Часть вторая. Глава 11. День первый (1/2)
«От своего страха нельзя убежать. Он неотступно следует по пятам, как верный пёс, и никакие уговоры, уловки не сработают. По-настоящему избавиться от него можно, только встретившись лицом к лицу и победив. По крайней мере, что-то подобное говорят. Думаю, это может быть применимо и к желаниям. К тем, от которых хочется так же сбежать».
Марина оторвалась от бумаги и сжала ручку. Злость на себя пульсировала в висках и искала способа выплеснуться: вырвать и скомкать тронутый чернилами лист, уничтожить его как улику, как недостойный поступок, который хочется поскорее стереть из памяти. Она всё-таки нарушила обещание. Поддалась простому порыву и открыла дневник, к которому честно не притрагивалась уже три года. Или порыв был не случайным и всё это зрело в ней уже долгое время? Что же теперь делать?
Марина уставилась на лист бумаги, словно ища там ответы. Кончики пальцев покалывало от желания продолжить начатое. Как нельзя кстати всплыл резонный вопрос: а что её, собственно, сдерживает? Хуже не станет. Она глубоко вздохнула и отпустила свои мысли.
«Мне постоянно чего-то не хватает. Я пытаюсь убедить себя, что всё, что мне нужно, всё, чего я хочу, у меня уже есть. Но это не работает. Это как жевать пресную еду, в которую забыла добавить приправ, и убеждать себя, что вкус тот же. Мне не противно, не горько, мне просто никак. И знаешь, это самое мерзкое во всей ситуации. Иногда я думаю: а что было бы, не спровоцируй я нашей ссоры? Мы бы сейчас общались, как раньше, или ты всё равно ушла бы из моей жизни? Не махом, как тогда, а постепенно, и это заняло бы куда больше времени, но исход был бы тем же? Тогда ни к чему сожаления. Их не должно быть, потому что всё, что я имею сейчас, — это закономерный и не подлежащий сомнениям результат моих действий. Только… Я хочу признаться тебе в чём-то, чего ни за что и никогда не скажу лично. Алиса, я…»
Марина резко захлопнула дневник и дрожащей рукой отодвинула его как можно дальше от себя, как будто с его страниц начал стекать яд. Сердце колотилось как ненормальное. Нет, это уже слишком. Если от мыслей в голове ещё можно отмахнуться, то написанными они станут неоспоримым доказательством собственного поражения.
Она встала из-за стола и отправилась на кухню сделать себе чай. Нужно было как-то привести в порядок взбудораженные мысли. А что, кстати, их взбудоражило? Ах, да, Кирилл… Марина глянула на часы: 00:35. Завтра утром, а точнее уже сегодня, он приезжает. Они условились, что Марина встретит его на вокзале в одиннадцать утра. Конечно же, всё дело в нём и его приезде. Если бы не это, стала бы она сейчас, в полночь, забивать себе голову мыслями об Алисе? Читала бы книгу или смотрела сериал, а может быть, и того лучше — спала, ведь завтра сложный день, и вместо того, чтобы отдохнуть, она тратит время на бессмысленные сожаления. Почему она решила, что день будет обязательно сложным, — сама не могла до конца себе объяснить. Да, будет корпоратив, на который она не хотела идти, и где наверняка придётся пересечься с Ириной Александровной, которая так явно её не переносит. Но только ли в этом дело?
Марина опустила глаза на чашку с чаем. И зачем только сделала на ночь глядя? Ведь не заснёт же. Впрочем, к чёрту всё, и так ей ещё долго не уснуть! И, захватив с собой чашку, Марина вернулась обратно в свою комнату с намерением включить-таки недосмотренный сериал и смотреть его до тех пор, пока не срубит в сон.
***
Чужое пение резало слух и отдавалось в висках лёгкой головной болью. Почему Лилька решила праздновать своё двадцатилетие именно в караоке-баре, да ещё не в самом хорошем, оставалось секретом. Алиса любила петь, но не любила слушать чужое любительское исполнение. Можно было отрываться с девчонками на танцполе в ожидании своей очереди, но настроения не было. И ни шампанскому, ни второму за вечер коктейлю не удалось его создать.
Неотвеченное сообщение жгло через экран смартфона. И сколько бы Алиса ни запрещала себе возвращаться к нему, всё равно возвращалась.
«У тебя точно не выйдет освободиться пораньше?»
«Что ты, у меня завтра совсем нет никаких неотложных дел, но если тебе так приспичило встретиться с ней, то, будь уверен, я найду, чем занять себя эти несколько часов», — зло думала она, мысленно обращаясь к тому, кто сейчас, возможно, уже мирно спал в вагоне поезда.
К глухому раздражению примешивалась усталость. Привычная, всё чаще сопровождающая эти редкие предложения о встрече. Алиса думала, что со временем ей станет легче, но с каждым годом чувствовала, будто камень, который она катит на вершину, становится всё больше, а гора — всё круче. И ей бы отойти в сторону и отпустить — и гори оно всё огнём! — но в подкорку, казалось, въелся навязчивый страх: если она оборвёт их отношения, то навсегда потеряет что-то безумно важное, то, что ещё можно спасти, как ни мал был на это шанс.
Из толпы танцующих кто-то махнул ей рукой — Лиля или Катя, — зовя присоединиться, но Алиса помотала головой, кивая на свой недопитый коктейль. Ей определённо нужно отвлечься, но не так. Есть способ получше.
