Признаки жизни (2/2)

- Блять, Игорь, но то видео...

- Блять, Петя, - Игорь не дал ему продолжить, передразнивая, - ты охуел. Кто вместо тебя будет готов сунуться в самую ебучую клоаку Питера вместе со мной, а? Тебе не похуй, что про тебя думают? Будто до этого такой любовью пользовался...

- Это другое, - Хазин беспомощно сгорбился, прикрывая глаза и слушая размеренное дыхание в трубке.

- Посудачат и успокоятся. Будто из них никто не проебывался, - Игорь хохотнул, и уже предчувствуя споры Пети, что так, как он, - точно никто, заверил, - Петь, тебе дали второй шанс. Да, кто-то хочет его похерить, и мы с этим разберемся, но сейчас только в твоих силах побороть это. Иначе ж обратно, к белому, вернешься.

О том, что он как раз таки туда и идет, Хазин решил умолчать, лишь угукнув. Но Гром, будто почувствовав что-то, продолжил:

- Шкет, слышь! Даже не думай все сейчас проебать! Как сказал бы Дубин: ”Ты ж собака!” Так что давай, вспоминай, как там в твоих мемах ебучих, - Гром поцокал языком, вспоминая, - о, ”какая разница, что говорят крысы за спиной у кисы!”

Петя не выдержал и заржал. Даже не сколько от глупости фразы, сколько от ее сочетания с низким голосом Грома:

- Гром, это кринж...

- Хуинж, - тот тоже засмеялся в ответ, - так что завтра нос задрал, жопу отклянчил и пошел со мной хуями нового патологоанатома крыть за криво заполненные бумажки. В девять! Понял?

Хазин согласно буркнул и, положив трубку, медленно опустился на газон, утыкаясь носом в колени. Что делать дальше он так и не понимал, но, видимо, пока что хватит и возвращения домой.

Мне подождать и поднажать или

Уйти, чтоб это дальше продолжали подражатели?

Ровно в восемь утра дверь участка распахнулась и внутрь влетел майор Хазин. С поистине королевской осанкой, светя ехидной ухмылкой на свежем лице, он прошествовал к столу Грома, ставя перед тем стаканчик кофе. Второй такой же он держал в руке, то и дело прикладываясь.

Казалось, ему глубоко по барабану вновь воцарившаяся в помещении тишина. Оттого слышнее было довольное хмыканье Грома, отхлебнувшего свой напиток, и его слова:

- О, Петь, спасибо! А ты чего так рано?

Хазин невинно пожал плечами, снимая пальто и вешая его на ближайший стул:

- Ты ж сам позвонил.

Гром улыбнулся, освобождая свое место Пете, и, когда тот уселся, склонился над его плечом, тыкая в новые зацепки в экспертизах. Хазин внимательно вчитывался в каждую, комментируя и кивая на дельные замечания Грома, пока перед столом не замаячил вчерашний смельчак-стажер.

- А с каких это пор у нас преступники на службе водятся?

Гром устрашающе хрустнул кистью, но Харламов вовсю рассматривал другого майора и даже не дрогнул.

- А с каких это пор стажерам стало можно обращаться к старшим по званию подобным образом? - вкрадчивый голос Хазина прозвучал глухо. Майор исподлобья смотрел на юнца и скалился.

- После того видео и не так можно, - мальчишка хмыкнул, но сделал шаг назад, - подельник не добил, так сюда сбежали, как трус.

- После того видео я, как видишь, все еще работаю. А знаешь почему? - Петя прищурился, глядя на Харламова и сцепил кисти в замок над столом, - Вовсе не потому, что мой дражайший папочка, покрывает охуевшего сыночка. Ты же не видишь его тут?

Мальчишка недоверчиво приподнял бровь, а Хазин продолжил:

- Я все еще работаю, потому что я охуенный следак, до которого тебе расти и расти. Я работаю, потому что умею думать. А вот у тебя с этим, поверь мне, будут очень большие проблемы, ибо элементарное понятие фактчекинга тебе в твои двадцать с копейками незнакомо.

Стажер презрительно скривил губы, давая понять, что ему и так все ясно, но тут рыкнул Гром.

- Харламов, свали. Работал бы так, как языком чешешь, - к Хазину он уже повернулся не с тем угрюмым взглядом, которым прошелся по юноше, а скорее с горделивой улыбкой и аккуратно сжал плечо, - Петь, идем покурим?

Два майора, о чем-то пересмеиваясь направились к выходу, замечая охуевшие взгляды. Еще бы. Святой Гром стал на сторону такого подлеца. Кошмар! Но почему бы и не послушать потом, какое объяснение придумают этому местные сплетники?

На порожках Игорь прикурил две сигареты и протянул одну Пете, замечая, как трясутся руки того.

Взгляд Хазина тоже был шальной, и до Грома дошло, насколько же тяжело ему было играть сейчас самоуверенную суку. Игорь за плечо притянул к своему боку трясущегося майора:

- Ты молодец, Петь. И ты все правильно сказал. Ты хороший мент.

Слова, сказанные почти у самого уха, заставили Петю встрепенуться и сделать наконец первую затяжку. Он судорожно выпустил дым и уткнулся носом куда-то в чужое плечо.

- Спасибо, - он прошептал, мазнув губами кожу куртки Игоря, но тот услышал, сжав в ответ свою руку на петином локте.

- А пойдем, я тебя шавой угощу? - Гром с улыбкой скосил глаза на охуевшего Петю, - Все равно еще час до начала рабочего дня.

Мне… Мне не передать,

Что в моей черепной коробке телепередач.

Я вернулся, держись, мир,

Вы заказали мою голову — я подаю вам признаки жизни.