулись в мембрану, — В таком деле нельзя стоять на месте.
— Ладно, чёрт возьми, — не выдержала Ташка, — К вечеру рукопись будет на вашем столе! Ещё чего-нибудь?
— Договорились, Наталья Кирилловна, жду вас до конца рабочего дня.
Ташке очень захотелось запустить смартфон в стену. Но она умерила свой пыл. Ничего на свете не стоит твоих собственных чувств.
Роман действительно давался с трудом. По-началу всё шло хорошо и особый драйв помогал двигаться вперёд. Если бы не дурацкий случай с Гортензией. Сокращённо — Гортой. Эта кошка была ласковой и послушной, она никогда не порывалась улизнуть из дома сама по-себе. В тот злополучный день, Ташка, как обычно, спустилась на первый этаж, к почтовым ящикам, а когда вернулась, Горты уже не было. Распахнутая сквозняком дверь издевательски покачивалась из стороны в сторону. Обыскав весь подъезд, Ташка не нашла никаких следов пребывания своей любимицы. Было желание проверить все квартиры. Но пришлось ограничиться трогательным объявлением на двери подъезда. Жильцы отделались убийственным молчанием. Кошка, выбравшись за дверь, будто попала в другое измерение. Испарилась заживо. Терзаясь всякими-разными думами, Ташка всё же пошла обшаривать соседние квартиры. Но и это не помогло. Никто не видел чёрную, пушистую красавицу. Никогда.
После такого, работа над произведением зашла в тупик. Конкретный такой. Ничего не хотелось и все мысли сводились к одной — куда могла пропасть Горта? Не в невидимку же превратилась? Или у мироздания свои, какие-то немыслимые задумки? В общем — вдохновение покинуло её с той самой поры. И обратно возвращаться не торопилось.
Ташка поплелась на кухню, ловя своё безысходное выражение лица в зеркале стенного шкафа. Она уже привыкла не бросать взгляды на отражающие предметы, но глаза же не будешь закрывать. Сказывались и бессонные ночи. Уложить её могло только мертвецкое пойло со смешным названием: Fifth Leg*, что приходило из самого сердца Западной Австралии — недалеко от пещеры «Логово Дьявола», где по преданию — нашли остатки тигра с пятью ногами. Но, предания — преданиями, а вино действительно срабатывало как снотворное. Только побочные эффекты не заставляли себя долго ждать. Утром её накрывала такая ужасная головная боль, что хотелось слить себя в унитаз под всякими предлогами. Но боль всегда легче переносить при свете дня, ей ещё мама говорила. И это того стоило.
Набросав в тарелку чипсов и вытащив из холодильника запотевшую бутылку пепси, она устроилась в удобном кресле, напротив окна. Всё в этом мире сводится к тому, какая атмосфера тебя окружает. Если ты счастлив видеть давно немытое стекло — флаг тебе в ладошки. Радуйся и такому. Что бы мы ни делали в этой жизни — живыми нам всё равно не уйти. Ташка привыкла к любым крайностям. После исчезновения кошки — смысла не стало ни в чём.
Город как-то быстро справился с весенними паводками и сейчас асфальт был девственно чистым. Деревья утопали в малахитовом одеянии и казалось, что пришло лето. Это произошло так быстро и незаметно, что сбивало с толку. Ещё вчера, казалось, зиме не будет конца. Эта долгая спячка вынула всё из души. Осталась лишь ровная равнина.
Ташка так редко выходила из дому, что сейчас чувствовала себя не в своей лохани. Мурашки холодили спину и неприятно щекотали подмышки. До издательства можно было добраться пешком, но сил не было шевелить ногами. Её мышцы атрофировались? Или есть какая-то другая, немыслимая причина? Не суть. Думать об этом не хотелось.
Поднявшись на последний этаж высотки, она с радостью осознала, что мозг помнит дорогу. Знакомая дверь замаячила ей издали белым прямоугольником. Всё. Финиш. Она добралась.
