Часть 10 (2/2)
Но в какой-то момент моя фантазия выдала мне совершенно иную картину — на секунду я представил, будто на мне вовсе не Кэт, а мой маленький вампир, который в порыве страсти обнажил свои клыки и безудержно шипел, пытаясь доставить максимум удовольствия: он царапал мою грудь своими острыми черными когтями, прожигая алым кровавым взглядом, как в первый день нашей встречи. К моему удивлению, меня это возбудило до невообразимых пределов, заставляя сердце бешено колотиться. В безумстве своих страстных фантазий я вцепился в бедра партнерши, всё также представляя, что ласкаю худощавое бледное тельце бессмертного, мысленно проговаривая, — боже, Рудольф, ты прекрасен! Да, мой клыкастый малыш — не останавливайся, быстрее!
Кэт, почувствовав более активные толчки, стала двигаться быстрее с каждой секундой, издавая пронзительные стоны, которые приближали нас к пику наслаждения. От немыслимого удовольствия стало закладывать уши, а сознание проваливаться в бездну приятных ощущений. Понимая, что сейчас произойдет извержение вулкана, девушка прекратила акт и стала рукой доводить дело до финала, активно массируя мой напряженный ствол. Я уже не мог остановить свою разбушевавшуюся фантазию, поэтому, громко застонав, выплеснул мощный поток «белого» себе на грудь, представляя, что я изливался в руку вампира. Чёрт подери, как это было великолепно, — настолько крышесносно, что, во время оргазма, отключенный мозг чуть не заставил меня выкрикнуть имя того, кто напрочь засел в моей никчемной душонке. От такого потока эмоций в глазах померк свет.
— Ну ничего себе, Тони, — удивленно произнесла Кэт. — Ты сегодня особенно хорош. Раньше такого никогда не было, я не думала, что ты можешь быть настолько страстным и жёстким в постели — мне понравилось. Сегодня я от тебя просто в восторге! Может расскажешь, в чем дело?
Я испытал фантастические ощущения, которые никогда не испытывал, но на душе было тяжко и гадко. Мне было стыдно перед самим собой, ведь Кэт действительно любила меня, а я, находясь с ней в одной постели, представлял своего друга — кретин! Но, как быть с теми чувствами и эмоциями, которые меня преследовали, когда я думал о Секвиллбэке. Как быть с ними? Мне было противно от того, что сейчас по сути у меня была близость ни с Кэти, а с вампиром, пусть и мысленно — вот же бред полнейший, но почему же тогда мне было так хорошо, как никогда? Может, действительно, моё сознание кричало во всё горло — Тони — этот вампир и есть твоя судьба! Смирись и не обманывай себя! Но ведь это неправильно… правда же?
*****</p>
Я проводил Кэти до дома, и, поцеловав на прощанье, старался быстрее вернуться в свою комнату. Сейчас мне очень хотелось закрыться в ней от внешнего мира, обнять колени и просто плакать. Моя душа разрывалась на части от всех этих мыслей, которые выворачивали меня наизнанку: я люблю Кэти, это безусловно, но я уже не мог скрыться от преследующих меня чувств к Секвиллбэку, которые с каждым днем становились всё сильнее.
Подходя к дому, я заметил бумажный уголок в своём почтовом ящике. Как ни странно, я достаточно давно в него не заглядывал — порядка двух недель. Собственно, и некогда было, ведь проводил большую часть времени с Кэт. Я поспешно открыл дверцу и был приятно удивлен, когда на серо-жёлтом конверте увидел знакомый до боли адрес — Трансильвания. От Анны Секвиллбэк.
В спешке я направился в дом, чтобы скорее открыть конверт и прочитать столь важное для меня письмецо. Вдохнув кофейно-восковой аромат бумаги — тот самый незабываемый и родной запах, который излучал Рудольф, принялся разбирать вампирские каракули.
«Привет, Тони. Надеюсь, что ты прочитаешь это письмо. Пишу тебе втайне ото всех, потому что, родители не хотели, чтобы я тебе обо всё рассказывала. Меня отец наказал за то, что я тебе поведала тайну о перерождении своего брата. Кстати о нем. У нас произошла неприятная история, я бы даже сказала — катастрофа. Тони, после того как ты уехал, Рудольф всё время спрашивал про тебя и очень ждал от тебя письма, но так и не дождался. Да, мы понимаем, что у тебя свои смертные дела, поэтому не хотели тебя беспокоить. А, несколько дней назад, Рудольф и вовсе исчез из усыпальницы, где должен был пребывать в состоянии сна. Мы пытались его найти везде, где могли, но, безрезультатно! Отец по тревоге поднял весь клан. Пожалуйста, приезжай, как сможешь. Боюсь, что с Рудольфом случилась беда, и без тебя мне не справиться, а ему нужна твоя помощь. Потому что, кроме тебя, у него никого нет! С любовью, Анна Секвиллбэк».
Предчувствуя нехорошее, в груди очень больно кольнуло.