Глава 13. Игра на троих (1/2)
Холодный ветерок играл с мокрыми волосами. Сходив в душ и отмыв чернила, Наруто сидел на подоконнике и пытался заставить себя решиться.
С высоты третьего этажа виднелась чёрная земля. В этот раз спрыгнуть с подоконника и не пораниться бы явно не вышло. Это скучные дядьки заперли его тут в надежде, что закрыли путь на волю.
Но Наруто так не думал!
Хорошенько привязав верёвку к батарее и попросив Йоши проследить, он собрался спуститься вниз. Как на уроках учили, по канату. Было высоко. Да и падать, если что, придётся не на мягкую поверхность, а на твёрдую землю. Стрёмно было, даже очень…
«Может, ну на фиг?» — промелькнула мысль.
Это ведь могло быть опасно. Да и взрослые, прознай о таком побеге, наверняка придумают наказание ещё более суровое.
А ещё они будут злые…
— Нет! — уверенно сказал Наруто. — Я не стану сдаваться!
Позлить стрёмных дяденек и тётенек — его долг! Пусть это будет им местью за всю нудятину и кайфоломство. Да и другого способа почувствовать вкус свободы не было.
В коридорах сейчас было оживлённо, а на выходе и вовсе дежурил дядька-вахтёр, прошмыгнуть мимо которого способен был разве что Йоши. Найти какое-то неприметное окошко на первом этаже тоже не вышло. Все они либо очень громко скрипели, либо находились в людных местах, так что открытие любого из них вело к тотальному палеву.
***</p>
— Я даю согласие на ментальное вмешательство путём использования ментальной техники… — взгляд Кичиро скользил по строчкам текста. — Техники клана Яманака…
— В мозгах твоих копаться будем, — пояснил Ибики.
Кичиро вздрогнул, приоткрыл рот и наверняка хотел возмутиться, однако так ничего и не сказал. Взгляд его выражал лёгкий страх, но перечить Ибики Кичиро не решался.
Иноичи не изменился в лице. Это была не самая бурная реакция, которую ему доводилось наблюдать. Многие шиноби очень чувствительно относились к своему сознанию, а потому сильно боялись менталистов.
— Ответственность за причинение вреда менталисту лежит на вас, — продолжил читать Кичиро. — Это… как?
— Так. Будешь сопротивляться вмешательству — и что-то может пойти не так. В итоге и твое сознание перекосит и менталист может пострадать, — вновь пояснил Ибики.
— Твоё дело — сидеть спокойно, не паниковать и никак не использовать чакру, — добавил Иноичи. — Тогда всё пойдёт хорошо.
Ментальное вмешательство — последнее, что использовалось при допросе. И пусть оно считалось самым верным способом узнать информацию в подробностях, риски не позволяли злоупотреблять. Влезать в сознание знающему, как сопротивляться, человеку было чертовски опасно.
А потому использовалось ментальное вмешательство лишь тогда, когда пленник соглашался на сотрудничество либо уже просто не способен был оказать сопротивление.
Людей ломали. Сначала с помощью иллюзий, потом физически. И уже после проникали в для многих самое дорогое — сознание.
— Взамен ты останешься жив и будешь помещён под арест, — добавил Джирайя.
Кому-то, как этому парню, везло больше. Гендзюцу знатно потрепало его, однако физически он остался цел. Да и протекция Джирайи-сана в Конохе многого стоила, ведь мало кому было суждено покинуть катакомбы. А если и было — то лишь в качестве пожизенного заключенного одной из тюрем строгого режима. В состоянии искалеченного живого трупа с уничтоженной психикой.
Серые стены, еле мигающий свет — катакомбы эти создавали впечатление чего-то старого, однако это было не так. Их построили всего пару лет назад, когда и был официально сформирован отдел допросов и пыток.
