Глава 9. О том, кто создал Вселенную (2/2)

- Три года назад Хенсельт казнил здесь Сабрину Глевиссиг. Вроде бы за то, что она применила несанкционированное заклинание на поле боя. Отчего пострадали обе стороны...

- Что за заклинание? – нахмурился друид.

- Не знаю точно, но что-то вроде знаменитого Градобития Меригольд... Хенсельту это не понравилось, и он ее казнил... Сжег, по-моему... Больше я ничего не знаю, – пожал плечами Роше. - Казнь говоришь?.. Что ж... Вполне подходит. Очень похоже на предсмертное заклятие крови... – Мышовур пригладил бороду. – Вот и разгадка, откуда тут призраки. - Но почему они появились только сейчас? – подал голос Иорвет.

- А ты вспомни, Боров разбил башку Ольшану об камень, – хмыкнул Вернон. – Наверняка камушек был как-то связан с той магичкой. Вполне могло быть и такое, что она завязала на него свое проклятие.

- Согласен, – кивнул белоголовый, – пары капель крови могло быть вполне достаточно, чтобы активировать эту гадость. Для дерьма много не нужно. - Ну вот. Этот вопрос теперь решен, – довольно ухмыльнулся старик. – Какие еще философско-этические проблемы обсудим, а, Вернон Роше?

Шпион скрипнул зубами, друид так и лучился ехидством, хотя это никак не вязалось с его благообразным видом. - Эй! Идите сюда! Тут трупы... Надо бы их обыскать! - А ты, Иорвет, никак в падальщики заделался? – ну надо же было Вернону хоть на ком-то оторваться. Но эльф на удивление не отреагировал, чем заставил полосатого беситься еще больше. - Что ты нашел? – Геральт оказался более прагматичным и не стал распыляться на лишние мелочи жизни.

- Деньги, оружие и еще какая хрень... Статуэтка вроде бы... Сразу видно, что ее dho’ine делали – у ваших руки не оттуда растут.

- Полагаю, ее нужно взять с собой. Геральт, положи к себе в сумку. Сдается мне, она нам еще понадобится, – друид отчего-то мигом посерьезнел, увидев вещицу. - Что? Ты что-то почувствовал? – встревожился Белый Волк. - Не знаю, но что-то мне подсказывает, статуэтка не просто статуэтка... Может быть, это всего лишь амулет, который носил с собой солдат... А может... – он замолчал.

Все ждали продолжения, но не дождались. Не успели, вероятно... Тишину прервал звук позади. Весьма противный, надо сказать, звук. Все обернулись. К ним на полной скорости мчалась какая-то потусторонняя херь.

- Разойдитесь! – заорал Геральт. – Это гнилец! Стойте как можно дальше, пока я с ним не расправлюсь и смотрите, чтобы внутренности или еще какие его части на вас не попали! – последнее он выкрикнул уже на бегу.*** Роше скрючился за кустом. Его полоскало. Сильно так. Смачно. А ведь ему всего-то под ноги свалилась голова убитого ведьмаком монстра. Ну, Роше наклонился посмотреть, что же это за гнилец такой. Шпион прежде не встречался с подобными тварями. Эх, зря он это сделал, зря! Стоило Вернону вдохнуть амбре, исходящее от трупа, как его замутило, и он опрометью, под ехидные комментарии одноглазого, бросился к вожделенным зеленым зарослям.