— Проходите, Наталья Кирилловна, — ей навстречу поднялся высокий, смуглолицый мужчина с залысинами на увядающем лбу, — Рад, что мне не пришлось звонить дважды на этот раз.
Ташка устроилась на стуле поодаль и скоропалительно улыбнулась. Если издатель умён, он поймёт, что это сарказм, если нет — можно считать, что ей повезло вдвойне. Молчание затянулось, но она заняла себя тем, что полезла в безразмерную сумку и выудила оттуда кипу напечатанных листов. Шмякнула их на стол. Выразительно посмотрела в лицо издателю.
— Это половина. Не думаете же вы, что я покажу вам всю работу?
— Разве вам приходилось жаловаться на что-то? — недоуменно произнёс мужчина, — Мы работаем так давно. Первые ваши работы почти дотянули до бестселлеров. Кто же их отшлифовывал для вас?
— Уж, не вы ли? — изумилась Ташка, — Я что, страдаю провалами памяти?
— Ладно-ладно, — сдал позиции издатель, — Не при мне будь сказано, но вы постарались тоже.
— «Постаралась»? — Ташка сползла со стула и нависла над сидевшим за столом мужчиной, — Да вам даже не пришлось ничего править! Разве не так?!
— Эх, уважаемая Наталья Кирилловна, — выразительно произнёс мужчина, — Неужели, наше издательство плохо с вами обращалось?
Ташка уселась на место. Хмыкнула показательно.
— А с чего же, Роберт Робертович, вы заговорили в прошедшем времени? Мне что, искать другого издателя?
— Ничего такого я не говорил, — улыбнулся мужчина, — Это вы сами придумали. Но если честно, мне надоело пускать деньги на ветер… Кругленькие суммы, между прочим.
— Видите, книга почти готова, — Ташка погладила верхний лист рукописи, — Остальное я отдам позже.
Издатель пожевал губу, вздохнул. Потянул к себе работу. Глубокомысленно начал вчитываться в текст.
Ташка осмотрелась. В этом кабинете ей нравилось всё: и гладкие, бежевые стены, и отполированные временем потолки. Этот функционализм завсегда притягивал своим минимализмом, акцент был сделан лишь на освещении, которое, благодаря диммерам и различным вариациям, способно подстраиваться под настроение и время суток.
Вот его было в избытке.
— Что же вы, глубокоуважаемая Наталья Кирилловна, с диалогами совсем перестали дружить? — оторвался от писанины издатель, — Скучно же и грустно. Персонажи не проработаны, протагонист* вообще превратился в антагониста*.
Ташка безэмоционально просканировала лысеющий лоб босса. Вот и добрались до «перетягивания одеяла». Сейчас, главное, найти верные эпитеты. Ясно же - начались торги.
— А почему бы не использовать что-то новое, Роберт Робертович? — улыбнулась она, — Выскользнуть, наконец, из рамок и пуститься в свободное плавание. Сменить ракурс, так сказать, расширить горизонты…
— Скорее — загреметь с головокружительной высоты, — мстительно проговорил издатель, — Тряся и бренча костями.
— Если вам не нравится, Роберт Робертович, я поищу другую нишу, — поднялась Ташка, — Всяк знает, какая из меня бесценная кормушка получится. Убивать на корню курицу, несущую золотые яйца? Не нонсенс ли?
— Вы ошибаетесь, — вздохнул мужчина, расслабил галстук, откашлялся, — Со временем всё кардинально меняется. Вам на пятки давно наступает молодое поколение авторов. Следить надо за новообразованиями и распределять свои силы равномерно. Если не справляетесь с управлением — не садитесь за руль. Как-то так же?
— Ладно, — Ташка выдернула свою рукопись из загребущих рук и потащилась к выходу, на ходу бросая прощальные взгляды на интерьер этого странного кабинета. Мысль, что лишь с этим ей тяжело расстаться, принесла немыслимое облегчение.
Сзади было тихо. Никаких поползновений на новое произведение и на неё саму. Это жгло, но и радовало.