Призрак (2/2)
-«И это великий верховный демон? На улице встретил бы, так сразу и не понял бы» - Ренгоку подлетел чуть ближе к Музану. Тот держал в руках какие-то пробирки, на столе перед ним стояло несколько колб, лежала закрытая книга. Оставалось загадкой, как все это добро не падало вниз. Но, наверняка, это было вызвано магией Крепости.
- Ох, вот как! – Доума задрал голову вверх. – Мне очень жаль. Ведь это я привел к нам Гютаро… Как я могу принести Вам свои извинения? Вы выколете мне глаз? Или Вы…
- Мне без надобности твои глаза, - перебил его прародитель, отставив пробирки в сторону и открыв книгу, которая оказалась записной. – Я с самого начала был готов к тому, что он проиграет. Даки его сдерживала. Гютаро выиграл бы, если бы с самого начала дрался один. Он мог бы отравить своих противников в самые первые минуты битвы, и они не смогли бы сражаться. Впрочем, ладно, - демон вновь взялся за пробирки. – Это уже не имеет никакого значения. Он проиграл, потому что в нем было слишком много человечности. Твоей вины тут нет, и я ничего от тебя не жду. У меня другой вопрос, - тон демона сразу изменился, стал даже более угрожающим, нежели прежде. - Почему семья Убуяшики все еще жива? И как продвигаются поиски лилии?
- Простите нас, умоляю! – взвизгнул демон с шишкой.
- Мне… нечего… сказать… - как будто с трудом выдавливая из себя слова, проговорил Первый. – Убуяшики… надежно себя спрятал…
- Я не слишком хорош в поисковой работе, - Доума закусил губу. – Что еще я могу добавить?
Аказа сохранял гордое молчание.
-«Опять они про лилию» - вспомнилась Ренгоку их первая с Аказой прогулку. –«Да что такого важного в этом чертовом цветке?»
- Музан-сама! Я не такой как они! – взвизгнуло существо из горшка. – У меня есть информация, которая позволит Вам на один шаг приблизится к Вашей мечте! Сейчас…
Кеджуро даже не понял, когда нечто лишилось головы, а сама эта голова оказалась в руках Кибуцуджи. Вопрос «какого хрена он не умирает с отрубленной башкой» Ренгоку решил оставить на потом. Спросит у Аказы, когда все это закончится.
- То, что я ненавижу, - это изменения, - холодно проговорил демон, сжимая в руках чужую голову. – Изменения в обстоятельствах, изменения в теле, изменения в эмоциях. В большинстве случаев, любое изменение – деградация, спад. То, что я люблю, - это постоянство. Когда ничего не меняется на протяжении вечности – это идеально положение вещей. Но сейчас я в высшей степени недоволен, ибо в последний раз Молодую Луну убили всего 113 лет назад. Слишком быстрые изменения.
Накиме коротко ударила по струнам бивы, и голова Гёкко улетела вниз, с громким шлепком упав прямо перед Доумой.
- Хантенгу. Если Гёкко сможет чем-то подтвердить найденную информацию, отправляйся вместе с ним.
- Ииип! Как прикажете, господин!
Еще один удар по струнам заставил исчезнуть верховного демона с его набором юного химика, и Ренгоку вновь вернулся к Аказе.
- Гёкко-доно! – Доума подхватил голову на руки. – Что же у тебя за сведения такие? Поделись! Ну пожалуйста, мне правда интересно! Я пойду с то…
Прежде, чем недоумок-демон успел закончить, Аказа снес ему все, что было выше рта:
- Приказ был отдан не тебе. Не лезь не в свое дело.
В ту же секунду кисть руки Третьего как будто в воздухе растворилась. Кеджуро инстинктивно дернулся, но тут же остановился. Он все равно не сможет помочь. Да и не нужна его помощь. И вообще, он не должен помогать врагу! Арх, Кеджуро Ренгоку, возьми себя в руки наконец!
- Ох, Кокушибо-доно, не стоило! – Доума уже успел заново отрастить потерянную часть головы. – Я нисколько не обиделся.
