Часть 15 "Барьер истончился" (1/2)

Утро после хоть и небольшой, но всё же пьянки, просто не может начаться спокойно. Самым первым на этот раз проснулся тот, за кем по идее должны были «ухаживать» пьяницы, — больной Кошмар, который сразу же после пробуждения осознал всю тяжесть бытия. А, нет, это чьё-то тело. Погодите. Чьё-то тело с белыми, как у Киллера волосами, такими же габаритами и такой же одеждой…

— Твою ж мать! — уже хотел было вскрикнуть Найт, но вместо этого лишь дёрнулся и промычал то, что по идее должно было быть громким криком. Голова заболела ещё сильнее, чем раньше.

Обильные шевеления и невнятные мычания подушки не остались без внимания Киллера. Небольшие движения и ещё более невнятные слова стали доноситься со стороны парня, что так нагло занял место на груди больного Кошмара. Непонятные движения, не имеющие какой-либо цели привели лишь к падению Киллера прямо на пол, что сопровождалось неплохим таким грохотом. Хотя, всем остальным было плевать на какой-то там шум.

— Блять, — уже более внятно пробубнил ныне лежащий на полу Убийца. Он пытался тереть глаза так усердно, как только мог, чтобы хоть как-то убрать сонливость. Не помогало.

— Придурок, — послышался в ответ крайне хриплый и болезненный голос Кошмара, что после произнесения одного единственного слова немного закашлялся.

— Да знаю я, — на автомате пробубнил Убийца и попытался подняться. Сесть у него вполне получилось, но стоило ему подняться на ноги, как те моментально подкосились. Килл тут же схватился за довольно большую стопку книг, что стояла на прикроватной тумбочке, ведь больше их ставить было просто некуда, и, вместо того, чтобы опереться на них и восстановить равновесие, он лишь утянул их за собой на пол.

— Придурок. Собери их, — смог разобрать из невнятного бубнежа Найта Килл. Книги ему были очень дороги и, если бы не его незавидное состояние, непременно накричал бы на Убийцу за такую-то наглость.

— Понял, — не стал спорить Киллер и практически сразу в этот раз уже более успешно поднялся на ноги. Его взгляд упал на тумбочку, которая без столь огромной стопки книг не оказалось пустой. Небольшая рамка с фотографией более молодого Найта с перевязанным глазом, что пытался выдавить из себя максимально счастливую улыбку и лучезарная Дрим, обнимающая своего покалеченного братца. Чуть ниже детей на стекле красным, словно кровь маркером было написано: «Всё будет хорошо». Ещё не отошедший от похмелья мозг толком ничего не сообразил, так что Килл просто немного постоял столбом, а после принялся собирать книги.

Внезапно в прихожей послышался грохот, а светлая макушка Кросса на уровне пола высунулась в дверной проём комнаты Кошмара.

— Блять, развалился посередине комнаты, — приняв сидячее положение начал бубнить сонный Кросс, что споткнулся о спящее тело по пути к Найту.

— Я не блять, — пробубнило спящее тело, поднимаясь с Хоррора и начиная протирать глаза ото сна. — Проснись, придурок. — Произнёс Даст и толкнул Ужаса, чтобы тот проснулся, но в ответ Пыль получил лишь невнятные бормотания красноглазого.

— Дурдом с утра пораньше, — ели слышно пробубнил Найт, наблюдающий за тем, как один идиот пытается разбудить другого, третий пытается снова подняться, а четвёртый, виновный в том, что книги сейчас не на своём месте, пытается поставить их обратно так, чтобы они сами потом на него не свалились. Утро удалось.

К счастью для Найта, долго парни у больного не задерживались, так что, даже толком не успев отойти от последствий нахождения заначки, как можно быстрее собрались и вывалились из квартиры Кальмара, оставляя того наедине со своими болячками и тишиной, которой после визита этих четверых явно не хватало.

Первый же поворот, первый же сугроб, Киллер свалился прямо в него и, похоже, некоторое время не собирался оттуда вылезать. Даст и Хоррор же, игнорируя Кросса, который просто хотел спокойно добраться до дома, как самые лучшие друзья, которые никогда не бросят в беде, принялись закапывать Килла, пока не осталось торчать лишь лицо. Никто из банды не удивился, когда на следующий день в школу не явился не только сам Найт, но и сестра снежного человека, которая, похоже сидела дома вместе с ним и его температурой.