Во время Третьей мировой войны в Конохе прогремела череда мощных взрывов. Одним из них было разрушено здание одного из номерных отделов, подконтрольного военной полиции Учиха. Отдел этот занимался допросом гражданских лиц и пленённых шиноби. Во многом он выполнял те же функции, что и отдел допросов и пыток сейчас, однако пленённые системой контрразведки — шпионы и диверсанты — оставались вне его юрисдикции.
Будучи одним из приближённых к элите Листа, Иноичи прекрасно знал, что шпионов отрабатывали люди одного из старейшин, Шимура Данзо. Тот до сих пор неофициально руководил некой организацией АНБУ, информация о которой тщательно засекречивалась.
И всё же, кое-что изменилось. Во время взрыва погибли все, кто находился внутри подконтрольного отделу здания. В том числе погибли и временно-плененные шиноби.
По рабочей версии расследования, ответственность за взрывы лежала на Скрытом Камне, но Третий Цучикаге Ооноки до сих пор всё отрицал. В обществе шиноби Конохи прижилась версия, по которой взрывы были поводом убрать кого-то из имеющих важную информацию военнопленных. Иноичи не совсем верил в эти байки, однако прекрасно осознавал, насколько же хорошим инструментом пропаганды они стали. Каге убивает своих шиноби, так ещё и во вражеской деревне… история стала резонансной.
После Третьей мировой войны пришедший к власти Йондайме Хокаге сделал выводы и создал новый отдел: отдел допросов и пыток, обособленный от полиции Листа и подчиняющийся лично Хокаге.
Для его функционирования были построены многоуровневые подземные катакомбы, позволяющие содержать пленных без рисков. Также новый отдел разделил обязанности по допросу шпионов и плотно сотрудничал с разведывательными и контрразведывательными структурами, в том числе и с Данзо.
Первым главой Йондайме назначил одного из легендарной троицы, Орочимару.
Тот принял пост и стал работать. Он добывал информацию профессионально и безжалостно, порою даже заинтересованно. Будто оправдывал закрепившуюся за ним славу садиста. Однако что-то было не так, а что именно стало ясно лишь в тот миг, когда пришло известие о его нукенинстве. Выяснилось, что Орочимару похищал людей и ставил на них эксперименты.
Как причастный к расследованию Иноичи видел их результаты. Это было отвратительно и бесчеловечно даже по меркам работника отдела допросов и пыток.
После Орочимару место главы предложили Иноичи, но тот отказался. Сочетать управление кланом и работу на руководящей должности было для него слишком, да и нашёлся человек, способный перенять лидерство.
Его звали Морино Ибики. Он работал в отделе с момента его основания, и отношение коллектива к нему уже было сформировано: его знали как несколько грубоватого, но всё же спокойного и размеренного профессионала. Даже у Орочимару он был на хорошем счету.
Когда же Ибики стал главой отдела, отношение к нему не поменялось. Пусть поначалу кто-то говорил, что он слишком молод для такой работы, вскоре подобные настроения сошли на нет.
Ибики жёстко соблюдал регламент, следил за дисциплиной, однако никогда не отказывал в помощи коллегам, за что и заслужил репутацию строгого, но справедливого главы. Иноичи с ним и вовсе сдружился, несмотря на разницу в возрасте в почти десять лет. Они часто работали вместе. Ибики пытал, Иноичи допрашивал. Такой вот тандем у них получился.
***</p>
— Ай! — вскрикнул Наруто, упав на землю.
Руки саднило, и совсем немного болела спина. Мокрая грязь заляпала ботинки, штаны и наспех надетую куртку. Наруто резко вскочил, отряхнулся, огляделся и понял вдруг, что, несмотря на падение в самом конце, спуск удался.
Перед глазами предстала прекрасная картина промокшей грязной земли, впереди виднелись железные кольца забора — последней преграды, отделяющей от свободы.
Хотелось уже рвануть вперёд, но Наруто замер. Следовало замести следы. Он взглянул наверх, увидел торчащую из окна голову Йоши. Тот выглядел напуганным.
— Всё со мной отлично, я чуток шмякнулся, — сказал ему Наруто. — Тягай давай!