- Я сделал это не для тебя, - мрачный Первая Луна даже не обернулся. – Аказа нарушил устоявшуюся иерархию своим поступком. Такое поведение недопустимо. Если он тебе так докучает, - Кокушибо повернулся к Аказе попроси господина о поединке крови, чтобы поменяться с ним местами.
Третий отвел взгляд, наращивая потерянную кисть.
- Но Кокушибо-доно! – Доума обратился к Первому. – Даже если Аказа и попросит о поединке, у него нет ни шанса против нас. К тому же, я ведь стал демоном позже него, но достиг успеха гораздо быстрее. Это нормально, что он злится на меня. Кроме того, я специально не уклоняюсь от его ударов, потому что хочу с ним поладить. Вышестоящие ведь должны давать фору тем, кто ниже их и…
- Довольно! – Кокушибо устало потер лоб и поднял глаза наверх. – Накиме, открой мне дверь!
Звуки бивы разнеслись по всему измерению, и выросшая из ниоткуда дверь распахнулась. Едва демон вошел в нее, она громко захлопнулась. Следующим ручку потянул Аказа, взглядом позвав за собой Кеджуро. И вот они снова в той же пещере, где и оставили игральные карты.
- Чей ход, напомни? Я подзабыл.
- Могу я задать вопрос?
- Сколько? – ухмыльнулся Аказа, поймав на себе недоумевающий взор. – Не прикидывайся, я прекрасно видел, что офигел ты явно не один раз.
- Хорошо, признаю, - Кеджуро сел на пол, демон повторил за ним. – Что ж, по порядку… Про крепость я в целом понял, так что вопросы про демонов. Во-первых, откуда у… Кокушибо, вроде… Короче, почему он ходит с катаной? Во-вторых, что это была за фигня в горшке? Третье, что не так с ублюдком Доумой?!
- Во-первых, - продолжил разговор в том же тоне Аказа. – Насколько мне известно, раньше Кокушибо был мечником, но это все, что я знаю. Во-вторых, демоны в основном похожи на свою человеческую форму, но могут и видоизменить ее при желании. В-третьих, полностью согласен, Доума больной ублюдок! Как он смеет нападать на прекрасных женщин?! Я его выпотрошу к чертовой бабушке!
- Будто ты на женщин не нападешь, - фыркнул Ренгоку.
- Не нападаю.
- Ой, вот только давай не ври! Знаю я тебя.
- Я и не вру, - демон скрестил руки на груди. – Просто… Ну не могу я убить женщину! Не могу и все тут.
Ренгоку перестал дуться и взглянул прямо в желтые глаза Аказы. В детстве отце научил его: если при разговоре у человека сужаются зрачки, то он лжет. У Аказы зрачков не было, так что понять было невозможно. Но почему-то Кеджуро был уверен, что он не лжет. Он сам не знал, откуда взялась эта слепая, безосновательная вера, но она была. Глупо? Да. Наивно? Конечно. Но он верил. Бывший столп взвел глаза к небу:
- Как ты сказал: после обращения демон остается в своей прежней форме?
- В большинстве случаев. Так легче маскироваться.
- Ясно. Знаешь, не в тему, но… По-моему у Кибуцуджи совершенно нет вкуса. Либо ему плевать на внешность своих подчиненных, ибо ты со своими полосами там самый симпатичный был. Остальные, ей-богу, чудища чудищами. Особенно, Гёкко этот. Бррр!
- Сочту за комплимент, - Аказа усмехнулся, взглянув на горизонт. – Светает. Лучше бы снова перебраться поглубже.
- И то верно, - на лице Ренгоку невольно появилась улыбка. – А то сгоришь на солнце, с кем мне тогда общаться?
- Тоже верно.
***
Ренгоку отворачивался, затыкал уши, нос, но ничего не помогало. Отточенные практически до совершенства чувства истребителя никогда не подводили его. Не подводили и сейчас, пока Аказа на его глазах пожирал свою жертву.
