Глава 22. Каин (2/2)

– Я не об этом, мой хороший. Я имею в виду того папу, что был до всего этого. Или маму. Женщину.

– Нет. Не помню. Школу… школу помню. Но не людей. Девочку с бантиками. И что сумка тяжелая. Иногда то, что вы рассказываете по учебе и в книжках – знакомо.

– Хорошо. А адрес? Знаешь, что это такое?

– Адрес наставника знаю. Улица Пожарная, дом 7, квартира 89. Вы учили, когда просили приглядеть за Лелем.

– А свой старый адрес? Где ты жил раньше?

– Нет.

Вадим задумался. Он помнил, какую реакцию вызвал простой вопрос про имя в больнице. Но может сейчас получится спокойнее?

– А имя свое? Помнишь? Как тебя зовут? Как звали до хозяев?

Кай сильно вздрогнул и прижался теснее.

– Нет. Больно было. Пугали. Страшно. Приказали забыть. Забыл. Пытался вспомнить. В больнице. Думал, наставник недоволен, что забыл. Не смог.

Вадим приподнял подбородок юноши и погладил по щекам, успокаивая. Хотел, по привычке, поцеловать в шею, но остановился. Уже нельзя. Снова прижал, укутывая руками.

«Значит, все что есть в наличии – это дата рождения. И можно сделать фотографию».

Внезапно его руки коснулся Лель. Вадим обернулся и увидел, что он сидит на корточках и в руках у него коробка с буквами.

– Что такое, Лель?

Юноша молча начал выкладывать слова. В столбик. Самое ближнее выложил прямо у ног Вадима, а с остальными постепенно отодвигался дальше. И по мере того, как он это делал, у обоих на кресле учащался сердечный ритм.

Кай.

Щеночек.

Куколка.

Пушок.

Лизунчик.

Малышка.

Пупсик.

Шлюшка.

Девочка.

Каин.

Когда Лель выложил последнее слово, Кая на кресле затрясло. Затрясло настолько, что он перестал слышать слова. Вадим гладил и периодически тряс его потихоньку за плечи, шепча ласковые слова на ухо, успокаивая. Кай не сразу взял себя в руки, а когда у него это получилось прильнул к груди наставника, глубоко задышал, но на ковер, на слова смотреть не пожелал. Не сказал ни слова, но и без них было ясно, что все до единой буквы выложены верно и в хронологическом порядке.

– Лель, последнее слово – это хозяева придумали?

Категорическое отрицание.

«– Имя свое помнишь? Настоящее?

– К… к… к…

– Коля?

– Н..н..нет…

– Кирилл?

– Не-е-т!»

«Каин. Каким извращенцам пришло в голову назвать ребенка именем библейского братоубийцы?!»

Вадим поманил Леля к себе и погладил по волосам.

– Спасибо. Ты очень помог.

Юноша прильнул, потерся соском под рубашкой о его ногу, но у доминанта настроения на сессию сейчас не было никакого. Вадима терзали нерадостные мысли.

«Дата рождения и дерьмо… чрезвычайно редкое имя. Поиски долгими не будут».