Глава 6 (1/2)
Двери входа на станцию метро хлопали и поскрипывали, впуская и выпуская людей, и это их повторяющееся движение вводило в транс. Демьян бездумно наблюдал, как уставшая к вечеру толпа спешит куда-то, как более или менее успешно маневрируют в ней случайно выхваченные взглядом люди, и думал о том, что давно не практиковал медитацию. Когда-то давно Кощей заставлял их со Златой часами сидеть в попытках достигнуть состояния равновесия и покоя, а позже, убедившись, что они научились это делать, отдал это занятие им на откуп. Демьян признавал, что медитация — необходимая практика для мага, особенно сильного, ибо она позволяет войти в полное единение со своими силами, улучшает контроль, но то времени не хватало, то настроение казалось неподходящим, и он все откладывал и откладывал, хоть и понимал, что вредит этим сам себе.
Интересно, Злата медитирует? Скорее всего — да. Она у них девочка ответственная. Но Демьян все равно сделал себе мысленную зарубку поинтересоваться у нее об этом. Авось тогда он устыдится и тоже наконец найдет время, чтобы окунуться в свой внутренний мир и навести там порядок.
Двери в очередной раз захлопали, и в толпе мелькнули разноцветные косички и многослойная белая фатиновая юбка с серебряными звездочками. Демьян нахмурился. Как-то раз Юля призналась, что надевает эту юбку, когда хочет почувствовать себя ребенком. Он запомнил. Что-то случилось?
Юля остановилась и огляделась, ища его, и в этот момент мимо нее пробежал парень и толкнул на ходу. Через плечо у нее висела спортивная сумка. Она соскользнула и упала, Юля наклонилась, чтобы поднять.
— Слепая, что ли? — взвизгнул парень.
Демьян нахмурился. И ощутил, как закололо от радостного предвкушения пальцы. Он давно не пользовался силами хотя бы в половину их возможностей. Могут ли силы заскучать?
Медитация.
Срочно.
— Проблемы? — поинтересовался он, возникая за спиной у парня.
— Нет проблем, — буркнул тот и повернулся к Юле. — Извините.
— Прощаем, — вздохнул Демьян. — Свободен.
«Вот так вежливость способна спасти жизнь», — подумал Демьян, забирая сумку. Она была увесистая, и ему не нужно было спрашивать, что внутри. Периодически Юля ходила волонтером в детское отделение местной больницы. В сумке были наряд клоуна, грим и реквизит.
— Привет, — нахмурилась она, и откинула волосы назад, явно стараясь за этим движением скрыть смятение от произошедшего.
— Ты в порядке?
— Ага.
— Пойдем где-нибудь посидим?
Юля огляделась. Демьяну показалось, что с опаской. Вообще сегодня она была какая-то странная. Робкая, что ли? И сбившему ее парню не ответила, хотя вполне могла сделать это сама.
— А ты меня потом проводишь до дома?
— Такси вызову, — пожал плечами он.
— А прямо домой не сможешь?
Демьян приподнял бровь.
— А что такое?
— Да ладно… Ничего…
И она потянула вниз рукав кофты. Кофты… В плюс двадцать пять… Демьян проанализировал этот факт в купе с поведением, движением и просьбой. Сделал выводы. Очень бережно взял ее за руку и сдвинул рукав вверх. Юля не стала вырываться. На предплечье чуть выше запястья багровели синяки вполне характерной формы.
Он поднял на нее вопросительный взгляд. Она отвела глаза.
— Коле не очень понравилось, что я с ним рассталась. Он вообще уходить отказался. А пока на работе был, я его вещи собрала и на лестницу выставила… Он вчера каким-то образом попал в подъезд и дождался у двери. Но мне повезло, через минуту за мной дядя Сережа вошел. Ну, из шестнадцатой квартиры, у которого питбуль. В общем. Мне страшно.
Кровь вскипела.
«Представь, что твои силы — большая собака, — учил его Кощей. — И тебе нужно выдрессировать их. Они должны уметь ходить на поводке и в наморднике. Но команду «фас» они тоже должны знать».
«Сидеть!» — скомандовал Демьян.
«Сидеть, — приказал он еще раз, но уже спокойнее, ощущая, как отступила первая, самая сложно контролируемая волна. — Я дам вам волю, но чуть позже». Эта мысль успокоила. Причем не только силы, но и его. Да, чуть позже он скажет «фас». А сейчас важно другое.
— Я провожу, — кивнул он.
Юля благодарно улыбнулась. Потом снова поморщилась.
— А ведь был таким милым, когда мы познакомились. Стихи мне читал… Ну, ладно… Стихотворение. Одно. Уже тогда можно было что-то заподозрить.
