7 (1/2)

— Гарри, какой же у вас прекрасный возраст, — непонятно для Гарри почему-то начал Слизнорт.

— Эм-м… — Гарри все пытался ухватиться хоть за край мыслительного процесса собеседника.

— Вы прелестный юноша, Гарри. Должно быть, вас все же заинтересовала одна таинственная особа. Понимаю, любовь — это важно.

Гарри стоял как вкопанный. Осознание того, в каком ключе воспринял это все Слизнорт, подкосило и его без того неустойчивое состояние. Заливаясь краской стыда, он пытался неловко оправдаться , что он спросил не для «этих» целей. Но сообщать истинную причину интереса он тоже не мог. Поэтому из двух зол он выбрал меньшую и теперь стоял посреди кабинета сконфуженный ситуацией, которую сам же и создал.

— Не волнуйтесь, ваша просьба останется между нами, — профессор, сложив руки за спиной и выставляя живот вперед, начал гордо и деловито ходить по кабинету. — Такое зелье существует. Оно, кстати, несложное. С вашими талантами вы его спокойно сварите.

В этот момент Гарри все же решил отложить излишнюю скромность и с интересом спросил название зелья.

— Это, как ни банально, зелье Выявления, — пожал плечами профессор, — Оно, правда, чаще используется для обнаружения незнакомки по отпечатку губ на письме, но… — повеселев, добавил он. — Можно определить и по почерку. Я в бытность студентом промышлял.

— А как… — Гарри попытался найти в глазах учителя рецепт.

— Мальчик мой, такие рецепты запоминаются наизусть, — с улыбкой в глазах прервал Гарри профессор, сел за стол и четким почерком вывел на листе заветные ингредиенты с последовательностью их изготовления и рекомендациями.

— Спасибо большое, профессор, — искренне поблагодарил Гарри своего учителя.

— Надеюсь, эта особа того стоит, — с наслаждением, уперев подбородок в скрещенные в замке кисти рук, изучал его профессор. Избегая такого откровенного исследовательского взгляда, Гарри еще раз пробормотав слова благодарности и ретировался из кабинета.

Поднимаясь по ступенькам на первый этаж, к Гермионе, он не мог поверить своему счастью: у него есть надежда узнать, кто та или тот, что помогали ему, сами того не ведая. Автор, несомненно, был очень талантлив для своих лет. Гарри не покидала мысль, что это, возможно была и его мать, ведь она являлась, по словам Слизнорта, очень талантливым зельеваром.

Ступив на первый этаж, Гарри выловил взглядом из толпы каштановую копну волос и направился к ней. Гермиона все прижимала сиротливо книги к груди, используя оные скорее для защиты от окружающих. Было видно, что её фигурка старалась вжаться в стену, чтобы в будущем слиться с ней. Даже несмотря на яркий зимний день, на лице залегали тени, в карих глазах появился блеск от слез, которые она старательно пыталась оставить при себе.

Он подошел ближе и протянул руки, чтобы взять часть той ноши, что тяготила её. На обеде они сидели вдвоем. Рон пересел с Лавандой ближе к краю, подальше от преподавателей. Гермиона старательно делала вид, что происходящее вокруг её не волнует, яро тыча вилкой в котлету. В какой-то момент Гарри стало интересно, как долго она ещё сможет издеваться над невинным вроде бы куском мяса. Продолжалось это все же долго, и, не выдержав, Гарри все же приступил и к своей еде.

Неприятные ощущения в виде покалывания в районе уха и шеи начались не сразу. Плавно то усиливаясь, то вновь возрастая. Гарри интуитивно понимал, что за ним кто-то очень пристально наблюдает. Поднял резко голову вверх, осматривая Большой зал. Ощущение тут же исчезло. Просидев так несколько минут, изучая окружение, он все же продолжил трапезу. В течение обеда больше такого не повторялось.

— Гарри, — прихватила краешек его рукава Гермиона, когда он уже встал из-за стола и направлялся на следующий урок.

— Да?

— Давай после уроков прогуляемся? — вопрос застал его врасплох. Морозить ноги в такую холодину у него не было ни малейшего желания, но и отказывать Гермионе в такой просьбе, учитывая, в каком она сейчас состоянии, тоже было варварством.

— А куда? — после этого вопроса она явно взбодрилась.

— Да не важно. Просто подышим свежим воздухом.

— Хорошо.

Гермиона легко встала и перешагнув через скамью, направилась к выходу, напоследок гордо посмотрев в сторону воркующих у края стола. Гарри направился за ней вслед. Пройдя половину пути на середине Большого Зала, он вновь почувствовал этот взгляд, но уже на затылке. Резко обернувшись, Гарри устремил взор на преподавательский стол. И не ошибся.

Снейп просто не успел отвести глаза в сторону, но его безразличная надменность была при нем. Он долго и мерно рассматривал ученика, прежде чем холодно перевести свое внимание на более интересные в этом мире вещи и не тратить время на созерцание Избранного мальчика.

Не понимая, что только что произошло, Гарри ещё немного постоял в недоумении, обтекаемый потоком студентов, пока не услышал голос Гермионы. Пришлось идти.

К вечеру, когда стемнело и монета солнечного диска уже пряталась за горизонтом, две фигуры, оставляя за собой равные темные следы в свежем снегу, плелись к озеру. Зима не щадила никого. В сутулых силуэтах давно голых деревьев прослеживались отголоски былой летней красоты. Озеро, мерно покрытое листвой и снегом, напоминало рябое зеркало. Они долго бродили вокруг воды, рассказывая о своих переживаниях. Слезы из глаз Гермионы прозрачными бусинами падали и скрывались в белом холодном пухе. Оба высказались: Гермиона — о Роне, Гарри — о Сириусе, о смерти и даже о ненавистном профессоре.

— Знаешь, — сказала Гермиона, — а ведь на занятиях он говорит совсем как ты.

— Что? — намного громче обычного вырвалось у Гарри. — Ты чего?

— Когда ты нам рассказывал, что это такое — сразиться с Волдемортом. Ты говорил, что тут мало просто заучить кучу заклинаний, ты сказал: можно рассчитывать только на самого себя, на свои мозги, на свою храбрость... Так ведь примерно то же самое говорил и Снейп на уроках, помнишь? Что, по сути, главное — быть храбрым и быстро соображать.

Ошарашенный, Гарри остановился, чтобы принять то, что ему сказала Гермиона.

— Гермиона, мы же говорим с ним о разных вещах.

— Неужели? — она с мягкой улыбкой повернулась к нему, — Возможно, вы изъясняетесь по-разному, но говорите вы с ним об одном и том же.

Минуту они шли в молчании, вытаптывая себе путь в сторону замка.

— Гарри, иногда в жизни необходимо посмотреть на вещи с разных сторон. Человек никогда не бывает однобоко плохим или, наоборот, хорошим. Человеком что-то движет, раскрывая его сущность, — её голос начал понемногу дрожать от холода.

— Ты его защищаешь? — с подозрением спросил Гарри. — Он убийца, Гермиона, он желал смерти Сириусу.

— Ни в ком случае я его не защищаю, — карие глаза с укором посмотрели на него, — но не забывай тот факт, что он первый поднял тревогу, когда ты отправился в Отдел Тайн. Он понял, что ты слепо идешь в ловушку, подстроенную Волдемортом.

Гарри тут нечего было ответить. Гермиона жестко поставила его на место.

— Гарри, я повторюсь, я никого не защищаю, — пряча рукавички в карманах, она поежилась, — недавно мне просто стало ясно, что тот человек, нарисованный в нашем воображении, зачастую совершенно не тот, кем является в реальности.

— Ты это про Рона? — скорее утвердительно сказал, чем спросил Гарри.

Она лишь кивнула.

К концу прогулки, промокшие от талых снежинок на шее и руках и замерзшие от нещадного ветра, они решили пойти в Выручай-комнату. Нужный этаж их встретил тишиной холодных коридоров. По привычке совершив нужный ритуал, они вошли в теплое помещение. Сняв с себя одежду, Гермиона поторопилась к камину греться, Гарри, навскидку отправив в район дивана мантию, пошел к креслу, погружаясь в свои мысли.

К концу тихой посиделки вокруг припрятанных в Выручай-комнате книг Гермиона предложила потренироваться в невербальных заклинаниях. Гарри с удовольствием поддержал идею. Уроки он все равно не хотел уже делать, да и размяться хотелось.