***</p>

После того, как Найтмер слег на несколько дней, в школе стало гораздо тише. Даже слишком. За весь учебный день Дрим так и не увидела своего брата. С самого начала она ждала, когда Найт в своей привычной манере ворвётся в класс и, как ни в чём не бывало, сядет на место. Но ничего подобного не происходило. Весь день она надеялась и ждала хоть каких-нибудь новостей о брате-близнеце, но в итоге получала лишь суровое молчание со стороны его банды. С каждым часом волнение лишь усиливалось, что явно не хорошо сказалось на девушке.

Так как в школе не было ни Найта, ни Киры, Дрим на уроках сидела с Оутером, оставляя парту брата пустой. Практически все уроки Дрим не могла занять свои мысли учёбой и перестать думать о пропавшем брате, но как только началась перемена, взгляд невольно устремился прямо на пустое место.

На сердце снова повис неприятный груз, а взгляд помрачнел и опустился на её собственную парту. Она ужасная сестра. Сколько времени уже прошло, а она продолжает повторять ошибки прошлого. Она снова не успела заметить, как брату стало плохо. Она снова даже не попыталась хоть как-то помочь. Но ведь он же живёт отдельно, значит и разбираться со своими проблемами должен сам, верно? Какое тупое оправдание. Из-за чего это он сбежал? Из-за того, что она не смогла вовремя помочь, не замечала проблем брата вплоть до тех пор, пока он не наорал на неё, а после исчез вместе со своими вещами. Даже когда он был рядом, она не помогла ему, не поддержала в трудную минуту, а теперь удивляется, почему же он переехал куда подальше и не желает никак связываться с сестрой. Идиотка. Бесполезная тупая идиотка.

Небольшие капельки слёз, стекая с щёк девушки, начали падать на парту. Глаза раскраснелись, а новые слёзы уже были на подходе. Тёмные мысли продолжали заполнять обычно светлую голову девушки, заставляя ту немного сжаться, пока чужая рука не легла аккуратно на её плечо. Оутер, сидящий рядом, молча прижал к себе Дрим, а затем крепко обнял. Отойдя от небольшого шока, девушка уткнулась парню в плечо, а руками обхватила его, немного прижимая к себе. Некоторое время они просто молча сидели, пока Дрим не успокоилась и не отпустила Оутера.

— Спасибо, — довольно тихо произнесла она.

За этой ситуацией украдкой поглядывали подчиненные Кальмара, но быстро потеряли интерес к Дрим, мало ли, что эту Мечтательницу тревожит, их это не касается.

Если для некоторых членов команды больничный Найта значил, что они просто будут дебоширить без надзора, например, для Даста и Хоррора, то вот для Кросса и Эррора все оказалось куда сложнее. Отсутствие главаря практически полностью развязывало руки обеим сторонам. Вечные враги наконец переглянулись.

В банде действовал закон, что ни один из Бэд Гаев не может общаться ни с кем из Звёздных. Исключение исключением были только колкости и посыл в пешее эротическое. В остальном же ни дружба, ни, тем более, романтические отношения не были возможны. Никто из банды тому не противился, напротив — охотно следовал правилу, даже не рассматривая варианта ослушаться. И даже не потому, что Найтмер жестоко карал за измену, никто даже не видел, как он за подобное карает, случая не было, а потому что никто из банды не желал связываться с добряками и моралистами вроде Звездных. Вот только с годами все изменилось… Время меняет людей, а вместе с тем и их отношение ко всему в этом мире.

Создавалось ощущение, что барьер между командами истончился. По ту сторону стояли уже не просто три силуэта, заклейменные врагами, а личности. Не абсолютное добро, а люди, выбравшие другой взгляд на мир, другие решения, при этом не лишенные проблем. И когда Найтмер не забирает все внимание на себя и не следит, чтобы все плясали под его дудку, заметить это гораздо проще.

Даже такому кроту, как Эррор, что первые дни пристально наблюдал за троицей, подозревая их во всём чем угодно. На долго его не хватило. Вскоре Эррору резко стало похуй на звездных, у него были и свои проблемы поважнее каких-то там добряков.

— Ты вообще приходил домой вчера?

Эррору не нужно было даже видеть брата, чтобы понять, что он пытается незаметно пройти мимо. К тому же, в классе больше никого почти не было, все в столовке.

— С чего ты взял?