- Мышовур, – тихо, думая, что его не слышат, обратился ведьмак к друиду, – как ты думаешь, что с ним такое? Ты же давал ему то зелье, Вернон уже должен был прийти в норму. Да и мой медальон... – Геральт не договорил, заметив, что Роше уже не милуется с кустами, а, привалившись к дереву, слушает его монолог. Вернон хмыкнул, глядя, как быстро сворачивают свою едва начавшуюся беседу спутники. Неспроста, ох неспроста Геральт не хочет ничего говорить при нем. Впрочем, допытываться об этом он сейчас не будет, все по прибытию в Верген, не до этого ему на данный момент. - Ладно, господа, раз я закончил, кхем, общаться с кустами, пора нам прощаться. Встретимся неподалеку от бордельных палаток вон под тем деревом через два часа. Про чародейку твою, ведьмак, я поспрашиваю, как и обещал. Ты же, в свою очередь, не суешься на территорию каэдвенцев, ибо это чревато и для тебя, и для меня. Слухи о ?Полосках? наверняка уже ходят, и что с Белками болтаемся, и что убийц королей поддерживаем... Не стоит подбрасывать дров в огонь, мне не хочется окончить свою жизнь на шибенице или привязанным к двум лошадям... - Роше, Роше, остановись! – прервал тираду шпиона ведьмак, переглядываясь с Мышовуром. – Одного мы тебя не отпустим, уж извини. Не знаю, как остальным, но мне дорога твоя полосатая шкура, а судя по твоим теплым отношениям с кустами... – Геральт развел руки в стороны, мол, и так все понятно. Друид и эльф согласно закивали.

Роше захотелось обидеться:

- А ты-то что киваешь, сволочь одноглазая?! Тебе что, тоже моя шкурка дорога?

- Да, – не моргнув глазом, на полном серьезе заявил Иорвет. – Я давно хотел повесить ее над камином в гостиной. Но вот беда – ни камина, ни гостиной у меня пока нет. Так что твоя шкурка должна сейчас находиться под неустанным присмотром, дабы не пострадать от лап Старого Борова. Жалко будет отдавать этой скотине столько ценный трофей. Геральт попытался за кашлем скрыть смех. Плохо пытался. И Вернону захотелось настучать по седой башке чем-нибудь тяжелым. Да и по наглой одноглазой морде тоже не помешало бы...

- И что, вы все собрались идти со мной? И как вы себе это представляете, мне интересно? – шпион не скрывал издевки в голосе. Он скрестил руки на груди и уже подумывал раскурить трубку, однако не решился – вдруг опять потянет блевать. - А почему бы и нет? – спокойным голосом поинтересовался друид. – Я наложу на нас заклинание невидимости, и мы все спокойно сможем прогуляться по лагерю Единорога. - Нет, – моментально отрезал Роше. – Нет, нет и нет! Если тебя, маг, я еще готов стерпеть, то вот этих умников – ни за что. Роше встретился взглядом с ведьмаком. В желтых глазах плясала усмешка, словно бы Геральт вслух сказал что-то вроде: ?Тю-тю-тю, какие мы тут все категоричные!? На Иорвета же он предпочел и вовсе не смотреть. Наверняка Старый Лис уже обдумывал, каким бы таким образом его еще задеть, а шпион сейчас не был намерен вступать в очередную конфронтацию. Она может затянуться на неопределенное время, они же и так уже много его убили на всякую чепуху.

- Значит, на том и порешили. Мы с друидом направляемся в каэдвенский лагерь, а вы – куда хотите, только не туда. Вон, черные тут недалеко обосновались. Прогуляйтесь-ка вы до них. Думается мне, информация из их лагеря тоже может принести нам какую-нибудь пользу. - Нильфы? – удивился одноглазый. – А они что тут делают? Неужели в открытую уже выступили, как и говорили делегаты?

- Нет, это лагерь посла. Уж не знаю, чего они мутят с Боровом… Но скоро узнаю.*** Лионель не знал, куда себя деть. Ему было стыдно и как-то жарко, и как-то... странно... И вообще, он сам не понимал своих эмоций. Эти двое были такими... такими... увлеченными... И... Эльфенок даже не знал, как все выразить... Ну-у-у... Не нужно было на них смотреть. Наблюдать за ними. Нехорошо это. Они же не знали, что он на них смотрит. И почему он сразу-то не ушел?! Он ведь понимал, что нельзя так... Что это только для двоих. А он... Он невольный свидетель... Сейчас он чувствовал себя так, будто украл у своего друга последний кусочек хлеба... Прямо из рта выдрал... Или нет. Не так... Так... будто... будто... ему доверили какую-то страшную тайну, а он ее взял и всем рассказал... Или... нет... Не так. Так как же? Он не знал. Он запутался.

