Ménage à trois. Часть третья (2/2)

– Ты спятила, женщина?! – Каллен сел на кровати, едва не стукнувшись лбом об отпрянувшую Нерию. – За что?! Что я тебе сделал?!

– У меня на тебя ещё есть планы, – невозмутимо ответила Палома, – не хотела, чтобы ты кончил раньше времени.

– Я же не одноразовый, – процедил Каллен, опасливо загораживая ногой уязвимые места.

– Не хотела рисковать. Никогда не знаешь…

– А выбрал бы меня – такого бы не случилось, – ехидно заметила Нерия.

– Палома, сделаешь так снова – и я…

– Что? Накажешь меня?

– Ты сама себя накажешь! Потому что у меня просто больше никогда не встанет!

– Ты преувеличиваешь. У тебя даже не упал.

– Это пока, - проворчал Каллен, глядя, как Палома придвигается, чтобы оседлать его бёдра, – я серьёзно, не делай так больше. Разве что, в качестве самозащиты.

Она приподнялась и опустилась обратно, насаживаясь на его член, прижимаясь к Каллену всем телом и обвивая руками её шею. Насмешливое лицо Паломы теперь было прямо напротив его лица. Каллен поднял руку и легонько стукнул Палому по носу кончиками пальцев. Усмешка сменилась недоумением.

– Я так кошке делаю, – пояснил он, – когда она царапается. Ты же хотела, чтобы я тебя наказал.

– Подразумевалось, что ты меня трахнешь.

– Я не считаю секс со мной наказанием. Это скорее… знаешь… награда за хорошее поведение.

– То есть, с женой ты не спишь?

– Я всё ещё здесь, – напомнила Нерия у Каллена за спиной, – и я очень хорошо себя веду, в отличие от тебя.

По голосу Каллену показалось, что она расстроена. Это было бы неудивительно – Нерия привыкла быть в центре внимания, но звезда этой вечеринки явно не она. Палома упорно тянула одеяло на себя и, кажется, задалась целью заставить Нерию ревновать без перерыва. А Каллен получал от этого искреннее и ничем не омрачённое удовольствие. Не только же ему сходить с ума от ревности, когда вокруг жены крутится очередной поклонник. На приёме в мэрии он слышал, как в край заколебавший его своими финансовыми махинациями Лучиано предлагал Нерии руку и кошелёк. Если бы Каллен знал заранее, чем закончится вечер, он бы этому гаду тоже морду разбил. Так что сейчас, когда Палома двинула бёдрами, почти выпуская из себя его член, и тут же резко опустилась обратно, принимая его до основания, Каллен почувствовал себя отомщённым.

Это было не похоже на секс с Нерией. Она тоже любила быть сверху, но предпочитала двигаться плавно и осторожно, отчего Каллену казалось, что она пытается загипнотизировать его движениями своего тела. Поэтому обычно он брал дело и Нерию в свои руки, и сам насаживал её на себя в нужном темпе, если хотел побыстрее кончить. Палома же сразу сама взяла нужный темп. Её бедра двигались так быстро и резко,что Каллен сказал бы, что это она его трахает, а не он её. Он смял в ладонях грудь, мягкую и упругую, подпрыгивающую от каждого движения её обладательницы, и впился губами в торчащий розовый сосок, вырывая из Паломы протяжный стон. Каллен стёр пальцем капельку пота, стекающую в ложбинке между грудей и подумал, что было бы неплохо уткнуться туда лицом, но потерявшая терпение Нерия надавила ему на плечи, заставляя лечь, и перекинула через него ногу. Такой вариант тоже был весьма хорош, так что Каллен без промедления стиснул в ладонях её бедра и подтянул их к своему лицу.

Если бы на месте Паломы была какая-то другая женщина, в этой комнате уже произошло бы жестокое убийство. И даже учитывая, что это была Палома, Нерия всё равно едва сдерживалась, чтобы её не придушить. Явилась к ней домой, пролезла к ней в спальню, не дала ей кончить, трахает её мужа, показывает ему какие-то антиванские фокусы с сиськами, и кажется чуть не оторвала ему яйца, но это не точно. А он и рад. А её, Нерию, все игнорируют. А она отчаянно ревнует, и даже не понимает, кого именно. Законного супруга, который пялится на чужую грудь как голодный младенец, или бывшую любовницу, которая внезапно заинтересовалась членом мужика, которого она видит второй раз в жизни, хотя Нерия – вот она, прямо тут. Её любимая, дорогая, единственная лапуля сидит в одиночестве и смотрит, как они трахаются.

