Глава 25. Слепок (1/2)
Итачи искал слепки. Он рылся в вещах Шисуи в поисках информации, и на душе было немного гадко.
Если в архивах полиции содержались лишь документы, здесь же рядом с нужными бумагами располагались частички личной жизни. Итачи казалось, что его поступок некрасивый по отношению к их дружбе. И всё же он продолжал, даже радуясь отсутствию друга в Конохе. Можно было по крайней мере не бояться быть обнаруженным и не спешить.
Шисуи после себя оставил тотальный беспорядок. Вещи хаотично валялись по всему дому, и теперь Итачи аккуратно ступал меж них, стараясь ничего не задеть. Шаринганом он осматривал окружающие стены, шкафы на наличие фона чакры, но в гостиной было пусто. На кухне тоже. Оставалась лишь спальня…
Итачи прошёл в комнату, аккуратно просачиваясь сквозь немного приоткрытую дверь и обнаружил всё такой же бардак.
Распакованные и попросту порванные картонные коробки на полу, пустые свитки. Небольшая измазанная чернилами простыня. Шисуи предпочитал спать на футоне, но зачем-то у него была и кровать. Рядом с ней стояла небольшая тумба с парой ящиков. Итачи открыл один из них и обнаружил недоеденную пачку чипсов. Открыл вторую, и взгляд уперся в одиноко лежащую прямо по центру фонящую чакрой коробочку.
Итачи погасил шаринган, чтобы не тратить лишних сил и оглядел её. Коробочка оказалась розовой упаковкой презервативов.
«Ещё и просроченных…» — подметил он дату. После потряс, и послышался странный звук. — «Там что-то бумажное… ещё и фонит. Неужели фуин?».
Итачи открыл коробку и выковырял свёрнутую измятую бумагу. Развернул её и убедился — действительно фуин. На поверхности виднелось не так уж и много символов, печать явно служила для хранения.
«Однако… — подумал Итачи. — Не похоже, чтобы внутри хранилась чакра».
Он сложил печать, засунул её обратно в коробочку, убрал ту внутрь тумбы и закрыл полку. Снова активировал шаринган, оглядел комнату и подметил чуть выбивающиеся среди синевы расплывчатое пятно. Потом понял, что пятно не одно — их три. Что-то было в шкафу.
Итачи подошёл к нему, открыл дверцу и вниз повалилось бельё. Белая простыня накрыла его голову, закрывая обзор и он стянул её на пол. Придавленные какой-то коробкой, с полки свисали красные трусы. Снизу, сквозь завалы то ли из наволочек, то ли ещё из чего, виднелся зеленый краешек жилета чунина.
Фон исходил от него. Итачи аккуратно потянулся вниз, одной рукой приподнял бельё, второй пооткрывал подсумки и поочерёдно вытащил из каждого по свитку.
Их было три. Все примерно одной структуры, все предназначенные для долгого хранения чакры и, судя по виду, совсем небольшого её количества. Наверняка то, что он и искал: слепки.
«Только вот… кому они принадлежат?..»
Никаких подписей Шисуи не оставил.
Итачи оглядел три печати вновь и принял тот факт, что определить, где именно нужный слепок и есть ли он вообще, не выйдет. Он достал из подсумка пустой образец. Развернул его нужной группой к трём фуин Шисуи, активировал группу запечатывания и подал внутрь свою чакру, чтобы будущий слепок не мог покинуть границ структуры. Открыл первую из фуин Шисуи, подавая чакру уже в неё, и, задействовав нужную группу, выпустил на волю сдерживающую слепок внутри чакру.
Из печати хлынула медленная струя, и печать Итачи засосала её внутрь. Спустя мгновение передача прекратилась. Красть всё целиком было слишком опасно, так что пришлось ограничиться лишь малой частью.
«Теперь нужно разобраться с ещё двумя».
***</p>
Южное убежище окружило громадный кратер. Оно было построено прямо внутри вулкана и вмещало четыре блока, один из которых оказался заброшенным. Ещё в одном стояла разруха: в нём произошла бойня, и в коридорах то и дело встречались разложившиеся тела. Система вентиляции здесь до сих пор работала, но не справилась с запахами. Отчётливо воняло прошедшей рядом смертью.
Именно этот, нижний блок являлся лабораторным. Здесь стояло всё оборудование, находились нужные залы. Пришлось привести пару из них в рабочее состояние. Сквозь прозрачную поверхность шприца Орочимару наблюдал за очередным объектом. Полные страха глаза смотрели на него с напускным налётом презрения и отвращения, поза была искусственно расслаблена препаратами и фуин. Ведомый жаждой начать вторую фазу, Орочимару ввёл шприц. Объект поморщился, но признаков боли не проявлял.
— Ублюдок… — процедил он. Старался загнать страх куда подальше и выглядеть уверенно. — Знал бы ты, кто я такой… и что с тобой теперь будет…
— Я знаю, кто ты, — решил ответить Орочимару.
Объект опустил голову, будто надумал себе чего. Орочимару не стал медлить и надавил на рукоятку. Медленно вводил препарат, в уме подсчитывая секунды.
