Глава 13. День первый (1/2)
— Ты выглядишь так, будто кого-то убить собираешься.
— Так плохо? — спросила Алиса, сосредоточенно выводя стрелки на глазах.
— Нет, просто аура такая… убийственная.
Саша, которая ещё минуту назад, лёжа на животе поперёк кровати, увлечённо с кем-то переписывалась, отложила телефон. Теперь зеркало ловило её заинтересованный взгляд.
— Так это же хорошо. — Уголок губ Алисы дёрнулся в лёгкой усмешке.
— С таким настроем на свидание не собираются. — Саша хихикнула и перевернулась на спину.
— А это не свидание. Дружеская встреча.
— Ты всегда после разговоров с друзьями швыряешься телефонами?
— Я целилась на диван, не ожидала, что он так отскочит. — Настала очередь туши для ресниц. — И он мне не только друг. Он мой бывший.
Сказала — и сама удивилась, как обезличенно это прозвучало. Могла ли сейчас, спустя столько времени, повесить на Кирилла этот ярлык? Или он всегда будет для неё большим, чем «просто друг», «просто бывший парень»? Их короткий разговор, случившийся получасом ранее, всё ещё тлел где-то в мыслях раскалённым угольком. Правильно бы выбросить, не раздумывая, но она упорно перебрасывала его из руки в руку, обжигая пальцы.
— Дружить с бывшими — это отстой, — изрекла Саша, садясь на кровати по-турецки. — Ты с этим человеком трахался когда-то, а теперь оба должны общаться, словно ничего и не было.
— Да, приятного мало.
— Особенно если у одного из них ещё остались какие-то чувства.
Кисточка для туши едва заметно дрогнула в руке, оставляя над веком чёрный след. Алиса потянулась за влажной салфеткой. Разрыдаться сейчас — не лучшая идея. Придётся умываться, снова наносить макияж. Такая морока. Она перенесёт рыдания на вечер, после того как попрощается с ним. Полчаса перед сном — будет вполне достаточно, она даже успеет выспаться.
Мантра, как всегда, сработала на отлично. Противный ком в горле ослаб, и пульс выровнялся. Алиса уже твёрдой рукой наносила блеск на губы и вполуха слушала рассказ Саши о каких-то своих приятелях, которые то сходились, то расходились несколько раз за год, чем успели «всех задолбать», и ловила себя на том, что завидует. Они давали себе шанс раз за разом, в то время как у них с Кириллом была всего одна попытка.
— А тебе прям щас нужно уходить?
— Да, ещё в общагу надо забежать переодеться, — ответила Алиса.
Саша оглядела её наряд: джинсы и топ.
— А что, очень даже секси.
— Вот поэтому и нужно переодеться.
— Ты заедешь сегодня вечером после твоего несвидания?
— Не знаю точно. — Алиса задумалась, собирая волосы в высокий хвост. — Может быть. Я напишу тебе.
— На следующей неделе Витя с рейса возвращается, — напомнила Саша.
— О, тогда я напишу раньше.
Нужно было уходить — время поджимало, но вместо этого Алиса опустилась на мягкую табуретку возле трюмо. Там, за дверью чужой квартиры, начинался Киев — солнечный, жаркий, многоголосый, там также был он, уже не за сотни километров, а гораздо, гораздо ближе. И потребность увидеть его боролась с усталостью. Усталость побеждала. Сколько сил ей потребуется, чтобы вынести эту встречу?
Взгляд мимоходом зацепился за фотографию в рамке: на ней двое стояли в обнимку и улыбались так счастливо, словно ничто в мире не способно ни омрачить, ни разрушить их счастья. С губ сам собой сорвался вопрос:
— А ты любишь его?
— Кого?
— Да Витю твоего, конечно.
— Естественно, — округлила глаза Саша. — А чего ты спрашиваешь? Или ты намекаешь?.. — Она проворно спрыгнула с кровати и плюхнулась в кресло рядом с Алисой. — У меня на этот счёт есть свои мысли. Понимаешь, жизнь, она не такая длинная, как кажется, и я хочу успеть взять от неё как можно больше. Пока есть возможность.
