Бордель (1/1)
В борделе было омерзительно. Пахло потными промежностями, спермой, говном, антисептиком и ещё какой-то дрянью с претензией на клубнику. Наверное, смазкой. За входной дверью открывался целый лабиринт коридоров и закутков, отделённых тонкими пластиковыми перегородками противного поносного оттенка «под дерево».
Кир пошёл наугад, иногда натыкаясь на братьев по несчастью. Кто-то, как и Кир, бестолково тыкался в поисках разрядки, кто-то уже сделал свои дела и теперь тащился на выход, уныло застёгивая ширинку.
Табличек нигде не было, приходилось заглядывать в каждый закуток, рискуя нарваться на возмущённый возглас: «Занято!»
Впрочем, в основном всюду было свободно. Кое-где всё убранство закутка состояло из дыры в стене, кое-где имелась полочка со смазкой и какими-нибудь причиндалами. Пару раз Кир натыкался на притороченные прямо к стене полирезиновые задницы и подумывал о том, чтобы воспользоваться ими, но брезгливость пока побеждала. Кир говорил себе, что чуть дальше вглубь найдётся что-нибудь почище, и продолжал идти, внутренне надеясь, что делать разрядку не придётся вовсе. Может, жетон сжалится?
За очередным поворотом оказался неожиданно просторный и светлый коридор. Задняя стена тут была белая, подсвеченная, бьющая по глазам, поэтому Кир увидел всё остальное с небольшим опозданием.
Он застыл, осоловело хлопая ресницами, хотя и был к этому готов. Торчащие из стены задницы были настоящими, живыми. Они все заметили его присутствие, сжались пугливо. Некоторые лежали на спине, видимо, на какой-нибудь кушетке по ту сторону стены, некоторые стояли, неудобно согнувшись и раздвинув прикованные кандалами ноги. Над каждой задницей светился экран с лицом, и выглядело это совершенно абсурдно. Кир понимал, что на экран выводится изображение с камеры по ту сторону, что его никто не видит, но все обладатели задниц смотрели прямо на него с ужасом и ожиданием.
Кир против всей логики и здравого смысла пробежался взглядом по экранам, ища знакомые лица. Некоторые были женскими, и это его совсем обескуражило.
— Возьми меня, — закричала какая-то старуха с измождённым лицом. Голос её был приглушён стенкой, но слова легко читались по губам на экране. — Возьми, я так больше не могу!
Кто-то вторил ей, кто-то плакал, на лицах мешалась в вязкую кашу ненависть пополам с надеждой.
Кир нащупал в кармане талоны, которые ему по доброте душевной насовала Дарья.
Посмотрел на белёсую задницу старухи. Представил, как долго она тут изнывает в ожидании.
Замотал головой, будто старуха могла его видеть, забормотал:
— Я не могу! Не могу!
Ломанулся назад, наугад ввалился в закуток с вибрирующим кольцом и приложил жетон к табло.
— С вас два. Медицинских талона. И один. Талон на роскошь, — сказал донельзя механический голос.
Кир дрожащими руками затолкал талоны в прорезь и рывком расстегнул ширинку.
— Возьми меня! Пожа-алуйста-а-а! — завыла из-за стенки старуха.