Всё по-новой (1/2)

Руки сцеплены за спиной наручниками - настоящими, наверняка полученными от органов правопорядка, а не дурацкая бутафория из секшопа. Мне же было бы лучше, будь это бутафория.

Сверлю взглядом мужчину за письменным столом. Притащил меня после того ”концерта” и в следующий же вечер - поглядите, усадил в своём кабинете.

Стоит отдать ему должное, обстановка уютная: горит только торшер в углу и настольная лампа, от чего в комнате царит тёплый полумрак. За окном темно, в комнате тепло, у меня под коленями приятный ковёр. Запах сигарет, тем не менее, всё равно ощущается. Видимо, он часто курит за работой. Или просто часто курит.

Я спал совсем не много, кажется, точно не скажу, у меня нет часов. Из-за этого в голове шумит. Тело всё ещё ноет и я с содраганием думаю, что мне снова придётся кого-то обслуживать. И именно поэтому я так зол. Правда осекаюсь, стоит встретиться с чужим взглядом.

- Я почти слышу, как ты ноешь об усталости, - усмехается. Бешусь снова, вспыхивая в одну секунду, но на этот раз не молчу.

- Не дождёшься, - рычу и поворачиваю голову в сторону. Конечно он прав. Наверняка у меня на лбу всё написано. Да и не нужно быть гением, чтоб понимать, в каком я состоянии после групповой сессии. И тем не менее, я сижу здесь, а не уютно сплю где-нибудь на причитающемся мне коврике.

Он откладывает какую-то папку, почеркав перед этим что-то внутри, и неторопливо поднимается, обходя стол, опираясь уже с лицевой стороны о него бедром. Смотрит на меня сверху вниз - спокойно, вроде даже устало.

- Ты проспал почти шестнадцать часов, - чиркает зажигалкой, запаляя сигарету. С сомнением качаю головой. Не ощущаю, что столько спал, - Не хорошо заставлять столько ждать нового хозяина в первый же день.

Смотрит на часы у себя на запястье, словно сверяя с ними собственные слова.

- Или уже следующий день. Два часа как за полночь, - взгляда с меня не сводит. Мне становится неуютно и даже неловко за своё возмущение. Как-то неблагодарно получилось, мне дали время. Переступаю с коленки на коленку, опускаю голову, смотря в пол.

- Мне извиняться, что ли? - а с другой стороны, я здесь всё ещё жертва. Это меня накачали наркотой и изнасиловали вчера, а не его. Но вопрос задаю тихо, надеясь не быть услышанным.

- Стоило бы, - всё-таки услышан, - Но не словами. Подойди. Нет, на коленях, - пресекает мою попытку встать на ноги, слышит раздражённый вздох и морщится. Мои ужимки ему явно поперёк горла. За то время, пока я был у Макса, я изменился. Восхищался я только образом, впечатавшимся в мозг в ту встречу. А человек, стоящий передо мной, собирается меня использовать почти сразу после шестичасового развлечения садистов. Вынуждает ползать на коленках и внушает вину. Не чувствую никакого благоговения, только раздражение и усталость. Или скорее разбитость... Может и в правду слишком много спал.

Привычно утыкаюсь носом ему в пах, приоткрываю рот, нащупывая языком собачу ширинки. Чужая рука опускается на мою макушку, чуть сжимая волосы и оттягивая меня от паха. Сверху слышится смешок, поднимаю на того расфокусированный взгляд.

- Похвальная готовность, - другой рукой опускает к моему лицу сигарету, поднося фильтр к губам, - Но пока рано. Затянись.

Второй раз за ночь смотрю на него с недоверием. Чего задумал? Да, я иногда курил, когда был на свободе, не особо часто, но в неволе ни разу. Всё же послушно ловлю зубами фильтр и делаю затяжку. Дым ожидаемо дерёт горло и почти заставляет закашляться. Не такие уж они и лёгкие, не пойму, почему думал иначе. Однако дают - бери. Бессмертный девиз.

- Хорошо, - удовлетворённо щурится, тоже затягивается. Опускает потом руку снова, - Ещё?

Уже откровенно не понимаю, с чего такая щедрость, но, учитывая обстоятельства, сигарета мне точно не помешает. Делаю вторую затяжку, уже смелее и больше, постепенно вспоминая, как это вообще делается.

- Очень хорошо. Как голова? - голос сверху уже не равнодушный, Жукова это веселит. Ну и хрен с ним - с облегчением замечаю, что мозги встают на место. Тот же самый эффект прочистки головы мне даёт обычно кофе. Поджимаю губы и киваю. Интересно, если я скажу, что всё ещё никак, меня отпустят в кровать?

