Часть 8 (1/2)
— Тони, помоги мне! Смертный, не бросай меня — я без тебя не справлюсь!
Голос Рудольфа пронзал ночную тишину, которую лишь изредка разбавлял вой ветра, гулящий по верхушкам темных, могучих деревьев. Густой туман надвигался со стороны озера, заволакивая залитые лунным светом склепы и надгробия. По коже пробежал мороз.
— Рудольф?! Ты где, я тебя не вижу, — я кричал как мог, но было такое ощущение, что я не слышал собственного голоса. Мои глаза бешено бегали по каменным могильным плитам, пытаясь разглядеть в них обладателя волшебного и завораживающего вампирского голоса. — Друг, ты где, отзовись…
— Тони, я здесь, прошу, мне очень больно! Спаси меня, человек! — жалобный голос Секвиллбэка застилал моё сознание, разрывая душу буквально на ошметки. Я метался из стороны в сторону, в надежде отыскать Рудольфа. Но не мог. Я его не видел.
— Рудооольф!!! — находясь уже на грани отчаяния и беспомощности, я не успевал вытирать слёзы, поскольку понимал, что сейчас вампиру нужна моя помощь и, возможно, он погибает где-то среди этих бесконечных тропинок огромного кладбища. — Друг покажись, я тебя не вижу, я помогу тебе, только скажи, где ты… Поверь, я тебя не брошу! Рудооольф?!
Меня колотило так, что, стук моих зубов раздавался на всю округу. Казалось, этот зов вампира звучал отовсюду, отчего становилось только страшнее с каждой минутой. Ноги стали ватными, а сердце захлебывалось в собственной крови, выбивая агонические ритмы. Страх. Жуткий и неуправляемый страх овладевал моим телом: но страх за Секвиллбэка, чей голос стал звучать всё тише и реже в обволакивающей дымке ночного серого тумана.
— Вампирские боги, помогите мне спасти моего друга, моё бесценное ночное существо, — изредка вскидывая глаза в ночное небо, я молил о помощи покровителей бессмертных. — Я умру, если с моим клыкастым другом что-то случится — жизнь потеряет смысл!
Падая и поднимаясь, я волок своё обессилевшее туловище в сторону открытого большого склепа, откуда доносился уже еле ощутимый голос Рудольфа. Немного отдышавшись, я поднял глаза и увидел в дверях парящего вампира, лицо которого было изнеможённым и практически мраморным. Он тянул ко мне руку, что-то нашептывая своими темными губами, но я ничего не слышал сквозь порывы воющего ветра. Глаза Секвиллбэка уже не излучали тот алый вампирский огонёк, который я так безумно любил, они были тусклыми и безжизненными.
— Рудольф, я сейчас… Потерпи, друг… Уже иду… — сглотнув сквозь пересохшее горло, я из оставшихся сил рванул к нему, но почему-то он становился всё дальше… он от меня отдалялся… Я пытался прибавить бег, но вампир растворялся в пелене густого тумана, будто рассыпаясь в пепел.
В ливне хлынувших слёз я тянул к нему руку, как будто пытался удержать в этом мире, но его тело становилось всё меньше, меньше и меньше, исчезая в потоке туманного шлейфа. Он смотрел на меня и молча прощался глазами.
— Неееееет!!! Рудоооольф! Не уходи! Пожалуйста. Я… люблю… тебя… чертов вам-пир…
Понимая, что это конец, я упал на колени и, схватившись за волосы на затылке, взвыл нечеловеческим голосом…
*****</p>
— Да проснись же ты, Тони! Очнись, наконец. Ты весь дрожишь, — послышался где-то вдали голос Анны, которая уже минут десять пыталась меня разбудить, колошматя по щекам. Я открыл глаза и понял, что так и уснул сидя, облокотившись о спинку кровати. Внутри всё колотилось, а мою кофту сейчас можно выжимать, словно губку, поскольку она была насквозь пропитана потом ночных кошмаров.
— Тони, ты совсем плохо выглядишь, — пристально вглядываясь в мои глаза, шептала Анна, — если бы я тебя не знала, то подумала, что ты родственник из клана — у тебя лицо очень бледное. Прости, что я тебя разбудила. Я хотела убедиться, что с тобой всё в порядке, но когда увидела, как ты во сне сильно вздрагивал и что-то бормотал, сильно запереживала за тебя.
Я протер заспанные, заплаканные глаза и попытался вспомнить хоть какие-нибудь слова из родной речи, — сон никак не мог раствориться в залитой отблеском свечей комнате, оставляя на душе неприятные ощущения и тревогу.
— Тебе снился мой брат? — уверенно спросила взволнованная вампирша, держа меня за плечо и прищуривая глаза.
— Откуда ты… — я удивленно взглянул на Анну. Сон окончательно улетучился.
— Откуда я знаю? Не забывай, что я вампир и родная сестра Рудольфа, — перебила девушка.
— Анна, это самый ужасный сон, который я когда-либо видел в своей жизни. И мне стало очень страшно за Рудольфа. Очень страшно.
— Тони, Рудольф сейчас переживает огромные перемены в своей бессмертной жизни. И сны, которые к тебе приходят — это его боль и его страдания.
— Но почему их вижу я?
— Дело в том, что Рудольф очень сильно к тебе привязан, — тихо опустившись на кровать, поясняла юная Секвиллбэк. — Впервые за всю историю своего вампиризма, мой братец проникся щенячьей преданностью к человеку. И кошмары, которые настолько для тебя ощутимы и реальны, говорят о том, что и ты не меньше эмоций и переживаний испытываешь к нему. Даже если пытаешься сейчас это отрицать, — твоя аура не даст тебе соврать, поверь, а я её прекрасно вижу, — обвела меня своим пронизывающим взглядом рыжеволосая.
