3. Розыгрыш (2/2)

– Искренне вам соболезную, что вы потратили впустую время и силы, чтобы притащить всё это добро сюда. Вы же понимаете, что никого не найдёте? – что она, блин, сейчас гово–...

– Не выпендривайся и начинай, – раздаётся спокойный голос, когда женщина в чёрном пиджаке и галстуке кладёт подбородок на сложенные в замок пальцы, после направляя вопросительный взгляд вы сторону Анны.

– Я – клуб поддержки, – кратко отвечает она, сходит со сцены и садится на стул напротив сцены.

– Я думал, наше общение закончилось на вашем сообщении, а вы решили порадовать меня встречей, – усмехается Сай, после чего вновь переводит взгляд на ошарашенную Юлю, пока Аня мысленно сошла с планеты. – Вы можете начинать.

Так она что, узнал-ла?!

Юля садится за синтезатор, оглядывая эту штуковину с ножек до клавиш. Да-аа, сейчас что-то будет... И если Юля сейчас пыталась совместить в голове то, что Светлицкая узнала Аню, то, что, вроде как, подкатила и то, что если сейчас руки оплошают, никакой реакции не видать и... что вообще... То Аня сейчас просто смотрит в чёртов пол, беря назад все свои извинения за все грехи и направляя их в одно огромное извинение за эту идею с, мать его, сообщением.

Проходит чуть больше двух минут, когда Юля доигрывает своё несчастное «iheay». Аня часто поглядывает на выражение лица Светлицкой, так боясь просмотреть какие-то важные моменты. Серые глаза с отливом зелёного часто расширяются на минорных аккордах, когда по идее должны быть мажор, но.. Что Юля вытворяет вообще? Запороть пытается? Улыбка на светлом лице не страдает с самого начала и кажется такой очаровательно подходящей самой мелодии.. Если бы это был ролик в тик-токе, в комментариях точно бы был персонаж, написавший: «как он чувствует!».

Иногда казалось, что Сай сейчас поднимет руки и хлопнет в ладоши, но этого почему-то не происходит. Судя по тому, как наблюдает за своей начальницей Агата, это она отучила хлопать. Ну правда, она одним взглядом только говорила: «Не смей».

– Замечательно, – только произносит Сай, слёзно наблюдая за нахмурившей брови Юлей. – Так чувственно экспериментируешь... Мне очень нравится это, так плавно и спокойно, отдаваясь каждой клеточкой тела... – если бы Агата не закатила глаза, это сделала бы за неё Юля, в то время как Аня прикладывает ладонь к виску со вздохом «Н-даа».

А ведь в этом план и был! Юля фактически не может играть импровизированно, экспериментально, не подготавливаясь за час до, потому что она даже не на уровне «любитель», она не умеет играть! И она готовилась часами, чтобы сыграть эту песню, которую, на минутку, играет уже несколько лет, идеально плавно.

Ох, да? Действительно, не натянуто, неотрепетированно, прости Господи, искренне?! Отлично, теперь можно писать целую книгу под названием «Как разоблачить суперзвезду за пять минут». Аня не выдерживает, пока Юля почти смеётся в кулак.

– Юлия, мне очень нравится ваша игра. Вы будто переживаете не за свою судьбу касаемо прослушивания, а за судьбу персонажей музыки, которую вы воссоздаёте! – я упоминала, что Юля уже ненавидит эту песню?

Аня встаёт со стула, подходит к Юле, совершенно ровно держась. Пока. Ну, её считать трясущихся рук... Мелочи.

– Эту песню она заучила до скрипа зубов, окровавленных пальцев и разбитой клавиши, – спокойно, сдерживаясь, говорит Аня. – Она репетировала. Искренне звучит, не так ли? Незаготовленно.

Романова, кажется, не совсем понимает, что случилось, хмурая брови, смотрит с очевидным вопросом. Но почему-то светлые брови Сай слегка опускаются вслед за опускающимися веками, когда она начинает смотреть из наполовину приоткрытых глаз, улыбаясь почти широко.

– Чего и следовало ожидать, –

наклоняет она голову вбок по-птичьи, – от такого-то огненного внутри, скромного ангела, – почему-то интонация ее голоса меняется на такую обычную, расслабленную, погружённую. – Юль, подтяни скорость, и будет вообще класс для домашней игры.

Что?

– Вы только что восхваляли её игру, а что теперь? – Аня складывает руки в крест, недоверчиво гладя в серые глаза напротив.

– Детки решили поиграть? Было сложно не догадаться, что это маленький розыгрыш, девочки, – слегка посмеивается Сай. – Анна, если вы так печётесь за мои некрасивые поступки, могли бы рассказать мне о них не в рабочее время, в менее формальной обстановке, – Юля смотрит на Аню. Аня смотрит на Юлю. Обе думают о том, как было весело и просто в одиннадцатом классе перед ЕГЭ. А Светлицкая продолжает: – Как насчёт кафе «Тёплый зефир», Анна?

Ну, на самом ЕГЭ тоже нормально.

Юля не совсем уверена, что услышала это. Это виноват точно ее рост, сто процентов. Но Аня сейчас...

– В семь.

Бляха-муха?