Сырость (1/2)

Вегас всю неделю нервно блуждал по палате, что-то невнятно бормотал под нос и хмурился. Альфа был похож на неугомонный маятник старых часов. Единственное отличие — маятник кратко и тихо тикал, никого не раздражая своим присутствием. А вот Вегас-…

— Хватит уже перед глазами мельтешить. Меня стошнит сейчас. — Макау сидел сегодня с ним, потому что подозревал, что тот при первой же возможности сорвётся куда-нибудь. Пребывать в больницах или местах, где за ним бдили в оба, Вегасу не нравилось. Он словно загнанное в ловушку беззащитное животное.

— Пакетик? — Рядом с Макау сидел Арм, которого Танкхун оставил с братьями на всякий случай. Вдруг сговориться решат и сбегут вдвоём. От этого никому легче не станет.

— Нет. Это образное выражение, Арм. Не слышал, что ли?

— А… Я просто переживаю. Вдруг, Вам тоже плохо.

Макау вновь вежливо отказал, мотая головой, руки скрещивая на груди, скатываясь вниз со стула, на котором сидел. Бете не было вообще никакого удовольствия сидеть здесь и наблюдать за морально разрушенным братом, за его негодованием и за явно болезненным восстановлением после выстрела в плечо. Он, безусловно, переживал за Вегаса, однако… Находиться сутки напролёт со старшим — никакого удовольствия. Вспышки истерики, агрессии, слёзы, вопли, попытки убежать с больницы через окно.

— Как думаешь, долго ли это всё будет с ним продолжаться? — Бета вновь переводит взгляд на рядом сидящего Арма.

— Сложно сказать. Душевные травмы, которые ему были нанесены ещё в детстве, вряд ли скоро пройдут. Если пройдут вообще. — Гамма слабо кивает, тяжело вздыхая. Ему тоже было не в радость наблюдать за столь опечаленным, хмурым альфой. Вегас и раньше был мрачнее тучи, был озлобленным, суровым, резким. Но сейчас… Детские обиды, ненависть к окружающему миру и к самому себе вырвалась наружу, фактически тут же пожирая истинный облик, не оставляя и кусочка. Вспышки агрессии внезапнее и мощнее, контролировать их все сложнее.

— Каковы шансы, что он перерастёт это?

— Очень малы. К сожалению.

Оба тяжело вздыхают и продолжают следить за ходящим из стороны в сторону Вегасом, что продолжал невнятно бормотать, изредка вскрикивая матерные словечки. Вегас словно обезумел в эти дни… и всем было ясно, почему.

«Пожалуйста, пусть с тобой всё будет хорошо» — Альфа устремляет полный боли взгляд в окно, наблюдая за тем, как холодный ветер срывал слабые листья с худых веток. На карниз громко опускались капли мелкого, раздражающего дождя, который, вероятно, перерастёт в ливень.

— Что-то в этом году слишком пасмурно. — Макау недовольно кряхтит, прикрывая глаза.

— И не только на улице. — На озадаченный взгляд беты Арм лишь мотнул головой, будто ничего завуалированного и не имел в виду. На удивление в палате было спокойно — Вегас не бушевал, как то бывает обычно. Чинно стоял возле окна и смотрел на дождь, что шёл стеной.

«В такой же пасмурный день… я потерял тебя. Знала бы ты, как я скучаю. Но… Скучала бы ты сама, если бы вместо тебя тогда этот свет покинул я? Знаешь, как мне не хватает тебя и твоих объятий? Нежных слов? Можешь ли вообще слышать мои мысли и переживания? Если же слышишь, то подай знак… Я так хочу знать, что с Питом всё хорошо, что этот ублюдок с ним ничего не сделал. Считаешь, странно ли это, что. я так быстро пал жертвой его чар? Стоит ли мне извиняться за то, что все мои мысли постепенно с тебя переключились на него? Простишь ли ты меня, мама?»

Но пасмурное небо лишь внимало тихим вопросам. На мгновение что-то сверкнуло в небе.

«Гроза…» — Вегас слабо улыбается серому небу, после слыша негромкие раскаты.

«Спасибо, мама. Я тебя понял.»</p>

«Няньки» задремали, поняв, что с Вегасом точно ничего не случится. Сладкий сон окутал парней.

Неприятный скрежет и стук пластиковых рамок потревожил мирный, пусть и не долгий сон. Ледяной ветер и шум дождя дошли до только проснувшихся.

— Вегас, закрой окно. Холодно. Заболе-… — Макау широко раскрывает глаза, смотря на пустую палату.

— ВЕГАС!!!

***</p>

Поездка в дорогом автомобиле в компании Танкхуна и, по видимому, его любовника, Пола затянулась. Нависшие над некогда ясным небом тучи становились все темнее и гуще. Прогремел гром.

— Господи, да когда ж это все закончится! — Громко вскрикнув, Танкхун поднял голову вверх, выглядывая через приспущенное окно машины. — За-е-ба-ло! Свали! Давай скорей! Давай-давай. Ты нам тут не нужна!!!

— Боюсь, что не закончится. — Пол хладно хмыкнул, осторожно поглаживая по голове задремавшего омегу, сильнее кутая того в покрывало.

— И что делать будем? — Танкхун оборачивается, наблюдая за довольно милой картиной. — Этот ужас ведь не скоро кончится.

— Он уже который день не кончается. Скоро, кажется, затопит всё.

— Не насылай проклятий, Пол.

Припарковав автомобиль у одной из парковок, Кхун послал Пола за закусками, чтоб можно было переждать непогоду. Благо, у здания был большой навес и гамма не намок. С кучей шуршащих упаковок и бутылок с холодным чаем он сел обратно, с трудом усаживаясь на задние сидения — Пит во сне разлёгся так, что занимал все сидения своим телом.

— Ээх… В-вот. — Протянув упаковку со сладостями альфе, парень осторожно приподнял голову омеги и уложил себе на колени вновь. — Как думаешь, «там» всё в порядке?

— Мне отку-… — Недовольное бормотание вперемешку с чавканьем прерывает телефонный звонок. — Легки на помине. Гляди-ка! — Танкхун отвечает, прижимая телефон к уху, второй продолжая закидывать сладости в рот.

Пол наблюдал за вмиг меняющимся лицом альфы, что готов был кричать. Но не ясно, от злости или досады. Что ж случилось? Неужели Вегас опять что-то натворил? Навалял врачу? Развалил половину больницы? Убил врача? Какой же из вариантов вообще мог быть худшим исходом.