Глава 52. Обречённая (2/2)
Илья, ещё раз проверив рюкзак, запрыгнул на спину ближайшего тёса, а Наташа, никогда не любившая и не умевшая ездить верхом, оседлала другого кабана, с ужасом вцепившись в жёсткую щетину на загривке духа. Ярослава Ростиславовна обещала, что тёсы будут лететь невысоко и аккуратно, но Наташе всё равно было жутко. От всего.
Миг, и они взмыли в небо. На секунду Наташе показалось, что она распалась потоками ветра, как во сне. Расправила невидимые воздушные крылья и унеслась в закатную синеву, пронизанную золотыми лучами заходящего солнца. Ни земли не осталось, ничего, только вечное небо, данное стрибогам. Быть может, и Наташа, и её сын когда-то научатся летать.
Наташа замерла на спине тёса, обкатывая и переживая новую мысль. Сын. Дочка. Двое детей, новые люди, которых она всеми правдами и неправдами приведёт в этот мир. От крови ветра и золотой земли Карасукской республики. Дети Адама.
Она вдруг поняла, что всё время думала о детях, будто они только её. И ничьи больше. Но ведь у них ещё есть отец, который отчего-то упорно не мог встроиться в картину мира. Наташа только сегодня утром вышла замуж за Адама и сгорала от стыда, потому что не понимала, что чувствует по этому поводу. И боялась, что не ощущала ничего. Странная пустота поселилась в душе, будто Наташа в очередной раз застыла на распутье, ещё не зная, какую дорогу выбрать. Совсем как витязь на картине, все дороги которого так или иначе вели к страданиям.
Быть может, она пока не в силах думать об Адаме, как о муже и отце её детей из-за ведовской и колдовской крови? Ярослава Ростиславовна ведь говорила, что ведуньи особо не распространяются о том, от кого зачали детей, да и у главы колдовского рода мать наследника не играла особой роли. А ведь Наташа сейчас, выходит, глава рода Малахитовых. Вот только символа силы у неё нет.
Наташа не считала, сколько они летели, умиротворённая ощущением ветра в крыльях. Знала только, что солнце успело встать. И неуклонно клонилось к закату вместе с пересечёнными часовыми поясами. Илья молчал всю дорогу, уставившись прямо перед собой. Должно быть, думал, каково это ― летать самому. Наташа слышала, что он из рук вон плохой стрибог, что это у его рода в крови. Интересно, а мама тоже печалилась, что ей не досталась сила ветра?
― Ты бы хотела уметь летать? ― задумчиво спросила Наташа, когда они подобрали Ольгу на окраине Карасукска и снова взмыли в темнеющее небо.
― Быть может в следующей жизни, ― отозвалась мама. Собранная и подтянутая, в новом походном костюме, с рюкзаком и снаряжением, Ольга сидела на тёсе спокойная и гордая, а кабан косился на неё выпученным глазом, боялся, но даже бормотать не смел, не то что открыто роптать. ― Я ведь помесная от колдовского рода и Нехлюдовского.
― А я? ― Наташа обернулась к маме. ― Я ведь колдовского рода? Это можно как-то определить?
― Полагаю, что тоже, раз тебе снится полёт. А вообще ты шаманка и можешь всё, ― произнесла мама. ― Я же ― мора, мы, как и чернобоги с хорзами, не чувствуем силу других чародеев. У нас вообще очень ограниченный набор способностей.
― И каких же? ― Ярослава Ростиславовна ничего толком не говорила о шаманах шаманов, а Наташе было любопытно, что могут такие редкие и могущественные колдуны.
― Убивать своей силой: прикосновением или проклятием. Кабалить духов без торга и оплаты. Неуязвимость для всего земного оружия. Но это только для чернобогов. Я, как мора, умею восстанавливаться. Убить чернобога может только другой чернобог. Наверное, мора тоже может нанести какой-то вред такому шаману шаманов. Как и он — море. Или она себе подобной, что невозможно, ведь второй моры на свете нет. Я бы почувствовала. Такие колдуны чуют друг друга.
— А хорзы что могут? — Всё крутилось вокруг чернобогов и мор, а вот загадочные воплощения Солнцебога оставались для Наташи тайной.
— Исцелять любые раны и болезни. И они тоже неуязвимы, как чернобоги. В городе шаманов был хорз, он мне зуб с пульпитом удалил. Обычные-то инструменты меня не берут. Меня только поломать можно, а кровь пустить — нет. На лыжах ведь я ногу сломала. ― Ольга говорила, а Наташа заметила, как Илья навострил уши и как бы невзначай подлетел ближе. Ему-то на кой информация про шамана шаманов?
Но долго думать о заинтересованности Ильи не вышло: впереди сквозь разрывы облаков замаячили величественные горы Алтая. Переходящие друг в друга гряды, сперва невысокие, но с каждым мгновением вздымающиеся всё круче и круче. Покрытые сверкающими шапками ледников и сочными альпийскими лугами вперемешку с каменистыми осыпями, хребты змеились и извивались, точно навеки застывшие каменные змеи. Тёсы знали дорогу, но и Наташа помнила, что Озеро горных духов находится на Курайском хребте. И молила небо, чтобы тёсы доставили их по адресу.
На мгновение в душу закрался страх: а то ли озеро имела в виду Тайга? Ведь это для туристов ледниковое озеро с бирюзовой водой в распадке называли Озером горных духов. А какое было настоящим пристанищем горных духов? Тем самым, у которого росла голубая трава.
Наташа постаралась отодвинуть страшную мысль и сосредоточиться на том, чтобы удержаться на начавшем снижаться тёсе. Посадка оказалась мягкой, несмотря на то, что сели они прямиком на валуны, засыпавшие лилейный луг у подножия горы.
― Почему не прямиком к озеру? ― выдохнул Илья, спрыгивая с кабана и озираясь.
― Местные духи не пустят Ясиных, ― сообщила Ольга, проверяя крепления и доставая из рюкзака складные трекинговые палки. ― А я, если выпущу силу, распугаю и заморожу всех, наших в том числе. Пусть пасутся пока здесь.
Наташа кивнула и уже хотела начать подъём, как вдруг в кармане походной куртки завибрировал телефон. Тут же окатило страхом, точно холодной водой. Звонила Громова.
― Яхонтов похитил Адама, ― вместо приветствия отрывисто произнесла Маргарита Алексеевна. На заднем фоне громко рыдала Алёнка. ― Алёна была с отцом, и Малюта велел ей передать всем привет. И сообщить, что Алёна ― следующая в очереди на посох ведьмы Самохваловой. А Адам побудет у Яхонтова, пока ты ходишь за голубой травой. Ею его и выкупишь.