Сломанные часы (1/2)
Наблюдать Папайруса впопыхах забавно. Почти весело.
Санс не может скрыть злорадной издевательской ухмылки с уха до уха, показывающей все его острые опасные клыки, но даже несмотря на это, улыбка у него не хищная. Хищный взгляд. У Папайруса. Которым он пронзает Санса после утреннего «че как, босс». Это, очевидно, вместо доброго утра.
— Будильник опоздал, — злобно бормочет он, напрягая нижнее веко, и Сансу кажется, что у брата дергается глаз. Папайрус собирает лохматые волосы в кривой хвост, даже не смотрясь в зеркало и не расчесываясь, как обычно. Он натягивает водолазку по пути в кухню, и Сансу даже удается лицезреть его красивую ровную спину. Невольно и досадливо Санс задумывается о своей дерьмовой осанке, и самодовольный оскал превращается в сомнительную разочарованную натянутую улыбку — такая появляется, когда действительность параллельна ожиданиям и остается лишь скривить рот и брови.
На секунду Папс останавливается, чтобы бросить на Санса убийственный взгляд с прищуром снова, передавая все подозрения и сомнения в происходящем. Взгляд так и говорит: «я знаю, что ты замешан в этом дерьме, и когда я найду доказательства, ты будешь расплачиваться своей задницей и грязной никчемной душой». Санс делает вид, что у него не дрогнул уголок губы.
— Ровно на двадцать минут, — уточняет Папс размеренным четким голосом, продолжая пожирать брата взглядом, чтобы дойти до самого сердца и сожрать его с особым изощрением. Они молчат какое-то время, застывшие, играя в гляделки, пока Папс не продолжит шлепать босиком в кухню, хватая тост с арахисовым маслом — побеждать в этой игре со злобным напряжением между друг другом у него нет лишних минут, он все равно знает, что победил бы.
— Ну, знаешь, время летит незаметно. Особенно во сне, — Санс следует за ним, заваливаясь на диван и смотрит, как брат игнорирует его временную игру слов и высовывается из-за стены с таким же убивающим подозревающим взглядом.
— А ты, кстати, проснулся раньше, — замечает Папс и в несколько больших кусков заканчивает с тостом. Он, очевидно, будет голодный и злой весь оставшийся день. С этими мыслями Санс наблюдает, как в таком же спешащем темпе брат уносится к себе в комнату, не закрывая дверь — ждет оправданий или правдоподобного алиби, такого, чтобы у него не было причин впечатать Санса лицом в диван прямо сейчас.
Санс напрягается.
— Ага… — на выдохе тянет он, кутаясь в накинутую поверх плеч куртку и болтает ногами раз с развязанными кедами. — Плохо спал.
— И ты не разбудил меня?
О, наводящие вопросы. Санс вновь ухмыляется. Крик со второго этажа и копошение брата доставляют ему удовольствие. Что он пытается сделать? Натянуть свои узкие кожаные штанишки?
— Не смотрел на часы, бро, — Санс даже не задумывается. — Ты знаешь, они у меня, кажется, сломались.
— В один блядский момент у нас во всем доме перестали работать все часы? — он вылетает из комнаты в полной экипировке, стуча каблуками и заматывая шарф. Он ненавидит опаздывать.