Они просто гуляли по городу вдвоем, болтая между собой полушепотом, чтобы не привлекать внимания. Аказа в своем человеческом обличье был невероятно красив, что Кеджуро, как воспитанный молодой человек, отметил сразу же после его «перевоплощения». Аказа поблагодарил с привычной улыбочкой и предложил прогуляться с ним по ночному Токио. Вокруг было весьма и весьма шумно, люди и экипажи сновали туда-сюда, уличные торговцы во все горло рекламировали свой товар, фонарики освещали их ряды не хуже солнца. И сквозь весь этот гомон Кеджуро сумел расслышать секундный тихий полувскрик. Он уже хотел позвать Аказу в ту сторону, но тот и сам рванул к тому месту, откуда пошел звук. Какой-то мужчина, на вид лет сорока, прижал к стене переулка хрупкую девушку и нагло стягивал с нее кимоно, заткнув ей рот рукой. И секунды не прошло, как мощный удар кулака заставил насильника отлететь в сторону, пока девушка испуганно шаталась на ногах.
- Уходи! – крикнул Аказа, вставая в боевую стойку. Девушка быстро закивала и побежала прочь.
Несостоявшийся насильник тем временем успел подняться на ноги, придерживая больную щеку. Проводив досадливым и злым взглядом свою жертву, он обернулся к Аказе:
- Слышь, да ты вообще знаешь, кто я?! Мой брат – судья! Да ты из тюряги до конца своей дряной жизни не вылезешь, пёс парши…
Мужчина не успел договорить, когда демон уже оказался впритык к нему и ударом ноги снес ему шею. И, не дав телу упасть, он зубами впился в его грудь и вырвал кусок мяса. Кеджуро даже ничего понять не успел, когда демон уже проглотил кусок человеческого мяса. Вдалеке послышались чужие голоса. Аказа бросил труп и по балкам вскочил на крышу дома. Примерно через полминуты на том самом месте появились двое полицейских, ведомых той самой девушкой.
- О, господи!
- Кхм, мэм, что это значит?
- Я-я, я-я не знаю! Я убежала отсюда буквально минуту назад, когда какой-то добрый человек остановил насильника. Я понятия не имею, что тут произошло!
- Хм, - один из полицейских склонился над трупом. – Мэм, а это не может быть один из тех мужчин?
Девушка подошла ближе, стараясь не запачкать свои туфли в свежей лужи крови и со страхом оглядела труп, округлив от ужаса свои глаза:
- Да, да, я его знаю! Так был одет тот насильник!
- Гм, - протянул второй полицейский. – Пройдемте-ка с нами в отделение, составим протокольчик. Вполне вероятно, что этот Ваш «спаситель» является убийцей этого господина.
- И если так… Его что… арестуют…?
- Разумеется.
- Но ведь так нельзя! – девушка топнула своей ножкой, отчего сердце Кеджуро невольно сжалось. – Он… он… он спас меня! Спас мою честь!
- Мэм, таков закон. Какими бы добрыми не были его намерения, убийство все еще преступление.
Девушка спрятала лицо в ладони и тихо заплакала. Один из полицейских увел ее из переулка, пока второй осматривал труп и что-то записывал в свой блокнот.
- Да уж, - вздохнул Аказа. – Вот так сделаешь доброе дело, убьешь плохого человека, а тебя все равно объявят вселенским злом, - тут он повернулся к Кеджуро. – Ты ведь думал также, верно? Демоны – зло, просто потому что убивают людей? И ведь никто не станет разбираться, что это за люди, какими они были. Никому не интересно, что порой люди страшнее демонов в своих поступках. Гораздо легче просто обвинить нас.
- Факт остается фактом, - Ренгоку нахмурил брови. – Ты убил человека.
- И что с того?
- Всмысле и что?! – Кеджуро весь взъелся. – Ты убил его! Он уже не оживет! Никогда!
