Глава 26. Претензии (2/2)

Питер проверил, надежно ли он пристегнут к креслу, а затем дал Локи опробовать механизмы. Все работало замечательно. Локи быстро освоил управление. Он не смог скрыть своего восторга, когда кресло действительно позволило ему встать вертикально. Это было странное ощущение, поскольку он все еще почти ничего не чувствовал ниже груди, но видеть окружающее с высоты своего нормального роста было захватывающе приятно. Он закрыл глаза и наслаждался моментом.

— Вы в порядке? — спросил Питер.

— О да, очень даже, — вздохнул Локи.

— Я должен идти… Мы с Недом не были в школе уже три дня. У нас заканчиваются отмазки, — засмеялся он. — Но я вернусь, может быть завтра? Чтобы посмотреть, как все работает? Вы не против?

Локи кивнул. — В следующий раз принеси кофе мокко.

— Будет сделано! — Питер ухмыльнулся и вышел через окно, как будто его там никогда и не было.

Локи опустился обратно в нормальное сидячее положение, чтобы убедиться, что он сможет это сделать, потому что было бы неразумно открывать свою вновь обретенную свободу не тем людям. Вместо этого он потренировался с роботизированной рукой, которая, как он обнаружил, обладала высокой интуицией. Казалось, она знала, что он хочет сделать. Действительно, в Новом Асгарде у Питера будет свой зал. И хотя асы не занимались рыцарством, Локи всегда нравилась эта идея. Может быть, он начнет эту практику специально для Паркера.

Он проверил время на цифровом дисплее телевизора. Между тем, как персонал в последний раз переложил его ночью, и тем, как его сопровождающие приходят для выполнения утренней процедуры, было три часа. Он укладывался в этот промежуток, так что у него должно было быть достаточно времени для выполнения единственной задачи, которая не давала ему покоя с тех пор, как он оказался в плену у мидгардских целителей.

Серебряный шар, содержащий его магию, все еще находился там, куда его положил Стивен Стрэндж, приклеенный заклинанием, наложенным колдуном, которое позволяло снять его только им двоим. В этом, собственно, и заключалась вся суть модификации кресла.

Он расположился под ним, затем, оценив стоящую перед ним задачу, поднялся на ноги.

— Да, — тихо рассмеялся он, а затем активировал роботизированную руку. Сначала его движения были неустойчивыми, поскольку он тренировался с ним всего несколько минут, и его ориентация отличалась в положении стоя от положения сидя.

Но после нескольких удивительных попыток, он добился того, что клешня сомкнулась вокруг шара. Прекрасно.

Однако, когда он попытался его извлечь, он не сдвинулся с места. Он пытался тянуть его вбок, вниз, вверх, к себе и даже крутить — все безрезультатно.

ЧЕРТ!

Неужели Стрэндж солгал ему? Неужели заклинание было настолько сильным, а он настолько слабым, что не смог его разрушить?

ЧЕРТ.

И вдруг до него дошло, что, хотя он и управлял роботизированной рукой, это был не он. Он не касался шара физически, и поэтому заклинание не было снято.

Теперь он смог поднять левую руку, хотя она была слабой и неустойчивой. Он не мог знать, насколько тяжел шар и хватит ли его ограниченной силы хвата, чтобы удержать его. Но не было сомнений, что он должен попытаться.

К сожалению, под телевизором стоял комод, поэтому маневрирование креслом так, чтобы оказаться как можно ближе к нему, представляло собой непростую задачу. Питер заверил его, что в стоячем положении он не опрокинется, но чтобы дотянуться до шара, ему придется наклониться вперед. Проклятый Стивен Стрэндж. Воистину, он проклянет этого засранца, как только сможет.

Он постоял мгновение, обдумывая ситуацию, а потом подумал, что, возможно, если он немного ослабит верхние ограничители, его тело естественным образом упадет вперед. Может быть.

Возможно ли вообще ослабить ограничители, не расстегивая их полностью? Он понятия не имел. Кроме того, ему пришлось бы делать это правой рукой, на которой сейчас был только один частично функционирующий палец.

Разум и интуиция говорили ему — точнее, кричали на него — не пробовать, пока он не ознакомится с принципом работы кресла. Но он не был терпеливым человеком. Он вообще не был человеком. Он был богом, черт возьми, и ему нужно было вернуть эту магию.

С помощью роботизированной руки он поместил правую руку над кнопкой сенсорной панели, пиктограмма которой указывала на то, что она освободит удерживающие ремни для головы и плеч. Он поднял левую руку с открытой кистью, приготовившись к неизбежному, и коснулся значка.

Оглядываясь назад, он, вероятно, должен был продумать этот план более тщательно.

Как только ограничители разжались, он, как и ожидалось, упал вперед, и его рука быстро и удовлетворенно сомкнулась вокруг шара. Проблема заключалась в том, что верхняя часть его тела продолжала двигаться вперед. Его нормальной реакцией было бы поднять руки вверх, чтобы удержать голову от удара о комод, но паралич сделал этот простой рефлекс бесполезным.

Его лицо врезалось в угол комода, и он остался висеть на нем, согнувшись в талии.

К чести Питера Паркера, стул не опрокинулся, но Локи смог оценить это лишь смутно, поскольку единственная часть его тела, которая полностью ощущалась, в этот момент взорвалась осколками боли. Ощущение было такое, будто кто-то занес топор над его лицом. Его зубы, как и остальные кости, были более чем способны выдержать удар, но он был уверен, что некоторые из них прошли сквозь губу. Из носа текла кровь, а также кровь капала из того, что, вероятно, было раной над его правым глазом. Твою ж мать.

— Вам требуется помощь, — произнес бессвязный голос.

Его голова все еще кружилась от удара, поэтому он не был уверен, что действительно услышал его. — Что?

Чудесным образом спинка кресла наклонилась вперед, и нанотехнологии в ограничителях притянули его к ней. Через несколько секунд он уже сидел в кресле, как обычно.

— Не стоит ослаблять ограничители, — предупредил голос.

Локи понял, что это кресло разговаривает с ним. — Заметил. А теперь заткнись.

Он посидел немного, пытаясь отдышаться. Его лицо болело, а шея была откинута назад под углом, которого они еще не достигли с помощью физиотерапии, что было одновременно болезненно и пугающе, но в то же время как-то успокаивало, что он, по-видимому, пережил это без каких-либо серьезных повреждений. Он все еще мог двигать плечами и рукой и мог чувствовать все, что он был способен чувствовать раньше — и еще кое-что. Его голова, шея и лицо были пульсирующей массой боли, но, учитывая все обстоятельства, он был почти уверен, что с ним все в порядке.

Однако он уронил шар. Он закатился под кровать, но после двух попыток ему удалось поймать его роботизированной рукой.

Он попытался открыть его, но защелка, удерживающая его в закрытом состоянии, была крошечной, и он не смог ее открыть. Если бы он мог швырнуть эту проклятую штуку в стену, он бы так и сделал.

Слезы гнева и разочарования смешались с кровью, которая стекала по его лицу. Красные капли брызнули на мяч, почти покрыв его. Он действительно сильно истекал кровью.

Дерьмо.

Но как раз в тот момент, когда его отчаяние достигло той точки, когда он буквально думал, что сейчас заплачет, шар чудесным образом раскрылся, и комната наполнилась ярким зеленым сиянием.

О, это было прекрасно! Это было восхитительно!

Локи глубоко вдохнул, когда его магия закружилась вокруг него и, обретя свое законное место, потекла обратно в него.

Он посидел немного, наслаждаясь блаженством возвращения своей магии и одновременно используя ее, чтобы привести себя в порядок, насколько это было возможно. Затем он открыл маленький потайной отсек на инвалидном кресле и опустил туда шар без заклинаний.

О да, определенно рыцарский титул для Питера Паркера.