Глава 18 Логейн должен умереть (1/2)

Желтоглазая ведьма пристально изучала эльфа.

— Но я никогда не забывала о том, что я человек. У меня нет иллюзий по этому поводу. — Морриган ответила твердо.

— А как остальные животные относятся к тебе когда ты обращаешься в их сородичей?

— Не стесняются они меня. Для их чутья, я верю, что похожа на любую другую особь. Что они на самом деле думают, я затрудняюсь ответить. Только я все равно человек, в не зависимости от формы, а они все равно животные. Посему они молчат, даже когда я спрашиваю. Звериным языкам я не обучена.

— В ферелденском Круге нет ни одной заметки об этой магии.

— Нет? Есть много разных магий, не только та, которой обучают в Круге. Некоторые из этих чар стары, конечно, бережно хранимы и передаются из уст в уста, от одного поколения к другому. Церковные фанатики стараются искоренять все виды ведьминских практик, как только могут, но к счастью несколько магинь еще остались. Моя мать из их числа.

— И это хорошо. Такие вещи нужно сохранять. — Алим не был из числа тех, кто норовит уничтожить все странное и пугающее. Конечно, если за убийство не заплатят звонкой монетой. Тогда можно и немного зазубрить клинок.

— Я удивлена, что ты думаешь также. Приятно это слышать. — Морриган сонно кивнула.

— Хорошо, давай, я спать. Спасибо за беседу.

— Да? Ну как, у тебя появилось мнение о моих навыках? Я сверхъестественное чудовище, которому пора на костер?

— Думаю твои навыки могут быть полезны. Как и твои сладкие губы. — Алим поцеловал ведьму.

— О? — Морриган лукаво изогнула бровь. — Ты просто полон сюрпризов, славный малый, не так ли? Но хватит на сегодня поцелуев. Если мы продолжим, я не смогу остановиться.

— Хорошо. — эльф не настаивал. — Спокойной ночи, Морриган.

Утром Алим поднялся раньше всех остальных. Прошло положенное время, и его истощение пошло на убыль. Как набирало силу новорожденное солнце, так и внутренний объем маны эльфа медленно возвращался в норму, наполняя тело магической мощью. Но многие волшебные заклинания, которые Алим теоретически выучил, так и остались недоступными для его уровня мастерства.

Сурана даже договорился и передал одному страждущему мужчине несколько склянок с ядом, для его капканов. Сурана конечно упомянул, что Порождений вокруг Лотеринга столько, сколько муравьев живет в их подземном городе.

Еще одна вещь, которая приманила к себе Алима, была большая клетка. А в клетке стоял живой кунари. Сурана издалека принял его за смуглого детину, но по мере приближения к решетке открывались несущественные детали: бычья морда, да ветвистые рога, которые Алим сначала принял за заброшенную на верх клетки ветку.

И Геральт, резвый пес, носился вокруг нового хозяина. При этом в весеннем воздухе весело развевался алый стяг какой-то материи, который он держал в пасти.

Внезапно внимание Алима привлекло какое-то движение мосту. Не по его ли душу скачут всадники? Через секунду он повернулся и юркнул в дом, чтобы предупредить товарищей.

— Возвращение банды Логейна! — закричал он, как только залетел на порог. — Снова будут нас пугать!

Обитатели дома сбежались в прихожую, как только услышали крик Алима.

Первый раз после долгого перерыва эльф снова будет убивать людей. Сурана с огромным нетерпением ждал этого момента. За те годы, которые он провел в шкуре ушастого, Гаэтан понял, как соскучился по этому будоражащему нервы предвкушению кровавой бани.

В прихожей, ожидая прибытия гостей, была и Морриган. Сейчас она не только внешне походила на ведьму из захолустья, от ее рук исходил фиолетовый дымок чар, теперь и она готова к схватке, что в Коркари не могло ей и присниться.

Беженцы Лотеринга были так беспечны, что едва обратили внимание на тех, кого из них потоптала конница. Стоун ловко спешился и раскидывал монеты в толпу. Под мышкой он держал шлем из серого чугуна.

За ним спешились и другие всадники, количество которых перевалило за два десятка. Они на секунду задержались, выспрашивая что-то у беженцев, нетерпеливо стуча ножнами по наглым рукам просителей.

— Остальное получите, после того как мы повяжем изменников, убийц короля Кайлана. — вещал громогласно Стоун, ни капли не заботясь о Стражах, которые его тоже слышали. — Каждый из жителей Лотеринга и ее гостей, которые поспособствуют скорейшему свершению правосудия получат по сто крон!

Скучающим взглядом Стоун обвел убогий дом, в котором заселились Алим и другие, махнул рукой и приказал:

— Живыми или мертвыми!

— Приплыли! — высказался Алистер. — А ведь у меня только спина перестала ныть!

— Дыхание Создателя! — в панике выдохнула Лелиана. Ее рот так и застыл в форме «0».

Алим Сурана невольно загляделся на рыженькую послушницу. В противоположность Морриган, она выглядела как «своя», столь привычной были ее повадки для сердца Гаэтана.

Бывший ведьмак собрал остатки своих воспоминаний о любимой сестре и засунул их куда подальше.

— Думаю, ты можешь просто выйти. — обратился он к Лелиане. — В рясе Церкви они тебя тронут не посмеют.

Когда рыжая настойчиво покачала головой, Алим, держа в руках новый посох, послал в толпу Огненный Шар. Он чуть вращался в воздухе, как бы по спирали, оставляя за собой черно-красный след.

Рыцари и беженцы остановились в изумлении.

— О да! — воскликнула Морриган и удивленно взглянула на эльфа. — Огненный Шар. В твоем-то юном возрасте?

Эльф тоже, казалось, был удивлен. Он осмотрел обалдевших от его колдовства товарищей.

— Скажу даже больше. Это был мой первый Шар. До этого выходили только мелкие брызги. — Он поднял над головой свой изрядно потеплевший посох. — Вот он, главный виновник торжества!

— Виновник? — Брови Морриган поднялись.

— Ну да, — ответил за эльфа Алистер, — волшебная палка-стрелялка, только наведи ее в сторону врагов…

Ба-бах! От взрыва у Алима зазвенело в ушах, он невольно постарался прикрыть их ладонями. Тупые пейзане, которые попали в зону медлительного Шара, разлетелись по частям кто-куда. Рыцари же оказались поумнее, попрятались за углом дома и никто из них не пострадал. Печально.

Алим заметил неуверенное выражение лиц Алистера и Лелианы, которые увидели разорванные взрывом тела. Морриган же по-прежнему была в восхищении, с лучезарной улыбкой и блестящими глазами.