Нерия тоже хотела трахаться. Так, что аж зубы сводило. Можно было справиться с проблемой самой, но в текущих обстоятельствах это казалось оскорбительным. Их в спальне аж трое, а она будет дрочить, вот настолько её тут никто не хочет. Поэтому после недолгих, но мучительных размышлений, она решила усесться мужу на лицо. Пусть хотя бы ртом поработает, любитель сисек хренов.

Эти злосчастные сиськи никак не давали Нерии покоя. Наверное, если бы Каллен ими столь активно не интересовался, ей было бы не так тошно. И её бы не накрыло давно забытыми комплексами о том, что вот есть Палома – она настоящая женщина с грудью и бёдрами, и у всех мужчин при виде не начинает капать слюна. А есть Нерия, на которую слюну пускают любители мальчиков и детей.

Язык Каллена блуждал по её промежности, сосредотачиваясь на чувствительных местах, лаская её именно там, где нужно, но Нерия застыла, тоскливо глядя на грудь Паломы, которая прыгала прямо перед её лицом. Нерия вытянула руки и схватила грудь, чтобы она перестала мельтешить перед глазами. Почему её так заклинило на этой груди? Она ведь знает, что всё это чушь. Палома говорила, что неважно, сколько мужчин побывает в её постели, она так и будет страдать, пока зависит от чужого мнения. Да насрать ей на чужое мнение, но кое-чьё мнение её очень волнует. Она привстала, и перехватила руку мужа, который упрямо потянул её обратно.

– Каллен…

– М?

– Тебе нравится грудь Паломы?

– Создатель, да… очень…

– А моя грудь тебе нравится?

– О, да…мне всё в тебе нравится…

Ответы Нерию полностью удовлетворили, хоть и были получены от Каллена, который, похоже, уже не очень понимал, чего от него хотят. Но, может быть, это было гарантией того, что его ответы совершенно правдивы. В любом случае, Нерия сделал вывод, что её супругу просто нравятся сиськи. Любые. Она опустилась обратно, чувствуя, как язык обводит вход во влагалище, увлажняя его, прежде чем туда скользнули пальцы. Она застонала, подаваясь бёдрами им навстречу и снова посмотрела на грудь Паломы. Теперь она казалась не раздражающей, а именно такой, какая она и есть – красивой, соблазнительной, приковывающей к себе взгляд. Нерия ухватилась за плечо подруги, чтобы удержать равновесие и потянулась губами к соску. Палома наклонилась вперёд, так что Нерии не пришлось выбирать, доставить удовольствие ей или получить его самой. Каллен ласкал её ртом и руками, а Нерия обхватила губами сосок, осторожно прикусив и опустила руку, проводя ладонью по животу и ниже. Она опустила взгляд, наблюдая, как член входит в Палому, резко, быстро, отрывисто, и надавила пальцами на клитор, ощущая жар, влажность и пульсацию, от которых её собственное возбуждение нарастало, но конечно совсем не так стремительно, как это бывало раньше у неё с Паломой. Ладонь подруги легла поверх её, подсказывая Нерии, как именно ей нравится. Каллен издал приглушённый стон и, отпустив Нерию, рванул Палому на себя, кончив в неё, но она продолжила двигаться, пока он ещё внутри, прижимаясь к ласкающим её пальцам, пока Нерия не ощутила, как Палома замерла на мгновение, прежде чем с громким стоном достичь финиша, жадно хватая ртом воздух. Нерию трясло от учащённого дыхания Каллена между её ног и пульсирующей плоти Паломы под её рукой. Она уронила голову мужу на живот, готовая расплакаться от того, что уже второй раз ничего не вышло.

– Проклятье…

– Что случилось, лапуль?

– Я не кончила.

– Бедняжка.

Нерия слезла с Каллена, который всё ещё пребывал в прострации, и сползла на пол, прислонившись к кровати. Палома легла на живот и свесила голову рядом с ней.

– Раньше было лучше, да?