Сейчас Нель несся на всей скорости, не разбирая дороги, по запутанным улочкам краснолюдского города. Его снедало глухое, беспросветное отчаянье. Он не понимал, что с ним творится. И тоска разрывала грудь. Хотелось плакать. Но он ведь не ребенок! Он взрослый эльф! Совсем взрослый. Он ведь в курсе того, что бывает, когда двое влюбленных остаются наедине. И это нормально. Так и должно быть. И он ничего плохого не сделал. Просто... просто посмотрел. Увидел то, что не предназначалось кому-то, кроме тех двоих. Ну и ладно. Он же ушел. Не стал их тревожить. Но от чего же так пусто на душе? Почему у него ощущение, будто он только что потерял что-то очень важное? Почему ему сейчас так больно и пусто? Он ведь был рад за них. Дело не в них. Дело в нем.

- Лионель, подожди! – откуда-то из-за спины послышался знакомый голос. В груди почему-то потеплело и стало немного легче. Эльфенок остановился, обернулся на звук и не смог сдержать широкой улыбки, что расползлась по лицу при виде запыхавшегося краснолюда.

- Ну и горазд же ты бегать! Мог бы и помедленнее передвигаться, не у всех же такие длинные ноги, знаешь ли. Дискриминация получается какая-то, – отдышавшись, фыркнул Киля. – От кого бежишь-то, Карасик? Уже Осада, что ли, началась?

- Нет, – Нель густо покраснел, – я задумался просто. - А-а-а, – глубокомысленно протянул младший Гоог, – у вас, эльфов, значится, чем быстрее идешь, тем лучше мозги работают? – хотя краснолюд и говорил вроде бы серьезным тоном, в глазах его плясали веселые смешинки. И Нель прекрасно их видел, потому и не обиделся. Да и не хотелось вовсе – он очень рад был видеть своего нового приятеля. - Не называй меня карасиком, и нормально у меня мозги работают, – буркнул Нель, не прекращая улыбаться.

- Как скажешь, Линь, – хмыкнул Киля. – Куда идешь-то? - Никуда. Гуляю просто.

- Тогда пошли гулять вместе? – тут же предложил Килиан. А Нель, ни минуты не раздумывая, согласился. Прогулка с другом – намного лучший способ провести время, чем всякие там размышления о увиденном в лачуге Киарана.***

Говорят, невезучесть заразна. Только вот от кого, скажите на милость, Геральт мог подхватить сию болячку? Вариантов было много, и ведьмаку очень бы хотелось узнать, кого именно стоит благодарить за такой ?подарок?. Размышлять о невезучести, когда тебе вот-вот собираются отрубить голову, не самая лучшая идея. Нужно было думать, как выпутываться из сложившейся, казалось бы, безвыходной ситуации. А в голову, как на зло, лез всякий... В памяти вспыхнул отрывок из прошлой жизни, когда он со своими спутниками снимал Лютика с эшафота. И где вот, спрашивается, сейчас его друзья? По закону жанра они уже должны были появиться, расшвырять подлых нильфов и спасти его, одноглазого, Трисс... Ну и вообще всех спасти. Только вот законы жанра не хотели работать в данном конкретном случае. И он, Геральт, как только мерзкий нильфгаардский посол закончит свою пафосную речь, лишится головы, а его ушастый друг протянет немногим дольше, став дражайшим подарком для каэдвенского Единорога Хенсельта, который наверняка будет благодарен черным за столь щедрое ?подношение?. И даже отблагодарит нильфгаардских солдат звонкими монетами. Думается, он не поскупится отдать за голову главного преступника Севера и мешок тех самых монет. М-да...

- Собственно, Геральт, это все... Ты, конечно, тоже Хенсельту пригодился бы... Но... ты слишком много знаешь, к тому же каэдвенский король наверняка наслышан о мудрости белоголового ведьмака. Нам будет невыгодно, если он к тебе прислушается. Поэтому тебя, так уж и быть, мы убьем сами... А остроухому все равно никто не поверит. Увы, мастер Геральт, вынужден с вами распрощаться. Жаль, мы больше не встретимся... – притворно вздохнул Шилярд Фиц-Эстерлен и, махнув рукой солдату, державшему на изготовке меч, ушел из поля зрения. Геральт глубоко вдохнул. Наверняка это был последний вдох в его жизни. Законы жанра не подействовали. Оно и правильно, не в балладе же он жил. Прощай, Лютик. Прощай, Трисс. Жаль он так и не смог окончательно вспомнить, кто они такие. Он к ним уже успел привыкнуть за то время, как заново с ними познакомился... Но так хотелось узнать, каково оно было раньше. И еще он хотел вспомнить остальных. Перед глазами снова встала картинка гибели Региса. Здравствуй, друг, скоро мы встретимся. Он прикрыл глаза, почувствовав, как солдат за спиной делает замах. И... Ничего не произошло. Выждав еще секунд двадцать и выслушав заковыристую матерную руладу голосом Роше, повествующую о медлительности неких белоголовых ведьмаков и бравых одноглазых Белок, он вскочил, хватая в движении выпавший из рук уже мертвого солдата меч. После чего счастливо расхохотался. Не работают жанры, говорите? Картина была сюрреалистической. Толпа дерущихся не на жизнь, а на смерть солдат... И ржущий посредь этого бедлама седовласый псих с мечом в руке. - Геральт! Если ты внезапно решил покончить жизнь самоубийством, то повесься где-нибудь на вожжах в темном переулке. Не надо впутывать в смертоубийство своих друзей... Или не друзей. Похер! Дерись, мать твою! - В конюшне,[5] – неосознанно поправил темерца ведьмак, отбиваясь от кинувшегося на него нильфа. - Да хоть на краснолюдском хрене, ты мечом маши, а не лясы точи! – заорал Роше. Его зажали. Шансов у шпиона не оставалось. И Геральт это ясно видел. Он точно не успеет. Совсем не успеет. Дьявол! Куда делся эльф?! Ведьмак крутанулся, окидывая взглядом местность и попутно выдергивая меч из шеи противника. Эльфа среди них не было. Неужели, сбежал? Нет... На него не похоже... Так, где же он? А друид... Стоит столбом и руками машет, но ничего не происходит. Да и что может сделать друид? Он же не чародей, градобитие Меригольд не воспроизведет, не тому они в своих школах учатся. Отбившись от очередного солдата, ведьмак подпрыгнул, складывая руки в знак Аард. И тут его пришибает молнией. Теперь он точно не успеет. Белый Волк в безнадежной злости рычит на мага из черных. Как же он про него забыл?!

Роше падает, сейчас его добьют. Но нет. С диким криком в толпу нильфов врывается Иорвет. Ведьмаку даже стало легче жить... Что остроухий кричал, было не разобрать. Где же он был?.. Судя по виду, его тоже зажимали, но он вырвался... Эльф был весь в крови, своей ли, чужой ли... но вроде целый. И тут случилось совсем уж неожиданное. ?Этого только не хватало...? – с тоской подумал белоголовый, пытаясь пробить наложенное на него магиком парализующее заклятие. А тем временем в эпицентре всей их маленькой битвы выросли три здоровенные археспоры.