— «Пока есть возможность»?
— Да, — уверенно кивнула Саша. — Обстоятельства всегда могут измениться, не говоря уже о запланированных: семья, потом дети — может не быть ни времени, ни возможности.
— Дети… Ты так просто говоришь об этом. Тебе, что, совсем не страшно?
— А чего бояться? Тем более это же не сейчас, а лет через пять минимум.
— Не знаю…
Она действительно не знала, как объяснить всю глубину своего страха. Думала об этом в вагончике метро, пока ехала к своему общежитию. «Дети, дети, дети», — отбивала в голове раздражающе-навязчивая дробь. Даже Саша — на первый взгляд, ветреная, легкомысленная Саша — говорит об этом как о само собой разумеющемся. Как о жизненной константе. Как об обязательном этапе. А что она?
Думала в своей комнате, пока принимала душ и выбирала наряд. Нет, наверняка есть и другие, которые не хотят и не собираются заводить детей вообще никогда. И при этом считают себя нормальными, правыми. Она бы хотела уметь так же. Но почему при любой, даже случайной, мысли о возможных детях её всегда охватывает такое горькое неизбывное отчаяние?
***
Увидела его почти сразу. Взгляд сам собой, минуя десятки чужих лиц, притянулся к одному-единственному. Алиса не спешила подходить. Кирилл стоял в тени газетного киоска и, серьёзно-сосредоточенный, искал что-то в своём телефоне. Загорелый, как и всегда летом. Красивый — как и всегда. Но в этой его красоте с каждым годом становилось всё больше чужого, далёкого ей. Шестнадцатилетний долговязый подросток, в которого она когда-то была безумно влюблена, уже терялся в этом статном юноше. Что же будет дальше?
Кирилл заметил её и, улыбаясь, махнул рукой. Не оставалось ничего другого, кроме как подойти, вторя ему улыбкой. Он осторожно обнял её. Даже объятия у них стали другими, словно чётко-выверенными — ни крепче, ни дольше положенного.
— Ты… — он оглядел её кремового цвета платье, сложнозаплетённую косу, — отлично выглядишь!
— Спасибо. Ну что, приступим? — Алиса махнула рукой вперёд. — Город ждёт нас. Или ты хочешь где-то перекусить для начала?
— Уже перекусил.
— В поезде? — зачем-то уточнила.
— Нет, у Марины.
Лучше бы не спрашивала.
Маршрут был составлен заранее и таким образом, чтобы охватить как можно больше знаковых туристических мест. Алиса чувствовала себя экскурсоводом, и её это устраивало. Обходя достопримечательности города, одну за другой, она не оставляла им шанса передохнуть, задержаться дольше необходимого. Больше общего — меньше личного. Если так пойдёт и дальше, она сможет вынести эту встречу.
— Это Парковый мост, — говорила она, когда они с Кириллом переходили по узкому пешеходному мосту. — В народе его называют «Мост влюблённых».
— Ты знаешь, я заметил, — усмехнулся Кирилл, кивая в сторону перил, увешанных характерными замочками.
— Говорят, если влюблённые пройдут по нему за руки, то никогда уже не расстанутся. — Алиса шла, держа руки в карманах платья и глядя перед собой. На Кирилла она не смотрела.
В глаза бросилась выведенная на перилах чем-то белым надпись: «Вічне кохання»<span class="footnote" id="fn_32258682_0"></span>. «Интересно, что стало с ними? — Мысли коснулись той незнакомой ей пары, которая могла оставить это послание. — Как скоро поймут, что верили в несуществующее?»
— Также его называют «Чёртов мост» и «Мост самоубийц». — На вопросительно-приподнятую бровь Кирилла Алиса добавила: — Говорят, здесь сводят счёты с жизнью те, чьё сердце разбито от неразделённой любви. — Она взглянула вниз на машины, проносящиеся по дороге под мостом, и криво усмехнулась: — Как романтично.
Кирилл ничего не ответил.