– Нет. Лучше не кончать, когда хочешь, чем кончать, когда не хочешь.

– Вы о чём? – спросил Каллен.

– Ни о чём, – ответила Палома, – девчачьи глупости. Нерия, не дуйся. Иди сюда.

Нерия забралась обратно на кровать и тут же угодила в объятия подруги. Палома прикусила краешек её уха, заставляя Нерию снова дрожать от возбуждения.

– Я хочу ещё, – произнесла Палома, и Нерия фыркнула.

– В прошлый раз это был полный крах.

– Не по твоей вине.

Нерия посмотрела на неё через плечо.

– Прости за то, что я сказала тогда, – добавила Палома, – ты этого не заслужила. Но мне было больно.

– Мне тоже, – вздохнула Нерия, – зато как потом удачно всё сложилось. Ты прикинь, этот ушлёпок Джонни меня целует. а у меня во рту с прошлой ночи… ну…

– Да ладно!

– Он так никогда и не узнал.

– Можно избавить меня от подробностей? – жалобно попросил Каллен.

– Простите, капитан, что-то я и правда увлеклась, – Палома встала и подняла с пола платье, – лапуля, поможешь зашнуровать?

– Ты же сказала, что хочешь ещё.

– Нет, я просто процитировала тебя.

Нерия подошла к Паломе, помогая привести в порядок одежду. Проклятые шнурки путались, то ли потому что у неё руки из задницы, то ли потому что Нерии не хотелось, чтобы Палома уходила. Но у неё явно пропало настроение после извинений. Закончив с Паломой, Нерия тоже оделась.

– Капитан, я надеюсь, вы будете рады снова увидеть меня в вашем доме? – обратилась Палома к сидящему на кровати Каллену.

– Несомненно. Только ногти укороти, пожалуйста.

Она усмехнулась и выскользнула за дверь спальни. Нерия последовала за ней на первый этаж. У входной двери Палома замешкалась, обуваясь.

– Красивые туфли, – заметила Нерия, – как всегда.

– Уедешь со мной в Орлей – я подарю тебе сотню пар красивых туфель.

– Пытаешься меня купить? Серьёзно?

– Я шучу, лапуль. Я знаю, что за деньги ты не продаёшься. А больше мне предложить нечего – у тебя всё есть.

Нерия шагнула к Паломе и повисла у неё на шее, уткнувшись носом в ухо. Палома обняла её за талию.

– Если ты вдруг снова захочешь прийти – приходи, ладно? Просто… просто приходи. Если не уедешь в Орлей, или если уедешь, а потом вернёшься… не пропадай больше, не надо. Давай о себе знать, хоть иногда.

– Хорошо, лапуль.

Дверь за Паломой со скрипом закрылась. Нерия обняла себя за плечи, прислушиваясь к стуку каблуков сначала по деревянным ступенькам, а потом по каменной дорожке. Когда шаги затихли, она поднялась обратно в спальню. Каллен всё ещё был в постели.

– Между нами всё по-прежнему? – спросил он, едва Нерия переступила порог спальни.

– Я очень на это надеюсь, – осторожно ответила она, – я бы хотела, чтобы всё было по прежнему.

– Для меня это был просто секс, – невпопад сообщил Каллен.

– Ладно.

– А для тебя?

– Для меня это был не просто секс, – честно ответила Нерия, – это был секс с близким человеком, по которому я очень сильно скучала. И секс с любимым мужем, дороже которого у меня никого нет. А ещё мне кажется, что ты лжёшь, милый. Ты не умеешь заниматься просто сексом. Она тебе понравилась.

– Может быть. Немного. Она… красивая, умная… но злая, как…

– Тебе именно такие и нравятся.

– Ладно, – сдался Каллен, – она в моём вкусе, секс был отличный, я бы повторил, но люблю я всё равно только тебя. И не хочу тебя ни с кем делить.

– Удивительно эгоистичный подход. Есть у меня один приятель, который так же рассуждал. Начинается на “Ра”, заканчивается на “фаэль”.

– Это очень оскорбительное сравнение.

– Зато очень точное. Он тоже трахал всех подряд, но говорил, что любит только меня. И делить меня ни с кем не хотел. Точнее, на словах был не против, но скандалы закатывал только в путь.

– Когда я трахал всех подряд?