Йоши попялился ещё чуток и скрылся внутри комнаты, а затем верёвка стала подниматься вверх.
Наруто отвернулся, вздохнул и побежал вперёд.
Белая пелена снега давно уже растаяла. Сандалии застревали и склизкая грязь липла к подошвам, но на это было всё равно, как и на измазюканную одежду. В конце концов, всё можно было помыть.
Наруто улыбнулся. Снег или грязь — не так уж и важно, когда свобода рядом.
***</p>
Серые тучи окрасились в вечернюю синеву. Они медленно плыли по небу, и иногда через них выглядывал бледный диск луны. Близилась ночь. Внизу горели огоньки, издалека слышался шум жизни. С головы Четвёртого Хокаге открывался прекрасный вид на ночную Коноху.
«Деревня разрослась…» — подумал Минато, взглядом окидывая тёмные просторы.
Возвращение домой выдалось сумбурным, спешным. Немалое расстояние пришлось преодолеть ради одного дня, и теперь, проведя этот день в кругу знакомых и близких, завершив все свои дела и получив информацию, Минато находился в смятении.
Всё большим количеством загадок наполнялась его жизнь. Разгадывая одну, он обязательно нарывался на другую, а иногда и сразу на несколько.
— Риннеган? — удивленно переспросил Атсуши. — Ты веришь в эти бредни?
Никто в Конохе не знал о Глазах Бога. Ни Хокаге, прозванный Профессором, ни даже Атсуши-сан — самый старый из оставшихся шиноби. Даже он оказался недостаточно древним, чтобы застать риннеган. Оставалось надеяться лишь на то, что пленённый Джирайей шиноби что-то знал, однако Минато понимал: шанс очень уж низкий.
Но он не терял надежды. Пусть риннеган лишь добавил проблем, впервые путешествие смогло вывести его на путь прямиком к Мадаре. Оно же позволило вернуться в Коноху, хоть и всего на денёк.
А в Конохе его ждали не такие уж и плохие новости.
— Хокаге-сама, что это? — оглядел пачку купюр Минато.
Он повертел её в руках, и взгляд зацепился за имя.
«Для Узумаки Наруто…»
— Это награда, — непринужденно ответил Хирузен.
— Награда… за что?
— За миссию.
Стопка была совсем тоненькая, даже за миссии ранга D платили больше. Минато улыбнулся и попытался представить, что это за поручение такое.
— Сынку твоему подарок, — пояснил всё-таки Хирузен. — Отнеси ему, заодно будет повод повидаться.
Минато заторможено кивнул.
Встретиться с сыном он так и не решился. Не хотелось ему появляться в его жизни лишь на один день и затем снова уходить. Тем более…
— Он знает, кто его родители? — в темени библиотеки спросил Минато.
Разговор о деле давно уж закончился, но нагнетающая атмосфера не сходила. — Нет, не знает, — покачал головой Атсуши. — Да и не спрашивал он как-то особо.
— Вот как…
Эта новость окончательно убедила его не лезть. Наруто был счастлив и без него. В приюте о нём заботились, в приюте же у него были друзья и наставник. И раз он даже не интересовался личностью своих родителей…
Нужно ли было эту личность раскрывать?
Минато протянул стопку вперёд.
— Атсуши-сан, вы не могли бы… — спросил он, — отдать?
— Что это? — переспросил Атсуши.
Пришлось разъяснять, что это за деньги и откуда. В очередной раз Минато поймал себя на мысли, что детство, должно быть, у Наруто было весёлое.
И в то же время огонёк вины вновь тихо разгорался в его сердце.
— Его прозвали демоном, — сказал Хирузен.
Минато понурил взгляд. Злость на самого себя была иррациональна и бессмысленна, но побороть её полностью не выходило. Шесть лет уже.
Получалось лишь упрятать её где-то в глубине себя, чтобы делу не мешала.
— Кушина бы меня убила, — искренне сказал Минато.
Хирузен ответил не сразу, прищурился и взглянул понимающе.