— Фреш сказал, что не дождался тебя. И ты с нами не завтракал. Я полагаю, ты досыпал и пожертвовал завтраком.

— Эррор, давай не в школе, — парень сжался и окинул взглядом класс.

— Ну а где еще, Гено?! — Эррор поднял голову на брата и встал с места. — Я тебя уже какой день дома не вижу! Помнится мне, смена у тебя заканчивается в восемь. И ни в девять, ни в десять тебя дома нет. У тебя мешки под глазами больше, чем сами глаза!

— Эррор, хватит, — едва слышно на фоне разъярённого Глюка сказал Гено.

— Ну уж нет, братец! Ты обо мне позаботился, теперь позволь помочь ТЕБЕ! — Эррор указал пальцем в лицо Гено. — Я, конечно, понимаю, что ты стараешься изо всех сил, но ты о себе хоть иногда вспоминай. Или ты с тем могильщиком общаешься, чтобы он потом тебе поудобнее место на кладбище присмотрел?!

— Эррор! —Глюче дернулся от того, насколько удивительно громко прозвучал голос брата. Гено хмуро взглянул в лицо младшему. — Я стараюсь делать для вас с Фрешем все, что могу.

— Звучит так, будто ты виноват во всем, что случилось. Но это не так, Гено, пойми. Фреш уже не на шутку за тебя волнуется, а по-настоящему за кого-то волнуется он, как ты знаешь, очень даже редко.

Гено не нашел ответа. Он опустил взгляд, обошел брата и сел за парту. Эррор сжал руки в кулаки, тихо чертыхнулся и пошел прочь из класса. В дверях он нарвался на Блу. Девушка тут же отскочила, пропуская Глюка, и тот, даже не заметив голубое пятнышко, ушагал далеко в коридор. Девушка все слышала и, честно говоря, была несколько напугана произошедшим.

Вернулся Эррор только со звонком. Блу чувствовала, какая жуткая аура исходила от соседа, потому сглотнула. На перемене Глючный остался в классе, предварительно проводив сердитым взглядом белое пятно с красным шарфом и черное пятно с капюшоном, что сейчас он просто не мог оставить без внимания. Пусть Блу и знала Эррора очень плохо, ей казалось, что он скорее волнуется, чем злится. Девушка была уверена, что не умеет общаться с замкнутыми подростками с кучей комплексов, но вот типаж обеспокоенного брата ей вполне был знаком. Даже чересчур…

— Так Гено и Фреш твои братья? Неожиданно, — неуверенно начала диалог Блу. Эррор фыркнул и отвернулся. Видимо, уходить от ответа молчанием у них семейное. — Возможно, если бы ты прямо и спокойно сказал, что чувствуешь, он бы тебя послушал.

— Еще мне ещё мелочь какая-то будет указывать, что делать?! Не слишком ли ты мелкая, чтобы разбираться в чьих-то отношениях. Не выебывайся, малявка, — сразу же послал её куда подальше Эррор.

— Может быть и мелочь. Но я при этом еще и сестра. На первый взгляд мой брат — лишь очень ленивый лентяй, но он очень заботлив. Только он очень часто перегибает, превращая это в гиперопеку. Я много злилась, топала ногами, но Папи был просто непробиваем. Однажды я просто села и поговорила с ним на чистоту. Сказала, как себя чувствую от его хватки, и он послушал. Он дал мне больше свободы, оказывается для этого было достаточно просто сменить «ты» на «я».

Будь Найтмер в школе, вряд ли бы Блу завела этот разговор. И даже так, она все равно совершала очень рискованный поступок, выдавая врагу столь личную информацию. Но… Блу будто чувствовала, что в этот раз она делает все правильно. Что Эррор не будет использовать ее слова против Звездных. Она чувствовала, что в этот раз достигнет понимания юноши. Блу не знала, насколько похожи ее с Эррором проблемы (на первый взгляд — никак), но решила попробовать найти точки соприкосновения, ведь кое-что знакомое в словах Глюка она уже уловила.

— Мне кажется, Папи чувствует за меня ответственность. Он сделал для меня намного больше, чем родители. Они будто даже не старались… Их, считай, и не было. Можно сказать, что я была на попечении брата, как только он научился делать все сам, — на этом моменте Блу краем глаза заметила, что Эррор повернул к ней голову. Ага, значит, попала. — И он думает, что делает для меня недостаточно. Пытается стать мне заменой родителей, чтобы я не чувствовала себя обделенной. Но правда в том, что мне нужен именно Папи, а не мама с папой в его лице. Мне неприятно осознавать, что двое взрослых не смогли позаботиться о своих же детях, но у меня есть старший брат, и он дает мне всё самое нужное, иногда даже немного больше.

Пусть Глюче и не мог с четкостью разглядеть лицо девушки, он все равно смотрел на нее так внимательно, будто пытался отыскать в ней что-то. Эррор нервно сжал руки в кулаки и уставил взгляд в парту. Его волновало даже не то, что он собирался нарушить главный закон банды (на это ему плевать), а скорее то, что он собирался поддержать диалог с кем-то помимо семьи или друзей. К тому же, такой личный. Это пугало. Парень начал разбирать и собирать ручку, что случайно попалась под руку.

— Могу понять… Не скажу, что все в точности так, но похоже. Возможно, ты не так глупа, как я считал. Но это все еще ничего не меняет!

— Хех, конечно. Мне достаточно и этого.

Достаточно? Правда? Эррор вновь удивился. Он знает Блу, как ненасытную до впечатлений, чрезмерно энергичную, по-детски эгоистичную девчонку. Но неожиданно эти качества притупились. В «мне достаточно и этого» Глюче вдруг услышал «я знаю, что тебе нужно время и не буду навязываться». Блу вспомнила о том, что у других тоже есть чувства, которые ей стоит учитывать. Не веря своим ушам, Эррор решил проверить глазами: точно ли перед ним та самая соседка? Надел очки и убедился. Всё те же голубые добрые глаза, всё то же невинное практически детское лицо. Но уже несколько иной человек.

— Отметины на твоих руках. Кошка постаралась?

Эти слова вывели Эррора из размышлений. Он посмотрел на свои запястья, где остались мелкие ссадины от когтей, которых раньше не было. Блу решила перейти на более безобидную тему, что было удобно для обоих.

— Да, Ошибка не любит мыться. Но обычно она ласковая и ведет себя мирно. По крайней мере, со мной, — Эрр усмехнулся, вспоминая жалобы Фреша на то, что кошка вечно его в разделочную доску превращает, и его же визги, когда кошка решала немного за ним поохотиться.

— А моя совсем не ручная! Вечно царапается и кусается, словно дикая. Но зато на Папи сидит, как шелковая! Еще и мурчит! — недовольно начала перечислять Блу. Она даже надула губы от обиды на собственную кошку.

— Дай угадаю, ты бегаешь за ней по всему дому с визгами, а потом хватаешь этими грешными руками в охапку и мучаешь несчастное животное, — усмехнувшись, предположил Эррор.

— Ничего не мучаю! — немного повысив тон, отрицала Блу.

— Приму это, за «да». Твой брат наверняка сидит спокойно и гладит ее, вот она к нему и ластится. Кошки очень характерные, с ними нужно обращаться осторожно. Без всяких криков, беготни и крепких объятий. Может, котята и игривы, но особи постарше больше любят тишину и стабильность, чем постоянные догонялки и затискивания. Ты начни сначала хотя бы кормить кошку и прибирать за ней, а не сразу без спросу хватать её на руки. Потом она сама к тебе приходить начнет. Начинает бить хвостом или прижимать уши — оставь в покое и не трогай, пока не отдохнёт, она устала от тактильности. В общем, будь менее навязчива и более спокойна.

Блу слушала и едва сдерживала громкие писки умиления. Эррор умеет заботиться, просто не хочет это показывать. Хотя, пожалуй, к котам его притягивают общие черты.

— Прямо как с тобой)

— Чего???

— Ты сам, как котик.

Девчушка не сдержала широкой улыбки. Если бы ее зрачки могли принять форму звездочек, то определенно это и сделали бы. Сегодня она буквально заполучила план того, как ей подступаться к характерному коту-Глюку! Это очень даже большое достижение.

По факту, Глюче сегодня нарушил строжайшее табу, но не чувствовал никаких угрызений совести за это. Он никогда не был псом на коротком поводке и никогда не будет. Эррор всегда решает, чему следовать, а чему нет, сам. Просто ему удобна банда, как компания, с которой можно позависать, потренироваться и надрать кому-нибудь зад без особых на то причин. Найтмер думает, что Эррор уже «приручен», и Глюк не собирается его в этом разубеждать и как-то показывать свою свободу воли. В этом просто нет смысла.