Инис Айронвуд IV (1/2)
20.05.290 ПЗЭ,
Планета Ланниспорт, система Кастерли-Рок
Дочь лорда Андерса Айронвуда никогда не любила западников. Особенно Ланнистеров. Но оказавшись здесь, на Ланниспорте, в разгар празднеств, она не могла не признать: развлекаться они умеют.
Фейерверки, парады и концерты начались пять дней назад и не собирались заканчиваться. Император и Лорд-сегментум устроили в честь победы десятидневное празднование, которое должно было стереть саму память о неудачном восстании Железнорожденных и оставить только чувство триумфа. И у них получалось. Каждый день на Ланниспорте выпивалось больше спиртного, чем любая другая звездная система выпивала за месяц. Будет странно, если после десятидневного загула горожане не смогут вспомнить, кто они, где живут и где работают.
Даже агенты ИРС и других императорских тайных служб, брошенные драконами в водоворот веселья, не удержались. Конечно, они пытались сопротивляться искушениям и умерить свои позывы в первый день… Но все знают, насколько сера и скучна жизнь среднего вестеросца, чтобы устоять против знатной дорнийской дамы.
На третий день из всех приставленных к ней шпионов продолжать работу могли только дети на службе лично Паука. Этих она стряхнуть никак не могла. Контрразведчиков Дорна, устраивавших выборочные проверки в любое время дня и ночи было все-таки меньше, чем живых и механических наблюдателей на службе мастера над шептунами. Хорошо еще, что в львином логове ему приходилось еще в чем-то себя ограничивать. Императорские же агенты, очевидно, занимались более важными делами, чем наблюдение за одной несдержанной и эпатажной дорнийкой — именно такой она и старалась предстать перед публикой. Были, конечно, и те, кто считал себя способным втянуть ее в собственные игры, но с этими она справлялась без какого-либо усилия.
Нет, никто не говорит, что ей не нравилось быть объектом чужого внимания. Например, один молодой рыцарь сдуру согласился на ее предложения провести ночь в ее покоях — она только забыла сказать, что хочет разделить ложе не только с ним, но и с двумя своими телохранительницами… К тому времени, когда персонал гостиницы сумел привести его в сознание, Инис давно уже ушла.
Ей не потребовалось много времени на то, чтобы найти людей, с которыми она действительно хотела поговорить. Если жители Запада просто любили веселиться, то те, кто собрался в этом клубе, гуляли так, словно завтрашний день не должен был наступить. И несмотря на то, что треть гостей уже плясали на столах (когда, интересно, они успели так нагрузиться), а от их рева могли проснуться мертвые и попросить орать потише — ее появление не осталось незамеченным. И несколько полуодетых женщин и мужчин в военной форме проводили ее слишком уж цепкими и пристальными для пьяных людей взглядами. А еще за ней внимательно следили несколько неприметных парней в простой одежде, под которой наверняка пряталось оружие.
Северяне вообще не слишком любили выделяться. Флотские офицеры Простора и Блэкуотера обожали обвешивать свои мундиры блестящими и зачастую просто нелепыми украшениями и эти люди на их фоне казались серыми мышами… У которых, тем не менее, были волчьи клыки. И если бы она явилась сюда без предварительной договоренности, шансы на то, что ее тело так никогда бы и не нашли, была не самой малой.
Тот, к кому она пришла, судя по его лицу, вполне мог такое провернуть. Он не был северянином — но его мог узнать любой, кто хотя бы поверхностно знал историю Войны Узурпатора.
— Миледи Айронвуд… Какой приятный сюрприз.
Вблизи капитан флота Севера не выглядел особо угрожающе… Что еще раз доказывало: не все определяется внешностью.
— Капитан Сиворт, — коротко кивнула она.