Она снова достала смартфон, нашла нужный контакт в мессенджере и отправила ёмкое: «Не спишь ещё? Я приеду?»
«А ты там ещё не набухалась? : D», — через минуту пришёл ответ.
«Я пыталась, но безуспешно, и сейчас мне безумно скучно».
«Приезжай, поможешь мне с курсовой;)».
«Какая курсовая в середине августа? XD», — хотела было написать Алиса, но вместо этого отправила: «Через полчаса буду», — и перешла в приложения для вызова такси. Её смешила эта конспирация, но Саша твёрдо настаивала на том, что никакой компрометирующей переписки в Сети быть не должно. И хотя её жених в последнюю очередь походил на человека, который бы рылся в чужом телефоне, Саша всегда глубокомысленно заявляла: «Мало ли что может произойти. Осторожность не помешает». Алиса не возражала. Её полностью устраивал ни к чему не обязывающий характер их встреч, а судить чужую мораль — какой в этом смысл?
Она попрощалась с девчонками, отвязалась от Толика, который настойчиво предлагал спеть дуэтом, и наконец вышла на улицу, в тёплую летнюю ночь. Вызванная машина уже ждала её на углу, но Алиса не спешила садиться. Она подняла голову вверх, к звёздам, которые терялись, таяли в свете огней ночного города, и подумала о том, какой сложный день ждёт её завтра.
***
Оживлённая платформа переговаривалась, смеялась, бранилась десятками человеческих голосов, прорезаемых протяжным свистом прибывающего поезда. Марина неторопливо шагала вперёд, огибая особо плотные скопления людей, и отсчитывала про себя вагоны: «Десятый… Одиннадцатый… Двенадцатый… Тринадцатый… О, а вот и четырнадцатый подходит!» Она остановилась и принялась дожидаться, пока нужный ей вагон, медленно катящийся навстречу, не затормозит окончательно.
Было что-то заразительное в той нетерпеливой радости, которая витала над платформой. Она словно импульсами передавалась от человека к человеку, и сама Марина уже не сдерживала улыбки, когда двери вагона открылись и оттуда высыпали люди.
Каким-то образом, видимо, отвлёкшись на секунду, она умудрилась упустить из виду Кирилла и обнаружила его уже стоящим рядом, когда тот тронул её за плечо.
— Привет. — С лучезарной улыбкой Кирилл шагнул навстречу и обнял её так крепко, будто не видел добрую сотню лет.
— Привет. Как доехал? — спросила Марина.
— Отлично просто, давно так не высыпался. Ну что, пойдём? Мы на метро?
— Да, и ты ещё не знаешь, как долго нам добираться.
— И не успел я приехать, как ты начинаешь меня пугать. — Кирилл усмехнулся, поправляя сползший с плеча рюкзак.
Добрались они быстрее, чем предполагала Марина. Пока она в кухне разливала по тарелкам суп и поджаривала тосты, Кирилл с любопытством рассматривал обстановку её квартиры, в которой оказался впервые.
— Неплохо, — вынес он вердикт. — Дорого снимаешь?
— Нет, это же квартира двоюродной сестры моей мамы. Она сдаёт её мне за половину рыночной цены.
— Круто. Повезло.
— Да, это точно, — горячо согласилась Марина. Квартира была самой простой, располагалась в спальном районе, в отдалении от центра, но жить здесь оказалось несравнимо лучше и удобнее, чем в общежитии.
— Я думал, ты с Андреем живёшь, — сказал Кирилл, садясь за стол и подвигая к себе тарелку.
Марина застыла с двумя чашками чая в руках.
— Ну, вообще-то он здесь довольно часто бывает, — сказала, глядя куда-то в сторону окна, и, испытывая не совсем ясную потребность объясниться, продолжила: — Не вижу необходимости обязательно жить вместе. Наверное, мне просто не подходит такой формат. Я устаю, если нахожусь с кем-то на одной территории больше трёх дней подряд.
Когда она закончила и наконец посмотрела на Кирилла, тот выглядел слегка озадаченным.
— О‘кей, — медленно кивнул он, — в этом есть смысл. Если так комфортнее… Но тогда такой формат отношений должен подходить двоим, да?
— Да, конечно, — сказала Марина, ставя чашки на стол и садясь рядом. В жгучем желании сменить тему, она ухватилась за первое пришедшее в голову: — А как сейчас Лиза? Ты писал, что она поехала на какой-то танцевальный конкурс с коллективом?
Пока Кирилл рассказывал о родных, о себе и своей учёбе, Марина слушала, кивала, а сама украдкой думала, что задать наиболее волнующий вопрос у неё просто не хватит смелости. Он почти осязаемо витал рядом. Казалось, нет ничего сложного, чтобы сказать: «Расскажи об Алисе». Но почему-то эти три слова никак не хотели произноситься, и Марина молчала, кусая губу и ругая себя за малодушие.
Подходящий случай представился сам собой. Закончив завтракать, Кирилл потянулся за телефоном. Сначала Марина не придала значения его звонку, и только после, когда он заговорил, запоздало осознала, кто ему отвечает.
— Привет. Да, уже прибыл. Сейчас с Мариной. — Пауза, во время которой сердце Марины пропустило удар. — Ну что, как и договаривались, в два у станции Льва Толстого?
Кирилл поговорил ещё совсем недолго и попрощался. В звенящей тишине кухни Марина, как со стороны, услышала свой спокойный вопрос: