4. pocket rocket (1/2)
Общение с Баджи заходит в тупик, мы больше не устраиваем наши ночёвки, он не забирает меня после школы, даже все те ощущения, что я ощутила во время поцелуя постепенно забываются и исчезают из памяти. Кимико донимает меня разговорами о нём, не забывая отпускать сальные шуточки. Её день рождения стремительно приближался, заставляя нервно думать над подарком, а до дела доходит в самый последний момент. Юзуха безвозмездно шатается со мной по торговым центрам, помогая с выбором. Мы выглядим как две капли воды, обе в чёрных юбках и толстовках, обе подшучивали над Хаккаем и его симпатией к Мицуе, различаясь только цветом волос.
— Мы же шутим, Хаккай, не будь таким напряжённым. — я делаю глоток латте со льдом с помощью трубочки, засовывая руки в карманы куртки, бессовестно спизженной у Чифую.
Мы уже на повороте, рядом с которым начиналась территория «Чёрных драконов». Я испытывала самые лучшие чувства к Юзухе и Хаккаю, но когда я узнала об их родстве с главой нынешнего поколения банды то, мягко говоря, обосралась. Я не судила друзей по их, явно, отбитому родственнику, но случайно наткнуться на их братца или его прихлебал не хотелось от слова совсем. Мои возможности в драках ограничивались прямым ударом кулака в лицо или грязным приёмам по типу ёбнуть коленом по яйцам, поэтому шансов у меня явно было мало. Разве что просто сбежать. Оборачиваюсь к Юзухе, благодарно обнимая её и прижимая к себе, Хаккая же решаю поберечь от сердечного приступа, просто кивая ему.
— Спасибо, что сходили со мной. Ещё увидимся. — мы расходимся в разные стороны, подарок, а именно книга с пособием как стать миллионером, пара карандашей для глаз итальянской марки и помада приятного ягодного оттенок, мирно лежал в пакете, покачиваясь в руке.
До начала празднования оставалось едва ли несколько часов, а я не хотела опаздывать, чтобы грустно не смотреть на накидавшихся друзей Кимико. В прошлом году мы здорово надрались, а для меня всё закончилось единственными в жизни отношениями. В этом же году я надеялась ограничиться парой шотов и свалить ближе к двенадцати. До дома добираюсь за двадцать минут, а открывая дверь осознаю, что сегодня вечер кино. Пак Джей мирно лежит на развалившемся на весь диван Баджи, довольно мурча от поглаживания, а Чифую вновь зачитывается мангой.
Киваю Баджи в знак приветствия, боясь что либо ему сказать, а Чифую целую в лоб, сразу же убегая в свою комнату. Его расспросы о том, почему мы с Баджи больше не общаемся действовали мне на нервы, заставляя скрипеть зубами и кидать грубое «отъебись». Он нравился мне как человек, он нравился мне внешне, я хотела обладать его телом и зайти дальше поцелуя, но я не могла представить нас в отношениях, просто не могла. Боязнь того, что всё это наскучит мне пугала и отталкивала — я не хотела делать ему больно, но любой исход несёт за тобой только это. Чифую заходит ко мне в тот момент, когда я натягиваю чёрные колготки, останавливаясь на пороге — негласное правило между нами.
— Что происходит? Вы заебали молчать, скажи хоть ты, Аки. — вижу в отражении зеркала, что он смотрит на меня как щеночек.
Игнорировать все его вопросы было для меня сродни ножа в глотке, я знала, что поступаю как сука с младшим братом и это заставляло меня судорожно вздыхать от боли в груди. Заканчиваю подводить глаза карандашом, оборачиваясь к нему. Сажусь на стул, вытягивая ноги вперёд и складывая руки на груди.
— Он признался, мы целовались, а я не знаю что делать. Всё. — Чифую удивлённо поднимает брови, я в ответ смотрю также. Он открывает рот, но я прерываю его, зная, что он хочет сказать. — Да, я дура. Не хочу об этом говорить, разберусь потом.
— Если вы не поговорите, я закрою вас в одной комнате и не выпущу. — я киваю, хватая рюкзак и запихивая туда подарок, становлюсь спиной к брату, пытаясь достать пакетик с амфетамином, лежащим в столе, что мне успешно удаётся. Выходя, целую его в щеку, натягивая рюкзак на плечи. — Буду поздно, не жди.
***</p>
Кимико забирает меня на машине папочки, весело говоря, что нажрётся сегодня. Подарок решаю подарить сразу, получая книгой с пособием по голове, на что мы обе весело смеёмся. На душе становится легче и я даже успеваю забыть о причине моих страданий. Мы разделяем одну дорожку на двоих прямо в машине, чтобы разогнаться и настроиться на нужное настроение, я ложусь на её колени, ногами упираясь в окно. Мы беззаботно курим, рассуждая, кто из присутствующих напьётся первым, а кто первый решит уединиться в туалете. До места приезжаем за полчаса, встречая ночной Роппонги с расширенными, из-за наркотика, зрачками, в глазах — блики от неоновых огней и высоток.
