Глава 1. Невыносимый зуд (2/2)
Утро встречено было на невероятно доброй нотке: некое подобие жука-оленя укусило меня за горло, из-за чего я подскочила и, не рассчитав высоты пещеры, чуть не ударилась об свисавшие с потолка коренья. Мысли, что переполняли мою изувеченную падениями голову, как и вчера, продолжали плясать из стороны в сторону, подобно чертям вокруг адских котлов, не давая мне толком сконцентрироваться. Быть реалисткой порой не так легко, как кажется. Уже тогда я понимала, какова была участь моей семьи, моих знакомых…это нельзя передать словами или чем-либо еще, если только сам не испытывал горесть утраты. Место в груди, которое некогда занимало теплое, бьющееся, наполненное яркой артериальной и темно-бардовой венозной кровью сердце – теперь представляло собой лишь пустое место, на котором, как мне тогда казалось, уже более никогда не станет живей и спокойней. Удары чувствовались ярко и отчетливо – мой затылок, подобно ушному молоточку, то и дело пульсировал и стучал, отдавая болезненными импульсами в глаза, заставляя их слезиться и невольно закрываться. Зуд в запястьях и за ушами поддерживал эту анти-идиллию, составлявшую в купе симфонию приближающегося конца.
Меж тем, кроваво-красный солнечный диск уже почти полностью выбрался из-под линии горизонта, начиная понемногу очищаться, становясь всё таким же ярко-желтым, как и всегда. Узкий пучок света, устремлявшийся в пещеру, внес свою лепту, ведь я впервые смогла в полной мере оглядеть этот земляной тоннель. На удивление, он оказался довольно коротким. Сумев проползти немного дальше, выяснилось, из-за чего она так резко обрывалась. Терпкий и рыхлый грунт, служивший полом этой забытой всеми пещеры, сменился разломом, имевшим округленную форму. Бездна – манящая и загадочная. Удивительным было и то, что сверху это место едва ли освещал лучик света, доносившийся сквозь еще одну, но уже более широкую дыру, находившуюся, по всей видимости, несколько выше по склону, в двадцати-тридцати метрах от меня. Отойдя подальше, я вернулась ко входу, чтобы осмотреться. Лес по прежнему горел, пускай и не так сильно, как вчера. Дикая смесь из запахов по-прежнему пронизывала каждый дюйм окружавшего меня воздуха, вызвав еще большую головную боль, такой сильной и концентрированной она была.
Просидев в этом аду несколько часов, меня всё также продолжала мучать сильная жажда, к которой постепенно подключался и невыносимый голод. Тело желало, нет – требовало, чтобы его покормили. Желудок время от времени издавал истошные стоны, каждый из которых был хуже предыдущего, и все это, несмотря на моё душевное спокойствие и некое равнодушие, начинало невольно утомлять меня, от чего я всё чаще и чаще переводила свой взгляд в сторону бездны. Отчаяние – вещь невероятно плохая. Под его действием, твою голову начинают посещать не столько бредовые, сколько тошнотворные мысли, от которых, порой, становиться противно от самого себя. Может к тому моменту я была достаточно близко к тому, чтобы переступить черту, впасть в полнейшее безумие, которое бы в миг прекратилось, будь я тогда несколько умней, но нет. После очередного отголоска моего истощенного тела, мне захотелось встать и немного пройтись. Прогулка по склону в моём состоянии была не лучшей идеей, но иначе я бы просто-напросто не выдержала всего того давления, что нависало надо мной в пещере. Мои размышления о том, что же делать дальше, прервала кедровая роща, находившаяся неподалеку. Мне в голову пришла не самая лучшая, но и не самая плохая идея – попробовать найти нераскрытые шишки. В попытках утолить голод кедровыми орехами, моё забвение чуть было не обернулось трагедией. Из последних сил, взобравшись на одну из веток, та хрустнула под моим, казалось бы, небольшим весом, из-за чего я сорвалась и распорола себе бровь. Несколько сантиметров ниже, и на её месте мог бы быть мой правый глаз, а в таком случае мой конец точно бы стал неминуем. Мой крик разнесся по всей округе и я, держась за рану, пытаясь прикрыть её руками, побежала обратно в сторону пещеры, боясь, что меня найдут.
