1. Письмо неизвестно от кого (1/2)
(Тем, кто не хочет читать проходные главы, первую главу можно пролистать ”по диагонали”. Спасибо за понимание)
***</p>
День Гарри не задался с самого утра. Для многих детей эта теплая летняя пора была самым желанным временем года. Июль, каникулы, отдых. Но только не для Гарри. Родственники недолюбливали его; тётка постоянно нагружала домашней работой вроде приготовления завтрака на всю семью, ухода за газоном, уборки площадки перед домом и внутри дома само собой, освобождая себе время для просмотра бесконечных мыльных опер по телевизору или столь же бесконечных сплетен с подругами по телефону; любимым же развлечением его дяди было попрекать Гарри куском хлеба и крышей над головой, которые они предоставили «свалившемуся им на голову» племяннику. Но хуже всего был кузен, крупный и агрессивный Дадли, постоянно унижающий и избивающий Гарри. Для Дадли летним развлечением была, как он говорил, «охота на Гарри», что для последнего означало бегство от кузена и его придурковатых приятелей и дальнейшее шатание по улицам, паркам, пустырям и недостроям до самого вечера в попытке не попадаться на глаза банде малолетних дегенератов. К этим прогулкам сам Гарри относился двояко, с одной стороны он был избавлен от побоев, оскорблений и попреков, с другой — ходить приходилось как правило голодным, карманных денег у него обычно не было за редким исключением, когда удавалось найти потерянную мелочь на тротуарах у остановок и магазинов, что случалось нечасто. Надо сказать, в «охоте» Дадли преуспевал исключительно редко. И Гарри сам иногда не мог понять почему, настолько удивительные дела в эти моменты с ним происходили. Один раз, убегая от дружков кузена, он оказался на крыше здания и сам не смог понять, как он исхитрился забраться по отвесной стене так быстро и так высоко. Ещё как-то раз грубо отпихнувший его Дадли провалился сквозь стекло террариума и оказался внутри, а огромный питон — снаружи, сильно перепугав посетителей зоопарка. Случаи эти до ужаса пугали Дурслей, которые наказывали Гарри не взирая на его уверения, что он абсолютно не виноват в этих происшествиях. Как правило, после таких инцидентов он получал двойную порцию работы от тёти, пару крепких затрещин от дяди и пинок от кузена, а потом сидел в своей комнате, получив на обед кусок хлеба с остатками чая. Комната у Гарри тоже была особой, по выражению его дяди Вернона «в самый раз для такого лодыря и бездельника»: это был чулан под лестницей, темный и тесный. В таких обычно хранят щетки и тряпки, но в доме Дурслей там жил Гарри, что впрочем не мешало хранить в нем предметы уборки. Как со смехом отмечал Вернон: «О тебе же забочусь, парень! Начнёшь уборку — и ходить далеко не надо, меньше устанешь, как раз для такого лодыря как ты».
Сегодняшний июльский день не грозил стать исключением, начавшись с мерзкого запаха плавающей в кастрюле серой массы. Настроение у семьи было вроде ничего, и Гарри рискнул спросить, что это такое. Как оказалась, это была «новая» школьная форма Гарри.
— И как я не догадался, что её нужно для начала заквасить, — пробормотал он удивленно. — Не строй из себя дурака, — отрезала тетя Петунья, — Я специально крашу старую форму Дадли в серый цвет. Когда я закончу, она будет выглядеть как новенькая. Гарри никак не мог в это поверить, но решил, что лучше не спорить. Он сел за стол, стараясь не думать о том, как будет выглядеть в свой первый день в «Стоунвелл Хай» — наверное, так, будто вырядился в обрывки полусгнившей шкуры мамонта. В прихожей послышался знакомый скребущий звук — почтальон просовывал почту в специальное окошко в двери.
— Дадли, поди принеси почту, — проворчал Вернон.
— Отправь за ней Гарри, пап.
— Гарри, метнись за почтой!
— Отправь за ней Дадли, дядя — сказал Гарри, живот которого урчал от голода, пока он примерялся к бутерброду с маслом и колбасой. Предчувствуя очередной этап охоты, он планировал плотно позавтракать.
— Дадли, ткни-ка его своей новой тростью!