?Цветочки?, как ни странно, оказались за ?наших?. Первым пал тот самый чародей, запамятовал Геральт его имя... А ведь посол его называл. Впрочем, оно больше не имело значения. Не было больше человека с неизвестным Геральту именем, ибо выжить, когда в тебя врезается сразу три заряда ядовитых игл, невозможно даже для магика. Со смертью чародея ?умерло? и заклятие, Волк быстро подскочил и бросился на помощь зажатым в толпе командирам. Драка длилась недолго, те и без него неплохо справились...***

?Ну вот какого накера я тут делаю?? – вопрошал сам себя Ян Навратил, с тоской наблюдая за тем, как бодрый и донельзя довольный своей полезностью низушек советует Золтану Хиваю, как правильно ухаживать за дамами. Ну в самом деле, Ежи и дела любовные?! Не смешите его сапоги! Хотя милсдарь Сапок и мог бы вполне оценить весь каламбур сложившейся ситуации. Эх... А Золтан-то полурослика слушает! Да внимательно. Ему только пера и пергамента не хватает, а так точь-в-точь прилежный ученик королевского писаря. Ну Ежи только того и надо – слушателя. Вон заливается аки соловей, не хуже Лютика.

...- Ян! – отвлек его от созерцания сего светопреставления чей-то оклик. Это оказалась Бьянка в сопровождении подозрительно довольного Киарана. Впрочем, и сама девушка светилась счастьем, яки масленый фонарь в непогоду. Подозрительно, ничего не скажешь.

- Да?

- Чем вы тут занимаетесь? – поинтересовалась мазель Вэс. - Ежи советует Золтану, как нужно за дамой сердца ухаживать. А я, соответственно, наслаждаюсь зрелищем... – драматическим шепотом поведал Ян. Киаран подавился заготовленным приветствием и с ужасом уставился на Навратила.

- Ты серьезно? – по лицу эльфа было понятно, что он точно знает, что собой представляет милсдарь Петруччо. И что талант сердцееда за низушком точно не водился. - Он что же, свахой решил подработать? – удивилась Бьянка. - Угу, – печально кивнул Ян. – Уже часа два работает, не покладая языка... Все болтает, болтает, болтает... А Золтан все слушает, слушает, слушает... Идиллия, что тут скажешь?..

- А что же вы Создателя Вселенной-то с собой не позвали? Он бы наверняка помог дельным советом, – спросила мазель Вэс. Киаран театрально отступил на пару шагов назад, выпучив глаза в наигранном испуге.

- Бьянка, милая, ты головой не ударялась случайно? Какой, к эндриагам, Создатель Вселенной? – осторожно спросил он. Ян печально закатил глаза. - Кончай придуриваться! – подбоченилась Бьянка. - Не, ребят, вы серьезно? Создатель Вселенной? – уже нормальным, без всякой издевки голосом спросил Киаран.

- Мы говорим о Призрачном Сапоге, просто у нас он какой-то неправильный. Создателем Вселенной себя мнит, пиво любит, портянки грязные... Не поет и не ругается, как должно. Точнее, ругается, но только по делу, да если пива много нахлебается. Зовет себя Паном Сапоком. А мы его Милсдарем кличем вместо Пана, – терпеливо пояснил Ян. Кажется, он уже начал свыкаться с ситуацией. Киаран недоверчиво покачал головой, но комментировать не стал.

- Отвлекитесь на секундочку от обсуждения достоинств милсдаря Сапока и гляньте-ка вот туда. Кажется, советы нашего низушка работают, – с улыбкой произнесла Бьянка, кивнув куда-то в сторону. Они проследили за ее взглядом. И Яну захотелось протереть глаза. Не, все-таки он не понимал чего-то в этой жизни. И не только Ежи. Еще он не понимал вкуса краснолюдов. Нет, он, конечно, понимал Золтана в его страстном порыве, но смотреть на краснолюдскую любовь все равно не мог. Страшные у них были женщины. Бородатые и страшные, хоть ты тресни.