Глава 1. Невыносимый зуд (1/2)
Возможно, будь я тогда несколько умней или находчивее, то прыгнула бы рыбкой. Что поделать…неизвестность вскружила мне голову, адреналин в моей крови подталкивал меня к тому, чтобы я как можно скорее приняла решение, каким бы оно ни было. Если б мне только было известно, каким мукам мне придется подвергнуть своё тело в будущем – всё закончилось бы еще тогда. Но что говорить сейчас, когда весь этот кошмар, вроде как, закончился.
Полагаю, многие из вас осудят меня после того, как прочтут эту историю. Да что там…я даже не знаю зачем, после стольких лет, мне пришла в голову идея о написании своей собственной биографии. Хотя, я лгу. Мою историю едва ли можно будет назвать таковой. Для её описания лучше бы подошли слова: драма, ужасы и, наверное, кино для взрослых, как его назвали бы тогда. Сейчас, вспоминая всё то, что произошло – мне с трудом представляется то, каким вообще образом я сумею вместить всю свою жизнь на этих нескольких листах. Довольно прелюдий, все мы здесь достаточно взрослые люди, да и к тому же, в моих интересах не тянуть резину.
Любая история начинается обычно с предыстории, и моя не является исключением. Я жила в многодетной семье, у меня были любящие родители, семья…до того самого дня, ставшего роковым событием, точкой поворота и переворота так любимой мной привычной жизни с ног на голову. События, произошедшие буквально за одни сутки, я до сих пор не могу вспомнить хоть несколько четче, чем тогда. Даже сейчас, спустя столько лет, когда на моих глазах уже не наворачиваются слёзы даже об одном упоминании, о том страшном дне – моё сердце всё еще продолжает сильно биться с превеликим трепетом, даже при допуске малейшей мысли.
На дворе стояла поздняя осень, ливни из раза в раз затапливали наш затхлый городишко и его окраины, а я лишь продолжала наблюдать из окна за тем как люди, подобно свиньям, из часа в час месили своими ногами грязь, текшую нескончаемыми потоками вдоль брусчатых улиц и переулков. Раннее утро, пожалуй, можно считать лучшим временем суток в этот период года: когда грозовые тучи только-только перестали источать тонны воды, подобно горным ключам.
День обещался быть хорошим, так как после школы мы с мамой хотели зайти в небольшую пекарню, что находилась невероятно близко к центру города и пользовалась успехом, как среди местных жителей, так и среди приезжих. В этот день нам предстояло отпраздновать один из тех красных дней календаря, на которые родители покупают своим детям сладости, либо что-нибудь вкусное, дабы празднество проходило в полном соответствии с традициями.
Наш город находился на отшибе Королевства, недалеко от скалистого массива, в самом центре которого находилась неописуемо высокая гора, походившая своей верхушкой на исполинский потухший вулкан. Своим внешним видом она несколько пугала и завораживала одновременно. Темная порода, изредка сменявшаяся снегом ближе к самому пику с раздробленным верхом. У её подножия вот уже несколько столетий процветает густой лес, наполненный вековыми древами. Однако, при всей своей красоте, способной обворожить любого путника или же авантюриста, местом этот лес считался запретным, и ходить в него было строго-настрого запрещено кому-либо.
Помимо такого соседства, имели место быть вещи куда более ужасные, а именно – разбойники, головорезы, варвары, а также прочее быдло, которое нередко проводило набеги и рейды на соседние города и поселки. Пускай события это были не столь частые, но без жертв не обходилось никогда. Так, они пришли и по наши души и имущество. Звери, но не люди – им всегда плевать на то, отдаёте ли вы ‘добычу’ добровольно или же пытаетесь дать отпор – последствия, в виде гор трупов, они оставят в любом случае и ничего с этим поделать нельзя. В тот день первыми пали члены королевского гарнизона, что стоял неподалеку. Возможно, благодаря их жертве я до сих пор мог дышать.
Услышав канонаду взрывов, следствием которой, ожидаемо, стала суматоха и паника, нависшая почти над всем городом, мама взяла меня на руки и со всех ног понеслась в сторону дома, что находился ближе к лесу, в своеобразном пригороде. Пока она бежала, я была её глазами и ушами, продолжая наблюдать за тем, как город постепенно начинала заволакивать пелена черного смога, пока сам он утопал во власти стихии хаоса – яростном багровом пламени. Страх, постепенно овладевавший мной, резко сменился шоком, когда мама резко остановилась.
Это не было похоже на обычный набег. Обернувшись, я увидела как наш дом горит ярче полной луны в ясную ночь. Следующие несколько мгновений прошли столь молниеносно, что я сама не поняла, как оказалась лежащей на дороге. Голова невероятно сильно гудела, слезы создавали непроглядную пелену, начиная работать как панический катализатор в купе с прерывистым дыханием, которое становилось всё глубже с каждым разом. Так, я поняла, что задыхаюсь.
Наш организм – воистину вещь удивительная. Находясь в самых патовых ситуациях – наши инстинкты продолжают работать, помогая нам преодолеть стресс, пытаясь всеми силами привести нас в чувства.
Тут, я почувствовала, как мою руку кто-то схватил. Мой взгляд устремился резко вверх и я поняла, что попалась. Надо мной стоял мужчина средних лет, одетый в броню с королевским гербом. Подняв меня над землёй, он устремил свой взгляд на меня, после чего обнажил свой меч. Закрыв один глаз, последнее, что я увидела перед его замахом, так как это маму, что бросилась на него с какой-то дряхлой корягой. Солдат разжал свою руку и я вновь упала на холодную землю. Быстро поднявшись, я бросилась бежать со всех ног: не ведая куда, не ведая зачем. Эмоциональный шок, испытываемый мной, перерос в полноценный калейдоскоп событий – ужасающих и бесчеловечных. Устремившись куда-то во тьму, всё, что я слышала, так это душераздирающий женский вопль, резко сменившийся грубым мужским воплем, после чего они оба либо стихли, либо я к тому моменту ушла настолько далеко.
Пробежав несколько десятков метров, мне под ноги попались коренья какого-то древа, сыгравшие роль подножки, от чего, после непродолжительного полета, я кубарем покатилось со склона. Запах крови, сырой земли и гнили – всё это било прямо в мой кровоточащий нос, действуя сильнее нашатыря. Сделав затяжной вздох, я в ужасе открыла глаза и увидела перед собой небо, чьи огни уходившего солнца затухали прямо на моих глазах.
Приподнявшись, слегка опершись на склон, я первым делом осмотрелась по сторонам, с ужасом осознавая всю тяжесть своего положения. В город возвращаться нельзя, какой бы сильной не была тревога за родителей и братьев с сестрами. Чувство бессилия – худшее, что можно испытать в жизни. Я не желаю ни одному существу, ни одному человеку, будь он хоть моим врагом, прочувствовать всю ту боль, и всю ту злость, что переполняла меня. Моё пересохшее горло и горевшие от боли раны помогли напрочь забыть обо всех тревожных мыслях, оставив меня наедине с нескончаемым потоком боли. Признаться честно, еще никогда раньше мне так сильно не хотелось прилечь на свою деревянную кровать, на которой даже не было матраца. Но отдых мне и не снился, ведь запах гари, напомнивший мне о том, что дотла сгоревший город теперь может стать пристанищем лишь для той горы трупов, что в нём осталась после набега, сменили ожесточенные крики, доносившиеся с вершины холма, откуда мне так посчастливилось скатиться, отделавшись несколькими ссадинами и болью в пояснице.
Первой же мыслью стал побег. Мне было без разницы: преследовали ли они меня, или же просто о чём-то ожесточенно спорили – всё, что меня волновало, так это моя никчемная жизнь, висевшая на волоске уже дважды за сегодня. Пробежав вверх по противоположному склону, я не заметила, как поднялась несколько выше деревьев того самого неприступного и густого леса, что раньше возвышался над нашим городишкой. Вид открывался весьма и весьма печальный: черный, как смоль, смог, густым слоем нависал над сожженными руинами некогда жизнерадостного города. Огонь, к слову, задел и край леса, из-за чего можно было, буквально, увидеть, как пламя медленно, но верно пожирало реликтовые дубы один за другим. Других вариантов, кроме как продолжить двигаться вверх – не наблюдалось. Так, мне кажется, я бы и дальше покоряла этот ‘Эверест’ метр за метром, если бы не некое подобие пещеры, что покоилась под грудой листьев и древесной трухи. Порывшись в них, я почувствовала, как земля стала понемногу уходить из-под моих ног, из-за чего уже через несколько секунд, проскользнув меж непонятных лоз, предо мной предстал полноценный дикий тоннель. Солнце уже почти скрылось, а потому внутри не было видно абсолютно ничего. Чтобы не навернуться об коренья или камни, я решила еще немного подраскопать входное отверстие, и, вытащив несколько охапок листьев и опилок, меня вырубило и всю ночь я провела на земле. Холодная, безжизненная – я ощущала каждым сантиметром своего тела, как непонятные насекомые или же им подобные аккуратно и без лишней спешки то и дело карабкались вверх и спускались вниз по всему моему телу: рукам, голове, пяткам…от чего я всю ночь испытывала невыносимый зуд в запястьях и за ушами.