Глава 11. Взгляд на вещи (1/2)

На мониторе высветились ряды мелких квадратиков – виды с камер наблюдения. Вадим вжался подальше в кресло: не готов он на это смотреть. Максим ревностно следил за безопасностью посетителей, муштровал охрану, не давал расслабляться. Камеры стояли даже в туалетных кабинках. С одной стороны ради безопасности, а с другой – кабинки зачастую становились полем для игры жаждущих специфических удовольствий. Вадим на свою голову как-то поинтересовался, высокий ли спрос на сортиры в час пик и как спасаются те, кто пришел просто поссать, если все кабинки займут играющиеся и трахающиеся. Максим на полном серьезе ответил, что кабинки для игр бронируются заранее, чтобы обеспечить потребности всех посетителей. И практикующих, и использующих по назначению. С тех пор Вадим держал в кулаке несвоевременное любопытство. Чтобы спать крепче.

– Начнем с простого, – сказал Максим, внимательно рассматривая окошки, – БДСМ это не только порка и порнуха. Это про отношения и желания. Желания странные, подчас необычные, но далеко не всегда связанные с болью и сексом. Вот смотри. Одна из самых интересных пар в нашем клубе. И не ежься так. В контракте с клубом есть специальный пункт, разрешающий мне подобную демонстрацию частной жизни, если гарантирую анонимность и конфиденциальность участникам. С тебя я даже расписки брать не буду, и так знаю, что будешь держать язык за зубами.

Два щелчка, и на большом экране развернулась комната. Удобный диван, стол с напитками и закусками. Внезапно – пианино. По клавишам быстро бегали пальцы мужчины, весьма заурядного на вид. Одет недешево. Возможно и директор, иначе откуда средства на клуб, но фирмочка явно не из топовых. Белая рубашка, брюки, начищенные ботинки. Намечающийся пивной живот, круглое лицо, жидкие волосы. Ничего общего с влажными фантазиями любителей «Пятидесяти оттенков». Его напарница – женщина под сорок со всеми признаками возраста на лице и шее. Она тоже производила впечатление, что явилась в клуб прямо из офиса. Юбка-карандаш, блузка, пиджак. Женщина сидела на круглом стуле, привязанная. Замысловатая вязь узлов покрывала ее тело прямо поверх костюма. Она корчилась, рвалась из пут и, судя по широко открытому рту, стонала и мычала.

– В чем смысл? – спросил Вадим, понимая, что ему показали эту странную композицию не просто так.

– У этой женщины старая детская травма. Ее готовили в музыканты и заставляли насильно слушать классическую музыку. Но если не считать этого момента, родители показали себя заботливыми и всячески поддерживали дочь, даже когда она не оправдала надежд. Ошибки случаются у всех. После их смерти от несчастного случая у нее случился переклин в голове. Классика стала вызывать панику, отправлять в детство к неприятным воспоминаниям. При этом она одновременно будто чувствовала себя рядом с родными. Каждое прослушивание наводило ужас, но при этом очищало душу, давало успокоение, помогало пережить горе, а после стала способом справляться с проблемами в жизни. Долгое лечение у психолога принесло результат, но не удовлетворение. Они с ее партнером по сессии познакомились не здесь. Просто приходят, чтобы дать волю своим желаниям, потому что в моем клубе все необходимое, атмосфера, анонимность и звукоизоляция. Мужчина имеет фетиш на веревки. Ему нравится вязать узлы. Они приходят, он ее вяжет, создавая иллюзию невозможности убежать, а после играет на пианино. Между прочим, у него законченная консерватория за плечами. Потом они приходят в чувство, сидят, пьют и едят, разговаривают о жизни и уходят каждый своей дорогой.

– И все?

– Все. Только для обоих это «все» – то, что помогает быть счастливее и преодолевать трудности. Они редко тратят на сессию больше часа. Этого часа обоим хватает, чтобы пару месяцев ловить эндорфины и покорять вершины в жизни. Очень такое маленькое и необходимое «все». Как видишь, ничего пошлого, грязного, развратного. Они даже не утруждают себя тем, чтобы снять одежду.

На экране снова запестрили мелкие квадраты, Вадим широким жестом указал на них:

– Но далеко не все так невинно.

– Конечно, не все. БДСМ помогает разобраться в собственных желаниях и границах. Я показал тебе пример с парой, повязанной музыкой, для того, чтобы ты понял одну вещь. Тебе придется учиться выходить за рамки. Даже сейчас у тебя очень зашорены глаза. Ты вжимаешь голову в плечи, как институтка, которой первый раз порно-журнал показали. У тебя в голове плетки, станки, распорки, фиксаторы, кожа и боль. Я не говорю, что ты избежишь участи знакомства с этим арсеналом. Но хуже всего будет, если ты на нем зациклишься. Твои мальчики – это терра инкогнита. Ты сейчас не знаешь, что для них большая кара, а что лучшее поощрение. Очевидный вариант наказания – боль. Но ты же помнишь, чем становится боль, если ее применять часто? А они прошли такое, что тебе ни вообразить, ни повторить. Тем более с обеспечением основного принципа БДСМ – безопасности. Тебе придется искать точки. Что лучшее наказание? Ударить или лишить ужина? Перестать разговаривать или запретить поднимать глаза? А поощерение? Погладить по голове или разрешить обоим пять минут посидеть в обнимку?

– То есть можно обойтись совсем без боли? Если найду эти точки?

– На начальных этапах нет. Возможно, со временем. Сейчас для них боль – часть привычного мира. Тебе придется ввести ее в вашу повседневность. И постепенно подменять. И не факт, что оба мальчика на такой переход отреагируют одинаково. Некоторым боль требуется, чтобы чувствовать себя живым. У нас много клиентов, прошедших страшные периоды в жизни, которым не смог помочь психолог, но помогли здесь. Для многих боль – лекарство. Что всплывет конкретно во время твоей работы, даже предсказывать не берусь.

– Кит, я совсем не уверен в своих силах именно в вопросе причинения боли. Что сумею после всего, что с ними случилось, поднять на них плетку или хоть что-то из того, что вижу на твоих мониторах.

– Правило второе. БДСМ – для двоих. В твоем случае – для троих. Часто в головах у обывателя мы видимся сборищем извращенцев и садюг, которые прячутся по подвалам, похищают невинные жертвы и насильно режут на полосочки. Далеко не до всякого доходит, что доверяющий тело имеет едва ли не больший голос, чем берущий за него ответственность. Ведь именно доверяющий устанавливает рамки. Твой случай в своем роде уникален. Ты готов нести ответственность, контролировать каждый свой шаг, учиться. Твоим мальчикам повезло. Но прямо сейчас ты совершаешь крупную ошибку, скидывая со счетов самого себя, принося жертву ради их блага. Эти отношения должны сложиться в триаду. Только так вы сможете найти решение конкретно для вашего случая. Не нравится плетка? Положи поперек колена и отшлепай ладонью. Не нравятся кожа, цепи и фиксаторы? Зафиксируй в захвате, как фиксируешь противника на спарринге. Используй то, что тебе привычнее и понятнее. Кожа и цепи – это всего лишь антураж и атмосфера. И ее тоже надо искать приемлемую для всех участников. У нас в архиве попадаются контракты, запрещающие использование партнером вибраторов определенных форм и даже цветов. Ну не нравятся человеку реалистики, подавай драконий хуй или синий фаллос Аватара.

Вадим заржал, а Максим ткнул кнопочку на пульте. На экране во всей красе встала доминантка с внушительным страпоном весьма неожиданной формы зеленого цвета. Судя по блаженному лицу партнера, вылизывающего ей сапог долматиновой раскраски, его все устраивало. Вадим не сразу захлопнул рот, а Максим, прежде, чем вернуться к серьезному тону, снова щелкнул пультом, понимая, что для друга и так слишком много впечатлений за одни сутки.

– Все можно обговорить, везде найти середину, – продолжил он, – Для того и составляются соглашения и контракты. Ты идешь навстречу пацанам, пытаясь дать необходимое, помочь. Но выбор вариантов и антуража пока полностью на тебе. Не захочешь цепи – не будет цепей. Для доминанта допустим хозяйский эгоизм в рамках безопасности, ведь он тоже полноценный участник отношений. А когда твои парнишки научатся выражать желания, или ты разберешься в их потребностях, они тоже смогут внести свою лепту в ваши совместные поиски. Если отношения не включают в себя всех участников, то это уже не БДСМ. А вот если вы когда-нибудь дорастете до нашей атрибутики, то приходи – научу. И пороть безопасно, и фиксировать правильно, и свечами без ожогов пользоваться. А ну выдохнул! Я сказал: «Если».

