Запрещено бегать в Облачных Глубинах, ч.2 (1/2)
От нефритовой и изумрудной зелени рябило в глазах, когда Лянь-Лянь пробегал мимо. На первый взгляд лес казался отличным убежищем небольшой группы людей, но для внимательного взгляда их белые одежды были что капли туши на чистом листе. Малейшее шевеление в стороне, отблеск белого — и Лянь-Лянь круто поворачивал, цепляясь за ветки и запрыгивая на вершину очередного дерева, словно легкий зверек. Он не забирался на самые макушки, полагая, что и его могут легко заметить издали, но и под сенью мягких верхних веток, что игриво щекотали открытую шею, обзор был хорош.
Заприметив новую жертву, Лянь-Лянь плавно спустился вниз и только его рукава легко трепетали, выдавая присутствие. На востоке он заметил шевелящиеся кроны, что точно не могли быть тронуты ветром, на севере несколько белых спин за грудой камней, а на западе совсем уж большую группу адептов, что готовила не то защитное построение, не то ловушку. К ним Лянь-Лянь и отправился первым делом, ведомый любопытством и горячей кровью, что прилила к заалевшим от долгого бега и встречного ветра щекам.
На небольшом холме, поросшем изогнутыми кипарисами, собралась группа из почти десятка человек, среди которых было лишь несколько «заклинателей». Молодые люди стали кругом, внимательно следя за окрестностями и тихо переговариваясь.
— Может лучше разбежаться подальше? — спросил один из адептов, нервно вглядываясь в заросли.
— Не выйдет, уж лучше так, — ответил другой, тот самый юноша с хриплым голосом, что убежал от Лянь-Ляня ранее. Он тут же пояснил: — Хуа гунцзы слишком быстрый.
— Кто бы мог подумать, что в таком изящном теле скрывается такая мощь, — покачал головой Шэнь Юань. Он, как «заклинатель», был вооружен тренировочным мечом, но сейчас облокотился на него, словно на трость, и неспешно обмахивался веером.
— Еще посмотрим, кто будет мощнее, — отозвался Ло Бинхэ. В его глазах горел азарт, отчего даже зрачки будто чуть покраснели.
— Тихо. Сосредоточьтесь, — мрачно отозвался Лю Цингэ, замерший рядом. Оба молодых людей, не сговариваясь, закрыли собой Шэнь Юаня, который по всем правилам должен был защищать их. Но тот не чувствовал неудобств от такого положения, продолжая болтать:
— Учитель Вэй, верно, специально подстроил все так, чтобы самые слабые стали «заклинателями», а сильные — «простыми людьми». Иначе как так вышло, что «обычные люди» и вы, и Цзю-гэ? Мне было бы очень жаль вас, если бы ваша жизнь действительно зависела от меня.
— Ну так если понимаешь это, может будешь тренироваться больше? — раздраженно обернувшись, сказал Лю Цингэ. Шэнь Юань встретил его озорной улыбкой, один в один напоминающей улыбку брата.
— Сила не только в боевых умениях, но и в знаниях. Я хорош в наблюдении и слежке, а это тоже важно. Верно, Хуа-сюн?
— Хах, точно, — раздалось откуда-то сверху и юноши одновременно вздрогнули. С ветки одного из деревьев мягко опустилась белая тень, на миловидном лице которой застыла дружелюбная улыбка. Время близилось к полудню и солнце с ослепительных вершин нещадно жарило макушку, но в один момент молодые люди почувствовали, как холодок пробежал по их спинам. Почему этот улыбающийся юноша выглядит так устрашающе?
Меж тем Лянь-Лянь замер в тени деревьев и мягко сказал:
— Погода нынче такая знойная. Может, закончим это соревнование и вернемся к учителю Вэю?
— Только если Хуа-сюн готов сдаться, — вернул улыбку Шэнь Юань.
— Нас больше! — выкрикнул один из адептов и усмешка Лянь-Ляня стала еще шире. Прежде, чем кто-то успел сказать что-то еще, он подался вперед и резким движением вытащил из толпы говорившего юношу, касаясь его груди. На белых одеждах тут же вспыхнул алый отпечаток ладони и Лянь-Лянь легко оттолкнул не успевшего разобраться в происходящем адепта обратно.
