7. (1/2)
— Ну, правда, прости! — едва различимым шёпотом у самой её сережки пробормотала Рина, на что Вита поморщилась, демонстративно потирая ухо и со скрипом отодвигая свой стул от неё подальше.
— Ещё скажи, что ты не специально.
— Может быть, и специально, но мне все равно жаль, что так вышло… Я же не знала, что ты очень захочешь прийти!
— Да, весьма сложно о таком догадаться, несмотря на то что мы встречаемся уже почти год. Было прямо сверхъестественно предположить, что твоя девушка хочет знать о твоих собственных планах на воскресенье, учитывая тот факт, что у нас уже были общие планы.
— Боже, ну я же уже извинилась! — едва не зарычала Рина.
— Девочки, — раздался вдруг шёпот из-за стола впереди, отгороженного от них невысокой пластмассовой стенкой. Они синхронно перевели рассерженные взгляды на виновато глядящего на них паренька, от чего тот вздрогнул и начал заикаться: — Д-девочки, в-вы не м-могли бы б-быть потише?
— Извини, — прошептала Вита, сложив руки в просительном жесте, и голова парня снова скрылась за перегородкой, оставив их сердито молчать.
Тишина в читальном зале всегда чуть давила на уши, но зато тут никто не мешал сосредоточиться. Вернее, так происходило обычно, потому что в этот раз Рина зачем-то увязалась следом за ней, уселась рядом и теперь постоянно отвлекала Виту от подготовки на ноутбуке очередного группового проекта, из-за чего в общем документе их группы после фразы «Наша компания планирует поставки продукции в разные точки как в самой России, так и за её пределами…» во множестве вариаций возникало «Как мне это всё надоело!!» Хорошо, что она пока редактировала файл одна и этого никто не видел.
Спустя минуту напряжённого молчания около её уха снова раздался расстроенный голос:
— Ви, пожалуйста, ну хватит дуться. Хочешь я тебе дома спою, а? В приватном порядке?
Кажется, из-за перегородки раздался горестный стон.
Их ссора началась ещё вчера вечером. Хотя, можно сказать, предпосылки её были очевидны с самого утра, и Рина целенаправленно делала всё, чтобы в итоге вышел скандал, хотя у неё была сотня шансов избежать всего этого. В девять утра в воскресенье, когда Вита ещё мирно посапывала в их постели, Рина тихо поднялась и выскользнула из их квартиры, отправившись в университет. Вчера она не предупреждала Виту, что та должна будет проснуться в пустой холодной постели, но девушка безропотно приняла такой удар судьбы, решив, что у Рины возникли какие-то непредвиденные обстоятельства. Она забеспокоилось, лишь когда от девушки не было ни слуху ни духу почти до шести часов вечера, а трубку та не брала. И всё бы ничего, если бы у Рины было нормальное оправдание. Но нет: Рина просто как-то забыла уточнить, что на это воскресенье был назначен день открытых дверей их факультета, на котором третий курс, а значит и Рину, обязали исполнить какой-то номер. Вита благополучно забыла об этом мероприятии до того момента, пока вечером не стали выкладывать фотографии с ивента и на одной из них она не заметила на сцене Рину с микрофоном в руке в окружении других девочек с её потока.
Когда же та вернулась, невозмутимая и с уже готовой историей, что её призвал на помощь студсовет, разразился скандал, потому что Виту Рина и не думала звать на своё выступление и вообще целый месяц всячески скрывала своё участие…
— Не нужно мне петь, — раздражённо повела плечом Вита и выбила в документе «За что?!». — И вообще, ты не умеешь петь.