Глава 28. Заречье (1/2)
Поездка в Заречье не дала того результата, на который рассчитывал Вадим. И совесть после нее его грызла с утроенной совестью.
Бросив машину на платной стоянке на границе района, он решил пройтись пешком. Район считался не самым благополучным, а к таким лучше присматриваться изнутри, а не из окна. Тем более, что до нужного адреса идти недалеко.
«Прям по Владимиру Семеновичу», – размышлял Тихонов, идя по бараку – живой иллюстрации к строкам:
Система коридорная:
На тридцать восемь комнаток —
Всего одна уборная.
И это в 21 веке! Как не снесли до сих пор. Причем в этом бараке до сих пор жили люди. И хотя по этажам гуляло эхо: в основном тут остались старики, но то, что в доме есть жизнь, становилось видно с момента открывания двери подъезда.
Бдительная старушка, закутанная, словно шарик, в три комплекта вязаных кофт, по длине больше похожих на халаты, выглянула в коридор на топот солдатских берцев и поинтересовалось какого черта в доме забыл посторонний. При этом вид у старушки был таков, что не выдай сейчас чужак правильных явок-паролей, и из-под халата будет изъят как минимум Калашников ручной сборки.
Старушка относилась к тому типу женщин старшего поколения, при взгляде на которых все правила поведения от «ешь кашу правой рукой» до «учись только на отлично» в голове всплывают сразу и скопом. И хочется встать по стойке смирно, козырнуть «всегда готов», а после опустить глаза и начать каяться за порванные штаны. И то, что ты на две с половиной головы выше такой женщины – обычно не спасает.
– Добрый день. Я ищу Марфу и Аврама Ромашиных. У них прописка бульвар Фёдора Апраксина, дом 14, квартира 50. Вот только на ваших квартирах номеров нет, и я заблудился. Меня зовут Вадим Ладиславович, – представился он, доставая удостоверение.
– Тьфу, – наморщила лоб женщина, – Марфа. Значит, все еще мается дурью девка? Какая она Марфа, вот скажи мне? Чем ей Светка, которым родители нарекли, не угодила? И Аврам этот ее. Не Аврам вовсе. Имя-то тоже менял, когда к ненормальным этим своим примкнул. А тебе они зачем? Ты что, тоже из этих? – Женщина угрожающе пошла в сторону Вадима, и он замахал руками.
– Что вы! Я по делу ищу. По службе. Простите, а к вам как обратиться можно?
– Виктория Романовна.
– Виктория Романовна, простите что отвлекаю о дел, тут такая ситуация… – и он повторил легенду придуманную для риэлтора.
– Вот тебе на! – всплеснула руками женщина, – Ты проходи, сынок. Чаю со мной попей, а то я мерзну шибко. Что знаю расскажу, но боюсь тебе это не поможет.
Вадим внутренне прорычал от задержки, но понимал, что остаться на чай придется. Виктория Романовна выставила на стол домашние крендели, налила гостю заварку в красивую чашку, которую достала не с кухонной полки, а из древнего серванта. Сахар был подан в вазочке, а кипяток – из самовара, что стоял на подоконнике. Старого потрескавшегося, но еще рабочего, электрического. Сама она, поправив одежду и прическу, села напротив.
– Так вот сынок, – начала она, когда устроила гостя, – Никакой Марфы тут раньше не было. Была Светка Петрова. Отец на заводе работал, руку имел крепкую. Строил и жену, и дочь. Быстрее, выше, сильнее. Лучше, чище. Светка училась на пятерки, потому что за четверки и прилететь могло. Выросла, выучилась. Да вот только от работы общественной, как ее отец в рог не гнул – отказывалась. Никуда не вступала, в затейники не рвалась. А вот из дома – как дикий пес с привязи. Да только куда с наших хором вырвешься? Пока она выросла, отец, наконец, спился и преставился. Пришлось мать содержать. Она, мужем битая, уже с трудом работала. А в нашем районе тогда окромя завода и мест-то особых не было. На работе с ней тоже что-то случилось. По женски – догадываюсь что. Но Светка никому не рассказывала.
– А замуж?
– Сынок, это сейчас Заречье – просто старый район на краю красивого и, хоть и небольшого, но развитого города. А раньше тут какая только шваль не крутилась. За местных выходить – искать проблемы. А пришлые сюда не совались. Светке, можно сказать, в чем-то повезло. Поехала от завода с заданием каким-то и этого своего Аврама встретила. Только звали его раньше иначе. Не помню уже. Он ее увез в центр. Она на другое предприятие устроилась. Тогда еще живы были родители ее мужа – помогли, попросили кого надо. Сам знаешь, в те времена место работы сменить – целое дело. Не как сейчас. Подчас невозможное. Но ей посчастливилось.
– А дальше?