- Люди тоже убивают, - тихо проговорил Аказа. Затем бросил взгляд на Кеджуро и повторил. – Люди тоже убивают людей. Мы обрываем их жизни, потому что люди для нас – пища. Это просто физиологическая потребность, не более того. Людям же нет такой потребности убивать друг друга. Они убивают ради денег, ради славы, религии, еще чего-то. Иногда убивают просто потому, что человек им чем-то не понравился. Или просто потому, что стало скучно. Демоны не выбирают своих жертв, люди же всегда убивают кого-то конкретного. Вы, истребители, убиваете демонов, которые тоже раньше были людьми.
- Это другое…
- Другое? Да ну? – Аказа усмехнулся. – Хотя да, другое. Демоны не настолько изощрены в способах убийствах людей, в отличие от них самих. Мы просто сносим башку, отрезаем ее, отрываем зубами. Люди же придумали яды, мечи, гильотины, виселицы… Ух, всего и не перечислить!
Повисло напряженное молчание.
- Я не прошу тебя думать так, - наконец продолжил Аказа. – Просто реши для себя. Вот я, голодный демон. Вот бессердечный насильник, моя жертва. Просто реши для себя, кто из нас настоящий монстр. Можешь даже не отвечать.
С этими словами демон понесся по крышам домов в сторону леса, оставляя Ренгоку в смятении и сомнениях.
***
- Ох, нет-нет-нет! Да вашу мать! – Аказа носился по Крепости бесконечности, пытаясь понять, в каких ее частях орудуют столпы.
Ренгоку летел за ним пятам, чтобы… он не знал зачем. Чтобы увидеть смерть товарищей? Или чтобы увидеть смерть Аказы? Нет. Ему не хотелось ни того, ни другого. Хотелось, чтобы все просто остались живы. Чтобы все кончилось хорошо. Глупая мечта. Несбыточная.
- Нашел! – Аказа остановился, напряг кулак и с силой ударил в пол, проломив доски.
Кеджуро спустился вслед за ним, внимательно оглядев его противников. Томиока и… Танджиро… Сколько он уже не видел этого мальчишку? Год? Да нет, наверное, больше. Этот факт заставлял задуматься. Неужели он провел год бок о бок с Аказой? Трудно было себе в этом признаться, но этот год пролетел совсем незаметно. Будто месяц. Интересно, как Танджиро изменился за это время? Наверняка, он стал куда сильнее.
- Давненько не виделись. Удивлен, что ты все еще жив, учитывая, какой ты слабак, Камадо! – Аказа сразу же бросился в атаку, не дав мечнику и минуту передышки. Но тот, похоже, не сильно растерялся.
- Танец Бога Огня… Огненная колесница!
– мальчишка ловко крутанулся в воздухе, описав круг своей катаной.
Рука Аказы свалилась на пол. Едва Кеджуро успел с облегчением выдохнуть, как кулак Аказы полетел прямо в лицо Танджиро.
- Танец Бога Огня! Радуга Паргелия!
Аказа застыл на месте, недоумевая, куда делся мальчишка. И лишь спустя секунду Кеджуро заметил его на другом конце. А вместе с этим и оставленную рану.
- Аказа…
Но демон и сам уже схватился за голову, рассеченную пополам. Регенерация делала свое дело, и уже через несколько мгновений от раны не осталось и следа. Зато след остался в памяти Луны. Тот оглядел мальчишку тем взглядом, которым смотрел на Кеджуро, тогда, у поезда «Бесконечный». Взгляд этот означал лишь одно.
- Ты был прав, Кеджуро, - Аказа принял стойку, то ли обращаясь к духу, то ли просто отмечая для себя новый факт. – Он и впрямь не слабак… Я готов выказать ему свое уважение! – демон топнул ногой, призывая огромную снежинку у себя под ногами. – Ну же, давай начнем, Камадо Танджиро!
***
Ренгоку не знал, сколько длился этот кошмар. В Крепости Бесконечности время впринципе теряло всякое значение, а сейчас – особенно. Когда Танджиро раз за разом наносил пламенные удары, столь похожие на собственные техники Ренгоку. Когда Гию разрубал водяными кольцами демоническую плоть, когда отлетал в стену от сильных ударов противника. Когда смеялся Аказа, похоже, напрочь забыв, что Кеджуро вообще находится здесь. Что он дорожит этими людьми. Не меньше, чем дорожит самим Аказой. Признавать это было противно, мерзко, практически невыносимо. И очень больно. Также больно, как смотреть на эту битву.