Гарри, чувствуя, как еда уплывает из рук, уныло поплелся за почтой. Почты было немного: письмо от сестры дяди, Мардж Дурсль, с которой (и с мерзкими бульдогами которой) у Гарри было связано немало отвратительных воспоминаний; большой коричневый конверт, кажется со счетами; и еще один конверт из плотного желтоватого пергамента. Он сразу привлек внимание Гарри тем, что был опечатан. Тяжелая сургучная печать весомо легла в руку и хорошо прощупывалась, поэтому он вытащил письмо из пачки и поднес к глазам. Конверт был запечатан большой восковой печатью пурпурного цвета, украшенной гербом с изображением льва, змеи, барсука и орла с большой буквой Х посередине. На обратной стороне зелеными чернилами был написан адрес. «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Бирючиновая, дом четыре, чулан под лестницей». Гарри вздрогнул и замер посреди коридора. Кто мог написать ему, ведь у него нет ни родственников, ни друзей? Может, это письмо из школы, например из библиотеки, хотя Гарри не помнил, чтобы был что-то должен там.
— Давай быстрее, пацан! — крикнул Дурсль — чего ты копаешься? Или ищешь в письмах бомбу?
Он громко рассмеялся собственной шутке. Совсем ошарашенный, Гарри, запинаясь, прошел на кухню, молча положил письма на стол, и сел на табурет в стороне, внимательно рассматривая свой конверт. Вернон быстро вскрыл свои письма, недовольно хрюкнул, взглянув на счёт, и, свирепо бросив его на стол, вчитался в письмо Мардж.
— Мардж заболела, Петунья, — громко сказал он, — съела что-то…»
Гарри, чувству себя незаметным, аккуратно разорвал конверт и начал разворачивать его, съедаемый любопытством.
— Пап! — внезапно раздалось у него над ухом. — Гарри тоже получил письмо!
— Какой идиот будет… — воскликнул Вернон, ловко выдернув письмо из рук Гарри, — писать ему… ”
Тут он прочитал первую строчку, и цвет его лица внезапно изменился с обычно красного на зелёный быстрее чем сигнал светофора.
— П-петунья! — сказал он и в мгновение ока лицо его снова сменило цвет, став бледно-серым как овсяная каша. Дадли, видя, какой эффект оказало письмо, попытался выдернуть его из рук отца, но Вернон с неожиданной для его комплекции скоростью подпрыгнул и поднял вверх руку, чтобы Дадли не смог дотянуться. Тётя Петунья взяла письмо, прочитала первую строчку и, схватившись за горло, втянула в себя воздух с таким звуком, как будто сейчас задохнется.
— Вернон, о боже, Вернон!
Они смотрели друг на друга с ужасом, как будто разом забыв и о Гарри и о Дадли. Но Дадли был не из тех, о ком можно забыть.
— Я хочу узнать, что там! — заорал он и попытался выбить сначала конверт из руки отца, а потом письмо из рук матери, заехав по ходу дела своей тростью Вернону по голове, а Петунье по пальцам.
— Это мое письмо! — закричал Гарри, — отдайте! Оно пришло мне!
Но Вернон словно очнулся ото сна и, яростно взревев, легко сгреб за воротники обоих мальчишек, вышвырнул их из кухни в коридор и с треском захлопнул дверь, щелкнув щеколдой изнутри. Что происходит в кухне можно было увидеть сквозь щель между косяком и дверью, и за неё сразу началась яростная, но молчаливая и неравная битва. Победитель прильнул к щели, а Гарри на правах проигравшего лег на пол, прижав ухо к узкой полоске между дверью и полом.
— Вернон, — тихо произнесла тетя дрожащим голосом. — Вернон, посмотри на адрес, как они могли узнать, где он спит? Неужели они следят за домом?
— Следят… подслушивают… а может быть, даже ходят за нами по пятам, — пробормотал дядя Вернон, который, кажется, был на грани помешательства.
— Что нам делать, Вернон? Может быть, следует им ответить? Написать, что мы не хотим…
Гарри видел, как блестящие туфли дяди Вернона ходят по кухне взад и вперед.
— Нет, — наконец ответил дядя Вернон. — Нет, мы просто проигнорируем это письмо. Если они не получат ответ… Да, это лучший выход из положения… Мы просто ничего не будем предпринимать…
— Но…
— Мне не нужны в доме такие типы, как они, ты поняла, Петунья?! Когда мы взяли его, разве мы не поклялись, что искореним всю эту опасную чепуху?!
Тяжелые шаги двинулись к двери. Гарри едва успел вскочить и отпрыгнуть от двери, как та распахнулась, и в проеме показался Вернон, уже более привычного розового цвета, хотя лицо его всё еще было слегка перекошено от ужаса.
— Где мое письмо? — спросил Гарри, как только дядя Вернон протиснулся в дверь. — Кто мне его написал?
— Никто. Оно было адресовано тебе по ошибке, — коротко пояснил дядя Вернон. — Я его сожгу.