Здание не выглядит каким-то роскошным, обычный клуб с вип залом на втором этаже. Чёрные кожаные диваны, низкие стеклянные столики и барная стойка, я брезгливо морщу нос от уровня пошлости в обстановке. Нас собралось около тридцати человек, из которых я знала всего парочку, включая именинницу. Первый шот мы опрокидываем сразу после поздравлений, второй же спустя минут десять. Кимико весело танцует, отшивая своего друга и протягивая руки ко мне. Я же не могу устоять перед «Hung Up» Мадонны, позволяя той закружить меня вокруг своей оси и прижать спиной к себе.
Мы медленно вращаем бёдрами и позволяем друг другу танцевать что-то по типу танго, несмотря на несовместимость играющей музыки и танца. Она берёт меня за талию, заставляя откинуться назад, практически задевая пол волос, а когда я возвращаюсь в обратную позицию, то чувствую её мягкие губы на своих. Она обхватывает моё лицо руками, прижимаясь ещё ближе ко мне. Мы целуемся ещё секунд пять на потеху толпе, а после выпиваем ещё пару шотов.
План не напиваться идёт по пизде, с разноцветных шотов я перехожу на виски, который запиваю колой, из-за чего меня начинает подташнивать. Часы на телефоне показывают двенадцать, а я уже не выдерживаю. Кимико сидит на коленях парня, который долгое время подбивал к ней клинья, она наматывает прядь волос на палец и облизывает губы. Я шепчу ей на ухо, что отойду на пару минут, а не получив ответа хватаю рюкзак, выбегая в коридор в поисках туалета.
Туалет в снятом зале наверняка занят парочками, а потому приходится искать что-то попроще. Попроще выглядит так, словно уборка тут не проводилась несколько лет. Я захожу в кабинку, забыв закрыть дверь падаю на колени перед унитазом. Одной рукой держу волосы, а указательный и средний палец другой засовываю в рот, чтобы проблеваться, но выходит ровным счётом нихуя.
Подбираю ноги под себя, выискивая зеркало, карту и пакет с феном в рюкзаке, ведь не зря я всё это брала. Брезгливо морщась закрываю крышку унитаза, кладу туда зеркало, высыпая на него пару камешков из пакета и раздавливая картой. Дорожка выходит толстой и короткой, но едва ли меня волновало это в таком состоянии в тот момент. Единственным источником света был бледный свет луны, который проникал сквозь окно. Как только я наклоняюсь над зеркалом, этот самый источник света пропадает, закрытый чьим-то телом.
Тело смотрит на меня сверху вниз, снимает очки с переносицы и протирает их краем толстовки. В нём все говорит о заносчивости, выражение лица, поза, даже то как он надевал обратно очки. А я буквально стою перед ним на коленях, с ебучей дорогой на карманном зеркале. Садиться на корточки рядом со мной, берёт сложенную в трубочку купюру и одним движением от дорожки остаётся пара крошек. Он слегка трёт нос и шмыгает.
— Хуёво раздробила. Нужна помощь? — он без спроса начинает дробить белые камушки амфетамина, филигранно делая ровную дорожку.
Я смотрю на него около минуты, переваривая всю ситуацию. Прежде никто не заставал меня за употреблением, а ситуация, произошедшая сейчас, и вовсе была из ряда вон выходящей, отдавая сюрреализмом. Я занюхиваю, судорожно складывая всё в рюкзак, поднимаясь с колен выхожу к раковинам. Через мутное отражение в зеркало смотрю на себя — спутанные чёрные волосы и залёгшие под серыми глазами тени, спала я за эту неделю едва ли двадцать часов. Смещаю фокус с себя на парня, пялясь на него, особо это не скрывая. Голубые пряди в пшеничных волосах выглядят мило и даже симпатично, а глаза отливают фиолетовым. Парень протягивает мне сигарету и я цепляюсь за неё, как за спасительную соломинку.
Голова разрывается, а сердце бешено стучит от возросшего количества адреналина. Его стройное лицо освещается всё тем же лунным светом, что проникает сквозь мутное и грязное стекло, и огнём из зажигалки, что тусклой вспышкой отражался в стёклах очков. Несколько минут мы стоим молча, вдыхая и выдыхая дом, пристально смотря друг на друга и изучая лица. Если бы я могла, то облизала бы его лицо — настолько он был в моём вкусе.
— Риндо. — он протягивает мне ладонь, которую я поспешно пожимаю. Его имя кажется мне знакомым, будто я где-то его слышала, но я игнорирую эту мысль, затыкая навязчивый голос в голове.
— Аки. Я прошу прощения за эту картину. Я перепила и мне надо было протрезветь поэтому… — я не заканчиваю, опуская взгляд на его ботинки, а после возвращаясь обратно к глазам. Поправляю волосы левой рукой и закусываю ноготь. — Не хотелось, чтобы брат видел меня нажравшейся в слюни.
— Не парься, я всё понимаю. — алкоголь всё ещё в моей крови и я отчаянно думаю, что хочу прикоснуться к его лицу. Мысли о Баджи появляются внезапно, оглушая меня. Риндо что-то говорит, но слышу я только последнюю фразу. — Мой брат не настолько категоричен.