Кеджуро не знал, что ему делать. С одной стороны, наилучшим вариантом было бы уйти, сбежать, как можно скорее и как можно дальше. Ему было невыносимо смотреть на страдания своих бывших товарищей, невыносимо было осознавать, что он ничем не может им помочь. А с другой стороны… С другой стороны, он не мог просто так уйти. Не мог покинуть это место, зная, что сейчас его товарищи дерутся насмерть с одним из самых могущественных демонов. Не мог сбежать, не узнав, кто падет в этой битве. Если погибнут Танджиро и Томиока, Аказа непременно найдет его и сообщит, восхищенно описывая, как прекрасно они сражались и какими сильными противниками были. В этом вся его суть – восхищаться мастерством талантливых людей в то время, как он собственными руками ломает им конечности или пробивает черепную коробку.
Но если погибнет Аказа… Нет, Кеджуро не хотел даже думать об этом. Как будто такого просто не могло произойти. Такого не должно случится. Но если это все же случится… Если Кеджуро не будет рядом… Аказа просто останется умирать в одиночестве, рассыплется в прах за считанные секунды, а ему даже будет не из чьих уст узнать об этом. Не над чьим телом будет пролить слезы, ничьи глаза не будут смотреть на него холодным, безжизненным взглядом.
- Стань демоном, Гию!
Эти слова ударили под кожу Ренгоку будто электрический разряд, вырывая из пучины дум. Кеджуро лихорадочно оглядывал поле битвы. Как давно он погрузился в транс? Вся крепость уже была разворочена в пух и прах. Танджиро… Раненый в руку и живот, с огромным кровоподтеком на лице, Танджиро стоял позади Аказы, глубоко дыша и с катаной наперевес. Но тот, похоже, даже не заметил его. Взгляд демона был целиком прикован к еще более, нежели Камадо, израненному Томиоке. Рана на животе Гию кровоточила не меньше раны самого Ренгоку у поезда, с головы стекала кровь, залезая в глаза и пачкая форму. Томиока ошеломленно смотрел на демона. Тот повторил свое предложение:
- Стань демоном, Гию!
- Ты, кажется, забыл, что я все еще здесь!
Собственные слова удивляли Ренгоку. Ну и что, что он здесь? Будто бы он на что-то влияет. Но он не хотел влиять на что-то. Он хотел повлиять лишь на кого-то. На Аказу. Он ведь сделал это предложение ему. Сделал еще до начала их битвы. Сделал его не раз уже во время боя. Сделал его, когда Кеджуро уже был на грани гибели. Нет, Ренгоку не принял его и не собирался. Но сам факт того, что Аказа сделал его еще кому-то, вызывал… ревность? Не злость на демона за попытку склонить праведного столпа на темную сторону, не страх, что Томиока согласится, предав их общие идеалы. Нет, это была именно ревность. Необъяснимая, нелогичная, но оттого не менее жгучая.
Аказа замер на месте, повернув голову на бок, и уставился на Ренгоку испуганным, виноватым взглядом. Он и правда забыл, что дух был здесь. Что не оставлял его ни на минуту. Что все видел. И все слышал. Этот взгляд длился лишь мгновение, хотя, казалось, прошла целая вечность. Они смотрели вот так друг на друга, пока резкий удар катаны не снес демону голову.
- Аказа! – Кеджуро дернулся, вытянув руку вперед.
Но голова демона уже падал вниз, растворяясь в воздухе черным пеплом. Из глаз Ренгоку невольно хлынули слезы. Он запрокинул голову в попытках остановить эту ненормальную, эту странную тоску, но не выходило. Черт, черт, черт! Он же должен радоваться, должен улыбаться, восхищаться Танджиро. Должен быть рад за него, за Томиоку. Не должен плакать о демоне. Это ненормально. Неправильно. Также неправильно, как демонам сражаться без головы.
