Часть 2 (2/2)

Один год счастья и вечность впереди. Ты только люби меня, пожалуйста. Всегда люби, Серёженька.</p>

Твой</p>

Олег М.»</p>

Сердце полоснуло болью. Почему же он исчез? Почему, если они так любили друг друга? Может разлюбил? Но зачем тогда писать такие нежные записки? И что это за фраза: «Один год счастья и вечность впереди»?

— А он сам? — с трудом выравнивая голос, спросил полковник.

— Ещё ищем. Пока безуспешно, но я уверен, что он ещё жив. Иначе быть не может, — твёрдо ответил генерал и, немного помолчав, глухо добавил: — Я знаю, что твой отец запретил мне ставить тебя в известность обо всём, что хоть как-то связано с Олегом, но…

— Спасибо Вам, Никита Сергеевич. Я очень Вам благодарен, — прервал его Сергей, пряча листок в карман галифе. — Кстати, я хотел ещё кое-что попросить у Вас.

— Что же?

— Разрешите мне лично вести допрос Синцова. Я уверен, что он не только является шпионом, но ещё и причастен к исчезновению Олега.

— Конечно, я сам хотел предложить это тебе. Кстати, как у вас с Сашей дела?

— Всё в порядке нормы. Беспокоиться не о чем.

— Ты знаешь причину того, почему я должен скрывать от тебя всю информацию по этому делу?

— И почему же?

— Говоря словами твоего отца, чтобы не разрушать ваш с Сашей прекрасный брак. Он хоть счастливый у вас? Брак этот?

Сергей отрицательно покачал головой. Затем поднялся с места и, попрощавшись, вышел из кабинета.

***</p>

Вернувшись домой, чекист снял китель, оставаясь в рубашке и галифе, прошёл на кухню. Сделав себе кофе, он отправился в спальню.

Внутрь заходить не решился, остался стоять в дверях. Лучи уже начавшего всходить солнца освещали спальню красивым золото-красным светом. Саша всё так же лежал на кровати, но уже не спал. Просто лежал и смотрел на стоящего в дверях мужа. В полутьме его глаза живо блестели. В них было столько тепла, нежности и влюблённости.

Сергей всё так же стоял в дверях спальни и пристально смотрел в глаза Петрова. В серо-голубых глазах плескалась печаль и усталость.