Вадим смотрел на Максима взглядом, обещающим очень изощренную месть. Ему и представить-то это, как стакан пенок от детсадовской манки съесть без сахара. О практическом применении вообще старался не думать.

– Ты там что-то говорил про ошибки новичка.

– Говорил. Самое страшное, что ты наворотил за те часы, что прошли у тебя дома – попытался отдать приказы скопом, не конкретизировав и не установив границ. Это не сразу забудется. Границы – основа отношений такого рода. Нельзя одновременно требовать спать и бодрствовать. Это взаимоисключающие вещи. Мало того, что твои мальчики просто не могут выполнить такой приказ, так еще и не понимают, что последует за ним: наказание или поощрение. А опираясь на их опыт, скорее всего, они решили, что ты хочешь потешить свою жестокость в любом случае. Ведь из такого приказа следует, что чтобы они не сделали, правильного действия не будет. И поспят – наказание, и не поспят – тоже. Приказы не должны иметь двойных чтений. А в первое время еще и должны сопровождаться инструкцией. Чтобы и ты, и тот, кому ты отдаешь приказ, понимал порядок действий. Чтобы не возникло повторно истории, как у тебя с уборкой лужи. Когда для Кая привычное действие – использовать собственный язык, ползая на коленях, а для тебя – взять половую тряпку. Или как с мытьем. Обозначь ты конкретно, что надо вымыть ноги, руки, спину, грудь и волосы не получил бы крупным планом сцену подготовки к анальному сексу.

– А если они ошибутся?

– Обязательно. У тебя сейчас стоит задача создать им остров безопасности среди приказов, подчинения и боли. Учить, показывая привычными маркерами правильное направление. Добавив то, чего они, скорее всего, не знают как явление – награду. Ублюдки вроде их бывших хозяев за поощрение могли выдавать собственный член загнанный поглубже. Твоя же задача разделить ошибку и правильное решение. Дать понять, что от тебя не нужно ждать неожиданности, срывов или гнева на пустом месте. Что ты действуешь в определенных рамках, давая им возможность поступить правильно и прожить день без боли. Это потребует времени и концентрации. Они будут ошибаться. И ты будешь наказывать. Но за правильным действием должен следовать подарок или что-то приятное. Когда они окунутся в эти правила, сживутся с ними, то возможно, попробуют проверить границы. Если это произойдет – значит, есть повод для праздника. Потому что это и будет означать появление желаний. Осознание собственного «я». Первый шаг к этому. Но в какую сторону их качнет: намеренных нарушений или избегания наказаний, предсказать трудно.

– Погоди. Как это «намеренных нарушений»?

– Если для кого-то из них безопасным и комфортным состоянием станет уйти от наказания, стараться не нарушать, значит, этот мальчик пытается вернуться к норме, как ее понимаешь ты. Если наоборот, значит боль и наказание – часть комфортной зоны. То самое «лекарство». Вариант, когда боль и наказание, и поощрение. Это особый случай и за подробностями ты придешь, когда будешь знать точно.

«Час от часу не легче».

– Теперь давай поговорим подробнее о боли, как наказании. Основной принцип – не навреди. Безопасность твоих мальчиков должна стать основой для принятия решений. Уровень воздействия тебе тоже придется выяснять. У Кая крайне высокий порог, ты сам вычислил это в таблицах похитителей. У Леля, рискну предположить, тоже немаленький. Думаю, ни один мазохист в моем клубе не способен продемонстрировать подобный уровень выдержки. Ты, конечно, не ставишь себе целью избить их до потери сознания, но необходимо, чтобы они твои манипуляции хотя бы восприняли. А это может означать изощренные поиски и методы. И вот тут главное, чтобы после наказания осталось ощущение, а не вред. Сожми булки покрепче и смотри внимательно.

Щелк!

«Не успел», – подумал Вадим, реально сжимаясь от представленной картины. Весь целиком. Одних булок тут явно мало.

В центре комнаты стояла низкая спортивная скамья. На ней лежал молодой мужчина с хорошо проработанной мускулатурой. В его руках обычная штанга, на которую вместо спортивных весов подвесили два небольших ведра. Мужчина выполнял жим, пытался удержать груз на вытянутых руках. И все было бы привычно и понятно, если бы не но. Штанга по центру карабином пристегнута к цепи. Цепь проходила через кольцо в потолке и спускалась вниз. А внизу привязывалась шнурками к члену. Если руки под тяжестью груза опускались ниже определенного уровня, цепь тянула за член, причиняя боль, об уровне которой Вадим предпочел не думать. Руки мужчины уже дрожали, а его партнер продолжал периодически подливать водички в ведра на штанге.

Вадим уже не думал, как это выглядит со стороны, рефлекторно прикрыл ладонью собственное хозяйство.

– Не туда смотришь, – Максим еле сдержал ухмылку, – Там две струны. Одна страховочная. Смотри внимательно.

Вадим заставил себя снова перевести взгляд на экран и на этот раз действительно увидел тонкую металлическую струну, надежно закрепленную на штанге и тоже прицепленную к потолку.

– Если мазохист не удержит штангу с грузом и уронит ее, страховочный трос не позволит вырвать ему сакральные символы. Боль будет, тебе лучше не знать какой, но допустимой для мазохиста. Это очень опытная пара. И нам с тобой, как зрителям, сегодня не очень повезло. Это достаточно простая конструкция, хоть и просчитанная до сантиметра. Садист инженер с высшим образованием и серьезным стажем работы, который доводит до совершенства каждую придумку и страховку. Он многим в клубе делал пыточные конструкции, безопасные для мазов. Многие из них весьма занятны. Его партнер – его постоянная пара. У этих ребят лайфстайл отношения.

– Погоди… так они голубые что ли?

– Я не знаю. Знаю, как мне представились. Знаю, что они никогда не занимаются сексом в клубе. Но вполне возможно, что так оно и есть. И раз уж мы затронули настолько тонкий момент, позволь промыть тебе мозг и на тему секса тоже.

– Это то, что я точно не буду… – подорвался с места Вадим, но Максим хлопнул кулаком по столу так, что подпрыгнула пепельница.

– Вадим. Слушай внимательно. Никто не требует от тебя невозможного. Ты и так должен будешь выжать из себя максимум. Секс не входит в перечень твоих возможностей, если мы помним, что БДСМ – это отношения для всех участников. Выражаясь нашим языком – твое табу. Но для ребят секс такая же часть нормы, как и боль. Причем не занятия любовью, а именно секс в самом животном его понимании, где они – бессловесная принимающая сторона. Учитывая историю с возбудителями и пытками, с сексом могут быть большие проблемы. Эрекции может не быть. Совсем. На всю жизнь. И она может появляться от самых неожиданных манипуляций. И ты должен быть готов принять это. Не считать их проститутами, убогими, не мешать с дерьмом. Помнишь мою фразу? Нормальность убираем из лексикона. Они могут переключиться друг на друга. С понятием «запечатление» знаком? А с термином «эффект висячего моста»? Они могут не воспринимать женщин. И уже прямо сейчас воспринимают тебя как сексуальный объект. Объект, который может и имеет право нагнуть их в любой момент.

Вадим потер кулаком щеку. «Пиздец».

– Ты не должен делать вещей, которые для тебя табу. Но некоторые манипуляции имеет смысл использовать. Ты сейчас отвечаешь за каждую минуту в их жизни. Как они ходят, по какому распорядку живут и даже как одеваются. Обнажение – часть многих практик БДСМ, даже если они не включают секса. Ты можешь их одеть определенным образом, раздеть донага, осмотреть во всех интимных местах и заставить носить украшения, выбранные тобой лично. Вряд ли ошибусь, если скажу, что это привычное для них отношение. Прикосновения тоже не должны тебя смущать. Поставить в определенную позу, ощупать – это создаст иллюзию привычного им тактильного вмешательства без того, что неприемлемо для тебя. Мало того! Прикосновения – источник информации. Тут задрожали, там напряглись. Тело под рукой может многое сказать, даже если молчит его обладатель. Я уже не говорю о таких вещах как банальная ласка, которой они не знают. У них нет стыда. И никогда не будет. Любое твое действие в этой плоскости не вызовет у них дискомфорта от самого факта такого действия, потому что из них стыд вытравливали годами. Но может многое прояснить для тебя.

Вадим зажмурился, вспоминая осмотр пирсинга, сцену в ванной и перевязки. Если не бриться, то он даже сумеет сохранить морду кирпичом. Вот пока Макс не заикнулся, он даже не рассматривал все с такой позиции!

– Не уверен, что смогу.

– Вадим. Ты хорошо рассмотрел моего охранника, который привел тебя в эту комнату?

«Ага, во всех местах, где предпочел бы не рассматривать!»