— Анна, а можешь рассказать что-нибудь из прошлого Рудольфа: каким он был при жизни?
Я уселся на кровати в турецкой позе, поставив локти на колени и подперев лицо руками. Мне хотелось перевести тему, чтобы хоть немного успокоиться и прийти в себя. Но и прошлое друга волновало не меньше, а Рудольф навряд ли мне когда-нибудь об этом расскажет.
— Ты знаешь, Тони, мы ведь всего не помним, — отведя взгляд куда-то в сторону, начала свой рассказ Анна. — После обращения, вампиры обычно забывают свою прошлую жизнь, лишь только изредка всплывают отрывки, которые и вовсе со временем стираются из памяти. Но брата почему-то я еще помню. Правда немного. Он был таким же темноволосым мальчуганом, который любил проказничать. Мы постоянно с ним спорили, хотя это и сейчас происходит периодически. О-о… по нему тогда сходили с ума девчонки всего королевства. Ведь мы же из дворянского рода. Но он не обращал на них внимания, дразнился, строил смешные рожицы. В общем, был обычным раздолбаем.
Я слушал Анну с большим интересом, ведь Рудольф, которого я сегодня знал, никак не сочетался со своим человеческим образом прошлого. Просто в образе вампира этот чертовски обаятельный парень для меня был больше, чем другом. Хотя, я почему-то не мог пока этого принять. Упертый кретин.
— В общем так, Тони, тебе нужно сегодня же покинуть отель. Кошмары в твоих снах — это плохой знак. Поторопись. Когда мой брат восстановится, ты сможешь вернуться — будем только рады вновь тебя видеть, а Рудольф, наверное, больше всех.
— Ладно, ладно, я понял. Может, ты и права. Всё равно теперь не усну, поэтому начну собирать вещи, а утром поеду домой.
— Вот и умница, — улыбнулась Анна и тихо закрыла за собой дверь.
*****</p>
Собрав свою дорожную сумку, я взглянул на часы — время 4.15. Солнце в этих краях невероятно любило дрыхнуть, поэтому появлялось на горизонте не раньше семи часов утра. Спать уже не хотелось, да и честно говоря, было страшно закрывать глаза — погрузиться вновь в эти кошмары как-то не изъявлял желания. Чтобы скоротать время я решил подышать свежим ночным воздухом. Эта ночь была на удивление теплой, а небо украшено россыпью звездной пыли, разбросанной до самого горизонта. Уезжать не хотелось, но я понимал, что сейчас это просто необходимость, и включать свои капризы не стоило. Выйдя за ворота отеля, я всматривался в даль, — ведь где-то там среди густого леса, где в ветвях запуталась одинокая луна, находится мой бессмертный друг, по которому я очень сильно скучаю.
— Тони? — послышался тихий голос за спиной. Это заставило меня вздрогнуть и оторваться от любований небесным ночным светилом.
— Рудольф? Это ты? — я аккуратно задал вопрос в темноту, боясь поворачиваться.
— Ты почему не спишь? Тебе давно пора отдыхать в теплой уютной постельке, ведь ты же обычный человек, — продолжал красноглазый свой бархатный диалог. В этот момент я почувствовал на своём плече легкое прикосновение вампирской руки, отчего в груди невероятно потеплело, и дыхание стало более прерывистым.
— Не спится мне. Решил немного прогуляться, чтобы утром поехать домой.
— Домой? Ах, ну да, тебя же ждёт твоя девушка, — закатил глаза бессмертный. — Конечно, поезжай, о чём это я…
— Рудольф, пойми, сейчас так будет лучше. Но, я приеду, обещаю.
— Ну да, как два года назад, когда ты обещал также приехать, но не вернулся, а я ждал тебя, надеялся… думал, двери вот-вот откроются и в них войдет мой смертный друг, — обижался вампир.
— Прости Руди, я не смог, я хотел, но не получилось… правда.
— Ну, да, это из-за Кэти. Она же твоя любовь, а я кто? Просто мешок с костями, который бесцельно мечется между небом и землёй. Конечно, зачем тебе такой как я, — прохрипел клыкастый.
— Ты не прав сейчас, Рудольф — подружиться с вампиром — моя мечта с детства и ты это прекрасно знаешь. Ты мой лучший и единственный друг, — я осмелился повернуться и прищурив глаза, стал грозить Секвиллбэку пальцем.
— Друг?! Ха-ха-ха… друг, — саркастично выдавил вампир, опустив голову, — хотелось бы в это верить. Ты избегаешь меня, тебе неприятны мои прикосновения, о чем ты говоришь, смертный?
— Пойми, Рудольф, ты мне нравишься, очень… ты действительно чертовски крут, но, я всё еще люблю свою Кэт. Как быть с ней?
— Не напоминай мне про неё, Томпсон, — рыкнул вампир. Скривив лицо в оскалившейся гримасе, он резко схватил меня за горло и прижал спиной к дереву. — Избавь меня от этого имени… прошу… — Сейчас речь клыкастого больше походила на шипение огромной змеи, нежели на человеческую. Это не могло не пугать.
— Ты чего, Рудольф? — сердце начало колотиться в диком темпе, выбивая на лбу отчетливые испарины пота. Секвиллбэк приблизился и, прикрыв глаза, стал медленно вдыхать запах моего одеколона. — А ты всё так же вкусно пахнешь, смертный, хмм… сладкий, — прошептал вампир, проведя языком по раскаленной от испуга щеке.