Глава пятнадцатая. Заговор. (1/1)
Сказать, что Шикмуон был в бешенстве - скромно промолчать. Задорно потрескивала горящая мебель, с угрожающим шипением плавилась позолота в оправе зеркал, уже изрядно закопченных, удушливо воняло паленой шерстью ковра. Внутренний еврей, доставшийся [Королю] от почившего Руда, обливался кровавыми слезами, памятуя о стоимости населявших когда-то комнату предметов. Впрочем, истинно демоническую часть его души все устраивало более чем - весело, красочно, с огоньком. А главное - стоящий посреди этого безумия и кидающий на него убивающие взгляды разъяренный огненный маг был на диво хорош, особенно ему шла все еще поддерживаемая заклятием молчаливость. Хотя, голос у него тоже был прекрасен - никаких противных визгливых ноток, как у Рубимонтер, даже когда тот срывался на дикий ор.
- Все-таки стоит вернуть ему способность говорить, не лишать же себя удовольствия, - пробормотал бывший Черный маг, прикидывая в уме, пора ли тушить комнату или пусть еще погорит, все равно ремонт уже предстоит капитальный. Наконец, решив, он произнес уже громче, перебивая шум пожара, - Шик, либо ты сам успокаиваешься, я устраняю последствия твоей истерики, снимаю с тебя "печать молчания" и мы говорим как взрослые люди. Либо сначала я помогаю тебе остыть, весьма радикальным методом, и после этого мы все равно следуем пунктам плана "А". Злобно сверкнувшие глаза и выставленная вперед нехитрая комбинация из трех пальцев решили участь мага. Радостно осклабившись, Блоу щелкнул пальцами, и комнату начали затапливать невесть как ворвавшиеся в окна потоки воды. Отдельным бонусом для огненного мага стала гоняющаяся за ним по всему помещению тучка, не перестающая поливать его ледяным дождем. Когда Шикмуона начало потряхивать от холода, мужчина решил, что достаточно, и все тем же щелчком обернул поток в обратную сторону, убирая лишнюю воду. Затем, развеяв над собой барьер, в два шага достиг мага и заключил его в объятия, игнорируя все попытки сбросить свои руки. - Прости? - довольная улыбка без малейшего намека на раскаяние. - Но я же предупреждал. Сейчас верну голос, но учти, начнешь верещать как полоумный - снова отниму, во благо твоих же собственных связок. - Придурок, как же я тебя ненавижу... - прошипел не хуже змеи Шикмуон, выворачиваясь из объятий. - Ходи и оглядывайся, Черныш, я отомщу. Жестоко отомщу! И хватит ржать! - Ладно-ладно, я буду смиренно ждать твоей жестокой и ужасной расплаты, мой суровый мститель. Торжественно обещаю не мешать устраивать мне каверзы, пока ты не сочтешь себя достаточно отмщенным, - примирительно вскинул руки вверх король, прикрывая за приступом кашля рвущийся наружу смех, и продолжил: - Только в следующий раз, когда решишь, что ремонт тебе не по вкусу, просто скажи об этом Лиспену. Решивший, что два раза на дню палить интерьер - моветон, Шик подхватил чудом уцелевшую спинку стула и грозно двинулся на демона. Древний - не древний, король - не король, но свое он определенно получит. И за молчание, и за уродские тряпки, и за эту сволочную никак не снимающуюся диадему, и за лапанье. Особенно за лапанье. Ибо данный факт стал толчком к череде нежданных и раздражающих размышлений для ранее не задумывавшегося об отношениях в принципе парня. А долгие размышления Шикмуон страсть как не любил, как и тесный физический контакт с явно ушлыми целями. И будь он проклят, если не огреет хотя бы пару раз эту знакомо-незнакомую ехидную сволочь, и плевать на последствия.*** В опустевшем тронном зале тем временем разгоралась настоящая драма. Разгневанная рогатая демоница бешеным шмелём носилась взад-вперед, непрерывно вопя и причитая, не забывая при этом каждый раз, пробегая мимо дракона, наступать тому на хвост. - Диорук, отвечай, как ты посмел допустить такое! Такое! Я еще понимаю действия этой желтоглазой сволочи, он готов хоть Аравеска видеть в консортах, лишь бы мне гадость сделать! Когда ты просил помочь в ритуале, ты не говорил, что это для того, чтобы могла проникнуть такая мерзость! Подумать только! Не спать! - завизжала пуще прежнего девица, переходя на ультразвук, и послала в начавшего закрывать глаза и уши лапами ящера небольшой сгусток пламени. От дальнейших разборок зверя спасли раздавшиеся от двери медленные хлопки и последовавший за ними ехидный голос: - Вот поэтому диадема и досталась не тебе, слабачка. Даже огонь этого человеческого недоразумения в разы сильнее твоего дохлого пламени. И да, по старой памяти, так и быть, предупрежу - не суйтесь к игрушке [Короля]. Он может и не особо силен по нашим меркам, но вот наш правитель открыто признал его своим спутником. Не думаю, что вы успели забыть, каков [Он] в гневе. Впрочем, неудачники всегда умирают первыми, не имея достаточно ума, чтобы просчитать перспективы, а благоразумные и сильные - уничижающий взгляд прошелся по находящимся в комнате, задержавшись на рогатой - всегда остаются рядом. Впрочем, у меня нет времени на общество слабачки, идиота и двух предателей, так что засим вынужден откланяться. Как только Лиспен исчез, презрительно фыркнув напоследок, истерика продолжилась с новой силой, все набирая обороты, пока проснувшийся Эльзебелл, лениво приоткрыв один глаз, не предложил: - Люди живут ничтожно мало, Рубимонтер-ним. Что какие-то несчастные 80 лет по сравнению с нашей вечностью? Да и тех восьмидесяти, по нелепой случайности, - хитро усмехнулся лис, - может и не быть. Случайности они такие, происходят неожиданно, сами по себе, совершенно без Вашего вмешательства. Не так ли?
- Да ты не так бесполезен, как кажется на первый взгляд, Эльзебелл. Выкинь отсюда эту бесполезную спящую ящерицу, - чертовы рептилии с их непереносимостью холода! - ему не стоит знать всех тонкостей нашего плана, иначе этот идиот сдаст нас случайно, по собственно дурости. И давайте, наконец, обсудим приемлемый список случайностей.