— Тогда… кто тебе заплатил? Неужели Мацуда, сволочь…
Он отошёл.
Все это казалось ему таким примитивом: погоня за властью, славой и богатством. Одни люди выстраивали себе глупые принципы. Они считали себя благими и правыми, но на деле лишь жили, будто птицы в клетке. Другие же, наоборот, шли против них намеренно, убивали, предавали и опускались на самое дно ради мимолётного счастья.
Орочимару презирал и тех, и других, считал, что принципы не нужны, а счастье должно быть вечным. Иначе какой смысл?
«Десять секунд».
В чём прок от мимолётного, чего-то такого, что исчезнет через десятилетия, оставив после себя разве что воспоминания, которые тоже невечны?
«Двадцать секунд».
Человека формировала не память. Не наследие. Лишь он сам: его тело и разум. Пока в нём билась жизнь — он жил, когда переставала — всё, он сгинул навсегда. Лишился пути к вечному.
— Что ты… хочешь? — задал ещё один вопрос объект. Орочимару вгляделся в расширенные зрачки и сразу понял — провал. Снова.
«Хотя бы анестетик действует идеально», — отметил Орочимару, наблюдая за тем, как начала расширяться плоть. Как клетки вырывались из тела. Объект всё ещё смотрел на него в ожидании ответа на свой вопрос — до сих пор на что-то надеялся и даже не подозревал о наступающем на пятки конце.
Не отвечая, Орочимару развернулся.
— Эй, ур-род, ты куда?!
Чтобы не быть забрызганным кровью с ног до головы, он вышел из зала. Поднялся по небольшой лестнице и встал у стекла, наблюдая за результатами поодаль.
— Как успехи? — послышался тихий голос.
Пришёл Ягура.
— Провал, — ответил Орочимару.
Несколько лет он изучал полученные от Данзо клетки Хаширамы Сенджу. Буйные, стойкие и умеющие самовосстанавливаться с невероятной скоростью: секрет их крылся в способности проводить сквозь себя природную энергию без нужды в какой-либо подготовке.
В желании передать их свойства живому организму Орочимару создал джуин.
Первую версию получила его ученица, Анко, однако её печать не давала особых свойств. Лишь немного укрепляла тенкецу и каналы чакры. Орочимару пошёл дальше, усилил джуин и сейчас дорабатывал вторую версию. Но для отладки нужен был материал. В стране Огня с этим были проблемы, здесь же…
Он обернулся. Ягура стоял спокойный. Смотрел в окно, дожидаясь, когда объект разорвёт на части.
Взгляд его был пустой, будто в голове никаких мыслей. Он казался сломленным и действительно, истинно сумасшедшим. Существующим без всяких принципов, но и без целей.
Таких людей Орочимару презирал не меньше, чем глупцов вроде сенсея или этой Мэй.
«Зачем же именно я тебе понадобился?..»
Страна Воды медленно погибала, казалось, что её уже не спасти. Скоро случится кризис, а за ним — развал. И если не найдётся того, кто сможет собрать разрушенную страну воедино…
«Данзо получит ещё больше власти», — подумал Орочимару.
Тело объекта затряслось. Бушующая печать вырывалась изнутри, пытаясь покинуть неудовлетворяющий чем-то сосуд. Спустя миг разорвало руку, потом взорвалась голова.
Не глядя больше на беснующееся тело, Орочимару сделал в журнале заметку о смерти.
Ягура не изменился в лице. В его стеклянных глазах блеснуло кровавым отпечатком.
— Зачем ты здесь? — спросил Орочимару.
— Дождаться.
— Кого?
— Предателей.
Орочимару усмехнулся. Наверняка намекал на Мэй с её дружками.
— За мной гналась Коноха. АНБУ. Одного я убил, притащил его тело.
Ягура не ответил. Он не двигаясь наблюдал, как со стекла стекает кровь.
— Хирузен хочет моей смерти, — сказал Орочимару. — Он отправит отряд.
— Разберёмся и с ними, — ответил Ягура.
***</p>
Порт города Сакана но тэнгоку встретил группу сыростью и громкими криками моряков. Шисуи сошёл с трапа, спустя дни, проведённые на шатающемся корабле, наконец ступил на надёжную землю.
Его окружили шулеры и портовые проститутки, набросились с воем, желая, казалось, растерзать. Одна из девиц, самая молоденькая, пыталась залапать его особо проворно.
— Эй, чё ж вы так настырно? — немного неловко вырвался из окружения Шисуи.
Он быстро зашагал подальше от набережной, отмахиваясь от назойливых толп.
Спустя миг рядом появился Шусей, пихнул в бок.
— Да я смотрю, девчонки тебя любят, гы-гы.
— М-да, — почесал затылок Шисуи, выискивая соклановцев в толпе прохожих.
Те стояли большой группкой вместе с ребятами из АНБУ. Среди них не было разве что Шусея, который шагал рядом, и куда-то пропавшего Кирими.
«Вот и куда он в очередной раз запропастился?»
Плавание прошло нормально: у них были поддельные пропуска, и пробраться через морскую границу оказалось проще простого. Даже как-то и не верилось, что они в стране Воды.