Вернувшись, находясь под гнётом очередной панической атаки, у меня было лишь одно желание, чтоб эта боль, которую я испытываю уже вторые сутки, как можно скорее прекратилась. Что можно взять с ребёнка, оставшегося в полнейшем одиночестве и пытающегося выжить, питаясь кедровыми орешками? Заглянув в бездну, обнаружилось, что дно в ней всё таки есть, и даже более того, моё лицо стали окутывать, доносившиеся из глубины, мощнейшие потоки ветра, в которых чувствовалась некая смесь столько приятных и незнакомых мне запахов. Тут произошло непоправимое, потеряв бдительность и предавшись забвению, я не заметила, как земля ушла из под моих ног и я стала падать. Со стороны покажется, что прошли считанные секунды, но для меня, тот момент длился вечность. Но неожиданно для себя я осознала, что не умерла, и моё приземление оказалось мягче, чем должно быть. Было ли дело в цветах, на которые я упала, или же всему виной сильнейшие потоки ветра, которые, подобно аэро-трубе, облегчили мою участь – я не знаю.
Будучи без сознания, мне продолжали слышаться непонятные звуки и шорохи, доносившиеся откуда-то из глубины. Я чувствовала всю мягкость и тепло нагретых солнцем цветов, поляна из которых казалась мне мягче маминых объятий. Из стазиса меня вывел нежный детский голос, становившийся всё громче и отчетливей по мере приближения его источника. Мне было уже всё равно. Я не хотела открывать глаза или делать что-либо – это попросту было выше моих сил. Казалось, что усталость овладела мной настолько сильно, что единственным моим желанием было попросту умереть, наслаждаясь этим райским ароматом цветочной поляны.
-Звук донёсся отсюда…наверное…Эй, здесь кто-нибудь е… - голос резко прервался.
-О, нет…ты упала? С тобой всё в порядке?! – продолжил неизвестный мне детский голос, пока я и дальше валялась в объятьях усталости.
Моей головы и руки что-то коснулось. По ощущениям это не было похоже на обычную человеческую руку, я отчетливо чувствовала некое подобие меха и…подушечек?
Открыв правый глаз и попытавшись привстать, мною тут же овладел сильный кашель, сопровождавшийся несколькими каплями крови. По всей видимости, падение оказалось не настолько мягким. В попытках поднять голову, я обнаружила перед собой существо, которое раньше никогда не видела. Оно было странным: его тело покрывал слой белого, как январский снег, меха. Это определенно был ребёнок, на чьём лице читался ужас от того, что он перед собой видел. Моя же реакция на него, а точнее её отсутствие, видимо послужили для него сигналом к действию, а потому он продолжил.
-Ты ранена. Тебе нужна помощь…как тебя зовут? – со слезами на глазах, спросило меня неизвестное существо.
-Чара… - еле выдавила из себя я, после чего попыталась встать.
-Меня зовут Азриэль, - уже более смелым тоном, проговорил ребёнок. –Давай я помогу тебе встать. Надо показать тебя маме, она поможет залечить твои раны.
Слабо ухватившись за его лапу своей окровавленной рукой, я смогла опереться на него, после чего мы стали понемногу идти. В моём окружении было много добрых людей, однако на проявление такой доброты к незнакомцу на вряд ли кто-нибудь из них решился. Ковыляя, я чувствовала ноющую боль по всему телу, но также ощущалось и тепло. Лапы Азриэля, его глаза – они горели. Во всём этом читалось его упорство, а также благие намерения. Он был очень робок и заботлив, почти каждую секунду посматривал на меня, при этом широко и тепло улыбаясь. Однако, насколько бы не были добры и чисты его намерения, мне от этого лучше не становилось, а потому пройдя несколько метров, я отключилась.