Когда они проходили под Аркой дружбы народов, Кирилл озвучил:
— Мне кажется, надо остановиться и где-то пообедать. — Он взглянул на свои электронные часы. — Или уже поужинать.
— А ты ещё долго продержался. — Алиса рассмеялась. — Но я полностью за. Пойдём, знаю одно неплохое кафе рядом.
Через четверть часа они сидели за деревянным столиком и листали меню. В помещении царила приятно контрастирующая с уличной жарой прохлада. Абажурные лампы, висящие под потолком, приглушённо светили, не разгоняя, а только подчёркивая полумрак.
— А здесь неплохо. — Кирилл провёл рукой по кирпичной кладке. — Просто и довольно уютно. Только… шумно очень.
— Популярное место, — пожала плечами Алиса. — Мы с ребятами здесь стабильно раз в месяц зависаем. Скажи спасибо, что сегодня будний, в выходные здесь вообще не протолкнуться.
Официант принял заказ и ушёл, оставив их в обществе друг друга. Молчание пугало Алису, в нем её собственные мысли казались непозволительно громкими, поэтому она спешила его заполнить любым способом, и как можно скорее.
— А как твои братья и сестра? — вполне искренне, не дежурно, поинтересовалась она.
Кирилл улыбнулся, глаза его потеплели, как случалось всякий раз, когда он говорил о своих близких. Алиса иногда завидовала этим троим, связанным с ним одной кровью. Они-то никогда не смогут его потерять.
— Влад по-прежнему снимает квартиру с другом, работает. По секрету мне признался, родители ещё не знают, что собирается переезжать в ближайшие пару лет.
— В другой город?
— В другую страну.
— О, а куда?
— В Германию. Сейчас учит немецкий. Говорит, там перспектив больше, да и специальность его располагает.
— А ты?
— А мне и дома хорошо. К тому же…
— …весь мир и так будет твоим, — закончила за него Алиса. — Да, я помню. — И, чтобы заполнить эту чёртову паузу, тут же спросила: — А Славик?
— А что Славик? Учится, ходит на волейбол и тхэквондо. О тебе, кстати, спрашивал. Просил передать привет. Вот передаю.
— Надо же… помнит. — Это было так неожиданно приятно, что она ощутила укор совести. А ведь сама почти не вспоминала. — А Лиза?
— Ужасный характер. — Вопреки сказанному, Кирилл улыбался. — Представляешь, начала встречаться с парнем из параллельного.
— И что? Ей… пятнадцать? Уже вполне возраст.
— Да нет, в том-то и дело, что рано!
— Нам было по четырнадцать.
— Это другое, — возразил Кирилл.
— Ну конечно, — Алиса возвела глаза к потолку, — кто бы сомневался, что ты так скажешь.
Когда принесли еду и коктейли (Алиса уговорила Кирилла попробовать здесь фирменные), она чувствовала себя почти нормально, а после нескольких глотков в голову вместе с алкоголем ударила лёгкость. Да, их нынешняя дружба — грубая подделка прошлого, но, может быть, она научится когда-то жить с этим? А может — ах, надежда, неубиваемая дрянь! — для них ещё не всё кончено? Алиса знала, как обманчива может быть эта лёгкость.
После того как еда была съедена, а счёт поровну оплачен, Алиса предложила:
— Если надоело смотреть на памятники и соборы, можем сейчас прогуляться по аллее, а чуть дальше есть одно место, почти не тронутое цивилизацией. Тебе должно понравиться, там открывается неплохой вид на реку.
Кирилл охотно согласился.
На гору пришлось долго подниматься сначала по металлическим ступеням, после — идти по песчаной тропинке. Алиса успела порядком устать: в левую босоножку заскочил маленький камушек, нервируя при каждом шаге, ноги ныли от долгой ходьбы, она начинала жалеть о своей идее, но старалась не подавать виду. Алиса говорила и говорила, даже когда дыхание начало сбиваться от не в меру активного подъёма. Слова нанизывались друг на друга, как бусины на нить, не давая тишине, ставшей здесь почти осязаемой, встать между ними.