22 (1/2)
22
Тайсун встал с кровати, ноги затряслись так, словно он впервые ими воспользовался. Его заштормило, пришлось ухватиться за высокий прикроватный столб. Перед глазами плыло.
— Что это, блядь, такое…
Сознание словно тараном ударили, вышибая парадные двери. Память ослепила на мгновение, но лучше бы нет… Сквозь рассеивающийся туман в голове всплыли картинки с компьютера: это была его квартира и Бьянконэ над ним, по животному толкающийся в его тело. Эту белую длинную перекинутую через плечо косу Тайсун видел не единожды. Это не было ошибкой и совпадением тоже не было. А потом в виске закололо, он зажмурился, справляясь с волной боли. Его ударили бутылкой. Его ударили… Нервная улыбка сковала губы. «Нет… нет же…»
Серая стальная дверь со скрежетом открылась. Тайсун выпрямился, ощущая подкатывающую к горлу тошноту. Верить не хотелось. Отрицание закрыло глаза, и Апория медленно моргнул, надеясь сбросить наваждение. Не привиделось…
На пороге стоял добродушно улыбаясь Тилль. Его старый добрый друг Тилль, тот самый, с которым он знаком еще с Академии, кто находился подле него в день свадьбы, свидетелем, кто первый услышал от Тайсуна новость о рождении Дихара, держал над ним зонт на похоронах, приглядывал за его сыном, пригласил в свой дом и… тот самый, кто ударил его бутылкой по голове… Тот самый друг выглядел сейчас наивно-добродушно, стоя на пороге с мягкой улыбкой на лице и совершенно неподходящими этому образу глазами.
Тайсун сглотнул. Неужели эти глаза всегда смотрели так? Пугающе… Внутри что-то сломалось, Апория почувствовал, как осознание острием своим вошло под грудину. Он просто хотел не замечать. Так было проще.
Зеркала… будь они неладны, окружали его, как стражники, скалились, шептали. «Идиот», «Идиот», «Идиот»… В отражениях мелькали его, Тайсуна, эмоции, так естественно и бесконтрольно, что впору себя пристыдить за эту… слабость. Принять правду всегда сложно, а порою даже невозможно.
Холод упал на плечи внезапно, как и понимание того, что он голый. Прокурор сгреб простыню, оборачивая ее вокруг бедер.
Люфте нежно улыбнулся, и Тайсуна передернуло.
— Тайсун…
— Не подходи!
— Тайсун, ну ты чего? Это же я, Тилль. Твой старый добрый друг, — теплая улыбка и располагающий взгляд.
— Не подходи, — прорычал альфа.
Улыбка увяла, слетев пеплом на серый пол, явив Апории настоящее, холодное, острое лицо Люфте с жестким, колючим, как проволока, взглядом.
Мужчина на секунду опустил глаза, прикрыл за собой тяжелую металлическую дверь и шагнул к Тайсуну, расслабленно складывая руки в замок за спиной.
Тайсун отступил, осматриваясь. Абсолютно пустая и бесполезная комната.
Тилль большими шагами сокращал расстояние, обходя кровать, приближаясь. Тайсун прыгнул на постель, стремясь уйти от мужчины, нацеливаясь на дверь, но рухнул на пол с противоположного края кровати, запутавшись в простыне. Люфте держал край белого тонкого полотна, что ловко намотал на запястье, срывая с мужчины, взбираясь на постель. Тайсун лягнул альфу, попав в грудь, но в поясницу тут же впечатался кулак, целя в почки.