- Лучше. Спасибо, - сипло. Сжимаю губы в полоску и чувствую себя немного сконфуженно. Затылком чую систему кнут и пряник, но не могу на этого человека злиться так же, как минуту назад.

- Если лучше, благодари делом, - слышу смешок, встречаюсь глазами с не менее насмешливым взглядом, - Отсюда отличный вид, - поясняет, - Да и твоё рвение незамеченным не осталось, как видишь.

Понимаю, о чём он говорит. Опять же, минуту назад я бы зарычал и стал раздражённо выспрашивать, чего он от меня хочет в надежде, что от меня отвяжутся. А сейчас снова тянусь к чужой ширинке, уже не удерживаемый за волосы. Чего я вообще ожидал? Очевидно, ему по душе мой видок замученного раба - настолько, что достаточно ткнуться лицом в пах, чтобы спровоцировать стояк. Который, кстати, оказывается не таким уж и стоячим. Может, изначально он и не собирался...?

Я снова вырыл себе могилу. Помню, что в прошлый раз минет занял не меньше полу часа. Сейчас же даже боюсь подумать, сколько на это уйдёт времени. Обхватываю губами головку, собираясь взять член полностью, как меня снова оттаскивают.

- Нет, нет и нет, не на этот раз. Ни в какой из разов с этого не начинай, - непонимающе смотрю, замечаю, что Жуков тушит окурок в пепельнице у себя за спиной. Мою голову отпускают, он упирается руками в стол за собой. Для удобства, наверное.

- Я много раз говорил Максу тебя обучить. Очевидно, он так и не счёл нужным тратить на это время, - мне мягко растрепали волосы на макушке. Как какому-то ручному зверьку. Хмурюсь, но руку не сбрасываю. Не так уж часто мне перепадает ласка.

- Значит, учись сейчас. Оближи его. Медленно. Да, веди языком. Обхвати губами под головкой. Как будто целуешь, - выполняю вслед за насмешливыми словами и чувствую губами пульсацию под тонкой кожицей. Без указаний я бы ни за что не осмелился начать что-то в роде этого. ”Это” оказывается странным и захватывающим, к ушам приливает кровь и хочется почувствовать его снова. Поэтому ловлю губами опять, сбоку, высунув язык и обняв им постепенно твердеющую плоть снизу. Немного посасываю и веду так ниже, к головке, выхватывая потом и её. Вбираю ту в рот, почти сразу отпускаю и оглаживаю языком уздечку под самой головкой, приникая потом и к ней губами. Я много раз глотал члены, конечно. Но никогда мне не давали его изучить. Похоже, Максу больше по душе просто мычащая от удушья дырка. А вот чего хочет Жуков, мне пока не ясно. Член лежит на моём лице, я смотрю вверх расфокусированным почему-то взглядом и тяжело дышу.

- Ты быстро учишься, - голос у того уже немного севший. У меня, наверное, тоже был бы севший, если бы язык не был занят вылизыванием мошонки. Не понимаю, почему у меня тянет в паху, пока я делаю ему приятно, но стоит мне поднять взгляд и все непонятливые мысли расползаются по швам. Вся эта ситуация для меня не необычна, но то, как именно я выполняю свою ”работу”, то, как на меня смотрит хозяин, то, как он со мной обращается. Чувствую уперевшуюся между моих ног голую ступню. Неловко выдыхаю, ёрзаю и немного более осмысленно и возмущённо жмурюсь.

- У тебя остались силы на возбуждение? - насмешки уже не слышу, в паху болезненно ноет и давит. Откуда мне знать, что с моим телом? Тот возбудитель... Откуда Горький его вообще берёт? Физического привыкания от него нет, да и тело потом нормально себя чувствует, в отличие от обычных синих таблеток. Ещё и этот странный минет. В голове от него туман. Беру в рот снова, уже определённо стоящий член, и плавно двигаю головой, оглаживаю языком ствол внутри и пытаюсь прочувствовать им каждую венку. Головка утыкается мне в горло, я поднимаю на Григория вопросительный взгляд и получаю в ответ кивок. Вбираю глубже, утыкаюсь носом в лобок и немного держу его внутри. Мне никогда не было приятно отсасывать, но сейчас я сам ерзаю бёдрами под чужой ногой, едва постанывая глухо, продолжая двигать и головой - всё быстрее, старательно обхватывая орган губами и смаргивая рефлекторные слёзы.

***</p>