— Я прошу прощения, если в какой-то момент не смогу сдержаться, — Лянь-Лянь чуть склонил голову, обнажая в растрепавшемся вырезе ханьфу тонкие ключицы, и вдруг бросился вперед.
Молодые люди, заметив движение, хотели броситься в рассыпную, но Лянь-Лянь оказался быстрее, хватая их за руки и притягивая обратно к себе, словно котят. Учитель Вэй говорил, что ему достаточно дотронуться до любого места на теле «обычного человека», чтобы поймать его, но, словно красуясь, Лянь-Лянь всегда касался точно центра груди, оставляя на белых тканях отпечаток своей узкой ладони. Вскоре он оказался лицом к лицу с Ло Бинхэ, но в следующее мгновение, вместо того, чтобы броситься к юноше, отклонился вправо. Нога Лянь-Ляня взметнулась в сторону, выбивая из рук Шэнь Юаня тренировочный клинок и подбрасывая его вверх носком сапога. Юноша потянулся к потерявшему равновесие А-Юаню и Ло Бинхэ тут же кинулся на перерез, закрывая друга собой и оставляя открытой собственную грудь — на ней тут же распустился красный отпечаток. Ло Бинхэ пораженно опустил глаза, когда Лянь-Лянь ловко проскочил мимо него и поймал в воздухе тренировочный меч, что подбросил ранее. Другой рукой юноша схватил запястье А-Юаня, прижимая его к себе и приставляя к горлу тупую холодную сталь.
Только через мгновение, когда нахмуренные брови Лю Цингэ, наблюдающего за происходящим, чуть расслабились, Лянь-Лянь понял, что не может угрожать кому-то пленником в этой игре. Он проворно коснулся груди Шэнь Юаня, в которой заполошно билось сердце, и легко толкнул его вперед, прямо на Лю Цингэ. К сожалению, А-Юань разгадал этот финт и предпочел упасть на землю, чем загородить обзор товарищу. Лянь-Лянь чуть нахмурился, но ловко подпрыгнул, думая обойти преграду в виде Шэнь Юаня и забрать еще одного сильного противника. Однако в момент, когда юноша мягко приземлился перед Лю Цингэ, сзади раздалось встревоженное:
— Сейчас!
Лянь-Лянь не увидел, но почувствовал, как что-то приближается к нему, и быстро присел, избегая удара. Однако сверху прилетело лишь несколько веревок, завязанных на краю в широкие петли, которыми, видимо, хотели связать Лянь-Ляня. Он усмехнулся про себя, резко выпрямляясь и хватаясь за одну веревку. Лянь-Лянь хотел набросить ее на адепта прямо перед собой, но неожиданно на пути петли появился Ло Бинхэ, не заметивший быстрого сражения. Веревка Лянь-Ляня точно захватила его голову и прежде, чем юноша смог отреагировать, затянулась на шее. Лянь-Лянь хотел поймать адепта перед собой за талию, поэтому не слишком сдерживал силы, когда дернул веревку обратно — Ло Бинхэ как подкошенный повалился к его ногам, схватившись за горло.
Лянь-Лянь тут же отпустил конец веревки и бросился вперед, чтобы помочь другу ее снять. Из его рта вырвалось испуганное:
— Прости! Я вовсе не хотел…
Ло Бинхэ тоже был сбит с толку внезапно оплетшим его шею чем-то и неосознанно потянулся к веревке, пытаясь ее ослабить. Руки Лянь-Ляня и Ло Бинхэ встретились, но никто из адептов не заметил, как на мгновение оба замерли. Лянь-Лянь видел, как друг смотрит на него непонимающими, но совершенно красными глазами. Его радужка сейчас напоминала раскаленную породу или жаркое пламя, но секунда — и цвет вновь вернулся к привычному темному оттенку.
Юноши быстро разобрались с веревкой и Лянь-Лянь снова извинился: