4. (1/2)

Сонхва не сильно любит различного рода мероприятия, устраиваемые спонсорами и организаторами, но когда он выпрашивал у Хёнвона еще одну трассу, то обещал их посещать. А собственные обещания для Пака нечто нерушимое и вечное. Если сказал, то так оно и будет. И в общем-то ничего плохого в них нет, кроме множества пилотов и интересных личностей с их команд. Но если к инженерам и управляющим, ставшими известными в гоночных кругах благодаря своим заслугам, нет претензий, то пилотов в большинстве своем Сонхва не переносит. И не потому что он вредный, а потому что это уже ответная реакция. Подавляющее большинство здесь считают его выскочкой и высокомерным наглецом, что вцепился в первое место и не даёт себя скинуть. Пак не спорит. Он и есть выскочка и высокомерный наглец, что и дальше не даст себя скинуть.

Но из примерно сорока команд к нему хорошо относятся только треть. И даже Сонхва бывает непросто жить со всем этим негативом. Конечно, в лицо ему никто ничего не скажет. Зато Пак следит за всеми соцсетями и всё прекрасно понимает по одним только пренебрежительным взглядам. Иногда Сонхва задумывается о том, что если ему так тяжело и горько от всего необоснованного хейта в его сторону, то какого тем людям, что к нему восприимчивы? Ведь на самом-то деле Паку откровенно плевать что о нём говорят и думают, но когда изо дня в день видишь и слышишь острые слова и сплетни, в глубине души закрадываются сомнения по поводу себя. Каким бы сильным, уверенным и стойким ты ни был. Но боятся волков в лес не ходить, так ведь? Он знал, что будет непросто, так что он и станет этим волком. Вся токсичность по отношению к нему просто из страха, он уверен. Поэтому Сонхва демонстративно игнорирует тех, кто ему не нравится и полностью закрывается от чужих насмешек и высказываний. Овцы всегда будут боятся волка и при случае попытаются затоптать всем стадом. А его боятся, и он это чувствует.

Хотя, конечно, парочке американцев он бы и вовсе начистил морды, потому что игнорировать порой слишком тяжело, но Хёнвон просил вести себя хорошо и не позорить не себя, ни его.

А жаль. На самом деле Сонхва довольно дружелюбен, если изначально отнестись приветливо и с уважением. Так что то небольшое количество команд, с которыми он нормально начал общаться и есть его компания на такие мероприятия. И как ни странно, половина из них тоже иностранцы. Особенно из них Сонхва нравятся итальянец, тоже выступающий на Шевроле, японец на Тойоте и русский на Форде.

— Да, последний заезд был непростым. Начинается сезон дождей. Ты ведь еще не ездил в дождь? — Юта рассматривает детали от нового Форда, что выставлены на отдельных стендах и медленно лениво болтает бокалом с шампанским. Кажется, он держит его просто для приличия и пить не собирается.

— Не ездил, но вчера трасса уже была влажной. Это волнительно, я только тренировался в дождь, — зато Пак допивает второй бокал. В этот вечер ему тревожнее обычного. Помимо того, что как правило он делает вид, будто ему всё равно на недоброжелателей, сегодня Сонхва труднее из-за переживаний о его Ёсане. Тут всё то же самое. Как бы Пак не упирался в свою правоту и не настаивал на ней, он скучает. Непозволительно сильно и так отчаянно. Безумно. Сонхва не понимает, как он выдерживает отсутствие Кана рядом.

— В том году в финале меня зацепил Форд, что отлетел после столкновения с Эвансом, и лишил возможности финишировать. Теперь мокрая трасса меня напрягает.

— Да ладно тебе, это твой четвёртый сезон. До этого же три года завершал серию кубка с отличными результатами, может в этом году повезёт.

— С такими новичками только на удачу и надеяться, — тихо смеётся Накамото и переводит взгляд на Пака, что берёт третий бокал. — В том году Сан, в этом году ты. Что будет дальше?