– Ты же сам сказал, секс отличный, ты бы повторил. Только теперь уже без меня.

– Почему без тебя?

– Милый, давай рассуждать логически, – вздохнула Нерия, – ты не хочешь меня ни с кем делить, но хотел бы снова трахнуть Палому.

– Я говорил о другом. И то, что я хотел бы трахнуть Палому снова, не значит, что я стану это делать, если это поставит под угрозу наши с тобой отношения. Нерия, я вижу, что между вами происходит. Она соскучилась, ты соскучилась, вас тянет друг другу, и если ты не сможешь сдержать свои чувства, и начнёшь метаться между нами, не зная, кого выбрать, я…

– Да скажи уж.

– Мне придётся уйти. Это не ультиматум, не угроза, не шантаж, я просто не смогу быть рядом, зная, что ты сомневаешься, нужен ли я тебе.

– Каллен… – Нерия опустилась на кровать, – за всё это время, с того самого момента, как я сказала, что люблю тебя, я ни разу не сомневалась в том, что ты мне нужен. И впредь не собираюсь. Я свой выбор давно сделала, и я о нём не жалею. Палома мне очень дорога. Я хочу знать, что с ней всё хорошо, что она в безопасности, что она счастлива, ну или хотя бы пытается быть счастливой. Но я тоже не хочу ставить под угрозу наши с тобой отношения. Ты мне веришь?

– Верю. Конечно я тебе верю. Иди ко мне.

Нерия сняла платье и нырнула под гостеприимно откинутое одеяло, прижимаясь к Каллену. Под одеялом было жарко, а Каллен так вообще казался ей раскалённым, но она всё равно прильнула как можно плотнее, чтобы ощущать его всей кожей. Он толкнулся коленом между её бёдер, раздвигая ноги, и Нерия перевернулась на спину, подставляясь под прикосновения горячей ладони, скользящей по мгновенно увлажнившейся промежности. Она закрыла глаза, наслаждаясь тем, как он касается её, умело разжигая неоднократно угасшее за сегодня желание. Как бы важна ни была для неё Палома, она ничего не может предложить ей взамен этих бесценных моментов, когда они с Калленом только вдвоём и принадлежат только друг другу.

Она запрокинула голову, открывая шею для поцелуев, и взъерошила светлые вьющиеся волосы, щекочущие ей подбородок.

– Каллен, я хочу тебя.

Ладони сжались на ягодицах, подтягивая Нерию ближе к Каллену, и она обвила его ногами, прижимая к себе, чтобы он был так близко, насколько это возможно. От первого толчка она застонала и стиснула пальцами плечи Каллена, уткнувшись лицом ему в ключицу. Каждое новое движение внутри неё вызывало у Нерии ни с чем не сравнимые чувства, которые, наверное, и складывались в любовь, которую она испытывала к своему мужу. Для каждого близкого у неё был свой калейдоскоп чувств, но для Каллена он был самый яркий, самый цветной, самый насыщенный деталями, которые хочется рассматривать бесконечно, каждый раз поражаясь, как они собираются в новые прекрасные картины.

Оргазм наступил безотлагательно и неотвратимо, и спустя минуты Нерия лежала на плече у Каллена, пальцем выводя узоры у него на коже, и с трудом держа открытыми слипающиеся глаза. За окном ещё светило солнце, а она за этот день уже успела вымотаться. Каллен к чему-то шумно принюхался.

– Ты это чувствуешь?

– Что? – сонно спросила Нерия.

– Пахнет странно… похоже на… кхм… нестиранные портянки.

– На что?

– Портянки, – повторил Каллен, – тряпки такие, на ноги наматывать. Чтобы сапоги не натирали. Вместо носков.

Нерия распахнула глаза, резко вскочила с кровати и помчалась вниз по лестнице. Каллен поспешил за ней, и на кухню они вбежали одновременно. На разделочном столе лежал свёрток, согреваемый прямыми солнечными лучами и благоухающий как целая рота солдат в месячном походе.

– Мой сыр! Это мой сыр!

Нерия схватила свёрток, сунула в него руку и с ужасом вытащила из него неоднородную расплавленную массу, состоящую из нескольких перемешавшихся видов сыров. Она плюхнула всё обратно в бумажный пакет.

– Ненавижу тебя, Палома.