— Если подозревать всех, можно стать параноиком.
— Это точно, — невесело усмехнулась она. — Причем ведь в первый раз у меня такое. Со всеми всегда спокойно расставалась, едва ли не друзьями. А тут вот… — она махнула рукой и натянуто улыбнулась. — Ну и ладно. Коля побесится и отстанет, так ведь? А мне, кажется, нужно сделать перерыв от отношений. Одной тоже нормально, подтверди.
Должно быть, сейчас был самый подходящий момент, чтобы сообщить, что одному очень даже плохо, и что рядом с ней стоит человек, который готов скрасить ее одиночество, причем начать прямо сейчас, но Демьян как всегда промолчал.
— Подтверждаю, — соврал он. — Пойдем, поедим, прогуляемся, а потом я доведу тебя до двери квартиры, договорились?
Она кивнула и снова потянула вниз рукав кофты. Желание убить стало почти нежным. Демьян подумал, что сделает это с любовью.
Юля жила в совсем старом районе, в квартире на втором этаже трехэтажного дома в два подъезда, доставшейся ей после смерти бабушки. Старая сталинка снаружи была красивой, подъезд еще мог похвастаться остатками лепнины и кованными перилами, покрытыми латунью, а квартиры — высокими потолками, огромными окнами и чугунными батареями, но все давно просило о ремонте, на который город никак не мог расщедриться. Однако Юля свой дом любила. Она знала здесь каждого жильца, каждую кошку и собаку, и как-то раз полчаса рассказывала Демьяну, на какой ступеньке в первый раз целовалась, а на какой была застукана бабушкой за курением. А вот на этом подоконнике зимой в семнадцать лет просидела почти до полуночи, потому что читала Ремарка и не могла оторваться. Благо, бабушка в тот раз уснула перед телевизором и так и не узнала, что внучка не вернулась домой в урочный час…
Периодически кто-нибудь из Юлиных мужчин пытался объяснить ей, что этот дом морально устарел, а новое время требует новых решений. Обычно на этом все и заканчивалось, так ничем и не обернувшись. Выбирая между мужчиной и своей квартирой, Юля совершенно иррационально выбирала квартиру. Демьян не знал, как к этому правильно отнестись, и решил не относиться никак. В конце концов, одна его сестра с удовольствием ночевала в замке, мир за пределами которого населяла нечисть, и при этом утверждала, что это самое безопасное и уютное место во всех трех мирах, а вторая вообще предпочла жить в Лесу.
У каждого свои тараканы, что уж.
Когда они подошли к дому, было уже очень поздно. Во дворе не обнаружилось ни одного собачника. Одинокий фонарь освещал пятачок перед входом в подъезд. В темноте сбоку мелькал красный огонек сигареты. Завидев их, курящий выкинул ее в урну и сделал шаг в свет. Юля резко остановилась.
Так случилось, что до этого момента Демьян Колю не видел. Он вообще старался с Юлиными мужчинами не пересекаться. От греха подальше. Она была взрослой девочкой, и вполне могла сама решить, с кем ей встречаться. А Демьян отнюдь не был мазохистом, чтобы лишний раз делать себе больно.
«Не поддавайся эмоциям, когда оцениваешь противника», — учил Кощей.
Что ж. Коля выглядел нормально. Даже, возможно, достойно. Как надежный, умный парень, с которым вполне можно попытаться что-нибудь построить.
— Что, уже нового нашла? — поинтересовался Коля и дальше произнес то, после чего Демьян решил нарушить завет наставника. — Шлюха.
Демьян сделал очень глубокий вздох и перевел взгляд на Юлю. Она побледнела. И у нее задрожали губы.
— А ты, парень, имей в виду, что ты у нее ненадолго, — продолжил Коля. — И вообще, прежде чем трусы с нее снимать, справку бы сначала попросил, а то…
— Юляш, иди домой, — очень мягко попросил Демьян. — Иди-иди, я потом поднимусь. Давай.
— Дем…
— Иди. Я обещаю, что все разойдутся живыми и нетронутыми.
Еще бы он трогал это… Как потом руки отмывать?
Юля неуверенно посмотрела в сторону двери, а потом качнула головой, давая понять, что наедине она их тут не оставит.
— А ты что за нее решаешь-то? — нахмурился Коля. — Это она из-за тебя что ли со мной порвала, да? Не зря ты мне сразу не понравился, чудила. Личико больно смазливое… Погоди… А ты, значит, и есть тот самый Демьян? Значит, я не ошибся, да? Ты все-таки с ним…
Настолько невесомо, насколько это вообще было возможно, старательно обходя все Юлины мысли, чувства и эмоции, чтобы случайно что-нибудь не прочитать, Демьян коснулся ее сознания и вложил в него всего одну идею: «Просто нужно попасть домой. И все будет хорошо. Иди».