Из-за слез Ренгоку не сразу заметил, что тело Аказы не распалось. Отнюдь, оно продолжало стоять в той же позе, в какой и было минуту назад. Внезапно оно сильно ударило ногой по полу, и привычная голубая снежинка осветила все своим сиянием. Кеджуро не знал, как объяснить это себе, как объяснить это Танджиро и Гию. Смог бы сам Аказа это объяснить? Даже если сейчас спросить, он не ответит, рта ведь у него уже нет.
Несмотря на отсутствие головы, Аказа ничуть не уменьшил ни скорости, ни силы своих атак. Гию и Танджиро вновь и вновь наносили удары, разрубали чужую плоть, но регенерация возвращала все на места в считанные секунды. Кеджуро смотрел, как выдыхается Гию, как с трудом держится на ногах Танджиро. Бедный мальчик, он не заслужил всего этого… Он обязан спасти его! Обязан… Это его долг. Но как? Он всего лишь бесплотный призрак. Не оружие схватить, не советом помочьизрак. Не оружие схватить, не советом помочь. Он даже не может никого коснуться. Единственный, кто слышит его, к кому он может обратиться, - это сам Аказа.
- Аказа, прошу тебя, хватит! Остановись!
Демон замер на месте, обернувшись туда, где стоял призрак Ренгоку. Его голова за это время успела наполовину отрасти, так что теперь Ренгоку четко видел один его глаз. Глаз, который смотрел на него с заботой, с сожалением, но в то же время будто бы просил «не мешай». Но Кеджуро уже все для себя решил. Нужно было хотя бы попытаться. Мгновенно оказавшись подле Третьего, он вытянул руки так, что они прошли сквозь плечи Аказы. Взглянул на него, прося, умоляя:
- Прекрати это! Остановись! Вспомни! Ты ведь тоже когда-то был ребенком! Совсем как он, - Кеджуро кивком указал на Камадо, который уже упал на колени из-за недостатка сил. – Скажи, ты бы хотел погибнуть вот так? Не познав жизни, умереть просто потому, что этого захотел кто-то из взрослых? Кто-то, кто сильнее, кому ты не можешь ничего противопоставить.
- Я… - голос Аказы непривычно дрогнул. – Я…
Наверное, Гию с Танджиро сейчас удивленно переглядывались меж собой. А может спешно обдумывали план. Или же просто замерли на месте, не понимая, что происходит. Ренгоку этого не знал. Сейчас он видел перед собой лишь полосатое лицо Аказы. Лицо, искаженное печалью и смятением. Кеджуро переложил призрачную руку на чужую щеку:
- Пожалуйста, дай вырасти этому ребенку. Позволь ему прожить спокойную жизнь, умереть своей смертью. А взамен, - голос оставался таким же твердым. – Взамен я пойду в ад с тобой. Мы будем вместе, навеки.
Аказа чуть дрогнул, бросил беглый взгляд на мальчишку, обернувшись назад. Ренгоку не знал, подействует ли, сработает ли. Но он правда хотел уберечь этого ребенка, которому просто не повезло. Не повезло оказаться на пути верховного демона. Не повезло увидеть столько смертей. Не повезло родиться в эту эпоху. И сейчас, глядя на этого потрепанного, уставшего, израненного парнишку, Кеджуро слепо надеялся, что Аказа почувствует тоже. Он ведь не монстр. Он решил это для себя еще тогда, оглядывая труп того насильника, тонувший в луже крови. Аказа – демон, дикий зверь. Но не монстр. Ведь даже у зверей есть чувства.
- Обещаешь…? Скажи, обещаешь?! – Аказа закричал, из его желтого глаза брызнули слезы.
- Клянусь, - Кеджуро прижался лбом к голове Аказы, проходя сквозь нее. Тот попытался обхватить его шею, обняв руками воздух. Ренгоку почти физически ощущал его слезы. Ощущал и успокаивал. Они пойдут в ад вместе. Вместе.