Знаменитый герой осады Штормового предела — или знаменитый преступник, смотря с какой точки зрения смотреть — к его чести, все время смотрел ей только в глаза. Ни разу с момента их первой встречи его глаз не опустился ниже ее шеи — ни на глубокий вырез на откровенном платье дорнийского покроя, ни на талию, ни на бедра… Инис подумала о том, что кем бы ни была жена Давоса Сиворта, она определенно была счастливой женщиной. Такого верного мужа нужно было поискать — и в таком месте, как Ланниспорт, поиски, вероятнее всего, окончились бы ничем.
— С вашего позволения, командор Сиворт, миледи, — вежливо поправил ее бывший контрабандист. — После Пайка я получил повышение.
Многие из тех, кого она знала, в таких случаях болтали об этом на каждом шагу, но уроженец Блэкуотера, как она уже поняла, не был склонен к хвастовству. Единственным признаком того, что Сиворт гордится своими достижениями, была легкая вежливая улыбка.
— Приношу вам мои поздравления, командор… — совершенно искренне ответила наследница лорда Айронвуда. Дураки с Кингсланда, Арбора, Утеса и Хайгардена на ее месте заявили бы, что у северян на флоте так все плохо, что они берут на командные места всякую шваль вместо нормальных капитанов из хороших высокородных семей. Сама она, будучи из высокородной семьи, таких выводов не разделяла — эскадра Севера, участвовавшая в окружении и штурме Пайка, действовала достаточно слаженно, умело и сплоченно. — …И мои извинения за неожиданный визит. Но я хотела бы срочно увидеться с лордом Мандерли, если есть такая возможность.
Будь на его месте какой-нибудь просторец, ее попытка встретиться с командующим флотом без предварительной договоренности, закончилось бы долгим рассуждением на тему, что лорд-адмирал чрезвычайно занят, а его время безумно дорого стоит, и закончилось бы все мягким, но настойчивым выпроваживанием с помощью крепких охранников. Но командор Сиворт вместо этого кивнул, бросил: «Идем» — и направился к лестнице, ведущей наверх.
Им пришлось подняться на два пролета и открыть шесть тяжелых дверей, чтобы попасть к лорду Белой Гавани. И едва северяне покинули вестибюль и оказались среди своих, они тут же перестали изображать веселье и праздность.
Как минимум треть из них — причем не только мужчин, но и женщин тоже — носили боевую броню. Да и вообще атмосфера вокруг них напоминала скорее подготовку к осаде, чем празднование. Солдаты Мандерли не чувствовали себя желанными на этом празднике победы на Ланниспорте, что, собственно, было неудивительно: Рейгар всеми возможными способами показывал, какие ужасы ждут всех, кто рискнет восстать против его власти.
Лорд Виман был совершенно один перед большим голографическим дисплеем в своем кабинете с довольно утилитарной обстановкой. И это была первая их встреча, когда Инис не увидела рядом с ним никакой еды. А также картин, гобеленов, цветов, золота и серебра.
— Миледи, — склонил голову в знак приветствия адмирал-северянин. Легкое движение бровей дало ей понять, что он и в самом деле не ждал ее визита, хоть и старался это удивление скрыть. А ведь они еще считают северян глупыми варварами, у которых что на уме, то и на лице, а что на лице, то и на языке. — Я так полагаю, этот визит должен остаться… гхм… конфиденциальным?
Дорнийка в ответ молча кивнула и хозяин кабинета нажал на небольшом пульте на столе несколько кнопок.
Через несколько секунд в комнате мигнул свет, голографический экран, изображавший карту Вестеросского рукава, сначала погас, потом снова включился, а ноздри Инис защекотал знакомый запах горелой изоляции.
— Вот теперь можно, — теперь улыбка Вимана Мандерли стала более искренней и дружелюбной. — Каждый день «дезинсекцию» устраиваем, но Ланнистеры упорно ставят все новые и новые жучки… А еще приставленные к нам слуги докладывают куда следует… Думают, что мы не догадываемся.