— Где, кстати, Сан? Это же Форд анонсирует новую тачку, пилоты на их машинах не должны опаздывать, — Сонхва бегло проходится глазами по другим гостям и максимально не задерживается ни на ком взглядом. Упаси боже посмотреть на журналиста дольше трёх секунд, подойдут что-нибудь для статьи спрашивать. — Если бы я знал, что можно не приезжать, то нашёл бы занятие интереснее.

— Тебе недостаточно интересно со мной говорить? — вскидывает бровь Юта и снова смеётся, как раз приветствуя их общего русского друга, пилота под номером «76» и его жену.

— Что ты, радость моя? Как я могу быть тебе не рад? — Пак тоже оборачивается к подошедшему и пожимает руку.

В Корее почти не здороваются так, но для русских словно не существует понятия «личное пространство», как и для американцев, так что Сонхва привык к этому жесту. А вот как здороваться с русскими женщинами он не знает, так что в лучших европейских традициях аккуратно берёт её ручку и целует тыльную сторону ладони, глядя в глаза. В России так не принято, но она явно рада.

В этот момент Пак краем глаза замечает еще вошедших в холл. Наверное, просто бросаются в глаза их светлые вещи? Или то, что это Ёсан в обществе Сана? Они абсолютно беззаботно что-то обсуждают между собой и смеются, тут же попадаясь в лапы прессы.

— Надеюсь, ты мне рад? — улыбается семьдесят шестой и представляет жене Юту и Сонхва, называя и её имя, Елена.

— Да, Роман, и тебе в том числе, — кивает Пак и бегло осматривает его жену. Таких красивых женщин Сонхва не видел с тех пор, как уехал с Кореи. Только девушки айдолы выглядят и одеваются настолько шикарно и ярко. В Америке и Европе почему-то в большинстве своем все выглядят сдержано и менее сияюще. На ней много золотых украшений с камнями и длинные блондинистые волосы, цвета как у самого Пака. Но его сильнее интересует то, что происходит ровно за ними. Чхве смотрит только на Ёсана, пока что-то рассказывает. — Прекрасно выглядите. Кажется, слухи о том, что в России самые красивые девушки – правда.

— Спасибо, так и есть, — кивает девушка и смеётся, обнимая мужа крепче за руку. — Вы тоже солнышко.

— Ах ты вертихвост, — усмехается Накамото, не совсем понимая, как эти двое могут себя вести так, будто давно знакомы. Для японца это так и выглядит. — Научите также.

— Тебе менталитет не позволит, — подытоживает Роман. — С этим надо родиться. Расскажи лучше, как получилось так, что ты ехал без управляющего? Это разве не запрещено?

— Не запрещено. Запрещено только вводить замены во время серии кубка, — Пак щурится и впивается взглядом в Кана, что так мило улыбается Сану. Чхве отказывается от шампанского, Ёсан же берёт бокал. Не то чтобы он мог перебрать, такого почти никогда не было, но Сонхва глаз с него не спустит. — А ехать было непривычно, но нормально. Ничего того, к чему я не был готов, не случилось. Интуитивно слушать машину вполне себе получается.

— Звучит сложно, на самом деле. Классно, когда ты еще и инженер, — понимающе кивает Юта. — Хорошо, что всё в порядке, будь осторожнее.

— Да, спасибо, — Пак щурится и не сразу понимает, к чему было сказано про инженера. А потом вспоминает. Иногда он забывает что почти все действующие пилоты просто гонщики, которые не имеют никакого отношения к разработке и автомобилестроению. — И вам удачи на мокрой дороге.

— О, ну Роман один из лучших на мокрой трассе, — продолжает Юта. — Мне очень нравятся твои решения во время гонок, а в прошлом году так красиво объехал одну аварию.

— А, да, в моем городе в России почти весь год идут дожди, кроме зимы. Зимой там просто слишком сильные морозы. Так вот там я ездил во время тренировок по мокрой трассе чаще, чем по сухой, — Роман переключает всё внимание на Накамото, потому что Сонхва уже, кажется, не слушает.

Пак и правда отвлекается от рассказов о дождливом родном городе семьдесят шестого, пока издалека рассматривает Ёсана, что как и он, пьет быстрее обычного. Такой красивый. И такой раздражающий. Когда он успел настолько подружиться с Саном? Заезд был всего пять дней назад, во время которого они обменялись контактами. С чего бы это вообще? Сонхва испытывает слишком большой спектр эмоций по этому поводу. Он ревнует. Со всей силы. И злится от факта, что Кан так тепло и мило общается с его конкурентом. И в то же время не злится на самого Ёсана, потому что ну разве можно? Разве можно злиться на своего любимого мальчика, по которому так сильно соскучился? Разве можно в принципе злиться на любимого человека?

Но после почти уже трёхнедельного игнорирования и жёсткого разговора перед крайним заездом Сонхва начинает испытывать сомнения по поводу собственной значимости в жизни Кана. Самые мелкие и незначительные, как надоедливые мысли. Но может он и правда не так уж ему нужен? Особенно, раз так хорошо с Саном.

Вскидывая бровь, Пак допивает то, что держал в руках и сразу берёт еще один, скрещивая руки на груди. Он не сводит глаз с Ёсана и в уже немного пьяном состоянии не понимает, что с ними не так. Сонхва никогда не искоренит в себе чувство того, что они созданы друг для друга и в любом случае будут вместе. Так почему сейчас они не вместе? Почему уже как три недели Пак засыпает и просыпается в одиночестве? Почему его любимый мальчик так близко и так далеко одновременно?

Наверное, Сонхва еще никогда так сильно не путался в собственных размышлениях. Когда уже всё наладится? Может попробовать поговорить чуть позже? Да, можно попытаться. Тогда стоит остановиться на четвёртом бокале, иначе все мысли точно ускользнут. И подождать, пока Кан останется один. Ну что за липучка этот Чхве? Какого дьявола он даже больше ни к кому не отходит, разговаривая только с Ёсаном?

Выдохнув, Пак переводит взгляд на свою компанию, что замолкли и перевели на него взгляд. Вероятно, кто-то что-то спросил, но Сонхва был вне зоны доступа.

— Ты здесь вообще?

— Извините, я отвлёкся.

— Я говорю, что ты, как специалист в области двигателей, думаешь о новых фишках на анонсируемом Форде?

— Ах, да, — Пак мельком осматривает машину на стенде и её двигатель, что выставлен рядом, пожимая плечами. — Все их «нововведения» увеличивают мощность примерно на 2,5-3%, что успешно будет забираться новым корпусом и его чуть более худшими аэродинамическими параметрами. И некоторые новые сплавы, используемые для валов и клапанов тоже вызывают вопросы, но это следует смотреть только во время испытаний.

— Вот и я говорю, что Тойота лучше, — смеётся Накамото и снова вступает в спор с Романом, доказывающим обратное.

Их диалог довольно шумный и увлечённый, но Сонхва почти сразу же выпадает из него. Они каждый раз спорят что лучше, Шевроле или Тойота. Ничего нового. Когда они уже поймут что лучше тут машина Пака и спорить смысла нет. Хотя, на самом деле, о внутренностях чужих автомобилей Сонхва может только догадываться, ведь они не освещаются прессой или еще какими службами. А некоторые инженеры и механики и вовсе держат в секрете собственные разработки и решения. Сам Пак тоже, допустим, никому не будет расписывать что он и как сделал. Ни за какие деньги. Его разработки слишком ценные. Но в принципе это нормально, не афишировать свои конструкции или держать их в секрете, так что ничего нового.

Новое только то, что Ёсан выпивает уже третий бокал подряд, и Сонхва тяжело вздыхает. Он прекрасно знает, сколько нужно алкоголя Кану и как быстро тот пьёт, и сегодня он явно делает это не в своем обычном темпе. Когда уже этот Чхве свалит хоть куда-нибудь?

— Вам тоже скучно с этими двумя? — Елена становится рядом с Паком и неловко улыбается. Она явно приехала только на серию кубка, потому что Роман проходит по очкам, но никого здесь не знает и больше не с кем заговорить. Такая милая девушка.

— Да, неимоверно. Каждый раз их диалог скатывается к спору о том, чья машина лучше. Уже почти год это слушаю, — Сонхва улыбается в ответ и цепляется взглядом за серьги на девушке. Очень красивые, с большими белыми блестящими камнями. — И ни один не идёт на уступки.