И Юля пошла. Обогнула отчего-то застывшего Колю, не глядя на него, неспешно открыла железную дверь и скрылась в подъезде. Демьян проводил ее взглядом и снова вернул свое внимание к тому, по кому его силы уже успели спеть панихиду.
— Вот теперь поговорим, — разрешил он.
Коля замычал и схватился руками за рот.
— Ах, да…
— Какого…
Демьян улыбнулся. И натянул путы сильнее. А потом щелкнул пальцами, и фонарь, горящий над входом в подъезд, погас. Лампочка, видать, перегорела. Бывает. Спустя мгновение фонарь над вторым подъездом повторил судьбу собрата. Ах, какое совпадение.
Воздух дрогнул, и темнота стала жирнее, гуще…
И одновременно с этим мир вокруг стал очень четким, как это всегда бывало, когда Демьян спускал свои силы с поводка. Силы раскачивались внутри волнами, он ощущал, как они наполняют его и рвутся действовать. Им тоже хотелось поскорее свершить суд. Эта жалкая тварь решила, что вправе открывать свой рот в присутствии той, кто была им дорога. Эта тварь ее напугала. Эта тварь сделала ей больно. Сколько будут сходить синяки? Как-то раз Кощей сказал, что нет плохих методов, когда речь идет о том, чтобы защитить свою женщину. Теперь Демьян понял, о чем он говорил.
Он натянул нити контроля еще туже, ощутил, как забилось в ужасе сознание взятого под чары пут человека — его сознание он специально оставил чистым, Николай должен был в полной мере осознавать все, что с ним происходит — и позвал дружелюбно и ласково:
— Идем.
И Коля пошел, отчаянно сопротивляясь, контужено дергая руками и ногами, но не имея таких сил, чтобы вырваться из-под власти настигшего его темного колдуна.
На прикрытой кронами деревьев детской площадке были установлены старенькие лесенки, карусель, качели и песочница под грибком. Демьян подвел Колю к карусели и шепнул на ухо:
— Садись. Да, прямо так, на колени. А теперь голову ближе. Еще ближе…
В принципе, команды можно было не озвучивать, но цель Демьяна была напугать, а не убить. А для этого стоящий перед ним человек должен был очень четко осознавать, благодаря кому он сейчас делает то, что делает.
— А теперь смотри.
И щелчком отправил карусель в полет. Она завертелась будто центрифуга, металлические прутья перил замелькали перед глазами, сливаясь в единый контур. Демьян присел рядом с Колей на корточки.
— Тут надо быть аккуратнее, — пояснил он. — Смотри, как близко твоя голова. Еще сантиметр, и тебя ударит. А на такой скорости… Кровь, мозги, осколки костей! Ух! А мы же не хотим напугать детишек, которые завтра придут сюда играть?
Он положил ладонь Коле на затылок и слегка надавил, заставляя склонить голову ближе к карусели. Коля сдавленно замычал. Кажется, всхлипнул. Демьян поморщился.
— Запоминай, — произнес он тяжело, и сам неприятно поразился тому, как тяжело, холодно и властно прозвучал его голос. — Если ты еще раз хотя бы подумаешь о Юле, не то чтобы приблизишься к ней, то больше тебя никто никогда не найдет. Если понял, кивни.
Это был даже не кивок. Так, дрыг головой. Но Демьяну хватило. Он поморщился и отщелкнул путы, на всякий случай придержав голову Николая за волосы. А то и правда: кровь, мозги… Если они в этой черепушке, конечно, есть. Николай, снова ощутив власть над телом, предсказуемо качнулся вперед, а потом резко подался назад, отползая от своего мучителя на коленях и что-то бессвязно лопоча. Демьян легко коснулся его сознания, улыбнулся царящей там жути. Он мог бы поискать немного и собрать воспоминания о Юле. Посмотреть, какой она бывает по утрам, когда готовит завтрак, или вечером, когда совсем устала и ложится кровать. Как выходит из душа, как чистит зубы. Чем занимается после работы, когда не встречается с ним: читает, смотрит сериалы, сидит в телефоне. Собрать в голове этого человека все то, что явно досталось ему по ошибке. Стереть ее из его памяти и сохранить только для себя. Но он не стал. Потому что Юля сама была вправе решать, кому это показывать, а кому нет. Вместо этого он вложил в разум Николая нужную мысль.
— Ты никому не сможешь сообщить о произошедшем, — приказал он. — А теперь иди домой.
Коля снова пополз, потом не без труда встал и побежал.