— Самое настоящее ребячество.

Пак хочет спросить, в каком значении Елена использует слово «ребячество», потому что не до конца понимает его смысл, но отвлекается от её серёжек и уже по привычке смотрит на Ёсана. И Сонхва еле сдерживается, чтобы не заулыбаться, ведь он впервые за этот вечер встречается с Каном взглядами. Ёсан смотрит на него, на девушку рядом, снова на Пака и демонстративно закатывает глаза, возвращаясь обратно к Сану. Кан обратил внимание, да еще и приревновал? У Сонхва аж поднимается настроение. Как вовремя Ёсан повернулся, пока он столь заинтересованно рассматривал серьги русской красавицы. Она очень вовремя.

Но какая же может быть презентация автомобиля без выступления главы компании или его заместителя? Все американцы любят расхваливать свой товар, даже если он не очень, Пак сразу заметил это. Слишком много переоценённых вещей на рынке из-за американцев и их маркетинговых ходов. Совсем не интересно. Они с Каном никогда не присутствовали на этих скучных речах, находя занятие по-интереснее или вовсе тихо убираясь с мероприятия. Может сейчас удастся подойти к Ёсану?

Сонхва смотрит в ту сторону, где совсем недавно были Чхве и Кан, но видит одного Сана. Только что же был там. Пак без лишней суеты быстро осматривается и хмурится. Ёсан в белом костюме, и его трудно не заметить, но нигде среди гостей нет.

Всеобщее внимание обращено на заместителя директора Форда, что вышел со своим выступлением. Благодаря этому, среди общей статичности, Сонхва, наконец, замечает боковым зрением искомую фигуру в белом, что быстро и тихо взбегает по лестнице на второй этаж. Идеально. Пак сразу же идёт следом, стараясь никого не задевать и не обращать на себя лишнего внимания.

Наверху приглушён свет и никого нет. Такое же просторное помещение, как снизу, много всяких низких диванов и столиков с брошюрами, которые в темноте и немного плывущим зрением не рассмотреть. Вероятно, этот этаж предназначен для отдыха или ожидания. Но именно на нём, почти в самом конце на балконе, Сонхва находит Кана. Тот стоит, опираясь руками о перила, и смотрит на ночной город, что сияет довольно спокойными огнями. Не так ярко, как центр Сеула, но тоже неплохо. Зато здесь небо будто более густое и насыщенное. Американские небеса Паку нравятся больше. Словно тёмно-синий сапфир, они переливаются мелкими яркими вкраплениями — звёздами. А самая яркая и ценная из них стоит к ему спиной, прикрыв глаза.

Не то чтобы Сонхва крался, но подходит тихо и аккуратно. Понятия не имея, что можно сказать, он ставит бокал на широкие перила и касается пальцами боков своего мальчика, медленно прижимаясь со спины. Ёсан даже не вздрагивает, когда его талию обвивают чужие руки и сжимают в крепких объятиях. Он соврёт, если скажет, что не ждал этого. Хотя вообще-то, запросто мог подойти и Сан, но эти прикосновения ни с чем не спутать.

— Здравствуйте, — тихо произносит Сонхва и зарывается в белые волосы носом, глубоко вдыхая.

— Добрый вечер, — с трудом сдерживая улыбку, закусывает губу Кан. Кто бы знал, как сильно он скучает и насколько ему не хватает Пака. Сейчас его только от этих жестов пробирает мелкой дрожью, и Ёсан кладёт свои руки поверх рук на своей талии.

— Молодой человек, не хотите познакомиться? — Сонхва улыбается и этой фразой припоминает Кану то, что тогда перед заездом тот сделал вид, будто они незнакомы.

— Извините, я уже два года замужем и с незнакомыми не знакомлюсь.

— А со знакомыми?

Ёсан вскидывает бровь и поворачивается в объятиях, заодно забирая бокал Пака, стоявший рядом. Он поднимает взгляд и делает из него глоток.

— А со знакомыми можно.

— Погоди, — Сонхва сводит брови к переносице и тупит взгляд. — У меня такое чувство, будто это уже случалось.

— Что?

— Ну, будто этот диалог уже был. Дежавю.